POV Тодороки Шото
Рассеянность. Качество, неприсущее мне, но сегодня всё валится из рук. Дойдя до спортивного зала я вспомнил, что оставил учебник по английскому в классе, пришлось возвращаться. По дороге туда мне стали вспоминаться бинты на руках Мотидзуки. Несмотря на то, что с больницы её выписали буквально вчера — она уже рвётся в академию. Кто-то бы отлежался денёк-другой, но не она. Глупо думать о таком. Зачем? Я дошёл до кабинета и, был готов открыть дверь, но… — Почему мне никто ничего не говорит? — Мотидзуки? Её, почти всегда тихий голос, был сейчас громче обычного. Намного. — Что произошло?! Монолог был завершён звуком удара. Скорее всего, по парте. Я вслушивался, пускай, это было и неправильно. Было странно, что Мотидзуки себя так ведёт. Послышались тяжёлое дыхание и звук быстрых шагов, как можно быстрее я прижался к стене. Это, действительно, была Мотидзуки. Она чуть ли не бегом пошла в противоположную от меня сторону, потому не заметила, что кто-то слышал её. Она схватилась за голову и стала что-то говорить уже себе под нос. Я зашёл в кабинет и, собственно, обнаружил на своей парте учебник. Растяпа. Взяв его в руки, мне почему-то вспомнилось лицо Мотидзуки в тот день… «Прости, Мотидзуки, но нам сказали молчать.» — прошептал я, зная, что меня никто не слышит. Что же, сегодня этот кабинет полнится размышлениями и нервными монологами…POV Мотидзуки Мико
Физкультура. Никогда не любила её. Физические нагрузки?.. Вы меня видели? По мне видно, что я «спортсмЭн»? Вот именно, что нет. Но сейчас я воспринимаю физкультуру как-то иначе… Бег с препятствиями? Да ради Богов! Метание мяча? Проще простого! Волейбол? Легчайше! Бежала я быстрее обычного, метала мяч довольно-таки далеко, а волейбол… ха-ха! Даже говорить ничего не буду! Самоуверенность? Возможно… А, может быть, и нет. Вы скажете «Ми-и-и-и-ико-тян! Зачем ты занимаешься физкультурой?! Тебя же только вчера выписали из больницы!» и бла-бла-бла. Знаете, эта боль… она… приятная. К тому же, швов у меня нет, а значит, что расходиться нечему. Всё в порядке. Я выложилась на сто процентов из моих жалких вечных пятидесяти и учитель на меня смотрел с таким выражением лица, будто бы у меня вместо глаз пуговицы*. Что такого? По-вашему, я не способна заниматься в полную силу? К тому же, как сказал Аизава-сенсей, «Спортивный фестиваль скоро!» — и сразу в голове его серьёзное выражение перебинтованного лица. Учебный день подошёл к концу. «Юх-ху-ху!» — сказали бы мои одноклассники, но не я. Не хочу идти домой. Мало того, что мама постоянно мне говорила, что я ничего не добьюсь в академии и, что это вообще гиблое для меня дело, так теперь же… теперь я и вовсе её ослушалась и пошла в неё после того, как меня чуть не забили до смерти. Ещё это молчание моих одноклассников… Бакугоу, лучше бы ты мне ничего не говорил. Изнутри что-то нещадно горело. Кулаки «чешутся» что-нибудь ударить или… кого-то. Синдром Бакугоу, здравствуй! Я поплелась в соседний парк. Что ещё остаётся? Мрачно. Сегодня весь день всё какое-то мрачное, чужое и враждебное ко мне. Знаете, эту степень враждебности? Нет? Это, когда на тебя даже Урарака смотрит так, будто ты убил её кота. Я плюхнулась на скамейку и запрокинула голову назад, закрыв глаза. Голова по-прежнему болит. Такое чувство, что я до сих пор удерживаю какую-то иллюзию, но нет. Я ничего не делала ни сегодня, ни вчера, да и вообще в последние две недели. Послышались шаги, но мне слишком не хотелось открывать глаза. Что? Маньяков вон, герои ловят, так что я в безопасности. — И что ты тут делаешь?.. — послышался знакомый мрачный голос. Приоткрыв один глаз, я увидела дражайшего учителя. — Размышляю о жизни. — ответила я Аизаве-сенсею, который стоял надо мной, как нянька с каким-то злобным выражением лица. — О жизни? — слегка удивился учитель и присел рядом со мной. Вернула голову в прежнее положение и открыла глаза, смотря куда-то вперёд себя, но не на учителя. — Не похоже на тебя. — Вы о чём? О том, что я не умею думать? — изобразила удивление. — Тонкий намёк, учитель. — Ты сегодня какая-то язвительная. — сказал Аизава-сенсей, сузив глаза. — Пф, — язвительная? Чего? — как по-мне, так всё нормально. — Другие преподаватели отметили, что сегодня ты вела себя странно: мало писала, мало отвечала, грубила, огрызалась, даже Минете успела пригрозить, что поотрываешь ему всё, что у него на голове, да и не только… кхм…- учитель кашлянул, деликатно обойдя продолжение стороной. — Разве что, учитель физкультуры сказал, что ты сегодня старалась намного больше, чем обычно. Ему понравилось, как ты работала, но не твой настрой. Как будто ты собралась… убивать. — У-би-вать? — протянула я по слогам. — Может быть, может быть… — Мотидзуки, — он встал предо мной, — что с тобой происходит? — Со мной? — снова изобразила удивление. Училась у лучших, да, мама? — Всё нормально! Отлично! Замеча-а-а-ательно! — Хватит. — грозно отрезал учитель. Что было удивительно, я не испугалась. В обычное время я бы уже в обморок упала, ха. — Хватит? А может хватит молчать? — Аизава-сенсей снова сел на скамейку, как ни в чём не бывало. — Может быть хватит скрывать от меня то, что произошло тогда?! Думаете, я не заметила, как на меня смотрят? Знаете, что-то вроде «она вырезала всю мою семью и я хочу сделать с ней то же самое»! — Не ори. — мрачно ответил Аизава-сенсей. — Итак голова кружится, ещё ты со своими всплесками. Для начала, никто от тебя ничего не скрывает. Хватит надумывать о себе, будто ты какая-то шишка. Ты просто девчонка, которая поступила глупо во время вторжения реальных злодеев. Ты могла умереть. И ради чего? Мнимой репутации?! Чувства собственной крутости?! Или чего?! — Я хотела спасти вас, Аизава-сенсей. — безразлично ответила я. Что мне ещё отвечать, а? — Но, как видите, я лишь просто девчонка, которая поступила глупо. Понимаю. — Я встала со скамейки, закинув сумку на плечо. — Да, герой из меня никакой. Можете расслабиться, учитель, моя мама хочет забрать мои документы из Юуэй. Да, я не в восторге от этого, но вы и все остальные… — я сжала руку в кулак, отчего бинты на ней по краям слегка порвались. — вы будете рады, не так ли? Аизава-сенсей пристально смотрел на меня, не показывая абсолютно никаких эмоций. — Да, я не герой. И да, мне не суждено им стать. Думаю, вы знаете, почему. — я изобразила фальшивое недоумение. — Хм, дайте-ка подумать… Хм-м-м-м… Потому что я бесхребетная? Трусливая? Глупая? Слабая-я-я? Или… всё вместе взятое? — Я посмотрела на здание академии, виднеющееся из-за деревьев. — Прошу прощения, что принесла вам столько бед. До свидания. Я развернулась и ушла. Что это за чувство? Оно сжимает меня изнутри. Больно… Что это такое?.. Тыльной стороной ладони я потёрла под глазами. Слёзы?.. Слабость… Слабость — главный мой недостаток, вдобавок к глупости. Теперь не удивительно, почему от меня отвернулись не только одноклассники, но и учителя. Хах, такая слабачка… Права была моя мама, ибо я просто неудачник. Что поделать? Что есть — то есть. Я не заметила, как солнце почти спряталось за горизонтом, озаряя всё вокруг алым отсветом. Почему-то эта трава, которая сейчас больше была похожа на алые нити, тянущиеся из земли, мне напомнила кровь… Ту самую кровь, что была под Аизавой-сенсеем в тот день, ту самую кровь, которой была пропитана вся моя одежда в тот день. Раньше я боялась крови, не могла на неё смотреть. Удивительно, как быстро я поменяла своё мнение, поступив на геройский курс. Кстати о нём… время подумывать о том, чтобы вернуться к нормальной жизни. К этой самой стабильности и обыкновенности. Ещё не поздно поступить куда-нибудь ещё, вроде, медицинского. Вот моя семья будет довольна, что наконец-то их непутёвая дочь взялась за ум. И что же меня ждёт?.. Так-так-так, ну-с… Учёба, работа, работа, работа, семья, дети, работа, работа, работа, смерть. Весело, однако. Стабильность — наше всё. Я дошла до своего дома, когда уже почти стемнело. Секунду я постояла перед дверьми, раздумывая на счёт своего наказания. Хм-м-м… Открываю дверь и вижу моих родителей, стоящих у лестницы, по которой я обычно поднимаюсь в свою комнату. Они, словно ждали меня. Само собой, оба они почти одновременно развернулись ко мне, а на лице матери читалось:«Я убью тебя!». — Ну что, можете хлопать в ладоши и начать танцевать макарену! — я швырнула свою сумку в сторону, а мои родители удивлённо проморгали. — Я ухожу из Юуэй. Юху-ху? — взъерошила волосы на затылке.