Талант не пропьешь

Месяц март близился к концу, и даже на севере зима начинала отступать под натиском весны. Темные твари, заполонившие юг Лихолесья, в большинстве своем еще спали, не отравляя лес, который будто вспоминал о своей светлой юности. Вековые деревья скидывали снежные шапки, словно отряхиваясь после долгого сна. В воздухе ощущалось дыхание жизни. В подземном дворце короля Трандуила началась череда весенних гуляний. В одной из комнат, что находились на верхних уровнях дворца, заперлись две эльфийки, желая как следует приготовиться к пиру в честь Нового года. — Ханнет, что бы такое придумать, чтобы было и празднично, и красиво, и навевало воспоминания об Оромэ? — задумчиво сказала одна из них, разглядывая свои темно-русые волосы в начищенное серебряное зеркало. — Давай посмотрим, что у нас есть, — охотно присоединилась к подруге вторая. Из дамского тайника была извлечена шкатулка, за свои размеры достойная скорее гордого звания сундука. На туалетный столик посыпались многочисленные шпильки, брошки, подвески и прочая мелочь, назначение которой было известно лишь искушенным. — Может этот гребень, Лайнель? — Нет. Я его надевала на праздник Весеннего равноденствия. Нужно что-то другое. Подруги сосредоточенно перебирали украшения: какие-то сразу откладывали в сторону, какие-то прикладывали на миг к волосам. При этом то одна, то другая недовольно морщилась или мотала головой. Безделушка тут же отправлялась в общую кучу, а девичьи пальчики вытягивали следующую. — А как тебе это? — в руках у Ханнет оказалась спица для волос, навершие которой было выполнено в виде распускающегося цветка. — Сделать плетение из двух кос, перекрутить их между собой и заколоть этой розой. — Да, будет красиво, — нерешительно протянула в ответ Лайнель. — Только это скорее для лета. А сейчас хочется чего-то легкого, как весенний южный ветерок. — Легкого… Легкого… — сосредоточенно повторила Ханнет, постукивая носочком атласной туфельки по полу, а затем лучезарно улыбнулась. — Пожалуй, я знаю, что тебе нужно. Из-под других украшений был вытянут тоненький ободок, украшенный деревянными бусинами и легкими голубыми перьями разной длины. — Как чудесно! Откуда у тебя эта красота? — Халлот на день зачатия подарил, — сказала в ответ Ханнет, передавая украшение подруге. Та осторожно приняла его, разглядывая детали, пропуская между пальчиками легкие, нежные перышки: — Твой брат такой выдумщик, — чуть заметно покраснев, восхищенно вздохнула Лайнель. — А он не расстроится, что я надела его подарок? — Не беспокойся об этом, — рассмеялась Ханнет, разворачивая подругу лицом к зеркалу, иронично подметив про себя, что Халлот может вообще ничего не заметить, если будет так же разудало наседать на запасы вина, как и в праздник Весеннего равноденствия. — Ханнет, только ты напой, пожалуйста, так, чтобы перышки в волосах не запутались, и плетение не распалось. — Конечно, — эльфийка улыбнулась, глядя в зеркало, пропуская гладкие пряди волос между пальцев. По комнате разлилась чарующая мелодия. *** А несколькими уровнями ниже, в королевских подвалах, начальник стражи искал своего нерадивого подчиненного. Тот обнаружился в одном из погребов, там хранились порожние бочки и прочая рухлядь. Глядя на то, как уютно устроился негодник в закутке на небольшой садовой скамеечке, эльф лишь покачал головой, а потом хорошенько тряхнул спящего за плечо. Должного эффекта это не оказало, тот лишь пробормотал что-то, не слишком внятное, да уткнулся носом в свое предплечье. — Халлот! — крикнул начальник стражи, что есть силы пиная скамеечку. — Чтоб тобой пауки закусили! Хватит спать, твой черед нести стражу. Давай пошевеливайся. Халлот нехотя сел, потирая затылок и сонное лицо: — Да иду я уже, иду. Не шуми только. Пока командир смотрел, как подчиненный кое-как поправляет на себе одежду, ему так и хотелось отвесить пинка еще и этому паршивцу — еле сдержался. А Халлот, не глядя в лицо недовольному начальству, поплелся на выход. — А ну стой! — донеслось следом. — Кругом! Халлот резко обернулся, тряхнул головой и взглянул более осознанно, прикидывая про себя, что опять не так и как бы быстрее смыться из-под горящего взора командира. — Скажи-ка мне, Халлот, — с ехидством начал начальник стражи, — а ты сейчас на свой пост в королевский зал в таком виде и пойдешь? — Эм… да, наверное, — легкомысленно отвечал тот. Но после тяжелого вздоха, последовавшего от командира, он нахмурился. — А что не так? — А то, что у тебя на голове птицы могут гнезда вить. Твоей матушке надо было дать тебе другое имя. Цветок тут никак не подходит, а вот скажем, Сорнион — самое оно. Приведи шевелюру в порядок, хоть косу заплети для приличия. И я еще поговорю с Галионом, чтобы он тебя близко к своим запасам не подпускал. Халлот недовольно скривил лицо, но за дело принялся. Гребня у него с собой не было, так что колтуны пришлось разбирать руками, пальцы застревали в спутанных прядях. Наблюдая за мучениями Халлота, начальник стражи не удержался от еще одного вздоха: — Почему ты не попросишь сестру научить тебя справляться с этими лохмами. Ханнет — такая мастерица, никто во дворце лучше не укладывает прически, это всем известно. Уж пару-тройку напевов мог бы запомнить. Халлот, в тот момент бившийся над последним узлом, дернул со всей силы, выдернув клок волос, и зло зашипел: — Не хочу я. Чтобы потом она с Лайнель сплетничала, какой я неумеха. Халлот отвел взгляд, а его щеки при этом предательски заалели. Он обошел командира стороной и начал копаться в пыльной куче хлама, лежащей на одной из бочек. Вытащив оттуда пару поломанных стрел, Халлот скептически осмотрел место слома, вынул небольшой ножик из голенища сапога и обстругал острые части. Затем завязал волосы узлом и заколол двумя импровизированными спицами. — Все, — пробурчал он, — сойдет, так пойду. Не вальсы же танцевать. После чего решительно зашагал прочь. Начальник стражи лишь покачал головой: «Разгильдяй влюбленный!» Потом его лицо осветила беззаботная улыбка. А все же талант у брата и сестры был один.