Как-то не очень началась её самостоятельная, взрослая жизнь.
***
Что делать, когда есть талант, но в твоём захолустье его невозможно развить? Правильно, ехать в культурную столицу страны. Вот и Даня, нарисовав в своих мечтах шикарную жизнь, переехал в Питер. Но всё не так просто, как он думал. На одних картинах не заработаешь состояния, да и просто денег на существование. Кашин как-то забыл, что зачастую известными художники становятся только после своей смерти, а при жизни они бедные изгои общества. Ну забыл мальчик, с кем не бывает? В Питере рыжий жил больше трёх лет. Рисовал портреты на улицах, пытался продавать свои картины, но всё тщетно. Здесь он познакомился со своими лучшими друзьями. Юлик — все его называют Юля, вполне логично, добрый и милый парень. Руслан — брутальный парень с татуировками, мягкий и чувствительный внутри, пока никто не видит, а так и въебать может, да-да. Ну и Никита, он же Кузьма (какого хера его так называют не может ответить даже сам Никита) — добродушный парень, его все любили и уважали. Никто никого не оставлял в трудные моменты, а вся их жизнь была одним сплошным трудным моментом. Парни еле сводили концы с концами. Жили все в одной квартире, иногда приходилось воровать еду, но они этим не гордились. Нет, они не были лентяями, все работали: Юлик и Кузьма — продавцами в ларьке, Руслан и Даня — официантами в ресторане. Никто никогда не просил денег у родителей — это считалось позором для каждого из них. Они взрослые, сами справятся. Так и жила эта компания. Кашин зашёл в квартиру, снял кроссовки и пару раз позвал друзей. В квартире была тишина — значит все ушли. Руслан — во вторую смену на работу, Юлик и Кузьма свалили в бар. Даня прошёл в ванную: вся одежда была в краске, сегодня его сбила какая-то сука. И жалко было не себя, а новую краску. Целая банка. Он так долго на неё копил, и в одну секунду она оказалась на лобовухе шикарной машины, так ещё и водитель начал обвинять рыжего в том, что это он сам прыгнул под колеса. А она бойкая, не растерялась. Ну, хоть визитку дала, значит боится, что заяву накатает. Он всё равно бы этого не сделал, так, просто припугнул девушку. Кстати, визитка, точно. Он достал из заднего кармана помятую бумажку чёрного цвета. «Оригинально», — подумал парень. На ней было золотыми буквами написано «Елизавета Неред» и номер телефона. «Лиза, значит», — ухмыльнулся голубоглазый. — «Ну краску я-то точно попрошу у тебя». Он засунул визитку в чехол телефона, на котором красовался Путин. Ну так, по рофлу купил этот чехол. Парень прошёл на кухню: в животе пели киты, а в холодильнике мышь повесилась. Хотя и её съели, походу. Придётся «есть» чай, Кашин, не ложиться же спать на голодный желудок? После своего «лёгкого ужина», голубоглазый завалился в кровать. Он так хотел сегодня закончить свою новую картину, но краска теперь была не в банке, а на капоте дорогой машины.Ну что ж, в другой раз дорисуешь…
***
Прошло больше недели с момента переезда Лизы. Отец перестал названивать, ибо понял, что девушка уже не маленькая и сама может позаботиться о себе. Лиза в свою очередь шаталась по барам, кафе и ресторанам. Друзей, как таковых, у неё не было. Только Миша, они дружили с детства, он был старше её на пару лет. Неудивительно, что именно он стал её первой любовью, но скорее, Лиза влюбилась из-за скуки. Неред чаще всего «влюблялась», когда ей было скучно и хотелось драмы. Так вот, вернёмся к Мише. Когда ему стукнуло 18 лет, он уехал в Питер, где открыл свой клуб. Ну как открыл, родители подарили ему на восемнадцатилетие. Он всё ещё поддерживал общение с Лизой. Именно он предложил русоволосой переехать в Санкт-Петербург, именно он обещал Роману Андреевичу следить за его дочуркой и именно он предложил Лизе провести вечер в его клубе. Прошло больше недели с момента, когда Кашина сбила русоволосая. Нет, он ей не позвонил. Просто забыл. Всё это время он работал без выходных, не было время даже на картины, что уж говорить о какой-то девушке? Но сегодня воскресенье, а это значит, что Кашин будет много пить в своём любимом клубе. Почему этот клуб был любимым? Всё просто, у него там была скидка в 50% на всё бухло, ибо хозяин этого заведения восхищался работами юного художника. Хотя Даня искренне не понимал, почему Мише так сильно нравились его работы, но какой бедный художник откажется от денег за своё творение и пожизненной скидки в баре? Часовая стрелка медленно близилась к десяти вечера, а это значило, что Лизе пора собираться в клуб. Благо, девушка не была из тех, кто полтора часа выбирает наряд, а потом ещё полтора часа красится. Всё просто: джинсы, футболка или толстовка и кеды. Никакой косметики. Кому она вообще нужна? Ладно, кому-то точно нужна, но не Неред. Подходя к своей машине, она снова посмотрела на это красное пятно на капоте. Всё время забывает помыть машину. Ну, или ей просто лень, никто точно не знает. Снова начал капать дождь, Питер же. Город, построенный на болоте. Вот интересно, Пётр Первый вообще думал, что в этом городе дождь будет идти с 1703 года? И почему все бегут в этот холодный, мрачный мегаполис? Ладно, вернёмся к Лизавете. Она уже подъезжала к клубу своего друга. Её без проблем впустили в заведение, она спросила, где хозяин, и охранник любезно провел её на второй этаж в кабинет Миши. Как же давно она его не видела. Она с ноги открыла дверь в кабинет: — Мишка, привет. Это я, Лизка, — её друг встал с кресла, стоявшего в углу комнаты, дабы обнять подругу. Она с разбега запрыгнула на него. — Скучал, пидор? Признавайся давай, скучал же, — девушка взъерошила волосы брюнета и, наконец-то, стала на ноги рядом с ним. — Конечно, скучал. Звал бы я тебя сюда, если бы ты мне в хуй не впёрлась? — он поправил волосы и подошёл к столу, на котором уже стояли бутылка коньяка и пару коньячных бокалов. Хозяин клуба налил себе и подруге алкогольный напиток, и протянул бокал девушке. — Только папе не рассказывай, — он подмигнул. — Ну что? Как дела? Что нового? — друзья сели на мягкий, кожаный диван. — Нууу… Я переехала в Питер, сбила человека и до сих пор не отмыла машину от красного пятна, — Лиза засмеялась, а вот её друг ничего не понял. — В смысле, сбила человека? Неред, ты вообще тю-тю? — парень покрутил пальцем у виска. — Да успокойся ты, легонько толкнула. Я ему даже визитку дала, только он не позвонил, значит всё хорошо. А пятно от краски, — кареглазая сделала глоток из бокала, — а что это за картина у тебя? — она указала на стену, где висело полотно, изрисованное фигурой женщины в бело-красных тонах. — Даже если я назову автора этих шедевров, ты всё равно не слышала о нём ничего. Местный молодой художник, парень с большим талантом, но непризнанный. Его работы висят по всему клубу, стиль написания идеально подходит к общей стилистике заведения. — Я заметила. Слушай, а ты не мог бы дать его номер? Я хочу купить у него пару картин, — видно было, что русоволосая действительно заинтересована полотнами. — Я тебя могу с ним познакомить прямо сейчас. Он часто бывает в клубе в воскресенье, пошли, — Миша открыл дверь и пропустил девушку вперёд, как учили его родители. Друзья спустились на первый этаж клуба, где во всю гремела музыка и танцевали пьяные тела. М-да, Лизе никогда не нравились клубы — чересчур шумно и много народа. Брюнет взял её за руку, дабы не потерять в толпе, и повёл к барной стойке, где сидел изрядно накидавшийся рыжий парень.***
Кашин уже минут 10 просил налить ещё. Начал играть трек Mozee Montana «Наливай», и голубоглазый обратился к бармену: — Вот, слышишь, даже Мози просит налить мне, — неудачная шутка. В голове она звучала лучше. Бармен закатил глаза: — Дань, хватит с тебя, а. Ты домой не доедешь в таком состоянии, куда тебе ещё? — в этот момент на плечо рыжего упала чья-то рука. — Кашин, привет, знакомься, это моя подруга, она заинтересовалась твоими картинами, — художник поднял глаза и увидел перед собой Мишу, хозяина клуба, и девушку. Лицо девушки ему, почему-то, было знакомо. В её глазах явно читался вопрос « Как ты тут мог оказаться?». Даня, наконец-то, вспомнил её: — Опять ты? Машину отмыла от моей краски? Или так и гоняешь по городу с «кровавым» пятном, пугая пешеходов? — парень залился смехом. — Подожди, так это она тебя сбила? — Лиза смотрела вниз, делая вид, что она ничего не знает и не слышит, но долго у неё это не получилось, так как оба парня начали смеяться. — Ну да, а краска твоя стойкая, не отмывается, — врёт, она даже не пыталась её отмыть, — да и вообще, ты не звонил, значит, жив, здоров, претензий никаких нет. Я вот хотела у тебя купить пару работ, — Неред выпалила это всё на одном дыхании. Ей стало стыдно, что ли, за своё поведение в день «аварии». — С удовольствием покажу свои работы. Только вот есть одно маленькое «но», мне нужна краска, а денег на неё у меня больше нет, — Данила пожал плечами, это был явный намёк на то, что девушка должна вернуть ему краску. — Хорошо, сколько она там стоит? Я тебе отдам деньгами, а ты её купишь и мы будем в расчёте, согласен? — девушка достала деньги из заднего кармана джинс. — Пяти тысяч хватит? Налички с собой больше нет, — рыжий аж подавился водой (ибо больше ничего ему не наливали). — Это очень много. Я за картины столько беру, — Лизка протянула купюру в руки Кашину. — Бери, бедный мальчик, а посмотреть твои работы я заеду позже, позвони только мне. Удачи, — она быстро исчезла в толпе людей, оставив парней в недоумении.