***
— Так вот, этот чай называется пуэр и считается самым дорогим в мире, а на деле пахнет как земля. Даня наклонился к кружке, но вместо того, чтобы просто понюхать чай, он впечатался в него носом. Они неловко переглянулись и засмеялись, правда, по итогу Даня сделал лишь глоток, ведь сил пить чай осталось только у Лизы — сразу видно чайного «задрота». — Слушай, Лиз, а где у тебя тут туалет, говоришь? Все пять сортов чая были великолепны, но мой организм больше к пиву привык. — Надо же, — ухмыльнулась девушка, убирая кружки со стола. — Ты стал разговаривать более…литературно? Прямо и первая дверь направо, сэр. Далее — проходите в мою комнату, буду удивлять вас. — Благодарю, миледи.Я уже в предвкушении. — сделав элегантный разворот парень удалился с кухни. «Так, надо помыть руки, ведь я в гостях все-таки.» — обычно Даня не мыл руки после туалета. Ни дома, ни в гостях, ведь свинство не пропьёшь, но тут ему забилось в голову, что лучше стоит это сделать. Зайдя в ванну, парень принялся вымывать руки, но боковым зрением заметил что-то в ванной. Парень немного пошатнулся, когда перед ним предстало окровавленное полотенце и лезвие. Какого, бля, Хера? — Даня, ты там в туалет не провалился? — Ээ, нет… — ответил Кашин, только теперь его сознание будто перевернулось с ног на голову, он в прямом смысле не понимал, что делать. Но ноги сами вынесли его из ванной и повели в комнату Лизы. Как только странноватая дверь была пройдена, Даня как обычно замер. Он перестанет шокироваться сегодня? Комната Лиззки была неким «храмом» необычного интерьера. Везде были самые различные растения, на стенах — рисунки и различные фотографии, и на каждой стене висело все по «категориям» — на одной, прямо позади Дани красовались лишь чёрные и белые снимки и наброски, на второй же были вариации самых разных цветов и самых прекрасных рисунков. Третья представляла собой храм «рандома» — абсолютно бессвязные вещи, которые, видимо, как-то зацепили Лизу. Именно у этой стены располагался стол, ножки которого были обвиты гирляндой, и кровать, и одно только количество подушек на ней поражало. А у четвёртой стены был самый обычный небольшой белый шкаф, и… террариум? Там же и сидела сама Лиза с блокнотом в руках и с удивлением смотрела на Данилу. — Ты чего испуганный такой? Даня помотал головой, и молча присел около Лизы. Как бы он хотел выкинуть из головы увиденное, забыть, что произошло пару минут назад. И самое ужасное — его терзали сомнения, стоило ли спрашивать про это Лизу. Может, она разозлится? А может она вовсе подобного не делает, и это все не ее? — Ко мне в августе каждый день прилетала бабочка, — начала свой рассказ Лиза, чем отвлекла Даню от спутанных мыслей. — Лимонница. Удивительно, на самом деле, ведь обычно много капустниц да и только, и то в городе не часто встретишь. Я поступила, возможно, неправильно, но я решила оставить ее у себя, ведь она все равно впадёт в «сон» на осень и зиму. Но до этого я рисовала ее каждый день, у меня даже альбом есть. — с этими словами Лиззка немного неуверенно протянула парню блокнот. Там и правда все было заполнено рисунками бабочки в совершенно разных вариациях, даже ее подробная анатомия была. Сделано это было настолько качественно и невероятно красиво, что любой учебник биологии подобным не похвастается. — Это невероятно красивая работа, — с потрясением выдал Даня, но тут в голову вновь нахлынуло увиденное пару минут назад и он нахмурился. «Черт возьми, ты не должен, это не твоё дело, не должен…» — твердил бестолку внутренний голос. Даня никогда никого не слушал. Даже самого себя. Он отбросил куда-то блокнот и, резко приблизившись к Лизе, одновременно закатал оба рукава кофты. Одна рука девушки была кое-как перебинтована, где-то виднелись красные следы от пропитавшийся насквозь крови. Лиззка изначально даже сообразить не успела, но быстро нагнала события, и выдернув руку, наклонила голову вниз. Даня вздернулся и немного отодвинулся от неё. — Какого черта… — прошипел он, не отрывая взгляда от перевязанной руки. — Какого черта ты творишь?! Лиза продолжала молчать, и лишь медленно поджала ноги под себя. — Зачем? Лиза, что это, черт подери? — Кашин уже пытался придти в себя, но оставшийся шок заставлял все тело дрожать. — Прости, прости… — тут уже Лиза не сдержалась и заплакала навзрыд, все ее тело содрогалось, и сейчас она больше была похожа на беззащитное животное. — Тебе…не за что извиняться. — Данил подвинулся к девушке и положил руку на ее щеку, после чего она удивленно приподняла голову и посмотрела прямо ему в глаза. Кажется, в этот самый момент Даня ощутил всю сущность Лизы: те привычные скандалы, вечные подставы и предательство всех вокруг. Нежелание находиться здесь, желание убежать, вернее даже улететь, словно бабочка.И парень все это прекрасно понимал, ведь всегда сталкивался с непониманием всех вокруг, только вот у Дани были друзья…а были ли они у Лиззки до того, как она пришла в школу? Может и были, да казалось, что разрушили ее до основания. А она по-прежнему хочет верить в то, что может найти в каждом нечто хорошее, что ко всем надо относиться с уважением и пониманием, даже если они не делают этого в ответ… До чего ты себя довела, Неред? Кашин положил ещё одну руку на щеку Лизы: теперь он придерживал ее лицо, чтобы поддерживать контакт глазами, а девушка все не могла прекратить плакать и дрожать. Он приблизился и с аккуратностью поцеловал Лизу в лоб: когда-то в детстве так делала его мать, чтобы успокоить, и это часто работало. Тут, вероятно, тоже подействовало. Лиза перестала дрожать и всхлипывать, и слезы текли по ее щекам совершенно беззвучно. Она уткнулась носом парню в грудь и аккуратно обняла его, будто боясь некого отторжения. Даня молча прижал ее в ответ и начал гладить по голове, тихо приговаривая: — Я здесь, я рядом.***
Прошло некоторое количество времени и они уже в тишине сидели на кухне, где Даня переделывал перевязку Лизе. Он немного дернулся, когда при открытии обнаружил, что под свежими порезами виднелись шрамы: и молодые, и старые. А сами руки были изрезаны в хаотичном порядке. Девушка в свою очередь, упорно смотрела на парня и держа в руке фонарики, освещала ему место раны: как всегда вовремя выключили электричество, погода же была достаточно пасмурной. — Где ты научился делать перевязку? — спросила Лиза дабы развеять напряженную обстановку. Даня усмехнулся и грустно улыбнулся. — Меня в детстве бабушка многим вещам обучила.Она у меня врач, и хотела чтобы я пошёл по ее стопам. Но выросло, что выросло: бесполезный и ничего не умеющий оболтус. На меня возлагали слишком много надежд, которые я не оправдал. Многие родственники даже и называют меня так: неоправданная надежда. Думают, я об этом не знаю, но у меня везде глаза и уши. — Я видела, как ты на одном из уроков писал вроде…стих? Или текст к чему-то? — невзначай выдала девушка. — Это я песни пишу, — с такой же грустной улыбкой выдал Кашин. — В основном, конечно, рэп. Родственникам это чуждо — сами говорят, что я должен сам выбрать своё будущее, но при этом им не нравится то, к чему лежит моя душа, ведь «Это не серьезно». Я как-нибудь дам тебе почитать, оценишь может быть. А…ты что? Вернее, почему ты… — Даня в конце запинался, поскольку не знал как спросить это напрямую. — Я поняла, — спокойно кивнула девушка. — В первую очередь проблемы с матерью. Ей все равно на меня, как и отцу. Он ушёл из семьи когда мне было шесть, чтобы завести новую. А мать… ей осталось половина бизнеса, она сначала вела его, но потом практически забросила, и сейчас живет за счёт своих богатеньких кавалеров, которым нравится доставать меня, а иногда даже бить. Ей все равно. Она даёт мне определенную сумму раз в месяц и может пропасть на несколько дней. И в школу я не ходила, потому что с детства осталось большое потрясение из-за вот этого всего. Лиза глубоко вздохнула, прежде выдать ещё что-то. — И друзья, что у меня были — в интернете да и только, но по итогу и там я оказалась никому не нужна, или какие-то богатенькие дочки и сыночки этих самых ухажеров матери. Ух, как им нравилось издеваться. Лиза снова глубоко вздохнула, прикусив губу, ведь казалось, ещё мгновение — и она вновь заплачет и сорвётся. — Мне казалось, что я иду в школу чтобы помочь людям стать добрее, чтобы ни у кого потом не возникало такой жизни, как и у меня. Хотя бы в пределах определенного круга людей. Но как же, черт возьми, я много на себя навесила — я пошла чтобы стать кому-то нужной, и чтобы кто-то был нужен мне. Лиза замолчала, ожидая реакцию Кашина, но он лишь тяжело вздыхал и наконец завершил делать бинт. — И после всего этого у тебя осталась вера в людей? — Да. Даня посмотрел на Лизу, а затем присел на корточки около ее стула и взял её за руки. — Я не самый хороший и добрый человек во вселенной. Да и вообще меня нельзя таковым считать. Я всегда все проебываю, иногда порчу, иными словами — я распиздяй, но я обещаю не проебать общение с тобой, и сделать все, — Даня взглядом указал на перевязанную руку, — чтобы такого больше не повторилось, хоть это сложно и в целом может не от меня зависеть, но я буду стараться. Доверишься мне? Лиза с мягкой улыбкой смотрела на парня, а в ее глазах стояли слезы — только теперь уже от счастья. — Я уже доверилась тебе. Резко на кухне замигала лампочка, а потом включился свет и везде. Электричество дали.***
После всех разговоров, Дане в голову пришла идея пересмотреть различные фильмы и сериалы для поднятия настроения. Это, на удивление, сработало, но дело двигалось к ночи. И категоричный Кашин не хотел оставлять девушку в квартире одну. Тем более в таком состоянии. — Спасибо, что остался сегодня на ночь, но вовсе не обязательно следить за мной. На полу не так удобно спать, а в гостиной удобный диван, — заметила девушка, пока стелила парню на полу рядом с ее кроватью. — Ты меня не убедишь. Я где только не спал: даже на дереве бывало. — Серьезно? — засмеялась Лиза. — Видимо, талант не пропьёшь.***
Дане не спалось, да и, по всему видимому, Лизе тоже. Оба ворочались, а когда находили удобное положение: застывали в таком положении и думали о чем-то своём. Даня думал о произошедшем сегодня.Слишком насыщенный день, слишком спутан эмоциями и переживаниями, слишком откровенен. Он даже не понимал, может ли назвать этот день счастливым? А Лиза? Станет ли она чуточку счастливее? Ведь когда человек счастлив — он улыбается, а улыбка Лизы была превосходна. «Так бля, я опять за эту херню берусь?» — буркнул Даня сам себе и перевернулся на другой бок. — Дань? — послышался тихий голос Лизы. — Да? Далее послышалось шебуршание, затем тишина и только потом Лиза подала голос. — Не мог бы ты… лечь со мной? — А? Да, хорошо. — парень моментально взял одеяло с подушкой и переместился на кровать Лизы. Она лежала лицом к стене, а он просто медленно лёг на спину и принялся смотреть в потолок. — Ты… как? — неуверенно спросила девушка. — Порядок. А ты? — Могу с уверенностью сказать, что тебе теперь обузу вроде меня никуда не деть. — усмехнулась Лиза, Даня в свою очередь тоже улыбнулся. — Что же, нести такую обузу — одно удовольствие. — оба засмеялись, после чего в комнате вновь поселилась глубокая тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов. Через пару минут Лиза все-таки заснула и тихо засопела, только вот Даня чувствовал себя как-то непонятно — и в животе что-то поселилось, что не давало спать. Лиза перевернулась и теперь она спала чуть ли не уткнувшись в плечо Даниле. Он моментально, будто рефлекторно, повернулся на бок и начал рассматривать ее. — И как за один день ты стала ещё красивее? — Даня уже не контролировал то, что говорил, а Лиза, обладая чутким слухом, моментально проснулась и потёрла глаза. — Что? — испуганно спросила русая, смотря на Даню, который лежал чуть и не впритык. Он, ни сказав ни слова, притянул Лизу за талию к себе и уткнулся ей в макушку, глубоко вдохнув. — Ты пахнешь весной. — А ты сигаретами, — Лиза уже сама подвинулась поближе, неуверенно утыкаясь Дане в шею. Так они и заснули в объятьях, почувствовав себя полностью счастливыми, наверное, впервые в жизни.