Старый добрый Курусу Кимихито

      Прошло немало времени с тех самых пор, как он их встретил. Семь уникальных девушек, принадлежащих к другим видам. Такие разные, и в то же время, настолько похожие. По крайней мере, в одном - их объединяло то, что они чувствовали по отношению к Дорогому.       Курусу до сих пор вспоминал день, когда родители вернулись из командировки. Сказать, что это было нечто - ничего не сказать. Не успев раньше Лалы открыть дверь, из-за того, что готовил обед, Кимихито стал свидетелем сцены немого шока и падающей в обморок матери, которую подхватил побелевший, и возможно, поседевший, отец, адресовавший молодому человеку немой вопрос. К счастью, прежде чем появились в поле зрения остальные девушки, мисс Смит, попивая кофе из любимой кружки Дорогого, успела объяснить уже сидящим в гостиной супругам Кимихито о том, что их сын стал участником программы межвидового обмена, как обычно, игнорируя его тихое ворчание на тему, что его, собственно, никто и не спрашивал, хотел ли он вообще принимать в этом участие.       Спустя около года, ко дню рождения родители Курусу преподнесли ему подарок - дом, построенный с учетом особенностей каждой из девушек, живущих с их сыном. Конечно, не обошлось без Смит - по счастливому совпадению ее жилье оказалось через дорогу, и благодаря этому она стала появляться в гостях гораздо чаще, что наводило Кимихито-младшего на мысль, что Смит все же приложила ко всему свои волшебные кофелюбивые лапки.       Так проходило время, девушки находили подработку, помогали Дорогому, а он тепло заботился и делал для них все, что мог. Ну, почти все. Вопрос о свадьбе так и оставался открытым, потому что Курусу все никак не мог найти правильного ответа на вопрос о том, кого же он любит сильнее остальных. Это изнуряло его. Ночи в тяжелых раздумьях оставляли его с мешками под глазами и ужасным самочувствием. Он так боялся разбить сердце хотя бы одной из них, но попытавшись сделать счастливой одну, он разбил бы оставшиеся шесть теплых, трепещущих сердечек, спрятанных порой за очень жесткой оболочкой. Как он может так поступить? Но... Он ведь не может жениться на всех. Не может же?       Дорогому 25 лет. Почти пять лет прошло с того момента, как он отчаянно пытался выбрать невесту. И помня первое полнолуние, старался избежать недомолвок с каждой из них. Курусу смотрит на эти семь лиц, расплывшихся в нежных улыбках... Некоторые из них всегда будут выглядеть молодо. Некоторые будут очень медленно стареть, потому что живут гораздо дольше людей. Они еще долго будут хранить свою свежесть. Дорогой тяжело вздохнул. Даже если он решится на такой шаг, он не сможет надолго осчастливить кого-либо из девушек. Спустя несколько дней он разговаривает со Смит. Идея начинает оформляться.       27 лет встретили Кимихито-младшего все в том же окружении семерых девушек. Правда, изменилось одно обстоятельство - почти все из них успели стать его женами. Нет, Дорогой не был женат на них всех одновременно - по очереди, он женился на каждой, но развод был всего лишь формальностью. Девушки продолжали жить с ним, и не грызли себя мыслями о том, что они сделали что-то не так, раз он с ними развелся, после того, как он разъяснил им свой план. Да и сам Курусу был доволен - ему удалось никому не причинить вреда и не сделать никому больно, скорее наоборот. Жизнь становилась все лучше день ото дня.       40 лет. Статный, красивый, уже изрядно позврослевший, Дорогой попадает в больницу с тяжелой болезнью. Ему ничто не помогает, врачи, при всех их проведенных исследованиях и анализах не могут выяснить, что же происходит с их пациентом. С каждым днем он увядает все больше и больше. Курусу говорит, что ему не больно, и кажется, он не лжет. Говорит, что это больше похоже на сильную усталость, и просто просыпаться с каждым разом все труднее.       Девушки в его палате не отходят практически ни на миг, днюя и ночуя там. Им страшно, и постель Дорогого мокра почти насквозь. Мокра отнюдь не из-за него. Они устроились так, чтобы все они касались какой-то его части, но рано или поздно, всё оказывалось в его ладонях, на его руках, предплечьях, плечах, животе, груди... Девушки даже умудрились заснуть, подложив свои головы поближе к Курусу. Больше всего повезло Лале - она просто положила свою голову ему на грудь, без тела. Кимихито положил руки так, чтобы ни одну не обидеть вниманием или лаской. Наконец-то он знал ответ на вопрос, мучивший его пять лет подряд. Он не любил кого-то отдельного. В его сердце уместились они все, и не будь хотя бы одной девушки, не было бы счастья, в котором он прожил до сего дня. Глаза Дорогого закрылись. На этот раз навсегда.       Он очнулся на светлом пляже реки с неимоверно прозрачной водой. Неторопливо текущая, ее трудно было назвать глубокой или широкой. Приятно прохладные волны окатывали ступни Курусу, заставляя его забыть обо всем вокруг. Вокруг поля, цветы, и теплый, мягкий желтый песок. На другом берегу ему помахала какая-то фигура в белом. Увидеть, кто именно это был, Дорогой не смог - его слепило яркое, но не жаркое Солнце, которое грело, но не сжигало. Внимательно посмотрев на свою руку, он удивился: на ней не было привычного ему количества волос и пары-тройки шрамиков, появившихся уже после переезда на новое место(проклятые тумбочки и шкафы!). Все-таки переборов себя и поднявшись, он сел у кромки воды, пытаясь углядеть свое примерное отражение. Увиденное почти повергло его в шок. Он был снова молодым. Того самого возраста, в котором только начал жить с девушками! Встав, Курусу решился пойти вброд. Вода была на удивление теплой, а ее высота - по солнечное сплетение. Но достигнув своей цели, выйдя из реки и оглянувшись, Курусу никого не увидел. И спустя секунду почувствовал, как его обняли сзади. Так обнимают любимых - нежно, чтобы не навредить, и одновременно с тем - покрепче, чтобы прижаться. Оборачиваясь, он видит... Лалу. В простом белом платье, вместо своих обычных черных одеяний. И без косы. Она улыбалась. - Я ждала, когда ты придешь, - произнесла она, без обычных мрачных словесных конструкций, - Очень боялась пропустить самый важный момент, потому что иначе ты мог тут затеряться, а то и вовсе пропасть. - Так ты все же... - начинает было Кимихито, но останавливается почти на полуслове, так как да него наконец доходит абсолютно все, включая воспоминания, - Ты все же не лгала, когда говорила о том, что ты Жнец... - Он замолкает на секунду, опустив голову, прикрыв глаза и улыбнувшись уголками губ, - И не выходила за меня замуж, потому что... - ...твоя душа после смерти и так будет принадлежать мне. - закончила за него Лала, кивнув головой, - Все правильно. "Пойдем", говорит она, "мне нужно еще кое-что тебе показать", и тянет Дорогого за руку. Последний и не собирался сопротивляться, скорее наоборот, им завладевало любопытство. - Ты помнишь, что было твоим последним воспоминанием? - спросила Жнец задумчиво. - Да, помню, - отозвался ведомый за руку, - Я чувствовал, как вы все рядом со мной... - Я знаю, о чем ты думал, - снова улыбнулась Лала, продолжая вести Дорогого за руку, - И я рада, что ты все же это понял. Но теперь скажи мне... Чего ты хочешь по-настоящему? - По-настоящему? - Курусу было закрыл глаза, но ненадолго - он открыл их спустя секунду, - Я... Я хотел бы иметь возможность попрощаться с девочками. - Так и знала, - двинула уголок рта вверх Дуллахан, - В таком случае, присаживайся поудобнее. Сейчас я тебя кое-чему научу...       В ночь, когда не стало Курусу, девушки спали. Но... Они видели поначалу один и тот же сон, один на всех - Дорогой, молодой Дорогой пришел к ним, и обнял каждую, такую же молодую, так тепло, как она мечтала. Правда, в том сне на заднем плане почему-то фигурировала загадочная персона, до удивительного похожая на Лалу. Впрочем, на нее никто не обратил внимания. Потом... Потом эти сны разделились, и в каждом осколке девушки оставались со своим мужем наедине, держась за руки, обнимаясь всеми руками и заодно - лапами, летая вместе, делясь самыми приятным своими воспоминаниями, плавая, иногда так глубоко, что можно было пошутить "Так и до Атлантиды недалеко!", и пойдя вместе гулять по воображаемому или вспоминаемому городу.       В ту же самую ночь все бойцы отряда MON, включая Смит, почувствовали, что у них отняли частичку себя. Сердце Зомбины сладко ёкнуло, когда ей приснилось, что Курусу, странно молодой, снова склонился над ней с нитками и иголкой, чтобы пришить обратно ее отвалившиеся части, Монако еще раз взглянула в эти глаза, смотревшие на нее с неподдельными радостью и вниманием, Тиониша, для которой Кимихито приготовил шедевральный тортик, чуть не задушила его в своих объятиях, Доппель провернула очередную проделку с его внешностью, а Смит проснулась со вкусом кофе на губах. Того самого кофе, который умел варить только Дорогой, хотя в последний раз она пила его несколько недель назад и сегодня ночевала у себя дома.       И все они почему-то знали, что он всегда будет с ними. - Кажется, все, - упал Курусу спиной на ковер из шелковистой травы, потягиваясь. - Ты ведь знаешь, что проводник тебе был нужен только для первого раза? Дальше ты сможешь сам, - потирая лоб, устало произнесла Дуллахан, - Извини, это очень выматывает. - Теперь знаю, - ответил Кимихито, ласково потрепав Лалу по волосам и проведя рукой по ее лбу, - И это ты меня извини, что так напрягал тебя... Мне не стоило... - Все в порядке, - не сдержала улыбки Жнец, беря его за руку и слегка краснея, - Правда. Лала встала сама и подала Курусу руку, чтобы помочь ему подняться. Едва он это сделал, она взяла его под руку и прильнула к нему. - Идем, Дорогой, - ласково шепнула она, прислонив к нему свою голову - У нас есть целая вечность на то, чтобы её потратить.