Нереальная любовь

Подступала зима. Не то что теплый летний ветер, даже осенние дожди уже попрощались с землей. Ледяной воздух не оставлял никаких сомнений в том, что пора доставать зимние вещи. Люди бегали туда-сюда, лишь бы скорее оказаться дома и согреться, потому среди этой суеты невозможно было не обратить внимания на высокого красивого блондина, прижавшегося к стене и не торопящегося никуда, в отличие от других. Да, ему тоже было холодно, ему даже не хотелось стоять там, но кое-что его заставляло ждать. Или точнее, кое-кто. Злобно сматерившись вполголоса, парень достал телефон и начал нервно тыкать на кнопки. Потеребив свои светлые волосы, стал дожидаться, когда протяжные противные гудки прервутся голосом. — Чего тебе? — недолго пришлось ждать. — Блядь, Макс! Да он издевается надо мной! Или она! Черт возьми, кто бы там ни был, уже двадцать минут прошло! — Так позвони ему. Или ей. — Пытался! Телефон выключен. Вот зараза. Если это кто-то прикалывался надо мной, я ж узнаю и голову сверну. Пиздец ему, блядь. — Успокойся, Паш, — друг пытался говорить ласково, ведь тоже довольно устал от всего, что произошло с ними, но тот даже его не слушал. — Это вообще ТЫ виноват, черт тебя дери! Нахуя ты отправил вчера смс ему?! Или ей?! — Эй! — вышел из себя наконец и второй парень. — Хватит во всем винить меня! К тому же, если надоело, так иди домой! Что молчишь? Ты же все-таки хочешь встретиться с ней, правда? Так что не ной и жди. — Максим положил трубку. «Вот урод!» — Паша почти взвизгнул, но все равно остался. Злобно рассматривая людей, он пытался увидеть кого-либо не спешащего или хотя бы просто оборачивающегося. Конечно, можно было уйти домой, ведь зачем ждать в такой мороз кого-то, чьего лица ты, вроде бы, никогда не видел и даже не уверен насчет его пола? Но Паша ждал. Не потому что ему так понравился тот человек, скорее всего, он просто хотел увидеть, кто это, понять, не шутка ли все, что было, ну и, что греха таить, тот человек располагал очень интимной информацией о Паше. Интимной — не в том смысле. Имеется в виду то, чего посторонним знать совсем не обязательно. А погода правда была не из лучших. Парень прошелся по площади туда-сюда, чтобы согреться, попрыгал и поделал еще какие-то странные движения, и лишь спустя еще полчаса увидел того самого человека, которого ждал. Как-никак Ксюша на аватарки ставила свои фотки, пускай и немного отредактированные, поэтому Паша сразу узнал… Сашу. Однако тот, в кого Леваков вроде как влюбился, сейчас был в юбке. Да и просто мелким. В реальности сразу можно было понять, что Саша Котов — девушка. А Ксюша не знала, что Женя Андреева — парень. Она осторожно шагала по площади, оборачиваясь и виновато разглядывая людей. Ей было страшно и стыдно за опоздание, а также за то, что врала замечательному, в ее представлении, человеку. Ксюша надеялась, что ее подруга по переписке еще не ушла и ждет где-то рядом. Каким же было ее удивление, когда кое-кто подошел сзади, положил руку ей на плечо и спросил: «Это ты Александр Котов, да?» Девушка вздрогнула, но, повернувшись, обомлела: этот кое-кто был ее принц — Леваков Паша! Она потеряла дар речи и еще долго не могла понять, что Паша — это та самая милая Женя. Сердце заколотилось с небывалой скоростью, щеки покраснели, а глаза словно начал застилать туман. Она бы упала в обморок, в счастливый обморок, если бы грозный голос "идола" не привел ее в порядок: — Так да или нет?! — Что?.. А… Я… — КОТОВ?! — Д-да, — девушка постепенно возвращалась в реальность и начинала все понимать. — Это я писал от лица Евгении, — вот здесь она уже окончательно осознала всю ситуацию и тупо была в шоке от услышанного. Паша и Ксюша смотрели друг на друга, и им уже было плевать на холод. У девушки в голове крутились самые разные мысли: и счастье оттого, что она общалась и общается сейчас со своим принцем, и непонимание многих фактов, исходя из переписки с ним, и все так же стыд за опоздание. А у Паши крутилась в голове одна многозначительная мысль (если это мыслью можно назвать вообще): «Пиздец». Они не знали, как им общаться, что им делать, их смущала вся эта нереально странная история, в которую они вдвоем по глупости ввязались. Но погода давала о себе знать, заставив их своим холодом нормально поговорить в кафе неподалеку. — Почему ты опоздала? — недовольно уставился на девушку парень, наклонив голову набок и придерживая ее рукой. — Проехала остановку, — виновато опустила голову Ксюша, а потом добавила еще тише: — ОстановкИ. — Ебать, — тихо выругался парень и, глотнув горячего чаю, продолжил. — А телефон почему выключен? — Батарейка села... Леваков сощурил один глаз и чуть погодя продолжил диалог, больше похожий на допрос. — Как тебя звать-то? Не Саша же? — Н-нет, — девушка испуганно сидела напротив, уткнувшись в край стола, — я Ксюша. — А я Паша, если что. В общем, не знаю, нафига ты притворялась парнем, но не смей ничего кому-либо рассказывать. Поняла? — Угу. Они одновременно были чужими и близкими. Слишком много знали друг о друге и слишком много — нет. Им было тяжело общаться. Ксюша просто-напросто не могла поверить, что все это время она общалась с самим Леваковым Пашей, что он на самом деле другой, ранимый и немного даже милый (исходя из переписки). А Паша думал, что над ним кто-то долго прикалывался, но, увидев эту девушку, понял, что все было искренне. Он знал, что такие девчонки самые глупые, такие милые девчонки его больше всех раздражали, но… Вроде он убедился, что она не взболтнет лишнего, и что же? Нужно тогда идти домой, но… Что-то его еще держало. Они сидели в невероятно неловкой ситуации. Парень прожигал ее взглядом злости (злости больше к себе, чем к ней) и чего-то еще, а девушка, сжавшись, насколько возможно, боялась просто взглянуть на него. — Скажи уж что-нибудь, — Паша первым сдался и прервал тишину, пытаясь более или менее сменить настроение, — мы все-таки… не чужие ведь? От этих слов сердце Ксюши забилось не в испуге, а в радости, эти слова не были такими угрожающими, как предыдущие. Она подняла наконец голову, и посмотрела на соседа своими большими глазами, в которых он разглядел маленькую искорку. — А… что сказать? — Да что хочешь. Хотя бы объясни, зачем притворялась парнем. — Н-ну... Просто так вышло. Извини, — она снова отвела взгляд, — мне правда жаль. Я не хотела тебя обманывать. «Ну что за?.. Почему она такая... слабохарактерная? Не поспорит, не возразит?» — Паша окончательно решил, что с такой девчонкой общаться лучше не стоит. Не потому что она «слабохарактерная, тормознутая или глупая», просто она была слишком честной и доброй, что даже такому поганцу, как он, становилось стыдно. Они были на совершенно равных уровнях, Паша тоже обманывал ее, так почему же она ни капли не злилась на него? Почему она просила прощения, когда сама не держала никакой обиды? Парень лишь фыркнул, бросив деньги на стол, и начал одеваться. Ксюша достала яркий зеленый кошелек в форме лягушки, на что Леваков лишь выпалил: «Не надо». В его голосе было ущемление гордости, осознание собственного превосходства и немного угрозы. Поэтому у Ксюши и мысли возразить не появилось. Она сглотнула испуганно, поспешно убрала яркий, детский атрибут и начала быстро наматывать на себя большой вязаный шарф. Официантка кокетливо подмигнула Паше, запихивая свой номер телефона в карман его куртки, а Ксюшу оглянула надменным злобным взглядом с каплей зависти. Выйдя на улицу, Леваков скорчил недовольную гримасу и выбросил салфетку с номером официантки в ближайшую мусорку. Ксюша лишь довольно улыбнулась, хоть и понимала, что это особо ничего не значит. — Куда тебе? — не особо заинтересованный ответом, спросил он. — В кварталы. Паша удивленно посмотрел на нее, ему тоже нужно было именно туда. Подумав, что она какая-то его сумасшедшая фанатка, он стал недоверчиво оглядывать девушку, но ее удивленно-невинный взгляд дал понять, что она не врет. На улице уже стало темно. И ЕЩЕ холодней. Потому домой хотелось обоим невыносимо. Ну, Ксюше в меньшей степени. Намного меньшей. Это ж такая возможность — общаться с любимым идолом! Тем не менее ледяной ветер оказывал на девушку влияние посильнее, чем Паша. Поток воздуха был не только до невозможности холодным, но и сильным. Ее глаза были недовольно сощурены, губы поджаты, а брови нахмурены, из-за чего все лицо выглядело очень смешно. Ну, у Паши оно было не лучше: он прикусил нижнюю губу и закрыл один глаз, на носу были складки, и вообще все лицо было искривлено. Они стояли, проклиная чертову осень и чертовы маршрутки, которые словно специально их мучили. — О, наконец-то! — почти проорала Ксюша и с недовольной злостью, и со счастливым облегчением, когда на остановку подъехала маршрутка. — Что? Девяносто седьмая? Мы же не уедем на ней, — обреченно провыл парень. — Уедем! Я точно знаю! — Ты уверена? — Да! Положись на меня! Ветер, если можно так сказать, шибанул в них, и Паша не стал спорить с этой не внушающей доверия девушкой. Оказавшись в тесном и спасительно теплом транспорте, они облегченно выдохнули, завалившись на ближайшие места. Народу почти не было: еще человека три-четыре сидело позади. Паша пристроился у окна, а Ксюша рядом с ним. — Спасибо, что поверил, — смущенно промямлила девчушка. — Пф, — ухмыльнулся Леваков и немного погодя сказал: — Я устал немного. Разбудишь, когда подъезжать будем? Он скрестил руки и чуть-чуть наклонился к окну, затем зевнул и закрыл глаза. Отчего-то Ксюше стало так тепло на душе. От его улыбки? Оттого, что он полностью доверился ей? Или, может, оттого, что так непринужденно говорил? — Х-хорошо. — Наверное, от всего этого вместе. Девушка покрылась румянцем и восхищенно начала рассматривать лицо своего "принца", который был так близок, как никогда раньше. Спустя минут пять она так и не смогла оторвать взгляда. — И почему на свете бывают такие красивые люди? — заворожено она рассматривала каждую черточку его лица. Паша приоткрыл глаза, повернул голову к ней и вопросительно уставился с еле заметной улыбкой. — Какой-то странный вопрос, — с издевкой и чувством собственного достоинства ответил он на риторический вопрос, который вроде бы был лишь мыслью. «Я, что, сказала это вслух? Вот дура!» — пронеслось у нее в голове. Она покраснела и отвернулась, начиная болтать всякую ерунду. — Ну, видишь ли… я думаю, что нельзя быть во всем идеальным, — лепетала девчонка, размахивая руками. — Обычно, если ты умный, то не очень красив и наоборот. Всегда есть какой-то изъян. А ты какой-то слишком… — здесь она остановилась, поняв, что болтает лишнее. Паше это все нереально льстило, он довольно наблюдал за Ксюшей и был похож на наевшегося кота. Да, он, конечно, любил себя и знал, что он «слишком…», но все-таки было приятно слышать это от девчонки, пусть и такой надоедливой и глупой. Леваков буквально прожигал ее взглядом, а она, вся красная, как помидор, смотрела в неизвестном направлении. «А так-то… она милая», — подумал Паша и решил немножко поболтать с ней. — А у тебя какой изъян? — спросил он, наклоняясь к ней ближе, так, что их волосы коснулись, и девушка ощущала горячее дыхание парня на своей левой щеке. — Ч-что? — раскрасневшись еще больше, она попыталась отвернуться от своего объекта обожания на девяносто градусов, не меньше, но он нагло схватил ее за подбородок и повернул к себе. — Ну, ты же говоришь, что всегда есть какой-то изъян. И каков он у тебя? — издевательски прожигали девушку серые, бездонные глаза, отчего ее сердце буквально выпрыгивало из груди. — Ты же такая милая, симпатичная и добрая к тому же. Девушка фактически начала таять. Ее глаза в ожидании глядели на принца. Она легонько сглотнула, расслабилась и сжала губы. Паша притянул ее еще чуть ближе и… — Хотя... ты такая глупая, — все с тем же проницательным взглядом прошептал он, после чего рассмеялся. Девушка не то что спустилась с небес на землю, ее буквально швырнули с седьмого этажа счастья, она приземлилась на самое жесткое место и была готова сгореть от стыда и негодования. — Придурок! — она пнула его в колено, но не сильно, да и оскорбление в его адрес не было столь пугающим. Девушка надулась и почти сжалась в клубочек с нахмуренными бровями и губками-бантиками. Паша тихо посмеялся, еще раз отметив, что девчонка действительно милая, и наконец закрыл глаза, довольно улыбнувшись.