Сублимация

      Розамунд писательница и курит сигареты (и это, наверное, наиважнейшие детали ее жизни). Сигареты легкие, ментоловые и безумно-дорогие источают дым, почти яд, а Розамунд-то была когда-то дочерью врача и с почти мазохистким удовольствием следит за тем, как никотин остается черным пеплом в ее легких.       Розамунд знаменита (и нет разницы, что только в своей квартире). Ее книги могли бы попасть в книгу Гиннеса по самому малому тиражу. А картины висят безмолвными призраками в комнатах ее квартиры.       Розамунд сорок, и у нее лицо все в морщинах, а углы теперь не углы, а скорее мягкие овалы. (И Розамунд плевать кому нужны эти дурацкие метафоры, но ей нравится)       Розамунд жила, как адреналиновый наркоман, хватаясь за любую возможность выйти из зоны комфорта, избегая суббот. Сейчас она живет почти скучно, все так же помогая полиции по субботам, сидя за своим детективом и конструируя комнату каждому дорогому ей человеку из картин.       Розамунд теперь не ветер, но по-настоящему свободной чувствует только сейчас.