Посторонний Зверь

Винни-Пух только-только собрался приступить к Очень Важному Делу — второму завтраку, как в дверь забарабанили и знакомый тонкий голосок закричал: — Винни, Винни, открывай скорее! Винни-Пух взглянул на нетронутый горшочек с мёдом, вздохнул и направился к двери. В дом влетел Пятачок и, размахивая лапками, принялся бегать вокруг стола и вопить: — Упрасное проужествие! Прожасное упашествие! Там, там... — Слонопотам? — обрадовался Пух. Пятачок молча схватил друга за лапу и потащил. Винни-Пух едва успел бросить грустный прощальный взгляд на горшочек. Когда они подбежали к холму, Пух увидел, что там собрались все обитатели Стоакрового леса. — Ну точно, Слонопотам! — подпрыгнул мишка. Подойдя к друзьям, он понял, что они молча смотрят на что-то странное. На вершине холма были разбросаны какие-то серые и зелёные тряпочки, клочья ваты... «Опять что-то лопнуло? Только не шарик. А то бы клочки были резиновые. По-моему, так», — подумал Пух. И тут он заметил на траве глаз. Обычный, стеклянный. Как у всех плюшевых зверюшек в Лесу. И ойкнул. — Да, это какой-то зверь, — важно сказал Кролик. — Более того, это игрушечный зверь. Не то что мы с Совой — у нас-то есть Настоящие Мозги. И этого зверя кто-то растерзал. Пятачок пискнул: — Узаслый Слонопаум! — Мама, а мне ничуточки не страшно! — заявил Крошка Ру из сумки Кенги. — Можно мне посмотреть? — Ты слишком маленький для такого зрелища, потерпи, Крошка Ру, — погладила Кенга сумку. — Мы точно знаем, что жертва — не Пух, не Пятачок, не Кенга, не Ру и не Иа — потому что они здесь... — Ergo... — вставила Сова. Кролик важно кивнул, будто понял, что она сказала: — Это Посторонний Зверь! И у нас в Лесу появился не только хищник, но и новый житель. Точнее, уже бывший житель. — Помнится, мой дядюшка Роберт говаривал, что тигров хлебом не корми — дай кого-нибудь растерзать! — заметила Сова. — У меня билиби! — заявил Тигра. — Я всё утро был у Кенги. Сперва я помогал ей прибираться — вы знаете, что мы, Тигры, умеем прибираться лучше всех на свете. Потом Кенга мыла меня, потому что я запачкался во время уборки, а потом мы с Кенгой мыли Крошку Ру, потому что он запачкался, когда помогал Кенге мыть меня, а потом Кенга в награду дала мне целых пять ложек рыбьего жира! — Всё так, — подтвердила Кенга, придерживая сумку, которая ходила ходуном. — Тогда в Лес попал не только Посторонний Зверь, но и Посторонний Хищник, — заключил Кролик. — И нам всем теперь нужно соблюдать Технику Безопасности. — Техку без чего? — почесал в затылке Пух. — Это значит — поодиночке не ходить, оглядываться по сторонам, вооружаться! — И долго? — спросила Кенга. — Всегда! — Нет, я так не могу, — покачала головой Кенга. — Я боюсь за Крошку Ру. Лучше мы уйдём из Леса. — Тогда и я тоже! — подпрыгнул Тигра. — И я! — пискнул Пятачок. — Понимаю, никто не расстроится, если меня растерзает Посторонний Хищник, — уныло добавил Иа, — но и я не хочу рисковать. — Нет, это никуда не годится — бросать наш Лес! — решительно сказал Кролик. — Надо поймать этого хищника! — Если это Слонопотам, Очень Глубокая Яма не поможет, я-то знаю, — грустно сказал Пух. — Погодите-ка, — шевельнул ушами Кролик. — Помните, как Иа потерял хвост? Иа гордо поднял голову — в кои-то веки все смотрели на него. — А я нашёл! — вставил Пух. Кролик кивнул: — И Кристофер Робин его прибил на место. Значит, все эти кусочки тоже можно прибить на место — и получится целый Посторонний Зверь! — он торжествующе оглядел друзей. — А зачем? — робко спросил Пух. — Вот что значит — опилки в голове! — Кролик легонько стукнул себя по лбу. — Мы спросим, какой именно Посторонний Хищник его растерзал. Это нам поможет его поймать. — А на целого Постороннего Зверя мне можно будет посмотреть? — запищал из сумки Ру. — Если будешь себя хорошо вести, — строго сказала Кенга. Тот сразу перестал возиться. — Но кто прибьёт на место все эти кусочки? — расстроился Пух. — Кристофер Робин уехал учиться в Унисервитет, он вернётся к нам только на каникулах. — У меня богатейшая библиотека, — отозвалась Сова. — Наверняка там найдётся книга по собиранию игрушечных зверей. — Отлично! Найди её, и мы попробуем сделать всё сами, — распорядился Кролик. — К сожалению, в моём преклонном возрасте зрение уже не то, что раньше, — развела крыльями Сова. — Мне нужен зоркий помощник, умеющий читать. Кролик вздохнул. Он бы лучше и дальше командовал, но иногда даже умнейшему в Стоакровом лесу зверю с Настоящими Мозгами приходится что-то делать самому. Следующий час Сова и Кролик искали книгу в Савешнике, а дверь охранял вооружённый до зубов сучковатой палкой Пух с пустым горшком на голове (он видел такие в книжке про войну, которую ему показывал Кристофер Робин. Называется «Какса»). В это время Кенга дома рассказывала Крошке Ру и Пятачку Утешительную Сказку, а дверь охраняли вооружённые до зубов двумя сучковатыми палками Тигра и Иа. Ещё через час, когда книга «Как сделать мягкую игрушку» нашлась и выяснилось, что необходимо шить, Кенге пришлось перебраться в Савешник. Почему ей? Ни Сова, ни Кролик этого не умели. А Кенга сшила милые занавесочки для всех жителей Леса, у которых был Дом. Оставить Ру она согласилась, только когда Кролик созвал своих Родственников и Знакомых, вооружил их до зубов палками, палочками и травинками (в зависимости от размера) и отправил охранять дом Кенги. Ещё несколько часов кипела работа: Кролик зачитывал инструкцию и командовал, Кенга раскладывала кусочки, сшивала и набивала ватой, а Сова отправилась к Ру и Пятачку, чтобы развлекать их историями про дядюшку Роберта. Наконец всё было готово. Кенга посмотрела на получившегося Зверя и с сомнением сказала: — Не уверена, что его можно показывать Крошке Ру. — Почему это? — дерзко спросил Зверь. Говорил он не очень разборчиво, но мелодично. — Очень уж ты, дружок, не похож на нас всех, — объяснил Кролик. — Ты кто? — Ар-тёмка, — отозвался Зверь. — Я игрушечный заяц мальчика Славки. — Ну уж нет, — категорично сказал Кролик. — Зайцы — наши ближайшие родичи. А ты на нас совсем не похож. У нас длинные уши, — он гордо шевельнул ушами, — а у тебя большие и круглые. Задние лапы у нас тоже длинные — а у тебя коротенькие. Мы высокие — а ты маленький... Кенга тем временем достала с полки старинное мутное зеркало. Посторонний Зверь посмотрел на себя и заплакал. Зря Кенга боялась, что Артёмка испугает Крошку Ру: тот пришёл от Зверя в полный восторг и так и норовил погладить огромные уши, от чего тот всякий раз съёживался. Обитатели Стоакрового леса собрались в Савешнике. Всем так хотелось узнать историю Артёмки, что охранять дверь оставили только Родственников и Знакомых Кролика (впрочем, Тигра, Иа и Пух захватили палки с собой). — Мой хозяин, мальчик Славка, был очень храбрым, — рассказывал Зверь. — Однажды он нашёл на улице неразорвавшуюся бомбу и решил сам отнести её военным. Он положил её в портфель, прямо на меня, и долго-долго нёс по очереди с другом Тимом. Портфель остался у военных, а про меня забыли. Взрыв, вспышка — и больше ничего не помню. — И как ты попал в наш Лес? — недоверчиво спросила Кенга. — Не с неба же упал. — Может, и с неба, — задумчиво протянул Кролик. — Значит, никакого Постороннего Хищника в Лесу нет... Ну что, оставайся с нами, Артёмка. Найдём тебе адриск... — Вон какой Савешник мне нашли, — гордо обвела крылом комнату Сова. — Будем устраивать искпедиции, играть в Пустяки и искать Слонопотама, — радостно сказал Пух. — А когда на каникулы приедет Кристофер Робин, ты с ним познакомишься. — Нет, я не могу, — помотал головой Артёмка. — Мне нужно к Славке, он же думает, что я совсем погиб, — и снова заплакал, утирая слёзы огромными ушами. Глядя на него, захныкал Ру, завсхлипывал Пятачок и даже Кенга прослезилась. — Не реветь! — строго сказал Кролик. — Дождёмся Кристофера Робина, он обязательно что-нибудь придумает. — Он очень умный, — гордо добавил Пух. — И учится в Унисервитете. Артёмка шмыгнул носом и кивнул. Всё-таки несколько месяцев — это не навсегда. Когда Кристофер Робин попадал в Стоакровый лес, он становился прежним мальчиком, как и обещал когда-то Пуху. Вот и сейчас он сидел в Зачарованном Месте в рубашке и шортиках, задумчиво смотрел на Постороннего Зверя и рассуждал: — Отправить тебя по почте я не могу — мы не знаем адреса твоего Славки. И даже города. — Он назывался просто Город... — тихо сказал Артёмка. — Поехать самому, чтобы искать вместе с тобой, тоже нельзя — у нас со страной Славки Холодная Война... — Это когда кидаются снежками? — спросил Пух. — Глупенький мой мишка, — улыбнулся Кристофер Робин. — Я тебе потом объясню. — Значит, я никогда не вернусь? — упавшим голосом спросил Артёмка. — У меня совершенно дикая мысль! — прищурился Кристофер Робин (Пух представил Мысль с копьём, пляшущую вокруг костра). — Тебя же что-то притянуло именно к моему Лесу, к моим игрушкам. Так? Артёмка кивнул. Пух на всякий случай тоже. — Значит, можно надеяться, что тебя притянет и в обратную сторону. Ты говорил, что Город — портовый? — Я настоящий морской заяц! — гордо сказал Посторонний Зверь и выпятил грудь в заботливо сшитой Кенгой полосатой жилетке. — Тогда я возьму в библиотеке англо-русский словарь, напишу письмо с объяснением, отвезу тебя в порт, найду моряка из вашей страны, отдам тебя ему — и ты непременно попадёшь к Славке! Артёмка радостно закивал, устроив ушами небольшой сквозняк. — Иди расскажи остальным. Прочие обитатели Леса попасть в Зачарованное Место без разрешения Кристофера Робина не могли и изнывали от любопытства, собравшись на Пуховой Опушке. Посторонний Зверь весело поскакал к ним на коротких лапах. — Кристофер Робин, — сказал глядя вслед ему Пух, — Артёмка говорил, что Кенга неправильно его сшила. Как этот мальчик его узнает? — Глупенький мой мишка, — рассмеялся Кристофер Робин. — Разве я бы тебя не узнал, хоть как тебя сшей? Пух счастливо заулыбался. — Кристофер Робин, ты хотел рассказать про войну со снежками. — Слушай... Винни-Пух устроился поудобнее и приготовился слушать. Вернувшийся из загранпоездки отец Тима тихонько отозвал Славку, который гостил у Селей, и, почёсывая затылок, сказал: — Слав, тут такое дело. Чистый «Ералаш». Ко мне в лондонском порту подошёл парнишка тамошний, на вид студент. Всучил мне игрушку и какую-то записку. Ну, товарищ Коломойцев, понятно, сразу подлетел — пришлось записку показать... — он протянул Славке бумажку. Отец Тима продолжал рассказывать, как Коломойцев уговаривал его выкинуть игрушку, а он упирался, и как её трясли на таможне, но Славка почти не слышал — он читал записку на невероятном русском языке без падежей, спряжений и склонений. — ...и ведь видел я вашего зайца, знаю, что это чучело на него не похоже, а всё равно что-то толкнуло. Славка поднял голову, посмотрел на коряво сшитого из пиджачной ткани зверя в полосатой жилетке (Шастик по сравнению с ним — просто победитель выставки во Дворце Пионеров) и радостно закричал: — Тимсель! Наш Артёмка вернулся!