Громовой лист Конохи

Глава 34

Строки из книги неизвестного автора «Захороненное прошлое». Страницы хх-хх:

«…Мне нет смысла представляться, дорогой читатель. Я давно мёртв, а данная рукопись, что ты сейчас держишь в руках, всего лишь не совсем удачная попытка изложить свои мысли на бумаге. Сам не знаю, зачем взялся за это, но что-то подсказывает мне, что так надо. Я бы рад и дальше сентиментальничать и пустословить, но давай перейдём к сути.       Данная книга, название которой я дам лишь в конце, повествует о многом. О моей наинтереснейшей жизни, о секретах мироздания, над которыми я размышлял, о приключениях… и о моём друге Ишшине — Воплощении моей Души.       Начнём с далёкого. Ишшин, как ты уже понял, дорогой читатель, является чем-то, о чём ты пока наверняка не знаешь — Воплощением души. Если говорить кратко, то это личность, которая была создана твоей же душой ещё тогда, когда та витала где-то не в этом мире. А если же говорить более подробно… Об этом чуть позже.       Мы с Ишшином познакомились при довольно неординарных обстоятельствах: я тогда чуть не умер, а он, каким-то чудом проснувшись от долгого сна, спас меня. Да, побывав на грани жизни и смерти я с ним и встретился. Именно так другие люди и встречают свои Воплощения. Признаться, сначала я испугался и ни в какую не хотел разговаривать с незнакомым, посторонним голосом в голове и целесообразно игнорировал его. Но голос был до того настойчив, что нервы не выдержали и я хорошенько на него наорал. Так и завязалась весьма крепкая дружба, пусть и не сразу. Как оказалось, характеры у нас очень схожи, потому-то мне и смогли всё быстро и понятно объяснить, после я сильно заинтересовался темой всего потустороннего.       Для справки: я не монах, не шиноби и даже не крестьянин, просто путешественник, ищущий приключения. На момент встречи с Ишшином мне было уже за тридцать, а уж сколько прошло, прежде чем я взялся за кисть и чернила…       …Я много путешествовал, многое узнавал, ежеминутно общался с другом…       …Как оказалось, Воплощения не спят, не питаются энергией, ничего. Они просто существуют. Обычно об их существовании не знает даже „хозяин“ — таких счастливчиков, как я, существуют считанные единицы, и те наверняка не распространяются о своих странностях. Как и откуда взялись Воплощения сказать будет сложно, но не невозможно. Возможно, они создаются для роли внутреннего голоса, второго дыхания, поддержки разуму и тому подобное, но мне кажется, что цели как таковой у них нет. Они просто спят всю свою жизнь, не просыпаясь. Смотрят на мир глазами хозяина словно на сон. Если даже Воплощение и даст о себе знать, оно не сможет как-либо существовать в реальном мире будучи не в теле хозяина. По крайней мере ни я, ни Ишшин таких техник или способов не знаем, поэтому сосуществуем в одном теле. Да и можно ли отделить кусок души от целого, не навредив?       Воплощения, как и люди, живут всего одну жизнь, а затем отправляются на перерождение как целая отдельная душа, но в отличие от человеческой души, стираются не только воспоминания, но и вообще всё. Остаётся только сам факт существования. Естественно, это всё только наши с Ишшином предположения, но могу тебя уверить, что с большой долей вероятности они правдивы. Я знаю о круговороте душ и загробном мире намного больше, чем может показаться на первый взгляд.       Делаем выводы: Воплощения души не бессмертны и более уязвимы, чем человеческие души. В отличие от человека, они не могут хоть как-то сохранить воспоминания при перерождении или перемещении души. Они слишком хрупки для этого…»

***

      Читала я до самого утра. Внутренние часы при бодрствовании работают прекрасно, так что примерно в половину восьмого я захлопнула книгу и начала усердно размышлять над полученной информацией. По словам Автора, Араши никак не может покидать моё тело, но как тогда он это делает? Ещё буревестник явно старше меня, живёт в этом мире опять же дольше меня и знает явно не столько же, сколько знаю я, он знает, чёрт его дери, больше. Могу предположить, что Араши вовсе не моё Воплощение, а Воплощение Кицуко, — прежней хозяйки этого тела. Это тогда бы объяснило различие характеров и опыта, но сомневаюсь, что буревестник мог многое узнать будучи в теле шестилетней девочки. Сколько вопросов, а ответа на них мне наверняка не дадут… Эх, ладно, пора будить напарника. Встав с насиженного места, я потянулась, спрыгнула с ветки и стала вспоминать, где расположился Неджи. Память не помогла, так как была забита мыслями об Араши, а поэтому я воспользовалась сенсорикой и попрыгала к спящему. Удивительно, что он ещё не проснулся, шиноби всё-таки! Примостившись на ветке, что была чуть выше той, на которой, свернувшись на боку, спал Хьюга, стала думать, а не убьёт ли меня это спящее существо, когда проснётся. Я ведь его не разбудила во столько, во сколько надо было… Гм, ну, была не была. — Неджи, подъём! — приободрённо воскликнула я. — Нам ещё завтракать надо! Хьюга заёрзал, что-то промямлил, нахмурился, опять что-то пробурчал и нехотя открыл глаза. Картина маслом, вот это да! Сонный Хьюга! Окончательно разлепив глаза, он резко приподнялся на локтях, осмотрелся и поднял голову туда, где сидела я. Сонливость, по видимому, при моём лицезрении сняло как рукой, раз Неджи привычно недовольно нахмурился и стал холодным, как ледышка. — Почему так светло? — Как почему? Утро же, — невозмутимо ответила я, еле сдерживая вздох. — Давай вставай и завтракай, нам через двадцать минут заказчика с дочкой будить. — Какой завт… — хотел было спросить он, будучи в недоумении, но потом до него дошло и его губы скривились. — Ки-му-ра, — ядовито прошипел он по слогам, злобно смотря мне в глаза. — Я же просил разбудить в два! — Ещё истерику закати. Я поставила барьер, так что в дежурстве не было необходимости. Тебе нужно было выспаться, а то как зомби ходил, ей богу! Ответом мне был строгий взгляд и недовольное сопение. Меня таким не проберёшь! Ответила я ему тем же взглядом и уставила руки в бока. С минуту мы буравили друг друга настойчивыми взглядами, не моргая, но в конце концов я не выдержала, вздохнула и опустила руки. Ками, за что… — Неджи, сейчас мы команда, — начала я, присев рядом с напарником. Тот саркастично вскинул бровь. — Я это к тому, что нужно налаживать командную работу, доверие и всё такое. Невозможно работать в таких условиях. Просто представь, что я Ли или Тен-Тен, на край можешь относиться ко мне, как к обычному рядовому. Я расскажу тебе о своих техниках, ты мне о своих, составим общий план выполнения миссии… В общем, объявляю перемирие и надеюсь на твоё согласие. Сойдёт? — я протянула ему руку, не сдержав того, что губы немного скривились. У меня почему-то настойчивое ощущение, что он откажет, а тогда… — …Сойдёт, но с условием, — на моё удивление, он потянулся к моей руке, пожал её, но не отпустил. — Каким? — я напряглась. — Не навязывайся мне в няньки, — уголки губ Неджи еле заметно дёрнулись, намекая на снисходительную улыбку, но уже через мгновение это действо было мастерски скрыто. — Я не душевнобольной и не маленький генин, дай мне разбираться со своими проблемами самому. Естественно, дел миссии это не касается и работать мы будем в команде. — По рукам! — быстро согласилась я и, улыбаясь, отпустила его руку. — Но поесть тебе стоит. Это так, к слову. Неджи заторможено кивнул, возвращая лицу прежнюю маску, а затем потянулся к своему мешочку за спиной. Оттуда он выудил какой-то сухпаёк из рациона шиноби. Мне это не понравилось, поэтому я быстро отняла эту дрянь у опять нахмурившегося от такой наглости Хьюги и, распечатав коробочку из свитка, всучила её Неджи. Тот, смерив меня скептическим взглядом, вздохнул и открыл её. Следом я дала ему палочки и удалилась — нужно будить Рикуши и Нори-чан. Но такая резкая смена настроя напарника меня насторожила. Надеюсь, мои переживания беспочвенны и интуиция обманывает меня насчёт возможного подвоха в нашем временном перемирии.

***

      До Кумогакуре осталось всего ничего — ещё двое суток пешего хода, и мы на месте. Дорога шла спокойно, нашей компании не попадались даже разбойники. Неджи почти всё время молчал, изредка проверяя обстановку бьякуганом (к тому факту, что я тоже сенсор и ему не нужно напрягать свои глаза, он не прислушался), Нори-чан ни на минуту не умолкала, болтая то со мной, то со своим отцом, а Рикуши в свою очередь разговаривал только с ней и изредка спрашивал о обстоящих делах у Неджи. Вот и вся миссия. Скучно. Эти три дня я как на иголках. Хоть и разговаривала с Нори-чан, что давало мне отвлечься, я не могла перестать думать о том, как там Утаката. Жутко за него переживаю, а связаться с Араши почему-то не могу. Скорее всего мешает чакра биджуу, но я не могу быть уверенной, что с буревестниками ничего не случилось. Если и к сегодняшнему вечеру не будет никаких новостей ни от Йошиэки, ни от Араши, я не выдержу и призову ещё одну птицу, серьёзно! Нервы уже ни к чёрту! У меня уже второй день неприятно побаливает голова, а сейчас, после обеда так вообще состояние слишком ухудшилось. Я даже попросила меня не дёргать по пустякам — сослалась на то, что у меня плохое предчувствие и нужно проверять округу сенсорикой, следовательно сосредоточиться. Предчувствие и правда плохое.       Недавно мы возобновили путь после обеденного привала. Ландшафт леса страны Огня давно сменился на горы страны Молнии. Здесь довольно холодно, облака проплывают над нами довольно низко, растительности пусть и мало, но она есть. Я уже успела несколько раз пожалеть, что не взяла с собой хоть какой-нибудь плащ. Даже наш заказчик и то припасся. Неджи шёл впереди всей компании, изредка кидая на меня взгляды через плечо, я шла в самом конце, а Рикуши и его дочь между нами. Для надёжности в очередной раз собрав информацию об окружении на ближайший километр, я тяжело вздохнула и обратилась к Хьюге: — Компания из пяти человек направляется к нам с той стороны, — указала пальцем в правую сторону от дороги, по которой мы шли. — Не шиноби, но передвигаются быстро, скорее всего на повозке или лошадях. С большой вероятностью столкнёмся. Можешь проверить, нет ли в метрах пятистах впереди развилки? Все разом остановились. Рикуши повернулся ко мне с вопросом во взгляде, а Нори-чан, что сидела у него на плечах и до этого весело о чём-то щебетала, умолкла. Неджи активировал бьякуган. — Есть, — ответил он спустя полминуты. — В трёхстах семидесяти метрах отсюда скрещиваются четыре дороги. Там стоит указатель… — он замолчал, чуть сощурившись, а затем продолжил: — Да, ты права. Разбойники. Передвигаются, судя по всему, на украденной торговой повозке. — Понятно, — кивнула, потом посмотрела на заказчика. — Рикуши-са… Рикуши, что нам делать? — Устранить, если возможно, — чуть подумав, ответил он. — Пускай вперёд отправится кто-то один и… — взглянув на ничего не понимающую Нори-чан, он поспешил захлопнуть рот и после небольшой паузы добавил: — …ну вы поняли. — Я пойду, — сказала я прежде, чем Хьюга открыл рот. Он вопросительно на меня посмотрел, а я же только покачала головой и криво улыбнулась. — Выпущу пар. А ты оставайся и охраняй Рикуши и Нори-чан. Чуть помедлив, Неджи кивнул и лениво махнул рукой в сторону дороги. Мысленно его отблагодарив, я отбежала от остановившейся компании на приличное расстояние и сразу же материализовала на ногах старые добрые ролики, а в руке катану. Так будет быстрее. Тело быстро привыкло к скользящим движениям ног и катке по каменной дороге, так что я быстро оказалась на том самом перекрёстке, о котором говорил Неджи, и свернула туда, откуда должна была ехать повозка. Ещё через минуту впереди показалось движущееся пятно, а ещё через пару секунд я увидела лошадь, что в темпе тянула за собой деревянную коробку с людьми внутри. Они выглядывали из окон и что-то кричали, зашуганный кучер, что явно попал к этим типам не по своей воле, боязливо сжимался, но поводья не отпускал. Извините, ребята, настроение у меня сейчас ой какое нехорошее… да и против приказа я пойти не могу. Так, пять человек, один из них — кучер — явно из обычных крестьян, его я не трону. А вот остальных четверых… — Гони, старик, гони! — орал один из разбойников, наполовину высунувшись из окна и держа в руке бутылку, в которой что-то плескалось. — В этой деревне всех тёлок до вечера разберут, ну! — Гони! — подначивали остальные почти в унисон. — А то прирежем! — вылез ещё один, тоже явно под градусом, махая окровавленной катаной из стороны в сторону, почти доставая до кучера. Тот вскрикнул и подогнал лошадь, но сомневаюсь, что темп выше она сможет выдержать. Тихо цыкнув, я остановилась, развеяла ролики и стала поджидать «экипаж». Катану, естественно, никуда не дела. Лошади до меня ещё сто метров… семьдесят… пятьдесят… тридцать… — Так, старик, стой! — выкрикнул тот самый с бутылкой. — Вижу красавицу на обочине, нужно подобрать! — Д-да, — промямлил пожилой кучер, натягивая на себя поводья. Я хотела всех перерезать на ходу, но… можно, собственно, и так. Лошадь стала медленно тормозить, поднимая пыль на каменной дороге, и в конце концов, проехав чуть дальше меня, остановилась. Кучер мелко трясся, даже не повернувшись ко мне, и просто застыл в одном положении, сгорбившись и ожидая дальнейших указаний. Разбойники, или кто они там, как только повозка остановилась, перешёптываясь вышли из неё по очереди и стали меня осматривать, даже не скрывая гадких и похабных улыбочек. Знаете, когда на вас вот так вот смотрят… блевать хочется, тьфу ты! Прибавьте к этому головную боль, нервы и плохое настроение! Равно четыре трупа, даттебане. — Милочка, а пойдём-ка с нами… — пролепетал тот, что был с окровавленной катаной. Он её, кстати, так и не удосужился убрать из руки. — Мы люди хорошие, не обидим! — Ага-ага, поговори мне тут ещё, — пробурчала я себе под нос, выставляя перед собой своё оружие. — Эй, парни, — послышался хриплый голос где-то за этими бугаями. Присмотревшись, я обнаружила какого-то мужика с противной мордой и ростом не выше моего. Пф… — Взгляните на её шею! Да она ж этот… ниндзя! — Шиноби, — с насмешкой поправил его мужик с бутылкой. Как ни странно, и он бутылку никуда не дел. У них вещи к рукам прирастают, что ли? — Что она нам сделает? Баба же, да ещё и малолетка. Ну-ну… Вот ты первым и умрёшь от рук бабы-малолетки. — У неё ж катана, слепой, что ли?! — взревел мелкий. — Уходим! А вот этого и допросить можно, мозги, по крайней мере, варят. Итак! — Да что она мне сде… Я взмахнула катаной, не собираясь и дальше слушать их трёп. Болтун готов. Глотка перерезана и тело, словно в замедленной съёмке, повалилось на землю. «Мелкий» разбойник закричал, а остальные резко посерьёзнели и стали нащупывать за спиной оружие. Так я вам и дала… Я подпрыгнула вверх и в одну секунду оказалась за спинами разбойников. Ещё два взмаха: у одного отлетела голова, у второго вскрыта грудная клетка. Ещё два тела повалились на землю, после чего я украдкой посмотрела на кучера: тот сидит, повернувшись в мою сторону, глаза широко раскрыты, поводья по-прежнему в руках, а тело уже даже не трясётся. Хмыкнув, обратила своё внимание на упавшего на колени последнего нарушителя порядка. У меня нет привычки допрашивать, как и опыта в этом, но надо же будет с чего-то начинать? Сейчас и начну, тебане. Быстро связав мужика чакро-леской, так, что он вряд ли даже рыпнуться сможет, встала перед ним, демонстративно держа кончик лески в руке. — Итак, — спокойно начала я. — Я буду задавать вопросы, а ты будешь отвечать. Понятно? — мужик усиленно закивал, жмурясь и стараясь не делать лишних движений остальным телом. — Отлично. Ты и твои бывшие друзья часть какой-то банды, сами по себе или под чьим-то главенствованием? — В-в Камуи… г-город такой, вон там, — он неопределённо мотнул головой в направлении, откуда они ехали, — есть одно здание, в заб-брошенной части города, где ошивается б-банда. Еретики как-кие-то, н-но денег за трупы дают побольше, чем на чёрном рынке, в-вот мы и… — Ладно, не продолжай, — я вздохнула. — Вижу же, что и так мало знаешь… Ну, с тебя достаточно. Спокойной ночи. — А… Я дёрнула за конец лески, вследствие чего остальная её часть, что была обмотана вокруг мужика, сильно съехала и начала разрезать плоть. Послышались сиплые, прерывные вздохи, а потом просто дичайший ор. Вот чё он орёт?! Раз больно, пусть терпит! — Отп… А-а-а-а-а! Лицо само по себе скривилось в отвращении и я дёрнула проволоку сильнее, направляя в неё больше чакры. Тело кричащего разрезало на куски и он умолк. Жестоко я с ним обошлась… Что-то мне нехорошо. Мне не нравятся мои действия и какая-то заторможенность мышления. Так, надо возвращаться, даттебане!.. А хотя, стоп. Я повернулась к кучеру и слабо ему улыбнулась. — Можете ехать, не волнуйтесь. Трупы с дороги я уберу, ошмётки тоже. Старик медленно перевёл взгляд на трупы и, спустя секунду, резко отвернулся. Ничего не говоря, он хлестнул поводьями, лошади заржали и резко сдвинулись с места, и старик уехал, крича что-то матерное то ли в адрес своих умерших обидчиков, то ли в мой. Вот тебе и благодарность. Ладно, трупы и правда надо бы убрать… Руками я их трогать не стала: воспользовавшись геномом, обвила целые тела всё той же леской и оттащила на десяток с лишним метров от дороги в кусты. В землю не зароешь, слишком она тут твёрдая, возиться долго, так что не мои проблемы. Ошмётки последнего многострадальца убирать не стала, время и так поджимает. Кстати, кошельки я их проверила — монет и правда навалом, да вот только фальшивые они.

***

      Добежала до команды обычным бегом. Неджи, по видимому, решил меня не ждать и повёл заказчика дальше, а ушли они, между прочим, довольно далеко вперёд, и если бы не моя сенсорика… Но жаловаться я не стала, моральных сил на это уже нет. Пар нормально выпустить не получилось, досада какая. По моему прибытию Хьюга и Рикуши ничего мне не сказали, только стали часто коситься, зачем-то проверяя моё выражение лица. Поди пойми этих мужчин. Нори-чан уже спала на спине своего отца, так что шли мы в полной тишине. Разговор никто заводить не собирался, а без лепетаний Нори становится уже как-то непривычно и пусто. Поговорить внезапно мне захотелось, так что… — Нэ, Неджи, — стараясь не показывать своего отнюдь не приподнятого настроения, начала я, — впереди есть какое-нибудь место для привала? Рикуши наверняка устал Нори-чан нести. Рикуши промолчал, что говорило о том, что это действительно так. Хьюга же, посмотрев на меня через плечо, вздохнул и активировал бьякуган. Ну, извини, что тебе для таких мелочей приходится глаза использовать! Через некоторое время напарник сообщил, что есть, так что мы чуть ускорили темп, чтобы побыстрее до него дойти. Мы свернули с дороги и зашли в горы, но не далеко, иначе будет совсем холодно. Дело идёт к вечеру, температура начинает падать. Как только Неджи привел нас на место, о котором говорил, Рикуши попросил меня поставить палатку, а Хьюге был отдан приказ стоять на стрёме. Сомневаюсь, что здесь будут шастать люди, но я промолчала. Поставлю барьер ближе к ночи. По словам Йотсуки, ворота Кумогакуре закрываются уже в восемь вечера, так что мы по-любому не успеем и лучше остаться тут переночевать. Вот в этом я была полностью с ним солидарна. Поставив палатку, я распечатала покрывало из свитка, постелила его на большой камень, что был недалеко от лагеря, и с протяжным выдохом села. Нет, надо привести мысли в порядок и наконец-таки нормально отдохнуть. Приняв позу лотоса, я прикрыла глаза и погрузилась во внутренний мир. Там спокойнее.

***

      Сидела я там, по меньшей мере, пару часов. Никто из внешнего мира меня не тормошил, но если надо будет — дозовутся. Мне более-менее удалось успокоить свои нервы путём наблюдения за звёздами и хождению по воде, но привести мысли в порядок не удалось. Так я ходила по водной глади, смотря себе под ноги, до тех пор, пока снаружи меня кто-то не позвал. Настойчиво, по фамилии. Вздохнув, я нехотя выплыла в реальность. — …мура, эй! — кто-то щёлкнул пальцами у меня перед лицом, из-за чего я резко открыла глаза. Неджи. — Сколько можно тут сидеть? — Я медитировала, — хрипло ответила я, смотря куда-то вдаль. — Вижу, — хмыкнул он. — Йотсуки-сан и Нори-сан уже давно спят, так что… Ничего не ответив, я сложила печати, направила в руку чакру и нанесла в воздухе символы. Печать концентрации, слова, — барьер готов. Хьюга одобрительно кивнул, но уходить почему-то не собирался, напротив, зачем-то подсел ко мне. Я вопросительно на него посмотрела, даже не поворачивая головы. Тот тоже в ответ искоса на меня посмотрел и нахмурился. — Я видел, как ты расправилась с теми четырьмя. Не мне судить, но мне кажется, что такое поведение тебе не свойственно. Что-то случилось, — последнее прозвучало как твёрдое утверждение. Я закатила глаза. Приплыли, Хьюга за меня переживает. — Случилось, но это не касается миссии, — ответила я таким тоном, что было не сложно понять, что тема мне неприятна. — Что именно? — забил Неджи на всё и вся, включая моё мнение об этом разговоре. — Есть же что-то ещё, помимо твоего болезненного состояния. — Есть, — опять не стала отпираться я, на автомате кивая. — Но это сугубо личное дело. Видно, что напарник был недоволен таким ответом. Он настойчиво на меня смотрел, как бы требуя выложить ему всё здесь и сейчас, но, к моему счастью, я ощутила, как кто-то пытается проникнуть через барьер… Сверху. Ну наконец-то! Прежде чем Неджи успел хоть что-то сказать, я резко встала, бросила устоявшуюся фразу: «Скоро вернусь» и умчала туда, откуда почувствовала чакру Араши.

***

— …Подожди, — я в какой раз вздохнула и помассировала переносицу. — Повтори ещё раз, пожалуйста. Только понятнее и не так, чтобы у меня мозги кипели. — Ками-сама… — закатила глаза птица. — Ладно, повторяю: печать джинчуурики Шестихвостого мы поставили, но не полностью. Из-за избытков чакры, что накопилась за эти четыре дня, она попусту не может запереть биджуу. Нужно, чтобы вся чакра была в носителе, а Утаката не выдержит ещё большего количества. Сейчас Йошиэки-кун и мой оригинал контролируют всю эту избыточную чакру, но если её никуда не деть, биджуу в конце концов вырвется и джинчуурики умрёт. — И ты предлагаешь мне… — …запечатать всю эту избыточную чакру в тебе. Да. — Но я ведь тогда… — …станешь псевдо-джинчуурики. Да. Я откинулась назад, упираясь руками в землю. Уму непостижимо. Араши отправил ко мне своего клона, чтобы сообщить это мне, а сам сидит во владениях клана Цучигумо вместе Йоши-куном и следят за состоянием Утакаты, ожидая моего согласия или отказа от роли вместилища избытков чакры. Как это всё сложно! — Даттебане! — выругалась я, закидывая голову назад и морщась. — Ладно! Араши, что от меня требуется? — Терпеть боль, — коротко и мрачно ответил он. — Я буду выступать в роли связующего звена и передам чакру прямо здесь, но из-за расстояния процесс будет долгим, по меньшей мере пару часов. В тебе уже есть маленькая доля этой пузырящейся чакры, так что восстановление организма должно пройти быстрее, чем мы ожидаем. Надеюсь, к утру восстановишься. — …Надеюсь. — Боишься? — не скрывая беспокойства, спросил буревестник. — Боюсь, — выдав кривую улыбку, кивнула я. — Не помрешь, — обрадовал он меня. — Раз согласна и готова сделать этот шаг для своего друга, то… Я начну. Но сначала поставь звуконепроницаемый барьер вокруг себя. Протяжно вздохнув, я села в позу лотоса и кивнула. Поставив барьер, который будет пропускать всё, кроме звука, собралась с духом и решительно посмотрела на Араши. Птица, удостоверившись, что чакра сквозь барьер проходит, одобрительно фыркнула, так же посмотрела на меня, а потом резко цапнула меня клювом в руку. Я поморщилась, но ничего не сказала. Клон Араши, измазав свой клюв в моей крови, сказал мне лечь на живот. Я опять же ничего не сказала и послушно легла на холодную землю. С меня сдёрнули верхнюю часть моей юкаты куноичи, оставляя сверху только бинт, которым была обмотана грудь. Затем я почувствовала, как буревестник проводит своим клювом по моей спине и что-то медленно вырисовывает. Сердце отчего-то бешено стучало, по лицу медленно стекали бусинки холодного пота. Страшно. Слишком спонтанно всё вышло, но если я не пойду на это… — Сейчас будет больно. Клон слез с моей спины и медленно прощеголял туда, где сейчас покоилась моя голова. Заглянув мне в глаза, он невесело хмыкнул и приблизился ко мне. Когда наши лбы соприкоснулись, я почувствовала жар. А затем и резкую боль. — Лучше не сдерживай крики, не для этого ты барьер ставила, — услышала я приглушённый голос клона. В ушах начало звенеть, боль нарастала, но рот я не открывала. Упрямилась. Пыталась выдать дерзкую улыбку. Пыталась думать, что это ради Утакаты. Но потом, когда стало совсем невыносимо и пульсирующая резь стала всё больше нарастать, я просто закричала, чувствуя, как по щекам текут слёзы. Зато, криво-косо, но улыбнуться обеспокоенному Араши у меня получилось.

***

      В конце концов, где-то на середине процессии я потеряла сознание. Очнулась, когда была ещё глубокая ночь. Подняться у меня пока не получалось: всё тело ломило, каналы чакры, казалось, порвутся при малейшем движении. Никого рядом не было, но барьер ещё стоял. Подозреваю, что клон, закончив передачу, просто развеялся, так и не дождавшись моего пробуждения. Мне оставалось только лежать в позе эмбриона и ждать, пока тело начнёт слушаться.       Ждала, ждала. Пыталась почувствовать в себе изменения. Пока ничего. Чувствовалось только облегчение от того, что Уте больше ничего не грозит и я ему помогла. Очень на это надеюсь, по крайней мере, но ничего такого конкретного утверждать не могу, пока не получу новостей от Араши. Интересно, сколько сейчас времени? — «Шесть часов утра, Ясу-сан, — весело промурлыкал голос в голове. — Тебе сначала хорошую новость, или хорошую?» — «Сложный выбор, — мысленно хмыкнула я, не скрывая радости от того, что связь восстановилась. — Давай хорошую». — «Джинчуурики в полном порядке. Печать поставлена, биджуу не вырывается, тело подопечного восстанавливается. И да, как ты уже заметила, ментальная связь теперь работает». — «Я рада… Как гора с плеч, — с неподдельным облегчением сказала я. — А вторая новость?» — «Глава поместья, в котором сейчас находится Утаката, сказал, что будет рад спасительнице охранника Хотару в любое время. Ну и мне с Йошиэки, конечно», — последнее Араши произнёс с шутливой гордостью. — «Хорошая, — вот и решилась проблема с проникновением, если мне вдруг приспичит навестить друга. — Ута ещё не приходил в себя?» — «Нет, и не придёт по меньшей мере ещё пару дней. А уж передвигаться он сможет ещё позже, что и там говорить о покидании владений Цучигумо. И, надо было наверное сразу спросить… как самочувствие?» — «Хреново». Араши вздохнул, ну а я мысленно повторила его действо. Дальше мы говорили о всяком. Как оказалось, имени моего господину Цучигумо они не говорили и не собираются, сохраняя инкогнито. Наверняка ведь скажут его Утакате, а тот спохватится и побежит. В буквальном смысле. Куда он побежит, не знаю, но уйдёт от Хотару наверняка, а мне этого пока не нужно. Так что я попросила Араши, чтобы он передал и Хотару, и тому старику, чтобы не болтали лишнего. Ещё буревестник спросил, когда ему с Йоши-куном возвращаться, но я пока им наказала посидеть с Утакатой, пока тот не очнётся. Когда же очнётся, не попадаясь ему на глаза, смыться. Дальше разговоры были маловажными, наподобие «какая сегодня прекрасная погода» и «интересно, как там поживает Наруто». Как ни странно, я не замёрзла, пока лежала. Наоборот, тело было даже слишком горячим, полагаю, из-за чакры биджуу. Через час с лишним тело наконец начало слушаться, и я смогла надкусить себе палец, чтобы отпить крови. Восстановление пошло быстрее, но не слишком: ещё минут сорок мне пришлось поваляться. Араши уже прервал связь и «ушёл по делам», а я, преисполненная хорошим настроением, с кряхтением встала, убрала барьер и направилась к лагерю. А там меня ждал… не, пойду обратно. — Стоять! — властно крикнул Неджи, тяжёлыми шагами направляясь ко мне. Я встала, как вкопанная. — Ты где была? — а серьёзности-то в голосе сколько! — В горах отдыхала, — развернувшись к нему лицом, ответила я. — Извини, что не предупредила. — Почему я не смог тебя найти даже с активированным бьякуганом? — хмуро спросил он, уставив руки в бока и подойдя ко мне вплотную. Я посмотрела в его бледно-глициниевые глаза, чуть приподняв голову. А ведь он на голову выше меня… После нескольких секунд рассматривания лица Хьюги, я с удивлением отметила, что в его взгляде явно читается беспокойство и нетерпение. Похоже, за эти дни он всё-таки немного оттаял, чему я, несомненно, рада. — Я была под барьером, чтобы мне никто не мешал, — полуправдой ответила я, а потом чуть улыбнулась. — Мне было плохо и я не хотела тебя беспокоить по пустякам, сейчас всё нормально. — Если тебе было плохо, ты должна была об этом мне сказать, — строго бросил он, мельком осматривая меня с головы до ног. — Сейчас точно всё нормально? — Точно, — я пару раз хлопнула его по плечу и улыбнулась уголками губ. — Благодарю за беспокойство, Неджи. Губы Хьюги как-то странно дёрнулись. Я приподняла бровь, на что он фыркнул и щёлкнул меня пальцами по лбу. Я моргнула. Подумала, к чему это. Запуталась ещё больше и просто замерла, не понимая смысла данного жеста. — …В следующий раз сразу говори мне. И удалился к палатке, откуда уже вылезла сонная Нори-чан. Я посмотрела на малышку, она посмотрела на меня. Потом она посмотрела на Неджи. Потом опять на меня. Глаза девочки подозрительно весело блеснули, по маленькому лицу расползлась довольная улыбка, а губы прошептали: «Я так и думала». Ни-фи-га не понимаю. Это заговор?

***

      Прошли ещё сутки, а тело всё ещё ломит. Выполнять техники и материализовывать чакру я могу — проверяла, но не слишком быстро и не слишком-то качественно. Моя собственная чакра и чакра биджуу по-прежнему бунтуют и пытаются друг друга вытеснить, а уж говорить о том, что творится во внутреннем мире и вовсе не стоит. Я старалась всё время идти позади Рикуши, чтобы не попадаться Неджи под прямой взгляд. Мало ли, что он может там увидеть. — Су, когда мы уже придём? — устало спросила Нори-чан, которую на данный момент несла я. — Скоро, Нори-чан, скоро. Через пару минут уже должны ворота показаться, — таким же усталым тоном ответила я. — Ты тут уже была? — повернулся ко мне Рикуши. — Жила до шести лет, — слабо улыбнулась. — Тогда как-то всё навалилось, и я ушла в Коноху. — Су, а где твои родители? — задала малая не совсем удачный вопрос. Неджи и Рикуши заметно напряглись, видя, как мои губы непроизвольно скривились, но я не сплоховала и немного приврала: — Не знаю, Нори-чан. Я их даже не помню, — бодро хмыкнув, когда почувствовала множество источников чакры совсем поблизости, я перевела тему: — А вот и деревня! Нори, совсем забыв о своём вопросе, радостно вскочила прямо у меня на спине и стала высматривать впереди большие ворота Кумогакуре. Отец девочки с облегчением выдохнул и тоже чуть улыбнулся, завидя одну из своих целей.