И зачем я это делаю?

Проше где-то год. За это время я успела понять и осознать, что я, процентов на девясто уверена, умерла в том мире. И, черт возьми, это настолько странное чувство. Ты понимаешь, что ты умер, но ты живешь. Фигня какая-то, ей богу. Так же я успела адаптироваться в этом… эээ… параллельном (?) мире. После того как кое-кто соизволил перестать пялиться на море, которое появилось перед глазами, этот кое-кто встал и пошел куда глаза глядят, попутно оглядывая то, что окружало. К моего великому удивлению, я увидела каких-то непонятный зверей и уже, опять-таки, испугалась, что сошла с ума. Круто, че. Спустя каких-то тридцать минут, моя скромная персона вышла к какой-то деревушке. Перед мной возвышалась огромная статуя огромной женщины в непонятном балахоне. Хоть эта статуя, но, скорее всего, правильнее будет памятник, была старая, но выглядела завораживающе. Правда, не понятно почему. Пока я вовсю пялилась на этот памятник, вокруг меня уже успели собраться жители. Опустив голову (пришлось было задирать её, чтобы рассмотреть эту статую), я встретилась глазами с глазами этих людей. О да, искра, буря, безумие. Потом все завертелось. Начали спрашивать кто я, откуда, что тут делаю, одна и не из народа ли я огня. Какой народ огня? Не ясно. Потом повели куда-то, спрашивали опять. Я даже вникать не стала. А зачем? Короче, рассказывать все это не интересно, поэтому скажу кратко. Со мной поговорил глава этой деревни в присутствии каких-то девушек. Во избежании всяких там вопросов, я всем лгала, что ничего не помню. Ничего, даже имени. В итоге меня отправили на попечительство к какой-то бабушке. И я стала жить поживать, да добра наживать. Мне дали новое имя — Норико или просто Нори, что означает «ребенок принципов». В принципе, нормально, красивое. Но есть одно «но» — там есть эта чертова буква «р». Не не выговариваю я её. Что поделать? Вообще, это немного странно. Имя японское, но сама местность больше похожа на европейскую. Ну, мне так кажется. И эта несостыковка немного раздражает. Ну да ладно. Начала я, значит, работать в саду Бабушки Чи. Поливала там, полола, собирала урожай. Да и дома тоже старалась помочь по возможности. Все-таки она меня приютила. Должна же я отплатить. Не люблю находиться в долгу перед кем-то. Бабушка Чи очень похожа на мою родную Бабушку из моего родного мира. И внешне похожи, и характером и привычками. Может, именно поэтому за столько короткий срок я полюбила её и стала считать семьёй? Возможно. После недели прибывания на этом острове Киоши, меня посетили войны Киоши. Зачем не знаю. Даже разговора как такого не помню. Но в конце, каким-то образом, меня записали в новобранцы. Прикольно. Не хватало только воином стать и помереть на какой-нибудь войне. Всегда мечтала об этом, ага. И началась рутина. Работа в саду, уборка дома, тренировки и помощь жителям. Просто, они так хорошо ко мне все отнеслись. Оказывали поддержку, помогали мне «вспомнить прошлое», интересовались моим состоянием и делами. Кто-то одежду принес, кто-то какие-то бытовые мелочи. Знаете, это было так приятно. До слез приятно, что совершенно незнакомые люди с пониманием и с чистым желанием помочь отнеслись ко мне. Я начинаю любить этот мир, а точнее людей этого мира, а если еще точнее, то людей этого острова. Воспоминания о прошлом не покидали меня, особенно во сне. Такая дикая тоска, вы просто не представляете. Осознание того, что я больше никогда не увижу улыбку сестры и не услышу её смех после удачной шутки, не обниму маму и не услышу, что она любит меня, больше никогда не пообсуждаю новости с отцом и он больше не будет учить меня водить машину, никогда больше не возьму за руку моего молодого человека, не поцелую его. Так много этих «никогда». И так больно. Порой хотелось упасть лицом в подушку и плакать, плакать, плакать. Но это глупо. Надо жить, превозмогая боль. Вот так и прошел один год новой жизни, в новом месте, с новыми людьми и с новым именем.