Мое личное табу

      Я обратила внимание, что бейсболку он оставляет в машине, наверняка, чтобы лишний раз не таскать домой, парни подумала я про себя. Взяв пакеты, мы поднялись домой, я что-то рассказывала. Мы раскладывали продукты, напитки и остальное.       В тот день, ужиная, мы с Саске заболтались об инфраструктуре, о каких-то древностях, казалось бы, о чем еще разговаривать паре молодых людей. Но мы посмеялись от души, а главное — мне показалось, что между нами промелькнуло то самое прежнее чувство близости, родных друг другу людей.       После того похода в магазин и ужина за полночь, дни летели невероятно быстро: вот уже прошло чуть больше недели, как я в тысячах миль от дома, а каждый день проходил как «день сурка». Подъем, завтрак, душ, уборка, телевизор, мобильник и по кругу. Саске целыми днями нет, приходит поздно, почти не видимся, мимолетное приветствие и тяжелые шаги по направлению к комнате это единственное, что я слышу от него. Хотя, чего я ожидала? Он мне ничего не обещал, можно сказать, просто согласился на мой приезд, это я там напридумывала себе разные прогулки, походы по разным местам, более близкие отношения.       Наверное, уже на десятый день, так как я спутала чуток дни, я все же решилась.       Стук в дверь перебивал тишину в огромной квартире, отозвавшись эхом. — Можно, Саске? — как-то робко произнесла я. Он сидел за столом в конце комнаты, на котором были разбросаны исписанные листы. — Да, что случилось? — подняв голову, так хорошо лежавшую на собственной руке. — Я хотела узнать, как ты? — мы давно не общались, да и я уже соскучилась по разговорам с людьми. — Да всё нормально. А ты? — немного безразличным показался его тон, что слегка задело меня. — Я хотела… — Давай не сейчас, Сакура. Я занят. — холодно проговорил он, смотря прямо на меня. — Хорошо, как скажешь, Саске.       Я молча закрыла дверь и направилась к себе. Было как-то нереально обидно, словно мы никто. Возможно, самовнушение, но ощущение определенной пустоты внутри, от остатка прошлого чувства близости, вызванного недавно, съедало меня изнутри. Я думала, мы будем ближе, мечтала о встрече, желала общения, а ему было абсолютно безразлично мое присутствие. Так хотелось открыть дверь и высказаться, сказать всё, что накипело и хлопнуть дверью, но нет, это будет слишком по-детски, хотя порой именно так и хочется, по-детски.       Я просто переоделась в первое, что попалось в руки, даже не обратив внимание, как я выгляжу. Надела кеды и вышла из квартиры, закрыв дверь, но не хлопнув, я ведь взрослая и могу держать себя в руках.       Спустившись и почувствовав прохладу вечера, я не знала, куда пойти: направо, налево. В голове роилась стая мыслей, не дававшая сосредоточиться на определенной. Послав всё к черту, ноги сами поведут меня, правда, минут через десять мне уже совсем никуда не хотелось. Незнакомый город, странно оборачивающиеся люди, необычные взгляды: все это настораживало меня. Я шла так, как будто хотела, чтобы он побежал за мной, хотя сама и не верила в это. Мой брат, тот самый, который когда-то мог защекотать меня до «полусмерти», тот, который никогда не «выражался» при мне, тот, который получал от Дяди за жалобы про него.       Однажды этот брат, с которым мы сели протестировать починенный старинный велосипед с рамой, катал меня по участку и как выяснилось позже на нем не работали тормоза, он-то спрыгнул с легкостью, а я автоматически спрыгнула вперед на эту раму, но виду не подала, что мне безумно больно, ведь не хотела показаться слабой ему.       Воспоминания картинками всплывали в голове. Да, он изменился, повзрослел, а главное — охладел ко мне. Я надеялась на его братские чувства, на заботу, но никак не на безразличие…       Уже почти дойдя до ближайшего маркета, в котором я недавно опозорилась, я наконец отключив «обиженку» и включив голову, решила вернуться поближе к дому. «Так будет безопаснее.» — сделала вывод. И чтобы не показаться ненормальной прохожим, я подождала, пока пройдет толпа явно не трезвых молодых людей, слегка позавидовав их настроению, развернулась и пошла по направлению к дому. Но впереди так и шли те самые люди, которые стали уже что-то выкрикивать, как бы закрывая друг другу при этом рты, но всё равно можно было разобрать такие слова как: «Эй погуляем…», «пара встреч и она…», «а она ничего…», «постель…», «а я б её…». В моей голове промелькнула мысль: «а что, если бы вдруг меня украли?». Тогда бы Саске переживал, ну или хотя бы стал искать, наверняка, только в этом случае он пожалел бы о содеянном, хотя, что такого он сделал: просто был занят своими делами, не обращая никакого внимания на меня. Я не стала поддаваться глупым мыслям, которые были во вред для меня. Резко остановившись завязать шнурки, которые не развязались, просто чтобы немного отстать от них, и мне это удалось.       Уже подойдя к дому, из которого выбежала ранее, думая не возвращаться и вовсе, я решила присесть и просидеть здесь на принцип, пока Саске не выйдет искать меня, да хоть до завтра. Правда, было прохладно, и вообще, какого черта я надела шорты, футболку и кеды, уже сама начинала злиться на себя.       Сидя как «надутый шарик», услышав шорох неподалеку, я обернулась и увидела, как тот самый, которого ждало моё подсознание и я, вышел и шёл по направлению ко мне, видимо, увидел из окна.       Всё же, как он был очарователен. Не знаю, как для других, но для меня мой брат просто воплощённый идеал парня, которого бы я хотела. Саске высокий, умный, состоятельный, красивый, всегда одет со вкусом, один его взгляд заставлял меня задуматься о своем несовершенстве.       Вальяжной походкой, держа руки в карманах темно серых легких трико, в темно синей футболке, не обтягивающей его торс, в кроссовках с сетчатым верхом, очень модными здесь, да и везде, шёл тот самый мой «обидчик». Знал бы кто, что творилось у меня внутри в тот момент. Ведь мы оба с ним осознавали, что давно не дети. Я никогда не признаюсь ему. Холодок пробегает по спине от его уверенной походки. Увидев мои надутые щеки, наверняка я выглядела глупо со стороны, он всего лишь ухмыльнулся. — Привет… — как-то беззаботно произнес он. — Хм! — отвернулась я. — Чего дуешься? — присел рядом тот самый — очаровательный брюнет. Волны аромата тут же донеслись до меня, шлейф от его парфюма приятно ласкает нос, запах однозначно выветрился, но всё же отдавал чем-то холодным и приятным. — Хочу и дуюсь! — шумно выдохнула я для пущей убедительности. — Дальше будешь дуться? — как бы что-то замышляя, спросил мой брат. Искоса посмотрев на него, держа руки скрещенными на груди, я сомкнула губы в бантик, нахмурив при этом брови. — Эх, а я хотел прогуляться за мороженым, ну раз ты… — Я буду ванильное, смородиновое, вишневое и шоколадное! — резко прокричала я, от чего Саске засмеялся. — А ты не лопнешь, деточка? — спросил он фразой из детства, что вновь заставила меня поверить в то, что он еще не забыл нас, детей в смысле. — Даже если лопну, ты не расстроишься. — опять же отвернулась я.       Он встал, засунул руки в карманы и направился в противоположную сторону от меня. Я побежала за ним, сама начиная разговор. Что-то отдаленно напомнило мне «картинку» из детства, где я не давала ему прохода, вечно бегая за братом и надоедая ему. — Почему ты не пошел за мной, когда я ушла? — подтолкнув парня плечом, задала вопрос я. — Зачем? — произнес он тоном, явно не понимающим. — В смысле зачем?! — искренне удивилась я, слегка прикрикнув, — А если бы меня похитили? Или избили? Или изнасиловали? — в некоторые вещи я и сама не верила, судя по тому в какой стране я находилась, но всё же. — Ты сама в это веришь? — как всегда был не многословен он. — Вообще-то ко мне приставала кучка парней идиотов. — высказала я в духе «Ой, всё». — Да ты что?! — наигранно удивился Саске, — И что и что? Расскажи… —  приложив руку к лицу, показывая липовый интерес. Но тут же ухмыльнулся, явно давая понять, что не верит в похищение или тому подобные вещи, которые я перечислила, скорее просто вынужден пойти на уступки, так как ранее расстроил меня. — Знаешь что?! — только хотела вновь высказать всё что накипело. — Я знал, что ты будешь в порядке. Ты ведь не глупая у меня. — Саске сказал это своим фирменным голосом «альфа самца», тем самым, которым заигрывает со всеми девушками на планете, но я всё же растаяла. А это «у меня…» и вовсе заставило меня забыть обо всем на свете. — Да-а-а, — смущаясь произнесла я. — Завтра куплю тебе симку в телефон, чтобы, если вдруг ты захочешь выйти в следующий раз, могла позвонить. — вновь вернулся тот самый холодный Саске.       Мне нравилась эта его холодность, не знаю почему, но я не люблю этих мямлей, всяких нытиков, как по мне, мужчина должен быть милым со своей девушкой, но не мямлить, а также быть холодным внешне, но горячим в постели. Ну например, как Саске. Нет-нет, я не знаю, каков он в постели, я просто предполагаю. Вызывая разногласия с внутренним «я», уже стала сама себе оправдываться.       На следующий день, где-то после обеда, в дверь позвонили несколько раз. Взглянув в глазок, я удостоверилась, что за дверью стоит не маньяк, а всего лишь парень в униформе, открыла дверь. Конечно маньяка ведь все узнают в случае чего. — Здравствуйте, Харуно Сакура? — Здравствуйте, да, — я слегка опасаясь ответила. — Я из сотовой компании «T-Mobile», распишитесь. — парень дал электронную книгу, параллельно достав из сумки небольшую коробку.       Расписавшись, поблагодарив и закрыв дверь, я уже нетерпеливо распаковывала обертку. К моему удивлению, внутри оказалась не сим-карта, а телефон, который тут же зазвонил. — Алло, — нерешительно проговорила в трубку я. — Привет. — «О, Боже, этот голос» подумала про себя. — Теперь это твой номер, запиши мой. — как будто приказал парень на том конце разговора. — А как ты узнал, что мне уже доставили телефон? — я была удивлена. — Вот это чудо, правда? — с сарказмом спросил Саске. Услышав мой вздох в трубке, он решил всё же ответить на вопрос. — В их компании работает электронное оповещение. — Хорошо, теперь понятно. Не хочешь сегодня… — Сакура, я занят сейчас, потом поговорим, — он перебил меня как всегда. — Как всегда… — обиженным тоном ответила я, — Зачем тогда позвонил? — До вечера. — не дождавшись ответа от меня он положил трубку.       Я что-то пробурчала себе под нос, расположилась на диване в зале и стала рассматривать свой новый телефон, читать отзывы о нем, проверять функции. Наделала кучу новых фото. А кому еще их отправлять, раз тут пока всего один контакт? Отправив ему пару фото, ожидая ответа, я видела, что они просмотрены, но так и не ответил. Сегодня я была решительно настроена погулять, но только с Саске. Без него я могу и днем погулять, а свою первую прогулку я хотела осуществить именно с ним. Не пить, он же не пьет крепкие напитки, не кушать, ну если только мороженое, а просто прогуляться.       В итоге я долго прождала Саске, пока не уснула. Проснулась, почти в темноте, от громкого захлопывания входной двери, обрадовавшись, выбежала, чтобы поприветствовать и поблагодарить, но видимо ему было не до меня, он еле стоял на ногах и резкий запах алкоголя с табаком тут же врезался в нос. — О привет, Сакура, это ты? — как-то не искренне улыбаясь, сказал он мне. — Привет. А ты чего такой? — недоумевала я. — Какой? Такой… — приподнял брови, совершенно не понимая о чем это я. — Ты говорил, что не пьешь уже давно. — А сегодня захотелось. И вообще это не твое дело. — снимая обувь и пошатываясь из стороны в сторону резко отрезал парень. — Возможно, но давай я тебя провожу, — я не стала обижаться, так как он «трезв» и даже очень, — Давай я помогу тебе? — подошла ближе чтобы помочь.       Саске отверг помощь, убрав мою протянутую руку от себя, и прошел в зал. Сакура пошла за ним. Он снял пиджак, кинул его на пол, расстегнул пару пуговиц на рубашке и пластом упал на диван. Со стороны казалось, что он хотел раздеться, но расстояние до места приземления было коротким, поэтому, на что хватило времени, то и снял. Повернув лицо в сторону где я стояла, он стал задавать вопросы. — Ну что… нравится тебе такой брат? — еле приоткрывая глаза и рот, проговорил молодой человек, кровь которого в данный момент была смешана с алкоголем. — Очень, прям обожаю пьяных, самой что-ли напиться, вместе будем пьянствовать, давно уже хочется… — Я тебе сейчас покажу, напиться, — доставая пачку сигарет из кармана брюк и пытаясь другой рукой вытащить с параллельного кармана зажигалку, он потерял равновесие и грохнулся на пол, благо диван не очень высокий.       Саске закурил сигарету прям там, где свалился. Я попыталась помочь ему подняться, он опять же оттолкнул мои руки. Выхватив сигарету из его рук я затушила её в горшке с цветами. Я уже начинала злиться на него. Саске попытался встать, и я вновь поддержала его за руку, и он тут же сел на диван, я стояла близко на всякий случай. — Ну, давай, скажи что-нибудь, ты же явно этого хочешь, вы же, бабы, все одинаковые, вам лишь бы всё внимание было сосредоточено на вас. — закончив говорить он взглянул таким презрительным взглядом на меня. — Значит, я для тебя как все? — обижено проговорила сестренка. — А что? Не устраивает что-то? — Что хочешь сказать? Договаривай! Хочешь сказать «не устраивает, вали тогда»? Ну и свалю! — резко развернулась я.       Саске схватил мою руку, потянул на себя, обнял одной рукой за плечи, другую положил меж лопаток и прижал к себе, положил голову мне на плечо, я услышала его шумный вздох. — Прости… — шепотом произнес брат.       Он провел рукой мне по спине, словно гладил, а я стояла, как истукан, чувствуя его дыхание у себя на шее. Не шевелясь, так и стояла с выпученными глазами, ощущая лицом его касания щекой. Саске все продолжал гладить мою спину, осторожно перемещая руку. — Какая ты худенькая… — обхватив меня двумя руками, все также в шею произнес он.       А мои мысли были только о том, чтобы он не делал этого. Не надо, Саске. Потом я буду думать только об этом. Не надо, мы же родственники, Саске, мы же родственники. Я стала понемногу отстраняться, убрала его руки, постаралась посадить его на диван. Сев, он тут же лег, я укрыла его пледом; он казался таким беззащитным. Выключив основной свет, я подошла, чтобы отключить ночник в углу, как вдруг он схватил меня за руку. — Пожалуйста, останься. Просто посиди со мной… — и тут же уснул, держа мою руку. Я могла отпустить, но не стала. Ведь это напомнило детство, то, когда мы могли уснуть вместе, правда, тогда в моей голове не было мыслей о близости, которые сейчас под моим личным табу.