***
В итоге моим сестрам удалось узнать твой новый домашний адрес. Как они это провернули, для меня загадка. Сара порывалась поехать к тебе, но я отговаривал. Хотел выяснить все сам. Эмма поддержала меня. Ты не была знакома с моей семьей лично, поэтому было бы попросту не правильно лезть в чужие отношения. Да и навредить тебе в нынешнем положении я бы не хотел, несмотря ни на что. После завершения работы над сольными сценами мне удалось выгадать пару дней, и я тут же рванул домой. Хочу решить все немедленно. Иначе дальше будет только хуже. В самолет сажусь с немыслимым чувством тревоги. Кидаю взгляд на экран телефона последний раз и выключаю его. Всего двадцать с лишним часов? Какая мелочь. Дорога выматывает, но я решаю незамедлительно направиться по твоему адресу. После приземления, как только я включаю телефон, вижу кучу сообщений от сестер. — Что случилось? — на ходу спрашиваю я, набирая Эмму. — Срочно приезжай, — выпаливает она. — Сара будет ждать тебя в фойе больницы Святого Николаса. Прямо с чемоданом влетаю в вестибюль. — Ты привлекаешь к себе слишком много внимания, идиот, — шепотом говорит Сара, ловя меня за рукав. — Сейчас придет доктор и все нам расскажет. Я собираюсь задать вопрос, но приходит не доктор Метьюс, а медсестра. Девушка смотрит на меня своими большими зелеными глазами, и до меня доходит, что из маскировки на мне только щетина и кепка. — Вам нужно пройти со мной, — спокойно говорит она, когда к ней возвращается дар речи. Сестра что-то сбивчиво мне объясняет, но я почти ничего не могу разобрать. Кровь пульсирует в голове так сильно, что кажется, будто ее сейчас разорвет на части. Дороги почти не разбираю. Просто иду туда, куда меня тянет Сара. Поворот, еще один. — Мы пришли, — тоненько пищит девушка и внимательно смотрит на меня. Мы стоим около безликой белой двери, каких в этом госпитале, наверное, сотня. Сара берет меня за руку и ободряюще сжимает. — Все будет отлично, — она нежно улыбается мне. — Откуда ты знаешь? — сестра лишь толкает меня в сторону двери, и мы наконец попадаем к врачу. За стеклянным столом сидит женщина лет сорока и что-то старательно пишет на листе А4. Она, кажется, совсем не замечает нас. Сара откашливается, привлекая к себе внимание. Доктор смотрит на нее поверх своих очков-половинок и жестом указывает медсестре на выход. Девушка удаляется, но напряжение не спадает. — Ах, да. Мистер Хиддлстон, — в ее голосе чувствуется просто вселенская усталость. — Присядьте. Мы пользуемся ее предложением и опускаемся в кресла перед столом. — То, что я дала вашим сестрам личную информацию своей пациентки, является должностным преступлением, — строго начинает она, сцепляя руки в замок. — Но я об этом ни капли не жалею, — она мягко улыбается, однако спокойствия это в меня не вселяет, а вот Сара, кажется, взбодрилась. — Учитывая обстоятельства и то, что здесь у мисс Тилл никого нет, у меня просто не было другого выхода, — я напряженно слушаю врача. — Я рада, что ваши обстоятельства играют нам на руку. — Наши обстоятельства? — осторожно интересуюсь. — Ваша сестра сказала, что вы жених мисс Тилл, — женщина вскидывает бровь, окидывая нас с сестрой подозрительным взглядом. — Ах, это, — быстро нахожусь я. — Ну да, — и неловко улыбаюсь. — Что касается состояния пациентки, сейчас ей необходимо хорошо отдохнуть и избегать стрессов. — Ну, как и всем в положении, — подает голос Сара. — Я бы сказала, что в случае Лин волнение совсем необходимо исключить, — на некоторое время доктор затихает и складывает руки на груди. Как-то не нравится мне этот ее жест. — Говорите, что не так, — грубо бросаю я. Боже, как достало все это. Может, хоть кто-нибудь уже начнет говорить напрямую? — То-ом, — тянет Сара, одергивая меня. Метьюс снимает свои очки и небрежно кидает их на стол. Потерев переносицу, смотрит прямо мне в глаза. — Ее привезли с приступом паники. На данный момент мы диагностируем у нее порок сердца. Но это по неподтвержденный диагноз, — серые глаза женщины так и сочатся сочувствием, а меня словно холодной водой окатили. Я сижу ни жив ни мертв. Совершенно не представляя, как реагировать. — Но ведь пока это все не точно? — вмешивается сестра. — Надежда, безусловно, есть, — подбадривает доктор. — Мы подержим ее еще пару дней, сделаем дополнительные тесты. — Какие есть риски, если диагноз верен? — говорю вслух, но голос не узнаю. Я будто простыл. — Для ребенка почти никаких, но мать может не пережить роды. Сердце просто-напросто остановится, — я смыкаю глаза так сильно, как только могу сейчас. До белых пятен. В голове неприятный писк, как при контузии. — Мы считаем, что беременность стала катализатором, — бесцветным голосом произносит женщина. — Том, надежда пока есть, — мягко говорит Сара. Я слышу ее голос как из-под толщи воды. — Да, ты права, — быстро соглашаюсь, но чувствую, как по щеке катится что-то теплое. Почему ты промолчала? Даже если этот малыш не от меня, я не желал бы тебе зла. Несмотря на предательство, я не палач. И не мне судить. Мысли роятся в голове, прыгая от одной к другой, и я не в силах ухватиться хоть за одну из них. Провожу рукой. Слезы? Ну здорово! Не хватало еще разрыдаться в обществе двух женщин. Сестра протягивает мне платок, я почти грубо выхватываю его, вытираюсь. Никак не могу совладать с собой. «Боже, да возьми же себя в руки, тряпка», — думается мне. Хочу уйти как можно быстрее. — Я буду держать вас в курсе, — спокойно проговаривает доктор, когда я вскакиваю с кресла. — Спасибо, — мы выходим. Я моментально оседаю на кушетку в коридоре. Я уже спокоен, пугающе спокоен. Сара говорит что-то. Наверное, что-то ободряющее, но я не слушаю. — Боже ты мой, — с ужасом произносит старшая. — Что?— бесцветным голосом говорю. — Т-твой глаз, — запинается она. — Сестра, — громко зовет Сара. К нам подлетает та самая медсестра. Старшая срывает с меня кепку. На лицах у обеих тихий шок. — Идемте в процедурный кабинет. Я постараюсь исправить это. Девушки подхватывают меня под руки, а я просто послушно плетусь, куда скажут. В кабинете мельком бросаю взгляд на стеклянный шкафчик напротив, пока медработница что-то напряженно разыскивает в ящиках. Белок левого глаза заплыл кровью. — Я за доктором, — быстро проговаривает девушка, оставив бесполезные поиски необходимых лекарств.***
— Все не так уж и страшно, — меня осматривает тучный мужчина преклонного возраста. — Много нервничаете, мистер Хиддлстон? — задорно спрашивает он и усмехается каким-то своим мыслям.. — На работе много стресса, — вяло говорю я, в полной мере осознавая, как сильно устал. — Ну да-да. Работа, — вторит он. — Таким людям, как вы, нужно беречь себя куда тщательнее, чем простому обывателю. — В смысле, таким, как я? — моя вежливость куда-то улетучилась. — Ну, актерам, певцам, художникам, геям, — перечисляет он. А я ощущаю, что дальнейшие его слова точно выведут меня из себя. — Ну, люди с тонкой душевной организацией, — с видом знатока заканчивает он. Ох, зря он это сказал. Я в один большой скачок оказываюсь около него, наматываю мерзкого цвета галстук на руку и замахиваюсь для удара. Доктор беспомощно пищит. Сара вцепляется мне в плечи и со всей силы дергает меня. А я совершенно забыл о ее присутствии. Отшатываюсь назад, галстук сам собой выскальзывает из пальцев. — Томас Уильям Хиддлстон, немедленно прекратить это! — она впервые со школьных времен орет на меня что есть мочи. Это меня отрезвляет, и я отпускаю бедолагу. — Простите, — кидаю я загробным голосом. Мужчина трясущимися рукам поправляет одежду и, схватив ручку, быстро выписывает рецепт. — Старайтесь избегать физических нагрузок и хорошо выспитесь, — тонким голосом наставляет он. — Эти капли снимут воспаление с глаза и восстановят капилляры, — он протягивает рецепт сестре и пулей вылетает из процедурной. К машине мы идем молча. Сестра отпирает для меня багажник и терпеливо ждет, пока я закину чемодан. Открывает пассажирскую дверь. Я оборачиваюсь к ней. — Прости за то, что тебе пришлось это увидеть, — виновато начинаю я. — Не знаю, что на меня нашло! Я просто... — но Сара не дает мне закончить. Она со всей дури хлещет меня по лицу, и парковку заполняет звук хлесткой пощечины. Затем хватает за грудки и впечатывает в машину, наваливаясь всем своим весом. Удар действует весьма отрезвляюще, а сестра, несмотря на свой небольшой рост, кажется просто огромной. Это заставляет меня почувствовать всю ничтожность моего нехорошего поступка. — Либо ты возьмешь себя в руки сам, — шипит она, — либо я тебя заставлю, — она резко отстраняется, обходит машину и садится за руль, сильно хлопнув дверью. Я следую ее примеру. — Мы во всем разберемся, — выдыхает она. — Ты будешь не один, — она сжимает мою руку. Я лишь улыбаюсь ей в ответ. Оказавшись дома, сразу валюсь на постель. Засыпаю мгновенно. Снов не вижу, да и мысли меня не посещают. Только перед самым погружением мир грез вижу твой ускользающий во тьме образ. Такой живой, теплый, счастливый. Утром просыпаюсь с абсолютно пустой головой. Что ж, начнем нашу партию? Возможно, у меня еще есть шанс выиграть ее.