Шаг за шагом

      Хриплое, с подвыванием, дыхание Торча заглушало все остальные звуки войны. Заглушало далекий рев падающих с орбиты мехов, грохот пулеметов, гул плазмы и лазеров. Хакер отчаянно пытался зажать слабеющей рукой сквозную рану на животе. Майлз, прижавшись к бетонному ребру заводской стены, в оцепенении смотрел на Уилсон рядом с собой, на Торча, лежащего за поваленным фонарным столбом, на Рино, прячущегося там же от снайпера. Счет пошел на секунды.       — Майлз, сними снайпера! — Уилсон толкнула фермера в плечо. — Торч умирает! Майлз!       Майлз не мог пошевелиться. Один шаг из укрытия — и сам воздух, будто наполненный невидимыми лезвиями, разорвет его в клочья. Один шаг — и хрупкая человеческая жизнь прервется.       — Майлз!       Фермер увидел, как сержант разворачивается к нему спиной, перекладывая пистолет в левую руку. Уилсон не может оставить раненого умирать, но ей придется пробежать несколько метров по абсолютно пустой дороге.       — Готов? — спросила его сержант, не оборачиваясь. Майлз в ответ коснулся ее левого плеча, отдавая сигнал «начали». О том, что он оказался не готов, он узнал лишь спустя пару секунд.       Уилсон выскочила из укрытия длинным кувырком, заставив врага промахнуться и выдать свою позицию. Майлз выскочил следом, упал на колено и вскинул винтовку — темная фигура в окне оказалась в перекрестии прицела практически моментально. И озарилась яркой желтой вспышкой. Немея от страха, Майлз выстрелил в ответ, разорвав голову противника одним попаданием. Сержант Уилсон, крутнувшись в воздухе, навзничь упала на асфальт. Вокруг ее шеи распух отвратительный «воротник» из баллистического геля с кровью, стекающей сквозь трещины в шлеме. Никаких жизненных показателей.       Тело Уилсон билось в конвульсиях, ноги беспорядочно сучили по асфальту, а руки, будто все еще подконтрольные умирающему сознанию, судорожно скребли по набедренным креплениям, отстегивая и отбрасывая на землю медицинские приспособления. Нащупав пистолет для снятия памяти, сержант будто толкнула его по земле в сторону Майлза. Мир вокруг словно замер.       Истерически всхлипнув, Майлз подобрал пистолет и подбежал к умирающему хакеру. Под ним скопилось много крови — нужно было сначала закупорить рану и залить немного раствора, иначе инъекция не сработает.       — Рино! Рино, твою мать, сними с него шлем! — Майлз огляделся. Рядом с Уилсон лежал инъектор биоклея — как раз на одну сквозную рану. Ругнувшись, он бросил винтовку и побежал к сержанту. Она все еще билась в конвульсиях, ее тело выгибалось, будто в припадке, а простреленный и окровавленный шлем глючил, заливая экран Майлза сбивчивыми данными о телеметрии, ложными приказами и метками. Схватив инъектор, фермер отвернулся от Лауры — он решил, что сержант бы не хотела, чтобы ее смерть была такой.       В глазах Торча был страх. Страх, смешанный со слабостью, неминуемым принятием неизбежного и отчаянным желанием жить.       — Майлз... Майлз, — хрипло звал его Торч, — прости, что соврал тебе.       — Заткнись и выживай, нахер! — захлебываясь от ужаса выкрикнул Майлз и вогнал инъектор в рану хакера, закрывая выходное отверстие под лопаткой ладонью. Тело Торча задрожало от мучительной боли — сил, чтобы кричать, у хакера уже не осталось. Надавливая на дозатор и потихоньку вытаскивая белую трубку инъектора из тела солдата, Майлз просил все силы этого мира, чтобы Торч не сдался прямо сейчас. Чтобы биоклея оказалось достаточно. Отбросив в сторону израсходованный инструмент, фермер взял пистолет для снятия памяти, поправил обойму с физраствором и приставил к сонной артерии Торча.       За секунду до того, как Майлз нажал на кнопку, хакер прошептал:       — К этому не привыкнуть.       — Я знаю, — Майлз вдруг нашел в себе силы, чтобы сказать хоть что-то важное. — Передавай всем привет, пока будешь на том свете.       Пистолет пискнул и вогнал в шею Торча толстую иглу, вливая под давлением в почти полностью опустевшие сосуды хакера раствор из анестетика и наномашин. Теперь все зависело от них. Вокруг стало тихо и неестественно пусто. Воздух перестал быть острым и смертельным. Войны будто не существовало на этой дороге между двух фабричных зданий. Только отчаяние.       Сзади раздался надрывный, полный боли крик. Обернувшись, Майлз увидел, как Лаура Уилсон двумя дрожащими, окровавленными руками сжимает инъектор с медгелем, длинную иглу которого она вогнала себе в левую глазницу. Шлем, видимо разорванный руками, лежал рядом, темно-красный и липкий. Лаура орала, истошно орала от боли, с которой медгель заживлял ткани, била ногами по асфальту, но не отпускала инъектор. Ни Майлз, ни Рино не нашли в себе сил подойти к сержанту — они не знали, чем помочь. Спустя полминуты Лаура выдернула иглу из глазницы, перевернулась на спину и замерла. По щеке ее текли слезы.       Майлз подошел к сержанту и сел рядом, сжимая в руке пистолет для снятия памяти. Некогда красивое лицо Уилсон было обезображено — пуля прошла сквозь глазницу навылет, чудом не задев артерии и позвоночник, а пиропатрон с баллистическим гелем спас сержанта от перелома черепа.       — Мозг, — сипло выдавила из себя Лаура, жадно хватая воздух и пытаясь унять спазмы, сковывающие ее дыхание, — мозг не задет.       Пистолет снова пискнул — Торч умер, отдав всю свою память устройству. Майлз вынул из пистолета блок данных и вложил в руку сержанта.       — Мы справились, Лаура. Торч будет жить, — он хотел сказать еще очень много всего: и как ему стыдно, что он не был готов стрелять, и как ему было страшно терять Лауру, Торча, и что он не знает, что чувствовать. Что он как будто посмотрел на себя самого в двух параллельных вселенных одновременно — в одной он умер от выстрела в голову, а во второй — его спасли с помощью перерождения. Что это очень сложно и неестественно. Что ему нужно все это осознать. Что он рад, что Лаура жива.       Вместо этого он помог Уилсон подняться.       В наушнике раздался сигнал входящего соединения. Только сейчас Майлз заметил, что интерфейс его шлема сменился на командирский — снайпер был следующим в очереди после Лауры и Торча.       — Сержант, вас вызывает аке Саммерсет, — фермер отстегнул забрало своего боевого шлема и протянул Лауре. Женщина, все еще держась одной рукой за стену, взяла у Майлза забрало и прижала к лицу. «Да, аке. Нет, аке. Двое, аке», — сержант старалась говорить ровно, делая паузы, когда дрожь пробивала ее насквозь.       — Хэй, Майлз, — Рино подошел к снайперу, осматриваясь по сторонам, будто убеждаясь, что его больше никто не видит и не слышит, и хлопнул солдата по плечу: — Спасибо. За Торча, — штурмовик, казалось, чувствовал себя неловко и неуютно. — А то я только убивать умею. Я бы не среагировал.       — Да нет проблем, — отрешенно ответил Майлз. Он только сейчас понял, что больше не боится. И глубоко, хоть и нервно, вздохнул. Уилсон закончила разговор, и отдала забрало шлема.       — Взвод, становись, — тихо приказала она, отходя от стены. Когда Рино вытянулся по струнке рядом с Майлзом, она продолжила: — Задача изменилась. Синдикат оттянул сражение на восток комплекса, чтобы здесь, на севере, у нас не осталось сил. Штаб считает что здесь, — Лаура указала рукой на здание за за спинами солдат, дала себе секунду передышки и продолжила: — Находится главный центр разработки роботов. Это самое большое здание во всем комплексе.       — И что, аке, нам его нужно зачистить? — Рино с недоверием посмотрел на сплошную бетонную стену за своей спиной. — Нужно сделать дверь.       — Дверь сейчас будет, — Лаура посмотрела на небо. Там, среди утренних облаков, выше грязной пелены гари и пыли, сверкал огненный шар. — Рино, дай мне шлем Торча и все марш в укрытие!       Майлз последним прыгнул за упавший фонарный столб, рядом с Уилсон, прилаживающей новый шлем. Сверкающая точка в небе озарилась вспышками тормозных двигателей, и боевой мех Белого Легиона обрушился на дорогу между отрядом и зданием, тут же наведя оружие на стену.       — Сразу после выстрела бежим внутрь! — приказала Лаура, перекрикивая рев двигателей боевой машины. Яркая как солнце, вспышка плазмотрона озарила все вокруг, когда оружие меха испарило стену здания. — Марш!       Майлз бросился бежать. Через улицу, между ног меха, в раскаленный добела проем, где сам воздух в любую секунду готов превратиться в плазму. Краем глаза он заметил, как Уилсон кинула в меха блоком с памятью Торча и даже не посмотрела, поймал ли пилот подачу. Жар чувствовался даже сквозь три слоя брони, и дыхание снайпера сбилось ровно в тот момент, когда он добежал до последней проделанной дыры в здании. «Твою мать» — только и успел подумать Майлз, оказавшись в огромном зале, полном роботов Синдиката.       Роботов, закрывавших своими телами ученых.