Кошмарный дневник

Воздуха словно меньше стало. Будто весь кислород за несколько секунд выкачали из её комнаты. В голове никак не укладывалась полученная информация. Женя обессилено опустилась на пол. Сердце билось через раз, при этом болезненно сжимаясь; слёзы прокладывали солёные дорожки по щекам. Нервно глотая ртом воздух, Савельева старалась успокоиться. Но этого не получалось, пока она помнила имя, вызвавшее в ней такую реакцию. Вика… - Нет, она не могла… - шептала девушка, утирая слёзы с лица, - Вика… Она бы никогда… Моменты, которые вместе пережили. Девушки, которые обещали дружить всё жизнь, помогая друг другу и поддерживая во всем. И вот одна из них просто наплевательски отнеслась к этому. Забыла о ней, о своей подруге. Та же, в свою очередь, поступала немного эгоистично. Забыв обо всем, что пережила её подруга, она просто сказала «не переживай, ты не при чем». Это странно, как минимум. - Мам, пап, что случилось? – Юля посмотрела на родителей с наигранным волнением. К её счастью, они были слишком поглощены в переживания, что не заметили обмана, - Вы такие… грустные. - Юля, понимаешь, - начала было её мама, но отец прервал её: - Мой коллега умер. - Из-за чего? Как? – внутри у девушки всё оборвалось, - Когда? - Был застрелен на рабочем месте, - только и сказал мужчина, покидая дом. Его жена лишь вздохнула, сказав дочери «пока», вышла следом. «Неужели, это всё из-за меня? Но ведь… я же не думала, что всё случится на самом деле!» - мысленно кричала девушка. И с Кузнецовой? Опустившись на пол, Юля открыла злосчастный дневник, но тут же выронила его. Испуганно осматривая дневник, девушка нервно схватила его, швырнув в стену, так, что через несколько мгновений он встретился со стеной, а затем – полом. Потом снова подошла к нему, взяв в руки. Может, чтобы убедится, не исчезла ли то, что она увидела. А может просто, чтобы удостоверится, что сошла с ума. Потому, что заметила на записи смерти Вики галочку… То же самое было и записью о несчастном случае. Не веря в реальность происходящего, девушка просто бормотала одну лишь фразу: «не хочу быть убийцей». Сама не понимая, что творит, она открыла дневник и сделала новую запись: «В последнее время Лиза меня игнорирует. Странно – мы ведь с ней лучшие подруги с детства. Даже ближе, чем с этой… Старковой. Никогда не понимала, зачем Лиза с ней общалась – я же только из-за подруги, Старкова меня не волновала. Эгоистичная стерва, которая благодаря нам с Виноградовой стала лучшей в школе…» А, может, наоборот? «Вот я и подумала – не плохо ли было что-нибудь сотворить, вроде намека, чтобы она наконец-таки вспомнила о своей лучшей подруге? Тактично намекнуть, что ли? В общем, надеюсь, что её НЕ убьют, иначе я просто останусь одна. А я и так не с кучей народа общаюсь, так что следует принять это во внимание» Лиза осторожно шла по школьному коридору. Свет охранники давно выключили, поэтому приходилось освещать путь при помощи фонарика в телефоне. Темноты девушка не боялась никогда, но именно сейчас, почему-то, стало жутко. Дрожь пробивала от любого скрипа и шороха. Расширив и без того большие глаза, Лиза сжала мобильник в руке, уловив какое-то движение слева от себя. И дернул же её какой-то черт задержаться после секции, а после вызваться помочь физруку перенести бумаги в кладовую. А тот, пожилой мужчина, лет шестидесяти пяти, вроде в отличной форме, но страдает от амнезии. Напрочь забыв о девушке, он закрыл дверь, невольно заперев там Лизу. Когда дверь открыли, Елизавета поспешила домой. И вот, идя сейчас по темному коридору, она слышит непонятный шум, очень тихий, из-за чего становится ещё страшнее. Направив луч в сторону шороха, девушка никого не обнаружила. Это её не успокоило, а наоборот, испугало ещё сильнее. Нервно сглотнув, Лиза продолжила путь. И снова этот странный звук. Виноградова повторила попытку – направила «фонарик» в сторону шума и… Громкий крик разрезал ночную тишину. Задремавший мужчина в форме, который, видимо, являлся охранником, тут же проснулся. Схватив со стола фонарь, поднялся на второй этаж – крик был именно оттуда. Бегом поднимаясь, он в первую очередь старался не упасть, иначе, как он чувствовал, случится что-то плохое. Освещая дорогу, мужчина последовал на тихие всхлипы. Силуэт девушки был отлично виден. Осветив кричавшую фонариком, он ужаснулся: глаза широко распахнуты, из уголка губы течёт струйка крови. Кожа, будто стала бледнее на несколько тонов – мертвенно-белая. Волосы, некогда бывшие от природы золотистыми, которые ни разу не красили, стали почти полностью седыми…