Кошмарный дневник

- Я так волнуюсь за Дашу! – Виктория остановилась, услышав голос Елизаветы, - До сих пор страшно вспоминать, как она упала. - Да уж, - послышался голос Юлии, с которой, видимо, и разговаривала Лиза, - Там столько крови было. Она сломала обе ноги, и правую руку. - Еще я случайно услышала, как ее родителям говорили, что коньки изрезали всё тело. Ну, как? Как? – Лиза была явно удивлена, впрочем, как и Вика, - Коньками, всё тело. Неужели можно так упасть? Их увлекательную беседу прервал звонок. Кузнецова, как в тумане, поплелась в класс. Ей было страшно. Сбылось то, что она написала в дневнике. И вот сейчас ей было не до смеха. По её вине Даша чуть не погибла! Вика её, конечно, ненавидит, но не до такой же степени, чтобы желать её смерти. Или… Виктория вытащила из сумки дневник. Кота не было, он снова исчез. Она открыла ту страницу, где была вчерашняя запись. Открыв дневник, Вика замерла – на записи стояла красная галочка. Краска? Что-то слишком яркая. Девушка провела пальцем, и, сама того не ожидая, попробовала краску. Кровь. Глаза наполнились слезами. Это случилось действительно из-за неё. Старкова сейчас искалечена, а она… Вика сама попросила, чтобы та упала на катке и переломала ноги. Но ведь это всего лишь дневник. Кузнецова медленно подняла руку. - Чего тебе, Кузнецова? – женщина внимательно посмотрела на брюнетку. - Можно выйти? – осторожно спросила Вика, - Мне срочно. - Ну, выйди, раз надо, - химичка лениво потянулась, и продолжила объяснять тему. Быстро встав с места, Вика пошла к двери, не заметив непонимающего взгляда Жени. Блондинка смотрела в след своей подруге, в которой она заметила лёгкое изменение. Но какое, сказать она не могла. Просто странное чувство. Вика тем временем бежала неизвестно куда. Лишь бы подальше отсюда. Больше ей ничего не надо, главное не видеть никого. Захотелось потерять память или же умереть. Этот дневник просто морально убивал девушку. Портил, делал её хуже, чем Старкову и её шайку. - Зато у них нет такой власти, какая есть у тебя, - шептал уже известный, неприятный Вике голос, - Отомсти им, отомсти… Выносить это уже нет сил. Вика уже замахнулась, чтобы выбросить этот чёртов дневник, но вдруг с ужасом заметила, что она снова на кладбище. Страх пронзил всё тело, ноги подкосились, и девушка рухнула. Вцепившись руками в землю, Вика беспомощно рыдала, и шептала лишь два слова: «за что?» Дневник упал рядом с девушкой. Кота по-прежнему не было, но легче Кузнецовой от этого не стало. Наоборот, его постоянные исчезновения угнетали, всё больше пугали Вику. Животного не было на обложке, но оно сидело рядом, внимательно смотря на рыдающую Викторию. Проведя несколько раз по земле лапой, словно что-то рисуя, он пошёл вглубь кладбища. Кузнецова наконец встала, но уж лучше бы она этого не делала. Убей, ты можешь. Именно это было написано на земле, где минуту назад кот «рисовал» тонкой лапой. «… вытащить его кишки и завязать бантиком на шее. Именно это я хочу с ним сделать. Но я, к большому сожалению, этого сделать не могу. Силы не хватит. Даже не обязательно делать так, как я мечтаю. Главное, чтобы он ответил за все издевательства, которые я терплю уже больше трёх лет. Он унижает меня, подобно Старковой. Только после его слов больнее. Я ведь… с первого класса… люблю его. А он, как только узнал об этом, рассказал Старковой, и благополучно старается стереть меня с лица Земли. Я знаю, ты сможешь отомстить» Полнолуние. Если верить фильмам ужасов, в это время люди становятся оборотнями, и ищут очередную жертву, гуляющую в эту ночь. Вампиры, привидения, маньяки… Список этот бесконечен. Сказать по этому поводу можно только одно: бедные, бедные людишки. Бессмысленно пропинать свою жизнь, да ещё и умереть под покров ночи, в руках волосатого монстра. А ему нравится. Нравится ощущать, как кровь стынет в венах человека, как он дрожит, умоляет пощадить его, отпустить. Дать шанс на жизнь, которую он потратит на всякую ерунду, бессмыслицу. Конечно, не все люди таковы, но… А ещё ему нравится вкус людской крови. Теплой, приятной, недавно тёкшей по венам. Кровожадно, да. Парень, предавшись этим пугающим мыслям, ускорил шаг. Этот район считают самым криминальным, здесь много карманников, мошенников… и убийц. А посереди ночи топать по этому райончику, где из любого угла на него могут напасть, совсем не радует. Да ещё и страшно. За спиной послышались приглушённые шаги. За ним кто-то идёт. От этой мысли ему стало совсем страшно. Он уже плюнул на то, что он мужчина, что его обязанность – не боятся. Ему плевать. Он хочет жить. Он сделает всё, чтобы жить. Он наивен и глуп. Удар. Лезвие ножа беспрепятственно прорезает кожаную куртку, ткань футболки, и наконец, кожу парня. Дикая боль во всём теле. Перед глазами мутнеет. Хочется кричать от боли и обиды. Да, обиды. Он всегда считал, что нападать со спины – нечестно. Ведь в таком случае шансов нет. У него их и не было. Убийца тем временем спокойно распорол живот жертве. От такого зрелища, он лишь усмехнулся. Совсем не страшно. Он и не такое видел. Ему не привыкать. Сделав то, что велено, он, довольный работой, ушёл прочь, оставив тело парня здесь. Прятать тела жертв не его работа. - Жень, иди сюда! – из кухни послышался громкий голос матери Савельевой. - Что? – девушка зашла в комнату, - Зачем звала. - Ты не могла бы сходить к своей тёте? – спросила женщина у дочери, - Мне надо кое-что ей передать. - Ну, ладно, - согласилась Женя. Потом, подумав, спросила, - А Вику взять можно. Мне одной страшно туда идти. - Конечно, можешь, в чём вопрос, - беззаботно взмахнула руками женщина, - Идите сейчас. Я позвоню в школу, предупрежу, что вы опоздаете. Евгения, обрадованная перспективой опоздать на первый урок, кинулась к двери, не забыв прихватить пакет - то, что она должна была унести. Вика как обычно выходила из квартиры. Быстро введя её в курс дела, Женя потащила девушку в сторону того района. - Может, не стоит? – вяло спрашивала Вика, но подруга её не слушала. Шли подруги молча. И причины это были разные. Женя просто не знала, о чём говорить, а Вика… Что она? Если бы Кузнецова завела разговор, она бы не выдержала и разрыдалась бы, на плече у Жени. Рассказала бы, что в произошедшем с Дашей виновата она. Но нет. Еще рано. Пронзительный крик Жени заставил Викторию выронить сумку из рук. Савельева дрожащей рукой показывала на что-то перед ними. Кузнецова проследила за рукой Жени. Трава, почти не тронутая, ибо тут стараются ходить, как можно реже, предпочитая обходные пути. Эта часть района вообще считается заброшенной, но это не так. Зелёная, в некоторых местах сухая, трава, была забрызгана кровью. Тело парня лежало лицом вниз в неестественной позе. Руки туго связаны на спине. Евгения, рыдая, вытащила мобильный телефон из кармана. Кое-как собравшись с силами, Женя набрала номер полиции. Объяснив, что к чему, девушка скинула звонок. От такого испуга и шока, она не заметила, что Виктория взяла в руки дневник, и, открыв его на одной из страниц, заметила кровавую галочку. Улыбка коснулась губ девушки, но сразу же погасла. А кот сидел совсем недалеко от подруг, внимательно разглядывая сложившуюся картину. - Молодец, - снова знакомый голос, который могла слышать только Вика, - Далеко пойдёшь. Вика усмехнулась. Месть – это блюдо, которое подают исключительно холодным. В её случае, оно ждало момента подачи на стол очень и очень долго. Но всему свое время. Всему свое время… Погода сегодня отвратительная. Ливень льёт с самого утра, чему особо никто и не рад. Под многочисленным потоком капель стоит девушка. Одежда и волосы давно промокли, но она не сдвинулась и с места. Она стояла, в надежде на то, что дождь заглушит душевную боль. И сердечную. Просить об его смерти было намного труднее, чем о падении Даши. Хотя разница существенна – травмы и смерть. На что надеялась Вика, стоя под дождём? Ни на что. Никакой ливень уже не смоет того, что она натворила, поддавшись уговорам неизвестного голоса. Она даже не знает, кому он принадлежит. Но самое ужасное заключалось в том, что ей совсем не страшно и не стыдно. Совсем. Наоборот, в душе поселилось что-то теплое. Азарт мести. Она чувствует безграничную власть. Одна запись – и тот, кто раздражает Викторию, покойник. Она может всё. И ничего ей за это не будет, абсолютно. - Привет, - Евгения испуганно обернулась, - Как дела? - А… привет, - неуверенно смотря на Максима, девушка раздумывала, что ответить, - Н-нормально всё. - Я думал отлично, - он лучезарно улыбнулся, - Садись ко мне. Дашки нет, мне скучно. А Рома… - он запнулся, - … ведь вы с Викой его нашли, да? Савельева кивнула. В памяти навсегда останется эта картина. Когда полиция приехала, они сказали, что убит он был ударом ножа в спину. Причём удар был до ужаса сильный, человек на такое не способен. Теперь Женю и Вику на машинах забирали родители. По всему городу паника – завёлся жестокий убийца. Хотя жертва всего одна, впечатлительные граждане называют его серийным. - Хорошо, пойдем, - Женя выдавила улыбку, - Не будем о грустном. Я уверенна, такого больше не повторится. - Да, я тоже так думаю, - растерянно пробормотал Макс. Углубившись в свои мысли, они не заметили пристального взгляда ярко-зелёных глаз. Кошачьих глаз. Всё только начинается, ребят.