Убей меня - исцели меня или Обреченные любить

- Ты понимаешь, что я слышал слишком много и не могу оставить все как есть? - Чжи Вон сидел на диване в гостиной, опираясь локтями на колени и нервно похрустывая пальцами. - Теперь ты знаешь все, - Со И На стояла к мужу спиной и смотрела в окно, в даль, которая расползалась жгучей бездной, куда ей теперь суждено было упасть. В первую ночь, когда муж принудил выложить все карты на стол, спокойно выслушав, изредка порываясь перебить ее и без того сбивчивый короткий рассказ, он не стал высказывать свое мнение в тот же момент. Бросив болезненное: "Мне надо все обдумать", он вышел и предусмотрительно запер за собой дверь. От его решения зависело все, вся дальнейшая жизнь его супруги. Только он мог решить - сможет ли он остаться с ней, сможет ли передать все, что знает, ее брату, и как они оба в конечном итоге с ней поступят? Это пугало, но пути к отступлению она отрезала сама, когда заговорила о своем разоблачении. Закрытая дверь больше не пугала девушку, так как ей некуда было идти. В своей странной жизни она уловила единственный поступок, который помог ей не опуститься на самое дно мерзости и пустоты. А именно... любовь. Любовь к собственному мужу. Этот тихий, спокойный, увлекающийся, скромный парень, покорил ее сердце. Этот момент своей влюбленности она так по-дурацки спутала с привитой себе способностью желать те или иные вещи, людей, игрушки. Испытав в детстве много лишений и стремясь к безмятежному и безбедному существованию, эта воровка чужой судьбы влюбилась в правоведа, который защищал чужие жизни, собственность и честь. Кто бы мог подумать, что она полюбит такого... А ее вспыльчивая натура поддалась зажогшейся ревности. Ревности, которую так не кстати разожгла эта неудачница - Га Ыль. Как же все совпало... И теперь супруг, который узнал всю горькую правду об истинной сути своей жены, вот-вот должен был вынести свой вердикт. Бежать от него не было смысла, потому что Со И На лишь теперь узнала, к чему на самом деле стремилась - к этому человеку, который так спокойно защищал других... Оставалось только надеяться, что и ее он защитит и одарит самым сокровенным сокровищем - своей любовью. Но черные мысли в эту безлунную ночь так и закрадывались в голову девушки, вытесняя хрупкую надежду о прощении. "Он не простит, он не примет меня... Он меня выдаст, и я его потеряю. Потеряю все, чего добивалась так долго. Ну и пусть. Плевать на все! Пусть бы только простил... Только это..." Ночь прошла, и под утро измотанная Со И На слегка задремала, хотя не могла сомкнуть глаз очень долго. Сон сморил ее, и вернувшийся в комнату Чжи Вон, поначалу застывший на пороге, присел в ногах у своей супруги и невольно залюбовался ею. Все его противоречивые мысли остались в кабинете. Он вернулся к своей подопечной с твердым решением, которое ее разоблачало перед другими, но полностью оправдывало перед ним. Увидев, какая она нежная и беззащитная, тихо дышит во сне и робко бормочит что-то губами, он еще раз убедился, как мало уверенности и защищенности она чувствовала рядом с ним раньше. Отчаянно захотелось это исправить. Ее строптивость и взбалмошность словно дополняли его спокойную и размеренную натуру. Оставалось немного направить ее стремления в доброе русло, и уж здесь она могла добиться куда большиего успеха. Но для начала ей надо было получить прощение или наказание - вердикт, который должен был вынести другой человек. Все, что оставалось Чжи Вону - это надеяться на лучшее. Поворочавшись во сне, И На резко проснулась, словно от толчка, и, увидев перед собой мужа, затравленно взглянула на него, не решаясь дотронуться до его руки. Опустив голову и украдкой пряча высохшие дорожки от слез, она решила, что сейчас получит страшный ответ на терзания мук своей совести. Она боялась увидеть в глазах мужа неизбежный укор и свою жестокую реальность. В голове четко прозвучало набатом: "Он не простит." Зажмурившись на мгновение, словно ожидая получить пощечину, Со И На сжалась и затаила дыхание. Лишь когда теплая, мягкая рука мужа легла поверх сжатых в кулаки ее собственных пальцев, она выдохнула и нерешительно вззглянула на Чжи Вона. Это утешающее рукопожатие ее обнадеживало, но в голове сразу зажужал рой вопросов. - Надо во всем сознаться И Чжону. От этого тебе не уйти, - проговорил он твердо и уверенно. Со И На, содрогнувшись от ужаса всем телом, вновь внимательно посмотрела на мужа. Он смотрел строго, не улыбался и решительно поджимал губы - она знала этот его упрямый жест. Уговоры сейчас были бесполезны. Но его глаза улыбались. Это обнадеживало получить положительный ответ на второй ее самый важный вопрос о прощении. В ее сердце оставалась надежда. ... Со И Чжон уже в который раз скидывал звонки и с раздражением бросал телефон на приборную панель. Забросив работу и забыв обо всем, он не связывался ни с кем, даже со своим лучшим другом. А Чжи Вон настойчиво продолжал ему названивать, от чего желание послать его с каждым разом укреплялось все сильнее в сознании. Но для этого надо было поднять трубку, а этого И Чжон не хотел делать гораздо больше. Все его мысли сейчас были сосредоточены на объекте его слежки. Уже в который раз он следил за Га Ыль, но не решался подойти ближе и заговорить. Каждый раз подавляя в себе глупые мальчишеские порывы послать все к черту, схватить девушку за руку и без разговоров умчаться в закат. Как бы все было просто! Но где там! Собственное чистилище, которое разворачивалось у него внутри, разрывало его разум и сердце на части от противоречий, накопившихся за эти несколько дней. Не в силах больше наблюдать за Га Ыль издалека, И Чжон все же решился приблизиться к ней. Что ей сказать и как объяснить свое присутствии в подобном месте, он не знал, но то, что его тянуло к ней с неперодолимой силой - он знал наверняка. Га Ыль спокойно шла с рынка, который имел такое громкое название, но по сути был простым сборищем местных мелких торговцев рыбой и специй, а также сладостей и деликатесов, приготовленных прям тут же - на глазах у покупателей. Небольшой пакет и явно облегченный кошелек, заставляли девушку хмуро задуматься о том, что в скором времени ее ждали трудности. Но упрямо качая головой время от времени, девушка шла и словно спорила сама с собой, намереваясь найти решение проблемы и отметая варианты. И Чжон с ужасом наблюдал за девушкой, пытаясь мысленно пролезть в ее голову и прочесть ее думы. Хоть и догадаться, что девушка пыталась решить финансовую проблему - не составляло труда, но она явно думала не о том, что ей не хваит завтра денег на хлеб. Зайдя по дороге в аптеку, девушка вышла еще с одним небольшим пакетом. Ее покупки составляли в этот раз лекарства, и она с грустью думала о ком-то, кому несла свою добычу. Нервно дернувшись, когда проезжающая машина посигналила ей, Га Ыль на несколько секунд оцепенела, а на ее лице отразился ужас. Очнувшись чуть погодя, она медленно побрела в несколько ином направлении, чем был ее обычный маршрут, и присела на маленькой покореженной скамейке. О чем-то глубоко задумавшись, она погрузилась в себя, ничего не замечая вокруг, а заметить было что. И Чжон стоял неподалеку от девушки и вглядывался в ее задумчивый образ. В этот момент не хотелось ее тревожить. Наоборот хотелось запомнить ее такой вот задумчивой, чтобы иногда воспроизводить этот ее образ из памяти и полагать, что она тоже страдает. Страдает глубоко и безудержно, как и он, от тех событий, которые произошли с ними обоими за такое короткое время, и которые так круто изменили их размеренную, спокойную жизнь. Он смотрел на девушку почти в упор, иногда опуская голову и тоже задумываясь. Позже, снова оборнувшись к ней, И Чжон вздрогнул и испуганно сделал несколько шагов назад. Га Ыль смотрела прямо на него и ждала чего-то, пыталась определить его реакцию. Он остро почувствовал, что ему не хватает воздуха и схватился за галстук. Эта девушка уже в который раз заставала его в расплох и ждала чего-то, а он никак не мог решиться подойти и произнести хоть слово. Простояв так несколько безумных минут он почти успокоился, он почти решился подобраться ближе и присесть рядом. Медленно шагая к ней, он пребывал будто в прострации, не совсем осознавая свои действия. В какой-то момент в его голове вспыхнуло: "Что я делаю?" Он оступился. Ее глаза слегка расширились. Она внимательно наблюдала за ним, и разочарование постепенно затапливало ее разум. А он, как испуганный мальчишка, вдруг попятился назад и почти бегом направился к своему автомомбилю. Он больше не мог задержаться здесь хоть на миг. Перед глазами снова метались пятна от проезжающего транспорта, резкий скрежет тормозов слегка остудил его и заставил осмотреться по сторонам. Добежав до машины, он, не раздумывая, открыл дверцу, запрыгнул в салон и как можно скорее завел мотор. Он не намерен был больше оставаться здесь ни на минуту. Сидящая на лавке девушка проводила взглядом черный автомобиль, на котором так по-детски сбегал от нее ее возлюбленный. Но сейчас ей еще пока не было это безразлично, еще пока болело что-то внутри. И она не могла спокойно простить ему этот побег. Он все еще не отошел, он все еще не забыл, он все еще не решился принять свои чувства к ней. Ей снова оставалось лишь ждать.