Убей меня - исцели меня или Обреченные любить

Словно во сне, И Чжон вышел из машины и подошел к обочине дороги, где полусидя, лежала девушка и истерично плакала. Он не отдавал отчет своим действиям, но первым, чего ему захотелось сейчас, это прижать ее к себе и отвезти куда-нибудь подальше от этой дороги, от опасной близости этих зловещих машин, но скорее всего ее нужно было убрать подальше от него самого. Потому что сейчас он словно видел себя со стороны и не узнавал. Как он может проявлять к ней сочувствие? Как он может прикасаться к ней, сажать в свою машину и, не говоря ни слова, везти куда-то? Ведь она – убийца. Причем не просто кого-то, а его любимой женщины… И Чжон себя не понимал сейчас, действуя на автомате. Он отрывисто осознавал лишь, что эта девушка в отчаянии, что она уязвима, не в себе и пыталась всего пару минут назад покончить с собой. А еще… что она была также прекрасна… как его Ин Дже. Он вел машину и пытался сосредоточиться, лишь бы не смотреть на свою спутницу. Куда ее теперь девать? Га Ыль – личность довольно известная, и что СМИ вмиг узнает, где остановилась актриса- проверять не стоило, и так это было ясно, как день. Домой? Даже не было резона спрашивать, где ее жилище, так как там тоже наверняка осели журналисты. Единственное, что пришло ему в голову, так это привезти девушку к себе. Га Ыль в машине начала успокаиваться. Она не узнала мужчину, она не смотрела по сторонам. Было плевать, что происходит, лишь бы эта душевная боль, которая разрывает ее грудную клетку и голову на части, наконец исчезла. Но все же посмотрев в сторону водителя, она оцепенела от ужаса. Затем схватилась за ручку дверцы, чтобы выпрыгнуть из машины в подходящий момент. И Чжон учуял, что атмосфера вокруг изменилась, косясь на девушку, он прибавил газу. К счастью, сегодня ему везде горел зеленый свет. - Перестань. Я ничего тебе не сделаю. Просто отвезу тебя в безопасное место. - Уже?.. Что ж, действительно вам пора уже осуществить свои угрозы. Меня выписали только сегодня, пару часов назад. Не подумайте, я не пыталась сбежать от ответственности. – девушка обреченно опустила голову. И Чжон решил, что услышал в ее голосе легкий сарказм. «Храбрится?» - удивился мужчина. Но девушка была абсолютно серьезна. Она и не думала потешаться над ним. Почувствовав себя абсолютно никчемной, сейчас она с каким-то мазохистским удовольствием надеялась, что ее действительно доставят в тюрьму. - Мы едем ко мне домой, - выдохнул парень и взглянул на свою спутницу. Девушка не шелохнулась. Полное безразличие читалось в ее взгляде. Поворачивая ключ в дверном замке, И Чжон вновь сбоку посмотрел на девушку, поймал себя на мысли, что она в профиль ужасно схожа с Ней. Внезапно он будто одернул себя и наконец толкнул дверь. - Проходи, - бросил он ей и прошел в комнату, снимая пиджак. Затем, словно задумавшись, что сейчас можно обойтись и без этого, натянул его обратно. Пройдя на кухню, он налил воды в два бокала и понес их в комнату, где оставил свою гостью. Посреди ковра он нашел Га Ыль. Она на коленях сидела на полу, ее руки сжимали края платья. Сложив пальцы в молитвенном жесте, она подняла голову и стала тереть ладони друг об друга. И Чжон отступил, бокалы выпали из его рук. Первой реакцией его был небольшой шок и желание подхватить девушку, встряхнуть и поставить на ноги, но он сдержался. - Знаю, что мне нет прощения, но все-таки прошу о нем. Она согнулась в глубоком поклоне, почти касаясь лбом пола. И Чжон прошел мимо и уселся на диван. Сложив руки на груди, сдерживая необъяснимый порыв также сползти вниз, он постарался сосредоточиться на девушке, посмотреть на все со стороны, но ничего не выходило. Он словно стоял вместе с ней на коленях, тер руки и низко преклонял голову. В его мыслях перед ним сидела на полу его Ин Дже. И он никак не мог отогнать от себя это видение. Слезы катились по ее щекам… Волосы почти полностью закрывали ее лицо. Даже пальцы – длинные, ноготки мендалевидной формы… Он знал наизусть каждый ее сантиметр. Нет, в данный момент с ним творилось нечто невообразимое. Звук его голоса заставил ее вздрогнуть, и от этого его сердце сжалось – она боялась его. Она боялась его ненависти, а он с ужасом осознавал все больше, что ненависти к этому существу почти не испытывал. Он усилием воли заставил себя вновь вспомнить, кто сейчас перед ним. - Я видел, что ты пыталась сделать, - тембр его голоса прозвучал сухо, надменно – странно, он совсем этого не хотел. – Но даже этот твой поступок ничего не сможет исправить. Я никому не пожелаю испытать мою боль, но все же за преступлением должно следовать наказание. Тебе придется ответить за ее… смерть. – его голос сорвался на последнем слове. Трудно было поверить в сказанное. Ведь вот она, она здесь и жива. Сидит на полу, покорно сгибая спину, молит о прощении. Такая хрупкая. Такая родная, но на самом деле совершенно чужая женщина. Не осознавая вполне, что же он творит, И Чжон опустился на пол рядом с девушкой и протянул руку к ее волосам, привычным жестом спрятал прядь за ухо, дотронулся до ее кожи и понял, что еще немного, и он не выдержит и обнимет ее. Но сдержался, так как она решилась обратить на него свой взгляд. Будто смотрит в самую душу, она сейчас выглядела самым несчастным существом на земле. Сердце И Чжона второй раз за несколько минут судорожно дрогнуло от жалости. Внутренняя борьба и бесконечное сожаление словно струилось из ее глаз. Не выдержав больше, он потянул девушку на себя, одной рукой притянув ее за плечи, а второй – за голову. Он гладил ее по волосам и больше не скрывал слез, которые так долго пытался сдержать, эмоции, которые так грубо душил, думая лишь о работе, спасаясь ею. Он боялся, что осознание его утраты когда-нибудь вырвется наружу, и всеми силами оттягивал этот момент. Но сейчас это знание словно стало в сто крат сильнее, окрепшее, обрушилось на него всей своей тяжестью. Он плакал и сжимал виновницу своих страданий так, будто рядом была Ин Дже. Он прощался, он не смог бы пережить это один. Она робко обнимала его в ответ и плакала с ним тихо, приглушенно, будто понимала, что сейчас это нужно больше не ей, а ему. В ней воскресало что-то, чего она не могла понять, никогда не чувствовала. Что-то так тепло разливалось в груди… Но от того, что она была виной страданий этого человека, от каждого его рыдания ее словно пронзало ножом изнутри. Как же остро… Так она никогда ничего не чувствовала. Они сидели на полу, крепко обнявшись, постепенно успокаиваясь. Наваждение, которое захлестнуло их, начало постепенно отступать. Вместо него в обоих проступала апатия. И Чжон опустил руки и отодвинулся, откинулся на сиденье дивана. Стеклянные, потухшие глаза смотрели куда-то в сторону. Сил жить, казалось, больше не осталось. - Она мне снится… - Га Ыль тихо произнесла это и ужаснулась. Сейчас ему станет еще хуже, сейчас он опомнится и еще больше возненавидит ее, но он продолжал смотреть в пустоту и молчать. - Мне тоже. Благодаря таким снам я счастлив… Поэтому я боюсь спать, ведь утром придется проснуться и вспомнить… - дальше он не смог договорить, но девушка все поняла. - Ты можешь остаться здесь на ночь. Оставайся в этой комнате. Утром я отвезу тебя домой. – проговорив это, И Чжон поднялся на ноги и пошел прочь. Зайдя к себе в спальню, он поразился, что разрешил себе проделать нечто подобное, что привез эту женщину к себе в дом. Что оставил ее здесь на ночь. Что позволил себе выплакаться у нее на плече. Это было слишком. Это было непозволительно. Только за это он теперь клялся возненавидеть ее еще сильнее.