Убей меня - исцели меня или Обреченные любить

Она помнила лишь яркий свет, душераздирающий крик и скрежет металла. Затем все происходящее вокруг казалось каким-то нереальным, нелепым. Как отрывки из жуткого и непонятного фильма, девушка, лежа на больничной койке, перебирала эти картинки в памяти и пыталась понять: было ли это на самом деле, или же это просто сон, игра воображения… Снова резкие голоса, снова непонятно откуда взявшиеся люди. Темнота. - Девушка, вы слышите меня? Ей пора бы очнуться, – чей-то обеспокоенный голос. Шаги, в нетерпении вышагивающие быстрый ритм. Рядом с девушкой, которая неловко приходила в сознание, склонился доктор, прощупывая ее пульс, следя за дыханием. Он обеспокоенно оглядывался на подчиненных, которые робко жались друг к другу спиной, понимая, что благоразумнее всего будет хранить молчание. Красивый, элегантный, но чертовски озлобленный черноволосый мужчина прохаживался вдоль койки, на которой лежала пострадавшая, и с усилием сдерживал себя, чтобы не придушить это существо. Брезгливо оглядываясь, он наконец собрался и опустился на стул. Но его ноги продолжали выстукивать раздраженный шаг. - Если она очнется, то я лично прослежу, чтоб это был ее последний день! - Успокойтесь! Я понимаю ваше горе, но эта девушка едва сама чуть не отправилась на тот свет. Проявите… уважение… - Уважение? – мужчина вновь вскочил с места и, подойдя в плотную к доктору, с яростью выплюнул: - Она не достойна того, чтобы жить. Разумеется я собираюсь сначала посмотреть в глаза этой твари, чтобы после лично превратить ее жизнь в ад. Она так легко не отделается, уж поверьте. Так что для ее же блага ей было бы лучше отправиться к праотцам и не приходить в сознание. В этот момент пациентка в ужасе открыла глаза, понимая, что придется столкнуться с неизбежным, так как надо было подать признаки жизни и увидеть наконец человека, который так люто ее ненавидел. Мужчина и доктор оба одновременно развернулись в ее сторону и уставились на девушку. - Она пришла в себя, - врач сразу же по-деловому приступил к осмотру. – Как вы себя чувствуете? Девушка разглядывала брюнета, который сверлил ее уничтожающим взглядом, и в немом непонимании терялась в догадках, что же она натворила, чтобы вызвать в ком-то такую боль и ненависть. Задав еще множество вопросов, врач с коллегами убедился, что состояние пациентки удовлетворительное. Но скептически взглянув на мужчину, который теперь хранил молчание, разглядывая девушку, доктор распорядился оставить охрану и пошел к выходу. Перед тем, как скрыться за дверью, он все же не смог промолчать: - Я прошу вас быть осторожнее. Я не оставлю девушку без присмотра. Ей нужен покой. Взять ответственность за свои действия она должна позже, когда пойдет на поправку. Сейчас вы просто добиваете лежачего. - Я смогу держать себя в руках, пока это не произойдет. Не волнуйтесь, доктор. – мужчина всем своим видом показал, что противиться его влиянию не имеет смысла, так как он не намерен пока покидать палату. Девушка с опаской посмотрела на закрывающуюся дверь и руками схватилась за края одеяла. Ее пугал этот человек, но все же ей было любопытно, что же от нее хотят. Молодой парень подошел к ней вплотную, злость так и искрилась в его глазах. Внутри у девушки все затрепетало от страха и смущения. Внезапно он впился руками в ее шею, явно намереваясь задушить ее тут, на месте. Мертвая и болезненная хватка пальцев сжималась все крепче. Девушка хватала ртом воздух, не отрывая взгляда от своего мученика. - За что? – еле как прохрипела девушка, пытаясь своими слабыми попытками разжать чужие пальцы на своем теле. Паника заполнила все ее существо. - За что? А ты не помнишь? Видно сильно тебя там тряхнуло в машине, раз забыла, что ты вообще успела натворить? – мужчина яростно еще сильнее вжался руками в тело девушки и наконец отпустил ее, словно это усилие над собой далось ему с огромным трудом. Полубезумными глазами он теперь рассматривал напуганное существо, немного успокаиваясь. - Я помню, что попала в аварию, кто-то кричал… - Этот кто-то был для меня самым дорогим человеком. Ты сбила мою невесту! – он снова подскочил к девчонке и со злобным, угрожающим шепотом начал почти шипеть: - Ты убила ее, дрянь, и будь уверена, я докажу, что ты и только ты виновна в ее смерти. Не устраивайся слишком удобно, потому что очень скоро я засажу тебя в гораздо более неприятное место! Выбежав из палаты, парень стремительно помчался по коридору. Его гнев рвался наружу, а перед глазами мелькали видения из его уже прошлой жизни, так как сейчас время начало новый отсчет. Без нее… … Га Ыль, а именно так звали девушку, пострадавшую в аварии, на следующее утро прочла из забытой медсестрой газеты, что она является виновницей дтп, в котором погибла женщина. Как оказалось, эта девушка была невестой одного из самых известных адвокатов страны – Со И Чжона. Фотография этой красивой пары занимала пол страницы под заголовком, а рядом Га Ыль узнала себя. В прессе писали, что она – начинающая и подающая большие надежды актриса, поставила крест на своей карьере и свободе, так как ее обвиняли в убийстве этой девушки. Руки сами собой выронили проклятые газетные листки. Взглянув на свои пальцы, Га Ыль с ужасом увидела типографскую краску на своих руках и не смогла подавить крик, словно была по локоть в крови. Визит вчерашнего безумного посетителя поверг ее в шок, но после его стремительного исчезновения она получила дозу успокоительного вместе с усыпляющим эффектом от сиделки и буквально провалилась в сон, не успев толком переварить услышанное. Сейчас страшная новость раздавливала все ее хрупкое существо, вызывая из глубины горла какой-то дикий, утробный крик. Наверное крик того безумца, который прошлой ночью чуть не убил ее, был таким же обреченным. Га Ыль судорожно вздохнула… и потеряла сознание. … Он больше не навещал ее. Его помощники обязаны были информировать его обо всех нюансах лечения. Девушка хоть и медленно, но шла на поправку. Он больше не решался встретиться с ней. Хватило и одного раза – тогда, когда он чуть не задушил ее, то едва не умер – сердце словно пыталось отстучать все удары, которые были ему отпущены на всю жизнь, за несколько минут. И до сих пор мужчина не мог понять – это происходило с ним от ненависти, от удивления, от безысходности или от стыда… Стыда за то, что он невольно сравнивал их, за то что заинтересовался ею с первой же минуты, как увидел. Со И Чжон был вне себя и теперь сам испытывал смысл слова, которое складывалось в одну безумную правду – дежавю. Эта девушка – Га Ыль, виновница аварии, в которой погибла его возлюбленная – Со Ин Дже, сразила его. Словно насмехаясь над ним, судьба решила поменять его любимую на другого человека, который был так похож на нее. Чу Га Ыль – актриса, которую не так давно стали показывать на телевидении… Она была популярна, ее плакаты со съемок нашумевшей дорамы были расклеены по всему Сеулу. Они с Ин Дже не раз проходили мимо таких, и она смеялась, что вполне смогла бы стать двойником этой девчонки. Те же длинные черные волосы, взгляд, словно, в них поселились звезды, темные, глубокие… Миниатюрная девчонка, которая на больничной койке смотрелась не больше наперстка! Удивительное чувство… Он снова испытывал подобное. - Смотри, не влюбись в нее, иначе я начну ревновать! – посмеивалась Ин Дже. Ее смех до сих пор звучал в его ушах… Когда он прибыл на место аварии, то чуть не свихнулся, ведь на тротуаре и в машине обе окровавленные, лежали две девушки, безжалостно похожие, с изломанными телами, только одна из них все же выжила, и это была не его Ин Дже. Как жестоко! Ведь она почти была его женой! Как часто они поражались, что у них даже схожие фамилии. А теперь он должен смотреть на девушку, что так похожа на его невесту, и испытывать к ней совершенно противоположные чувства. Она – убийца… … - Дочка, успокойся, я все решу… - убедительно кивая головой, мать Чу Га Ыль пыталась взбодрить дочь. – Мы докажем, что это был несчастный случай. Вокруг тебя сейчас столько шумихи. Ужасное происшествие. Но агентство, с которым ты заключила контракт, обернет это все на пользу нам – я уверена. Главное доказать… - Что ты несешь, мама… - обреченно выдавила из себя девушка. – Ты не понимаешь меня, никогда не понимала… - выдохнула Га Ыль, с упреком взглянула на мать и повернула голову к окну. - Дочка, не делай из меня монстра. Я знаю… Но ты не должна себя винить. Это не твоих рук дело. Ты ведь всегда ведешь машину очень осторожно… Га Ыль больше не старалась вникнуть в суть разговора. Отрешенно всматриваясь в пелену дождя, она почти теряла интерес к происходящему. Возможно это был своеобразный барьер ее сознания. Иначе чувство вины и боль от непоправимого поступка просто сожгли бы ее изнутри. Тот мужчина, который обвинил ее, назвал тем ужасным словом… Он больше не приходил… Не сыпал угрозами. Но она чувствовала, что за ней постоянно следят. Возможно он кого-то подослал. Хорошо, что он больше не появлялся. Он бы еще больше угнетал ее сознание, и это тело, которое она почти ненавидела теперь, которое благодаря своей молодости и хорошему здоровью довольно быстро шло на поправку. Она чувствовала вину даже за это. Ей ужасно хотелось себя наказать хоть как-то, чтобы хоть ненадолго почувствовать облегчение. Мама все суетилась рядом, то появляясь, то исчезая у ее постели. Можно было даже позавидовать, что у нее такая заботливая родительница. Только порой эта забота душила похлеще мертвой хватки Его рук. Если бы не ссора с отчимом, который нагло распускал руки уже в который раз… А все благие намерения матери… Конец которых всегда известен. Если бы не эта ее дурацкая импульсивность. Как она могла сесть за руль? Как она сможет искупить свою вину? Множество вопросов попеременно вертелось в голове, давая с силой развиться глубокой депрессии. Чу Га Ыль… Справишься ли ты? Но она почти справилась. Время делало свое дело. Почти выздоровевшую, девушку выписывали домой, но душа ее по-прежнему кровоточила. … Телефонный звонок, раздавшийся в офисе И Чжона, прозвучал как-то глухо. Секретарь спутанно, запинаясь, пытался объяснить, кто же это хочет поговорить с адвокатом Со. И Чжон с раздражением схватился за трубку, в очередной раз убеждаясь, что его окружают сплошь идиоты, ответил: - Да? - Господин Со И Чжон? Нам нужно встретиться, приходите в кафе напротив вашего офиса… - объяснял истеричный женский голос. - Кто говорит? - Приходите, сейчас. Звонок оборвался. И Чжон, задумавшись на минуту, все же решил уступить этой наглой даме. Как никак любопытство брало верх. Спустившись в кофейню, адвокат глазами нашел свою будущую собеседницу – благо, кафе пустовало сегодня, и сел за столик. Так же нагло, без приветствий, даже без легкого поклона, он перешел сразу к делу: - Что вам от меня нужно? - Я – мать пострадавшей в дтп девушки, Чу Га Ыль… И Чжон напрягся. Едва сдерживая злобу, он постарался держать себя в руках. - Я знаю, что это невозможно выразить словами, но все же прошу прощения… Моя дочь никогда никому не могла бы причинить зла... - Но причинила. – его голос хлестко прервал ее рассуждения. - Моя дочь тоже пострадала… - Ваша дочь поправилась, а мою невесту не так давно… похоронили. – он запнулся на последнем слове, чтобы сглотнуть ком в горле. Затих, собрался с силами и продолжил: - Пострадала и только. Но этого мало, чтобы искупить преступление. - Моя дочь не хотела никого убивать! - Но тем не менее убила. Причинила смерть по неосторожности. И это факт. - Это еще надо доказать. И Чжон внимательно пригляделся к своей собеседнице. Мать Га Ыль – на первый взгляд довольно маленькая женщина, скрывала в себе невероятное упрямство и надменность. Эгоистично вскидывая бровь, она всем своим видом говорила: «Мои извинения – это так, для галочки. На самом деле я всегда добиваюсь своего!» Но и он был не из робкого десятка. - Я намерен доказать в суде, что это был наезд. И что ваша дочь, находясь в трезвом уме, наехала на Со Ин Дже, что привело к смерти девушки. Дальнейший разговор считаю бессмысленным. Как только вашу дочь выпишут из больницы, то она будет вскоре заключена под арест до судебного разбирательства. Я позабочусь об этом.– И Чжон резко встал, наградив женщину злобным взглядом, и отправился в сторону офиса. - Это мы еще посмотрим… - ядовито бросила ему в след Чу Бо На. … Холод. Этот пронизывающий ветер пробирал до костей в этом страшном, темном городе. Интересно, а в могиле также холодно? Га Ыль шла, еле перебирая ногами по земле. Прохожие оборачивались в ее сторону с удивлением. Пьяные мужчины издали ощупывали похотливыми взглядами ее тонкую фигурку. Но ей было плевать… Она шла к обочине дороги. Ночные фонари, словно играя с ней злобную шутку, не зажигались, когда она приближалась к ним, а наоборот гасли. Это было похоже на знак свыше. Ей нельзя больше жить. По шоссе мчались запыленные автомобили, ослепляя своими фарами. Еще немного, и можно обо всем забыть… Забыть этот дикий взгляд его черных глаз. Давя в себе внутренний голосок, вопящий о том, что это несправедливо, ведь она не хотела никому причинить зла, она не хотела никого убивать! Эти крики внутри были просто оглушительны. Но никто не услышит. Кроме нее. Скоро все будет кончено. Но как же страшно. … И Чжон задержался на работе, чтобы хоть как-то оттянуть время. Только бы не возвращаться домой, в их квартиру. Он давно там не был, сбегая, спасаясь работой. Но сегодня было необходимо сменить одежду. Он уже итак вчера оставался ночевать в офисе. Потушив свет, он вышел из здания, спустившись по лестнице. Отключив сигнализацию, он открыл машину на автомате, сел за руль, вставил ключ и завел авто. Пристегнув ремень безопасности, он даже усмехнулся – какая нелепость, будто это его спасет. Сейчас, после смертельной усталости и тоски, а еще приглушаемого силой чувства вины, он почти мечтал уснуть сейчас на кровати Со Ин Дже и больше не просыпаться. Двигая ручкой коробки передач, он практически не вникал в происходящее вокруг. Мимо проносились машины, кафе, люди. Жизнь бурлила. А он словно мертвый среди живых, какого-то черта находился в этом потоке, словно щепка, подхваченная рекой. Внезапно загорелся красный… Предупреждающий свет озарил женский силуэт. Даже с закрытыми глазами он мог узнать ее – это ведь его Ин Дже. Но она же умерла! Надо было успокоиться, он же не больной. Присмотревшись, он все же разглядел девушку. Такая же, но не она… Неуверенно стоящая у края дороги, держится за столб с указателем. В глазах застыл страх и ужас. Затем ее рука отпускает холодную трубу столба, и девушка медленно сползает на землю. Она извивается в судороге и дает волю слезам. Руки прижаты к голове. Она будто рвет на себе волосы и истерично плачет. Она почти раздавлена от своих чувств. Она так и не решилась сделать шаг.