По следам воспоминаний

       Где-то с грохотом хлопнула дверь, а может просто распахнулось окно. Резко проснувшись, она открыла глаза и села на полу: в кромешной темноте почти ничего не видно. От резкого пробуждения кружилась голова. Она жадно ловила губами воздух, словно ей перекрыли доступ к кислороду. Словно она утопленник, уже не надеявшийся вынырнуть из болота полного трясины.       Когда глаза привыкли к темноте, она обвела взглядом место своего пробуждения. Это была небольшая комната, находившаяся в полуразрушенном состоянии: вместо двух кроватей лишь железные каркасы; дверь шкафа выломана; трещины оплетали обшарпанные стены, словно узоры паутины; линолеум на полу разодран и покрыт толстым слоем пыли. Страшно представить, как она выглядит, после пробуждения в этом месте. Попыталась отряхнуться, но это было ошибкой. Подняв облако пыли, она закашлялась. Во рту появился неприятный привкус земли, словно она жевала какую-то травинку с обочины дороги. Кашель не желал прекращаться, лёгкие обжигало болью, сильнее с каждым приступом. Она перевела взгляд на рас­пахну­тое ок­но, через которое холодный ветер пробивался в комнату, обжигая кожу своими ледяными прикосновениями. Поднялась и подошла ближе к окну, как будто что-то манило её туда. Рез­кий по­рыв вет­ра уда­рил её в грудь. По­шат­нувшись, она рас­ки­нула ру­ки в сто­роны в на­деж­де ух­ва­тить­ся за подоконник. С трудом, ей удалось устоять на ногах.       За окном правила ночь. Небо затянуло тучами, скрыта даже величественная полная луна, что изредка выглядывала из-за облаков, освещая небольшие участки земли.       Судя по высоте окна, она на втором этаже. Внизу виднелась небольшая площадка с коротко подстриженной травой. Всмотревшись в эту темноту, можно увидеть несколько беседок и столиков, выстроенных каким-то незамысловатым узором; и лес. Он совсем рядом, рукой подать. Такой тёмный, что лишь мысль о том, чтобы оказаться там в одиночку, вызывала дрожь по телу. Словно вся чернота этого места сгруппировалась в лесу.       Босые лодыжки обдувало ветром. Она поняла, что на ней нет обуви. Не в силах смотреть на этот завораживающий вид из окна, она отвернулась. А кто «она»?       Она силилась вспомнить собственное имя. Бекка. Ребекка Харрис. Сознание словно заволокло туманом, как во сне, в кошмаре, из которого она не в силах сбежать.        Обрадовавшись мысли о том, что ей удалось хоть что-то вспомнить, Бекка уже увереннее осмотрела комнату. В углу что-то блеснуло, промелькнул чей-то силуэт. Харрис испуганно подпрыгнула, по коже прошёл озноб.       Мелкими неуверенными шажками, ставя ноги так, словно она пробирается по болоту, Ребекка двинулась в сторону силуэта. Пря­мо пе­ред ней на полу стояло пок­ры­тое пылью рас­трес­кавше­еся зер­ка­ло. Ком­на­та от­ра­жалась в каж­дой его час­ти, дро­билась на ку­соч­ки. Также дро­билось и её от­ра­жение. Блед­ная ко­жа поч­ти све­тилась в по­лум­ра­ке. Ши­роко рас­кры­тые голубые гла­за гля­дели нас­то­рожен­но. Длинные растрёпанные волосы, имевшие рыжеватый оттенок, струились по плечам. На вид этой девушке было лет восемнадцать или около двадцати. Это и есть «она»? Мысль о том, что перед ней стояла совершенно незнакомая девушка, сбивала с толку.        — Всё это так запутанно, — шептала она своему отражению, которое, казалось, затаило дыхание. — Кто ты?       Увы, отражение молчало, только во взгляде той девушки по другую сторону зеркала читалось: «Кто ты? Я тебя не знаю».        Ребекка пустила тихий смешок, а потом рассмеялась. Это глупость. Нереальность. Кошмар, от которого она не может пробудиться.        Внутренний голос упрямо твердил о том, что ей следовало бы бежать отсюда, а потом пытаться привести себя в порядок. Бекка была согласна с этим: данное место не вызывало у неё ни капли доверия.        Ещё раз окинув мрачную комнату взглядом, Ребекка коснулась дверной ручки, гладкая медь холодила руку. Осторожным движением она повернула ручку и потянула на себя. Со скрипом дверь открылась.       Она оказалась в коридоре, таком же пустом и заброшенном, как и комната. Только тут было куда мрачнее. Ни одного источника света, ни одного окна. Она посмотрела по сторонам. Коридор напоминал крыло гостиницы или отеля. Двери, словно в зеркальном отражении друг друга, тянулись по обеим стенам и исчезали в темноте коридора. Под ногами лежала мягкая зелёная дорожка, имитирующая газон, которая тянулась по полу и исчезала в дали вместе с дверьми.       В полумраке Ребекке удалось различить пятно на ковре. Присмотревшись, стало ясно, что это какой-то неровный след, ведущий в комнату напротив. Начерчен тёмно-красной краской. А может быть кровью? От мысли об этом, внутри всё похолодело. Желудок сжался в комок, подступило чувство тошноты. Бекка с несколько минут мялась около двери, сердце отбивало бешеный такт, шум в ушах заглушал все возможные звуки.        Поборов себя, она неуверенно приоткрыла дверь и заглянула в образовавшуюся щелку. Никого. Внимательно прислушиваясь к каждому шороху, зашла в комнату. Кровь стекала со стен, с потолка, сливаясь внизу и просачиваясь в занавески и ковёр. Сильный прилив тошноты накатил на девушку вместе с невыносимым смрадом крови. Как она могла не заметить этого несколько секунд назад?! Было невыносимо чувствовать спиной темноту коридору и она сделала шаг, так, чтобы за спиной оказалась стена.       Сдержав рвотные позывы, Бекка прошла к центру комнаты, где след образовал густое, успевшее подсохнуть, багровое пятно. Она присела и в нос ударил более едкий запах металла.       Краем глаза она заметила что-то в этом сгустке. Поборов отвращение, ногтями подцепила клочок бумаги, испачканный кровью. Ребекка понимала — перед ней фотография. Маленькая портретная фотография, как на документ. Судя по не испачканным кровью участкам, там изображена девушка. Может даже и сама Ребекка. Из-за этой находки возникло ещё больше вопросов. Почему её фотография лежала здесь, в этом Богом забытом месте, да ещё и в луже крови?       С чувством отрешённости и все нарастающего страха, Бекка покинула комнату и спустилась по старой деревянной лестнице, ведущей на первый этаж. Ступени провисали под ногами, издавая пронзительный скрип. Ребекка прикусила губу, чувствуя, как вздрагивал её подбородок и как в глазах скапливалась влага.       На первом этаже оказалась довольно обширная комната, включавшая в себя обеденную зону и бар. Перед глазами на секунду мелькнула картина. Всё яркое и красивое. Столы, расставленные в шахматном порядке, барная стойка с интересным дизайном. Позади стойки шкаф со спиртным. Напротив бара стояли несколько диванов с кожаной обивкой и кресла; стол для игры в аэрохоккей; несколько цветочных горшков с фикусами; на стенах находились круп­но сри­сован­ные изоб­ра­жения из ко­мик­сов, мод­ные ак­сессу­ары: этот ха­ос яв­но ком­по­нова­ла жен­ская ру­ка, по­меще­ние выг­ля­дело гар­мо­нич­но об­став­ленным.       Бекка закрыла глаза и потрясла головой. Это всего лишь галлюцинация. Ведь реальность перед ней. Всё перевёрнуто вверх дном: столы опрокинуты, стулья переломаны; окна и двери замурованы; некогда мягкие кресла разодраны и выпотрошены; в баре не уцелело ни одной бутылки, осколки разбросаны по всему полу; повсюду кровь — явно было настоящее побоище. Но где жертвы? Может она была здесь, когда преступники устроили погром и убили всех людей? Тогда, каким чудом ей удалось выжить? Может она сама убийца? Было так много вопросов, что беспорядочно кружили в голове, не давая возможности зацепиться за что-то одно, и так мало ответов.       Осколки стекла неприятно хрустнули под ногами. Ребекка вздрогнула, она всё ещё босиком. Но, судя по ощущениям, осколки не впились в её ноги, пока что.        — Не впадай в панику, — несколько раз повторила она, обращаясь к себе, громко повторяя слова, словно заклинание, зная, что рядом никого нет и её никто не услышит.        Ребекка пыталась найти ключ к разгадке в звуках собственного голоса, но даже он был ей совершенно не знаком. Голос ничего не сказал ей ни о возрасте, ни о семейном положении; в голосе не было абсолютно ничего примечательного, за исключением звучавших в нем тревожных ноток.        По спине прошёл холодок, словно кто-то коснулся её плеча. Ребекка резко обернулась, но за спиной никого не оказалось. Неудивительно, в таком месте и не такие ужасы причудятся. Бекка снова услышала, как громко повторяет: «Без паники!»       Послышался голос. Ещё один. И ещё. Громкость голосов нарастала с каждой секундой, словно они стремились перекричать друг друга. Ребекка кружила на месте, но никого даже близко не было. Это становилось невыносимо. Среди неясных возгласов ей удалось расслышать пару фраз, но их содержание повергло её в шок и в ещё большую панику. Голоса, все как один, твердили: «Твоё существование — помеха! Просто исчезни, дрянь! Я никогда не прощу тебя! Умри!»       — Заткнитесь! — пронзительно закричала Ребекка, затыкая уши, но не помогало. Она чувствовала, как по щекам бегут слёзы и как капельки срываются с её подбородка, разбиваясь о пол.        Не в силах что-либо придумать, Бекка спешно под­ня­лась по лес­тни­це и по­бежа­ла по уже знакомому ко­ридо­ру. Пря­мо ей навс­тре­чу рас­пахну­лась од­на из две­рей. Бекка в пос­ледний мо­мент ша­рах­ну­лась в сто­рону. Дверь уда­рила её в пле­чо, ру­ка на миг оне­мела, а по­том от­да­лась болью. Она от­тол­кну­лась вто­рой ру­кой от сте­ны и, не обо­рачи­ва­ясь, по­бежа­ла даль­ше. Две­ри рас­па­хива­лись од­на за дру­гой, хло­пали, гро­хота­ли, гро­зясь сор­вать­ся с пе­тель. Она и не поняла, как очутилась в той самой комнате, где пришла в себя. Дверь была плотно закрыта на засов, но и это не помогало. Голоса продолжали мучить и без того израненное сознание. В бессилье, Ребекка упала на колени, сложила ладони и начала читать молитву.       Голоса начали утихать и со временем исчезли. Ребекка рыдала, сидя на пыльном полу. Она больше не могла сдерживать себя, эмоции одержали верх.        Она кричит, тело содрогается в судорогах, она будет кричать, пока не выплеснет все накопившиеся эмоции. Краем уха она слышит стук в дверь. Это не конец? Или конец? Ребекка поднимается на ноги. Как безумная, за пару шагов приближается к окну и оказывается на подоконнике. Ребекка делает ши­рокий вдох, слов­но пытаясь рас­про­бовать воз­дух на вкус.

Шаг. Падение…

      …такое лёгкое и манящее. Она сейчас умрёт? Она точно не знает. Говорят, люди видят свою смерть. У кого-то она быстрая и даже приятная, у кого-то долгая, болезненная и мучительная. Видела ли свою смерть Ребекка? Нет. Лишь обрыв, падение, объятие бескрайних просторов и прекрасное звёздное небо.

Удар.

Уду­ша­ющий страх и пу­га­ющая тем­но­та концентрируются в соз­на­нии, про­никая под ко­жу.

Пустота.

***

      Мир вок­руг неё за­топи­ла ть­ма, что­бы вспых­нуть ос­ле­питель­но яр­ким све­том и взор­вать­ся ка­кофо­ни­ей зву­ков спус­тя все­го од­но мгно­вение. Ребекка ши­роко рас­пахну­ла гла­за, су­дорож­но втя­гивая воз­дух. Резким движением она села на кровати, обнимая себя руками.       Она жива, и вполне в сознании. В нос ударил запах медикаментов.       — Я в больнице, — прошептала, словно пытаясь убедить себя в реальности происходящего. — Меня зовут Ребекка Харрис и… — после «и» её воодушевленные размышления прервались. А что «и»? Факт того, что она по-прежнему ничего не помнит был очевиден. Но что происходило до этого?       По шее прошла ноющая боль и отдала по всему телу. Импульсивно схватившись за больное место, Бекка обнаружила бинты и повязки. Шея болела и не давала возможности повернуть голову. На ноге был затянут эластичный бинт, все руки в ссадинах и порезах. Она попала в аварию? Что-то произошло в том месте? Когда началась её амнезия?       Вопросы вихрем кружили в голове. От мысли об амнезии хотелось выть. Ребекка потерла виски указательными пальцами, в надежде, что это поможет ей успокоиться. Не помогло.       Для начала она стала мысленно перечислять известные ей факты, пусть даже ненужные. Итак, был понедельник, 18 июня 2018 года. Погода, судя по настенному термометру, 26 градусов Цельсия. При ста градусах по шкале Цельсия варят яйца. Два умножить на два равно четырём; двенадцать умножить на двенадцать равно ста сорока четырем. Квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов. Квадратный корень из 365 равен… этого она не знала, но внутренний голос тотчас подсказал ей, что все в порядке — этого она не знала никогда.       Тот факт, что она так много знала и помнила, взбодрил её и внушил уверенность, что было бы нелогично хранить в голове столько информации и не вспомнить в конце концов кто она такая. Конечно, она вспомнит. Это всего лишь вопрос времени. По крайней мере, она будет надеяться.       Внезапный стук в дверь разом прервал все её размышления, оставив на их месте чистый лист. По ту сторону палаты послышался мужской голос:       — Я могу войти?