Тяжело в учении

Как Хиджиката и предсказывал, Койё Тимбутай потерпели под Кофу сокрушительное поражение. Но даже после этого кровопролитного сражения, стоившего множества жизней, Кондо-сан по-прежнему продолжал всячески отрицать необходимость модернизации. Он, будто бы не видел, что враги сёгуната одерживают победу за победой исключительно благодаря тому, что у них лучше вооружение, и всё ещё продолжал надеяться на то, что отвага может сокрушить любые бастионы и укрепления. И сколько бы ни пытались переубедить его те капитаны, которые видели и понимали, к каким последствиям ведёт убеждённость в том, что на поле сражения по-прежнему всё решает исключительно личная храбрость воинов и командного состава, всё было бесполезно. Командующий продолжал упрямо стоять на своём, не желая замечать очевидных фактов. Не выдержав постоянных споров с ним и устав доказывать командиру отряда, что в данном случае, он неправ, Симпати ушёл из отряда, а вместе с ним – и Сано, который не пожелал оставить старого друга. Чизуру проводила двух своих приятелей до ворот, и попрощалась с ними, чувствуя, что им, скорее всего, не суждено будет снова увидеться. На первый взгляд, странным казалось, что единственным человеком, с которым Харада и Нагакура решили попрощаться перед уходом из отряда, была Чизуру. С другой же стороны, в последнее время они не ругались разве что только с ней и с Хейске. Но последний, узнав о том, что его старшие приятели уходят, обиделся и так напился с горя, что ни о каких проводах речи и быть не могло. Стоя возле ворот штаба и глядя на то, как уходят бывшие командиры Второго и Десятого отрядов, девушка думала о том, как давно начался разлад и можно ли было бы предотвратить это? Наверное, нет. Чизуру не понимала, почему так происходило, но капитаны, которых она знала со времён Киото, уходили один за другим. Первыми ушли Инуэ-сан и Ямадзаки. Ушли трагически, погибнув во время битвы при Тоба-Фушими. Следом за ними отряд покинул Соджи. Покинул на время, но до сих пор не вернулся: раны, которые нанесли ему во время стычки с людьми из СаТё, оказались куда более серьёзными, чем казалось, так, что командир Первого отряда до сих пор был прикован к постели и лучше ему не становилось. Формально он ещё числился среди командного состава отряда, но всем было абсолютно ясно, что он, скорей всего, не вернётся. И вот теперь новые потери. И дай-то Ками, если это последние… А дальше колесо истории завертелось с ужасающей быстротой, неумолимо сминая всё на своём пути. Императорская армия, одержав победу под Кофу, начала распространять своё влияние и на прочие области. В конце концов, Эдо тоже оказался ими захвачен, из-за чего Шинсенгуми пришлось отступить на север. Но даже там им оставалось только мечтать о безопасности. В один далеко не прекрасный день, изначально, впрочем, не предвещавший ничего плохого, их окружили превосходящие во много раз силы противника, и Кондо был вынужден сдаться в плен. В принципе, командир мог бы и не делать этого, но он, чувствуя себя виноватым в гибели множества своих воинов под Кофу, решил предотвратить новые потери и предпочёл пожертвовать собой, хоть Хиджиката и Шимада и уговаривали его не сдаваться, а попытаться бежать вместе со всеми. Но он велел им уходить и уводить за собой остатки отряда. Кондо-сан твёрдо решил пожертвовать жизнью ради спасения других людей, и не было силы в мире, способной заставить его отказаться от этого решения. И, в самом деле, пока противник был занят сдачей в плен командующего, всем остальным удалось бежать, воспользовавшись потайным ходом. В дальнейшем Хиджиката-сан приложил все усилия к тому, чтобы добиться освобождения Кондо-сана, но это ни к чему не привело и в конце апреля 1868 года, тот был казнён. Замкому ничего другого не оставалось, как занять освободившийся после смерти Кондо пост командующего. И, хоть он винил в его гибели прежде всего, себя, сейчас некогда было предаваться горю и отчаянию: нужно было спасать остатки отряда. Под руководством нового командующего, Хиджикаты Тошизо, отряд отходил всё дальше на север. Чизуру не слишком интересовали причины отступления: было ли это потому, что они решили сражаться до конца за свои идеалы, или из-за того, что так велел им глава клана Айдзу, или же потому, что им больше ничего другого не оставалось, кроме как сражаться и с честью погибнуть за дело сёгуна. В любом случае, девушку это отступление вполне устраивало. Оно более чем соответствовало её планам: ведь где-то там, на севере, как раз и скрывались сейчас Саннан-сан и, разумеется, Сэн. И именно местонахождение принцессы было тем, что больше всего интересовало сейчас Чизуру, да, впрочем, и Хейске. Правда, причины у них для этого были разные: если девушке хотелось помочь своей единственной подруге, то парень жаждал поквитаться с бывшим товарищем по оружию, который оказался негодяем и предателем. По мере продвижения на север, до них всё чаще доходили слухи о зверских убийствах, наподобие тех, что имели место быть в Эдо и в Киото. Жители северных провинций утверждали, что преступник без разбора убивал мужчин и женщин, невзирая на возраст и социальный статус, и что их тела были буквально изрезаны в лоскуты. А потом и сами Шинсенгуми начали натыкаться время от времени на эти трупы, порой, лежавшие прямо возле главной дороги или поблизости от неё. Эти находки, разумеется, не были приятными и не радовали никого в отряде, но зато эти трупы были реальным подтверждением того, что они идут по верному следу и медленно, но верно, приближаются к тому месту, где скрывается Саннан со своими расэцу. В конце концов, отступая, они оказались во владениях князя Айдзу. Этим могущественным и довольно богатым княжеством на северо-востоке, в конце эпохи Токугава правил ни кто иной, как Мацудайра Катамори, бывший Военный наместник Киото. Кроме того, княжество Айдзу и его глава были одними из немногих, кто до сих пор считал Шинсенгуми своими соратниками и кто не отказался бы предоставить им временное прибежище на своей территории. После разговора с главой клана Айдзу, было решено, что отряд останется в столице княжества и примет участие в сражениях с армией императора, которые, несомненно, вскоре состоятся. Под новый штаб Мацудайра Катамори выделил им комнаты в замке Ширакава, который окружал столицу княжества Айдзу. А позднее, в первую же ночь после прибытия в замок, Хиджиката-сан послал за Чизуру. *** Ещё только подходя к комнате нового командующего отрядом, девушка услышала его голос и голос бывшего командира Восьмого отряда. - А вам не кажется, Хиджиката-сан, что это всё выглядит… как-то странно? – спрашивал парень. – Тут вся ткань так сильно натягивается, что даже ходить как-то неудобно. Юкимура открыла дверь комнаты командующего и… от неожиданности замерла на пороге, так как даже сначала не узнала ни его, ни Хейске. - Ой! – только и смогла произнести Чизуру, глядя на двух прекрасно знакомых ей мужчин, которые сейчас были одеты в непривычные на взгляд девушки европейские мундиры, наподобие французской военной формы для офицеров, только более ярких оттенков и, к тому же, украшенные вышивкой цветным шёлком. Девушка стояла, как громом поражённая, переводя взгляд с одного из них на другого, и просто глазам своим не верила. Наконец, Хейске надоело смотреть на то, как она таращится на них с Хиджикатой, и он окликнул девушку. - Эй, Чизуру, ты, вообще, в порядке? Девушка в ответ кивнула. Да, его голос был прежним, тогда как внешность изменилась самым кардинальным образом. Парень расценил её замешательство как свидетельство того, что он выглядит просто ужасно, и оттого невольно встревожился. - Хиджиката-сан, скажите, я сейчас выгляжу как-то по-дурацки? – спросил он, обернувшись к командиру. - Нет, - покачал тот головой. – Нормально ты выглядишь. По крайней мере, на совсем уж дурака не похож… А что? Это вообще имеет какое-то значение? Я, по-моему, сказал уже всем, и тебе тоже, что если мы собираемся использовать в предстоящих сражениях европейские пушки и ружья, то в западной одежде это будет удобнее делать… Так для чего тогда ты вообще задаёшь такие странные и даже глупые вопросы? - Ну-у, не поймите меня неправильно, Хиджиката-сан, - протянул Хейске. – Просто, я вижу, что Чизуру чуть в обморок не свалилась, когда меня увидела, вот и спросил вас об этом. А что? Нельзя было спрашивать, да? Но, если судить по её реакции, то я, должно быть, выгляжу совсем уж омерзительно. Чизуру, ничего не говоря, только головой покачала. Омерзительно? Неужели он и в самом деле так думает? Нет, это было не так. Совершенно не так. Юкимура, конечно, знала о том, что по прибытию в Айдзу, каждый из офицеров отряда получил новую форму, сшитую по европейским образцам, поэтому, в общем-то, не слишком удивилась, увидев приятеля в этой самой новой форме. Дело было в другом: в его волосах, точнее, в их длине. До этого парень всегда носил длинный хвост, но сейчас его волосы были довольно коротко подстрижены. Впрочем, как и волосы командующего. - Хиджиката-сан, и вы тоже обрезали волосы? – спросила девушка. Тот кивнул. - Да. Пришло время расстаться со всем тем, что устарело. Теперь мы все будем выглядеть, вести себя, а, главное, сражаться, как европейцы, - сказал он. - Вот, значит, как… - протянула Чизуру. – А как же… Как же ваши идеалы, за которые вы сражались раньше? - Здесь, уж будь уверена, Юкимура, всё останется по-прежнему, - усмехнулся Хиджиката. – Мы не отступимся от того, за что заплатили своими жизнями наши товарищи. Но при этом мы более не будем армией старого, устаревшего образца… Ясно? - Да, - кивнула девушка, хотя ей далеко не всё было ясно. Чтобы не путать себя ещё больше, она перевела взгляд на Хейске. Что он там говорил? Что он выглядит ужасно в новой форме и с новой причёской? Чизуру мысленно усмехнулась. Нет, он не выглядел ужасно, он выглядел почти… соблазнительно. - Соблазнительно… - повторила девушка, уже вслух, но очень тихо, так, что никто, кроме неё самой, не расслышал её слов. - Хм, ты что-то сейчас сказала, Чизуру? – спросил Хейске, оборачиваясь к ней и улыбаясь девушке, отчего та залилась ярким румянцем. Не хватало ещё, чтобы он услышал, что она сейчас ляпнула. Чизуру и так от стыда уже готова была провалиться была, чтобы ещё и повторять то слово, которое заставило её так смущаться. - Ох, нет, ничего, - покачала она головой. – Я ничего сейчас не говорила… Что же до твоей новой формы и причёски, Хейске-кун, - добавила она. – То они очень тебе идут, и в целом ты выглядишь сейчас просто замечательно. - Да? – несколько недоверчиво глядя на неё, переспросил парень. – Ну, хорошо… Раз ты, Чизуру, так говоришь, то, значит, так и есть. Девушка кивнула. - Да, это так, - сказала она, смущённо отводя взгляд в сторону. Он немного нерешительно ей улыбнулся, после чего начал подворачивать повыше манжеты на рубашке, длинные и довольно узкие рукава которой, очевидно, с непривычки ему мешали. Чизуру не могла не признать того, что эта манера ношения формы очень ему шла и выглядела очень и очень эффектно. Девушка продолжала украдкой наблюдать за своим другом до тех пор, пока командующему не надоело созерцать их почти незаметный флирт, адресованный друг другу. - Может, хватит вам обоим уже выделываться? – с явным раздражением в голосе проворчал Тошизо. – В конце концов, я вас сюда по очень важному делу обоих вызвал, а не для того, чтобы вы мне тут цирк бесплатный устраивали. - Ой, и вправду… - словно бы вспомнив о чём-то важном, произнёс Хейске. – Так о чём вы хотели с нами поговорить, Хиджиката-сан? Что-то ещё случилось? Что-то важное, да? - Случилось, - кивнул тот. – У нас появились проблемы. Вот, взгляните-ка оба на это. Видите это письмо? Его прислали в Айдзу из Сендая. Это послание, как я полагаю, аналогичное тем, что было отправлено в прочие северные княжества… Вот, сами читайте, - сказал он, протягивая письмо Хейске и Чизуру. - «Обращение официального наместника княжества Сендай, адресованное князьям других северных княжеств… - начал читать парень. – Почему вы должны сдаваться на милость имперским войскам и новому правительству? Да, нам всем сейчас нелегко, но мы должны держаться до последнего…» - «В настоящее время княжество Сендай тоже испытывает давление со стороны императорской армии, но мы пока держимся, и будем держаться до тех пор, пока это будет возможно…» - следом за ним, прочитала Чизуру, а затем недоуменно посмотрела на командующего. Она словно бы желала спросить, в чём же заключается проблема, о которой он говорил, и как она может быть связана с этим письмом? - Всё, дальше не читайте, - произнёс Хиджиката, забирая у ребят письмо. – Там нет ничего интересного для вас. Коротко говоря, Сендай заключил с Айдзу и другими княжествами военный союз, который они назвали Великим Северным альянсом. В этом письме говорится о том, что каждое княжество, входящее в альянс, должно сражаться с императорской армией до последнего человека и последнего патрона или что там у них есть. - Угу, всё понятно, - кивнул Хейске. – Но получается, что вы, Хиджиката-сан, вызвали нас с Чизуру сюда только лишь для того, чтобы показать нам это письмо, ничем, по сути, не примечательное? Командующий в ответ усмехнулся и посмотрел на него снисходительным взглядом. Так взрослые, обычно, смотрят на маленьких деток, не понимающих элементарных вещей. - Нет, тут ты не прав, - покачал он головой. – На самом деле, говоря о том, что у нас неприятности, я несколько оговорился. Наоборот, друзья мои, в этом письме есть прекрасные, просто замечательные новости для всех нас. Ребята удивлённо воззрились на Тошизо, явно не понимая, что он хочет этим сказать, а он, между тем, продолжал. - Это письмо по-настоящему великолепное. Ну-ка, посмотрите, что там, в конце этого послания? Говоря так, он протянул парню письмо. Тот, недоуменно смотря на командира, взял письмо и принялся читать, начиная с того места, на которое тот ему указал. - «…Именно поэтому мы, как патриоты, обязаны выступить против нового режима и бороться до тех пор, пока не свергнем его…» Ну, и что тут особенного? Обычный призыв к сопротивлению имперской армии, - пожал плечами Хейске. - Дальше читай! – велел ему Хиджиката. - Но дальше же только подпись и дата! – запротестовал парень. - Вот именно, - кивнул командир. – Как раз подпись и представляет для нас особенной, можно сказать, кровный интерес. - Ну, ладно, - несколько обречённым жестом махнул рукой Тодо. – Будь по-вашему, Хиджиката-сан, прочту дальше… Он взял в руки письмо и… неожиданно его глаза как-то странно округлились, а улыбка бесследно пропала. Теперь парень выглядел растерянным и слегка испуганным. - «Обращение сие подписано Саннаном Кейске, Наместником и управителем княжества Сендай…» - Что?!.. – глядя широко раскрытыми от удивления и ужаса глазами на них обоих, спросила Чизуру. – Это же значит, что… Что мы их нашли? Саннан-сана и Сэн? - Даже представить не могу, что он сделал, чтобы добиться таких высоких должностей, - покачал головой Хиджиката. – Наверное, наш милейший и любезнейший Саннан-сан просто обвёл вокруг пальца кого-то из представителей княжеского дома Сендая. В любом случае, Саннан и его твари, при помощи которых он намерен создать королевство расэцу – это проблема, которую мы сами себе создали. И теперь нам нужно, во что бы то ни стало, ликвидировать её, пока ещё не стало слишком поздно. - Я… я тоже пойду туда, - неожиданно даже для самой себя, произнесла Чизуру. – Ради Сэн я должна быть там, понимаете? И вы, если пойдёте в Сендай, не сможете заставить меня остаться здесь. - Да, я понимаю, - кивнул командир. – Но, видишь ли, Юкимура, всё дело в том, что мы не можем туда пойти. По крайней мере, сейчас. Придя сюда, в Айдзу, мы заключили соглашение с Мацудайрой Катамори, что останемся в замке Ширакава и будем его защищать в случае нападения имперской армии. Мы не можем просто так взять и уйти без специального разрешения главы клана Айдзу. Но даже если бы мы и могли это сделать, это было бы опасно. Ведь открытое вооружённое столкновение отряда, являющегося частью армии Айдзу с наместником Сендая, могло бы вызвать разрыв отношений между этими двумя княжествами. А за такое нам никто спасибо не скажет. Была и ещё одна причина, о которой он не стал говорить, но которая ни для кого из присутствующих не была тайной. Дело в том, что Хиджиката-сан в предыдущем сражении был ранен и что поэтому он временно не мог пока участвовать в новых боях. Он назначил Сайто временным командующим, который должен был руководить авангардом армии Айдзу. Вот и получалось, что как бы им ни хотелось остановить Саннана, им нельзя было открыто с ним сражаться. И что же оставалось делать? Собственно говоря, девушка уже было, открыла рот, чтобы спросить об этом вслух, когда внезапно раздавшийся невесёлый смех её приятеля, заставил девушку оглянуться. - Всё понятно, Хиджиката-сан, - произнёс Хейске. – Вы ведь, и вызвали-то меня сюда потому, что решили именно меня и отправить в Сендай, правильно? Ну, что же, это весьма разумный шаг, должен я признать. Поскольку всем известно о том, что мы оба - и Саннан-сан, и я, давно умерли, вы и посылаете меня туда. Для того чтобы один, так сказать, мертвец прикончил другого, не так ли? - Нет! – зажав уши, покачала головой Чизуру. – Хейске-кун, ты… ты никогда не должен говорить так! Ты меня пугаешь, когда говоришь о таких вещах. Девушка давно уже замечала, что в последнее время Хейске стал каким-то мрачным. И всегда говорил о себе в каком-то цинично-желчном тоне. Она пыталась бороться с этой его мрачностью, но бесполезно. Чизуру не вполне понимала, с каких именно пор он начал так себя вести, но подозревала, что это случилось после того, как Сэн и Кимигику рассказали им про источник сил расэцу. Ведь, стоило кому-то в присутствии Хейске заговорить о «падших», как он тут же мрачнел. И девушка тоже огорчалась, когда видела его таким… - Да всё нормально, Чизуру, не обращай на него внимания, - с усмешкой сказал Хиджиката. – Пусть Хейске болтает, что ему в голову взбредёт. Всё равно, что бы он ни ляпнул, это нисколько не повлияет на то, что я приказываю ему отправиться в Сендай и разобраться там с Саннан-саном. Ничто из того, что скажет этот дурень, не заставит меня засомневаться в правильности этого решения и отменить его. Так что, пусть, пусть он болтает всякие глупости и дальше. Собака лает – ветер уносит, как говорится. Поняв, что всё, что он говорил, было бесполезной порчей собственных нервов, Хейске только вздохнул. - Ну, ладно, - сказал он, наконец. – В конце концов, Хиджиката-сан, у меня остались кое-какие незаконченные дела в Сендае: мне действительно нужно посчитаться с этим ублюдком. Мне ясен ваш приказ, командир: я готов приступить к его выполнению в любое время, хоть даже сию минуту. - Сию минуту? – переспросил Тошизо. – Нет, сию минуту не нужно этого делать. Ты отправишься в Сендай не раньше, чем через пару недель, может ещё и позже. Пока ты мне нужен здесь, в Айдзу, но, как только мы окончательно тут устроимся, ты отправишься туда. - Ясно, - кивнул Хейске, глядя на командира каким-то отстранённым взглядом, в котором, как показалось Чизуру, сквозила тень плохо скрытой боли. Он явно испытывал сильные страдания, и, как ни старался скрыть это от окружающих, это ему очень плохо удавалось. И, если с физической болью парню худо-бедно удавалось справляться, то с душевными страданиями было не так просто. Всякий раз, когда у него должен был случиться очередной приступ жажды крови, сам этот факт служил парню лишним напоминанием о том, что он больше не был человеком и что, вероятно, его жизнь вскоре оборвётся. Разумеется, Чизуру не могла в точности знать, что должен был чувствовать в эти минуты её друг, но она понимала, что ему бывает очень и очень нелегко. И всё равно, ей не нравилось, что он вёл себя теперь как-то странно, не так, как обычно. Может быть, потому, что Саннан-сан также менялся вот так, как-то незаметно, пока вдруг, в один далеко не прекрасный день, не стал предателем и негодяем, похитившим Сэн. Между тем, поняв, что приступ вот-вот случится, и что он не в силах будет его сдержать, Хейске вскочил с места, на котором сидел, и опрометью бросился из комнаты, очевидно, не желая, чтобы кто-то видел его страдания. - Хейске-кун! Подожди!.. – крикнула Чизуру, желая его вернуть. - Не надо этого делать, - произнёс Хиджиката, жестом руки останавливая девушку. – Пусть идёт, куда ему нужно. Ты всё равно не сможешь ничем ему помочь, Чизуру, так что… Наверное, ему будет лучше побыть пока одному. Голос командующего был, как обычно холоден, но то, что он сказал, не было похожим на приказ. Юкимура посмотрела на него и только сейчас заметила печаль на его лице и усталость в его глазах. Девушка только сейчас поняла, что, должно быть, события последних месяцев не прошли бесследно даже для Командира-демона. Война иссушала его душу, оставляла на ней неизгладимые шрамы. Поражения при Тоба-Фушими и Кофу, отступление, гибель боевых товарищей и их уход из отряда – всё это ложилось на его плечи непосильным бременем. И то, что он должен будет послать Хейске в Сендай, зная, что для того это будет почти верной гибелью, было для него ещё одной тяжкой, почти невыносимой ношей. - Хиджиката-сан, зачем? – спросила Юкимура, глядя на командующего. – Зачем вы посылаете его туда? Ведь вы же… Вы всё знаете, правда? Вы знаете, что он, скорей всего, не вернётся, так зачем же вы это делаете? - Чизуру, на самом деле, больше всего на свете я бы хотел, чтобы мне не пришлось отдавать подобных приказов, - произнёс Тошизо, глядя на девушку. – Просто, я не могу отправить туда людей из наших боевых подразделений, в то время как эту проблему нужно разрешить в ближайшее время. Нам нужно придержать боевые отряды, и это более чем понятно. Я могу отправить туда только кого-нибудь из расэцу, но дело в том, что кроме Хейске у нас из них никого не осталось. Он – наша единственная надежда, понимаешь? - Да, я понимаю, - кивнула Чизуру. – Но… неужели действительно, у нас нет другого выхода? Командующий невесело усмехнулся. - Другого выхода! – повторил он. – Юкимура, ты, верно, думаешь, что я не подыскивал кого-то другого для выполнения этого задания? Ты ошибаешься: я перебрал все возможные и невозможные варианты, но ничего больше нам не подходит. Однозначно: отправиться в Сендай может один только Хейске и никто иной. Кроме того, по всей видимости, только он один сможет на равных противостоять Саннан-сану. Для всех прочих, кого бы я туда ни отправил, это уж точно будет верная гибель. «Только он один! – мысленно повторила Чизуру. – Получается, что Хейске пойдёт туда один? Он будет один пробираться через лес, отделяющий Айдзу от Сендая. В полном одиночестве будет бороться с жаждой крови, и, один на один станет сражаться с Саннан-саном. А если судьба окажется неблагосклонной к нему, то и смерть он примет в одиночестве…» Подумав так, девушка вздрогнула. Она представила себя на месте Хейске, и ей стало по-настоящему страшно. И неожиданно для себя она приняла решение. - Пожалуйста, разрешите мне пойти с ним, - произнесла она, глазами полными слёз, глядя на командира. – Мне кажется, что я должна помочь Сэн спастись от Саннан-сана. И ещё, - добавила она тише. – Я очень хочу помочь Хейске справиться с этим заданием. Хиджиката удивлённо воззрился на девушку. Его глаза, казалось, прожигали её насквозь, словно бы ища какой-то подвох, таящийся за словами девушки. Но та, не отводя взгляда, смотрела ему в глаза со всей возможной решительностью и искренностью. Убедившись, что девушка ничего не скрывает и говорит правду, командир только покачал головой и вздохнул. - Должно быть, ты считаешь, что мало нам помогаешь? – спросил он, наконец. – Поэтому и решила напроситься в этот поход? - Нет, - отрицательно покачала головой Чизуру. - Ну, тогда, значит, выгоды для себя ищешь? - Нет, что вы такое говорить, Хиджиката-сан?! – от обиды девушка чуть не плакала. – Я… я просто считаю своим долгом помочь двум моим лучшим друзьям, вот и всё. Он снова задумчиво на неё посмотрел, после чего, наконец, заговорил. - Если это действительно так, то хорошо. Значит, мы не ошиблись в тебе, Юкимура Чизуру. Знаешь, мы продержали тебя взаперти столько времени только лишь потому, что не хотели, чтобы ты узнала, зачем нам был нужен твой отец. Но теперь… Мне кажется, что мы совершили ошибку, когда относились к тебе с таким подозрением. Впрочем, сейчас это уже не имеет никакого значения… Совершенно никакого значения… - задумчиво повторил он, смотря куда-то мимо девушки. - В таком случае, - немного нерешительно произнесла Чизуру. – В таком случае, значит ли это, что я могу пойти с Хейске в Сендай? - Да, - кивнул Хиджиката. – Ты можешь идти с ним. Отныне, Чизуру, ты сама вольна решать, куда тебе идти и с кем оставаться. Извини за то, что я так долго относился к тебе с недоверием и за то, что из-за моих указаний ты так много времени просидела взаперти. Весь его вид выражал такое искреннее раскаяние, что девушка, не удержавшись, даже тихонько засмеялась. Никогда раньше она и представить не могла, чтобы тот, кого люди называли Командиром-демоном, когда-нибудь станет перед ней извиняться. Он, такой хладнокровный, такой суровый и даже, временами, жестокий!.. - Ну, и что здесь смешного? – разом нахмурившись, спросил командующий. – Юкимура Чизуру, я что, сказал сейчас что-то забавное, что ты так смеёшься? - Нет, что вы! - покачала головой девушка. – Просто, я никогда не думала, что вы меня держали в заточении. То есть, сначала, конечно, мне было немного обидно, что меня никуда не выпускают из штаба, а потом я привыкла к этому. Больше того, - добавила она, немного смущённо глядя на командира. – С течением времени, я поняла, что именно здесь и есть мой дом. - Ого, ну, надо же, какое откровенное признание! – усмехнулся Тошизо. – Если честно, Чизуру, то я такого от тебя никак не ожидал. - Да, - также улыбнувшись, произнесла девушка. – Мне действительно казалось, что здесь и находится мой дом, а все вы – моя семья. Наверное, это из-за того, что и вы, Хиджиката-сан, и Кондо-сан, и ребята из отряда, что все вы очень хорошо ко мне относились. Какую-то минуту оба они, улыбаясь, смотрели друг на друга. Затем Чизуру поднялась с места, на котором сидела, и направилась к двери. Только сейчас командир снова заговорил, но его голос прозвучал тихо и то, что он сказал, скорее, было похоже на просьбу, нежели на приказ. - Позаботься о Хейске, - произнёс Хиджиката. – И… оба постарайтесь вернуться. А сейчас пойди и скажи ему, что ты хочешь пойти с ним в Сендай: он должен заранее знать об этом. Девушка молча кивнула и вышла за дверь. И только здесь она поняла, что теперь все мосты за её спиной сожжены, и что даже если она передумает и захочет остаться, ей уже не удастся повернуть назад.