Тяжело в учении

Эта история приключилась летом 1866 года. Был ясный июньский полдень и солнце светило вовсю, заливая землю своими яркими лучами. По небу плыли пушистые облачка, похожие на белогривых лошадок или же на сказочные дворцы, а лёгкий ветерок играл с листьями на деревьях и кустах и шуршал ещё не пожелтевшей изумрудно-зелёной травкой. От жары Чизуру совсем разморило. Девушка присела на ступеньки террасы и наслаждалась относительной прохладой, тишиной и покоем, как вдруг она услыхала звонкий беззаботный смех, доносившийся со стороны прудика или, вернее, из-за деревьев этот самый водоём окружавших. Девушке вдруг захотелось узнать, кто же это из ребят там развлекается и как именно, и она, поднявшись со ступенек, направилась в ту сторону, откуда слышались звуки веселья. Подойдя к небольшой полянке возле прудика, окружённой рощицей, Чизуру осторожно выглянула из-за дерева и её взгляду предстала поистине чудная картина, внезапно напомнившая девушке об её уже довольно давно прошедшем детстве. Над зелёной полянкой, украшенной яркими цветами, кружили разноцветные бабочки, которые и сами были похожи на ожившие сказочные цветы. А за этими самыми бабочками гонялся… или нет, лучше, наверное, будет сказать, охотился, командир восьмого подразделения. Причём, охотился так, что любо-дорого было поглядеть: затаившись в высокой густой траве и наметив очередную добычу, Хейске незаметно подкрадывался к беззаботно сидевшей на цветке бабочке, после чего следовал резкий рывок, так, что только длинный светло-каштановый хвост парня по ветру развевался, подобно воинскому стягу, а затем… - Вот ведь! Опять улетела!.. – На лице у парня отразились такое разочарование и обида, что Чизуру, наблюдавшая за своим приятелем из-за дерева даже посочувствовала ему. – Интересно, и почему это они мне ну никак в руки не даются?.. - Хейске-кун, - выйдя из-за дерева, окликнула его Чизуру. – А зачем тебе вообще бабочки нужны? - Ну-у… - пожав плечами, протянул Тодо. – Не знаю если честно. Просто так, наверное… Из интереса. А что? - Нет, ничего, - покачала головой девушка. – А тебе их не жалко ловить? - Смеёшься, Чизуру-тян?! – вопросительно поднял бровь парень. – Говорю же: они мне в руки не даются. Как я могу жалеть бабочек, которых даже не могу поймать?.. Не одна Чизуру наблюдала в тот жаркий полдень за тем, как командир восьмого подразделения, впав в возрасте восемнадцати с лишним лет в раннее детство, охотится на бабочек. Саноске и Симпати, сидевшие в тени деревьев на противоположной стороне пруда, тоже прекрасно всё видели и, втихаря, посмеивались над своим младшим товарищем. - М-да, чем бы дитя не тешилось, лишь бы не вешалось, - заметил Сано, попивая из стакана холодный зелёный чай пополам с апельсиновым соком. - И хорошо, что этого ещё Ито-сан не видит, - кивнул Нагакура. – Представляешь, что было бы, если б он или кто-нибудь из его прихвостней увидел, как один из лучших фехтовальщиков в отряде ловит бабочек, подобно дитю малому? - Ага, это верно, - усмехнулся Харада. – Но мне вот что интересно: для чего это Хейске занимается такой ерундой? И что бы он стал делать с этими несчастными бабочками? Если бы, конечно, поймал хоть одну из них? - Не знаю, - пожал плечами его закадычный друг. – Может, на память засушил бы, а может, просто отпустил… Думаю, - добавил он с усмешкой. – Хейске и сам не знает, что бы он стал делать с пойманными им насекомыми. - Лучше бы он вот так же за девушками гонялся! – стукнув кулаком по стволу дерева, воскликнул Саноске. – Больше проку было бы. И уж, по крайней мере, не срамил бы славное имя Шинсенгуми при наших совместных посещениях Симабары. А то ведь, как это бывает: мы с тобой и с девочками в одной комнате развлекаемся… ну, ты знаешь, как, а он в это время в другой комнате сидит - ест, пьёт или скучает, либо же попросту на футоне дрыхнет. И не дай Ками-сама произнести при нём какую-нибудь скабрезную шутку: сразу же стыдливый румянец во всю щеку, как у девственницы перед первой брачной ночью, глазки в сторону и весь вид такой смущённый… Аж неудобно делается: как если бы я при сёгуне грязно выругался или же у ребёнка конфетку отнял… А вот был бы он, как мы – не пришлось бы нам за него краснеть перед гейшами, которые втихушку хихикают с нашего Хейске… Вернее, с его привычки так мило краснеть в самых неподходящих случаях. - А что толку? – пожал плечами Симпати. – Сам посуди, Сано, что изменилось бы от того, что наш Хейске начал бы вдруг, с какого-то перепугу, бегать за девушками? Ну, догнать-то, может, он их и догнал бы, а дальше что? Ни-че-го… Было б точно так же, как и сейчас: Хейске попросту не знал бы, что ему дальше, с загнанной в угол и готовой сдаться на его милость добычей делать. И наш долг более старших, а, главное, более опытных товарищей помочь ему в этом… Смекаешь, дружище? - Ага, - кивнул Саноске. – Ты совершенно прав, Симпати-сан: дальше так продолжаться не может. Хейске уже взрослый парень – если не ошибаюсь, ему восемнадцать уже стукнуло, вот пусть и ведёт себя соответственно возрасту. Можно было смириться с тем, что пару лет назад, когда мы только начали брать его с собой в Симабару, он вёл себя как ребёнок и дико смущался всяких разговоров на скабрезные темы, но теперь это уже выглядит смешным. Мы явно должны что-то с этим делать, только вот, что именно? - Наверное, каким-то образом нужно его развратить, нэ? – предположил Симпати. – Ну, не в том, конечно, смысле, что мы сами с тобой так сказать, собственноручно, будем развращать Тодо, а в том, что как-нибудь поможем ему открыть для себя ещё и эту сторону жизни… - Да, только вот, как именно? – задумчиво протянул красноволосый, глядя на проплывавшие по небу белоснежные облака. – У тебя, Симпати, нет на этот счёт никаких идей?.. - Не-а… - покачал головой Нагакура. – Может, позднее чего придумается… - Эх вы, заговорщики! – внезапно послышался совсем рядом насмешливый голос Соджи. – Вечно что-нибудь начинаете придумывать, но до ума, как правило, ни один из своих грандиозных планов так и не доводите… А всё почему? Потому, что у вас никогда не бывает стоящих идей. - А у тебя, можно подумать, они имеются? – хмыкнул Сано, даже не посчитав нужным обернуться в сторону приятеля. - Конечно, имеются, - убеждённо кивнул Окита. – Ну, по крайней мере, лично мне эти мои идеи кажутся стоящими. Во всяком случае, некоторые из них – это наверняка. Насчёт же всех прочих моих идей… Если честно, не уверен… - Погоди-погоди, - вмешался в разговор Симпати. – А эта идея, которую ты собираешься нам изложить… Ты её относишь к числу стоящих идей, или же тех, в которых ты не уверен? - Конечно, к стоящим! – фыркнул зеленоглазый. – Стал бы я излагать кому-то идею, которую не считал бы дельной!.. И, подожди, - вдруг вспомнил он кое о чём. – А кто тебе, Нагакура-кун, вообще сказал, что я пришёл сюда для того, чтобы изложить вам с Сано какую-нибудь из своих идей? - Ну, так очевидно же, - усмехнулся в свою очередь Симпати. – Уж если ты, Соджи, к кому-нибудь подкрадываешься, так это только для того, чтобы либо этого кого-нибудь прикончить, либо изложить ему свой очередной гениальный план. И, учитывая, что мы с тобой всё-таки, приятели, мне отчего-то кажется более верным второе предположение. Нэ? - Ага, - кивнул шатен. – Ну, никак мне вас не удалось на этот раз провести, вот ведь! – добавил он, хихикнув. – А решение вашей проблемы – вот оно! С этими словами Соджи протянул двум своим приятелям какой-то довольно большой фолиант, который до этого он прятал за спиной. Книга сия, по сути, являвшаяся скорее, альбомом, была переплетена в дорогой переплёт из зелёной кожи с инкрустациями из золочёного металла. В самом центре обложки имелась небольшая картинка, на которой была изображена молодая и очень красивая девушка, гуляющая по цветущему саду, а чуть ниже картинки можно было видеть золотую надпись: «Весенние картинки». - Ну, и?.. – вопросительно подняв бровь, поглядел на Окиту Харада. – Что-то я не понял: как эта книжка… или альбом… неважно… может быть решением нашей проблемы? - А ты его, этот альбом открой – и сам всё увидишь, - ехидно прищурившись, произнёс Соджи. Сано, не веря ни единому слову приятеля, открыл альбом примерно на середине и… его золотисто-жёлтые глаза вдруг начали как-то странно округляться. И было с чего: на развороте альбома была запечатлена более чем откровенная сцена, под которой имелась ещё и подробная инструкция, как, при желании, можно было бы в реале воспроизвести ту позу, что значилась на рисунке. Да и на других разворотах альбома тоже были почти такие же по откровенности картинки, если, конечно, не считать первых десяти или двенадцати страниц, где изображалась встреча девушки с обложки альбома и её возлюбленного, также пришедшего в тот же сад. - Так-так! – ухмыльнувшись, покачал головой Симпати. – Ясно теперь, чем это ты, Соджи, на досуге занимаешься. - Ну, занимаюсь, и что тут такого? – сразу обиделся зеленоглазый. – Во всяком случае, вреда от того, что я иногда рассматриваю такие гравюры никому, ведь, нет, верно? - Понятно, - многозначительно кивнул Саноске, захлопывая альбом и возвращая его законному владельцу. – Как говорится, чем бы дитя ни тешилось… А теперь, добавил он уже более серьезным тоном. – Будь любезен, объясни, как именно могут нам помочь эти скабрезные картинки? Ну, в том смысле, что как мы сумеем при их помощи развратить… сам-знаешь-кого? - Слушай, Сано, у тебя вообще хоть капля воображения имеется? – опершись о ствол дерева и глядя куда-то в туманную даль, изрёк Окита. – Всё-то тебе расскажи, ни до чего сам не хочешь своим умом доходить… Ну, ладно, - добавил он, лучезарно улыбаясь. – Так и быть, на сей раз объясню, что к чему. Вам, как я понял, надо сделать так, чтобы Хейске перестал вести себя как малое дитя или красна девица на выданье: то есть, чтобы он не стеснялся вести себя с девушками как взрослый, как ему по возрасту и полагается, верно? Отсюда вывод: чтобы у него изменилось отношение к некоторым сторонам жизни, и чтобы у него проснулись кое-какие основные инстинкты, вам нужно слегка изменить его мировоззрение в данном плане. То есть ненавязчиво, а как бы случайно и, главное, для него самого незаметно, подтолкнуть его в верном направлении. А для этого лучше всего сгодится что-нибудь типа вот этого альбомчика. Слыхали поговорку: «Книга – источник знаний»? Ну, вот, отсюда сами выводы и делайте… - Мудрено что-то ты завернул, - покачал головой Симпати. – Ладно, положим, что книга – источник знаний. Что из этого следует дальше? Или, иными словами, что, по-твоему, нам надо сделать, чтобы донести этот самый источник и знания, в нём хранящиеся, до нашего дорогого друга? В открытую, ведь, ему такой альбом не предложишь: он ни за что не согласится его взять, а если ещё и до зам. командира дойдёт слушок о том, что мы Хейске тут развращаем при помощи скабрезных картинок, то даже представить страшно, что с нами Хиджиката-сан сделает. Да и от Кондо-сана тоже за такие дела влетит по самое не балуйся… - Зачем – в открытую? – удивлённо захлопал зелёными кошачьими глазами Соджи. – Вполне ведь, можно подсунуть альбом в комнату втихаря… Так, чтоб ни одна живая душа об этом не прознала. - А, тоже верно, - кивнул Сано. – И в самом деле, даже странно, что мы сами до такого простого решения не додумались. - Вопрос только в том, где нам достать такой же сборник гравюр, - задумчиво протянул Симпати. – Альбомчик явно не выглядит дешёвым, должно быть, он стоит уйму денег… которых у нас с Сано, как всегда, не хватает... - Ну, ради благого дела могу и свой одолжить, - ухмыльнулся Окита. – Вот этот… Или любой другой из тех шести или семи сборников похожих гравюр, что у меня имеются. Но только, парни, чтоб с возвратом, договорились? - Конечно, с возвратом, - кивнул Харада. – Как же иначе? А альбом… Думаю, что и этот сгодится. Если наш Хейске-кун не скончается от культурного шока, увидев это, как он явно решит, непотребство и если, самое главное, Хиджиката-сан ни о чём не узнает, то всё должно пройти нормально. - Ну, значит, на этом мы и остановимся, - усмехнулся зеленоглазый, протягивая приятелям альбом с гравюрами. – Дальше парни, уже без меня действуйте, договорились? С этими словами он развернулся и вальяжной походочкой направился к дому. Что же касается двух заговорщиков, то они, сидя в тени развесистого дерева, принялись разрабатывать дальнейший ход «военной операции». А в небесах ярко сияло полуденное солнце, заливавшее землю жаркими лучами, ветер играл в кронах деревьев, и над поляной возле пруда продолжали кружить разноцветные бабочки… которых, впрочем, никто уже больше не ловил…