Няня для балбеса

Пройдя около километра, девушка поняла, что длительные прогулки на каблуках - это не ее. Еще через километр, она осознала, что оставила в клубе куртку, а на улице холодно. И только после долгого третьего километра до мозга дошло, что тело не может идти дальше. И не хочет. Рухнув на лавочку, Кит опустила голову на колени и зарылась руками в волосы. Что это сейчас было? Неужели Пит действительно собирался ее изнасиловать? Или заняться при ней сексом с этой Делли? Вспомнив, как извивалась под руками Пита девушка, Китнисс опять покрылась краской. Нет, она не была настолько невинной, как считали многие. Все-таки двенадцатый - это небольшой городок, скорее, большая деревня. И многие держат домашнюю скотину. Которая, естественно, размножается. И никто не считает это чем-то неправильным или зазорным. И никто не отгоняет детей, чтобы сберечь их нежную психику. Но с животными все понятно, для них секс - это возможность продолжать род, именно инстинкт размножения заставляет их совокупляться. Что такого в этом нашли люди? Вопреки мнению большинства, Кит уже не была девственницей. Своей девичьей "чистоты" она лишилась еще в восемнадцать лет, на втором курсе. Это было самое тяжелое время для нее: кроме того, что ей нужно было оплачивать учебу и квартиру, теперь приходилось заботиться не только о себе. Денег постоянно не хватало, физических и моральных сил тоже. И тогда, когда она уже была готова сдаться и опустить руки, рядом оказался тот, кто помог ей бороться дальше. Гейл. В тот вечер она не могла сидеть дома. Учеников в тот момент у нее еще не было, а тусоваться с друзьями желания уже не было, так что свободного времени хватало. Даже слишком. Она часто бывала у Гейла, хоть теперь не увлажняла его подушку из-за несчастной любви. Они больше молчали. И им обоим этого было достаточно. Хоть это был еще сентябрь, по погоде можно было сказать, что уже поздняя осень, поэтому, пока она шла к другу, успела сильно замерзнуть. Это стало последней каплей. Отчаяние просто накрыло ее с головой и не хотело отпускать. Когда Гейл открыл дверь, на пороге он увидел дрожащую то ли от холода, то ли от подступающей истерики, Китнисс. Посмотрев в затравленные глаза подруги, парень, ничего не говоря, затащил ее в дом и усадил на диван. Как всегда, ему не требовалось ничего объяснять. Набросив на плечи девушки плед, Гейл отправился на кухню, с которой вернулся, неся на подносе чашку с ароматным дымящимся чаем. Но даже после того, как чай был выпит, дрожь не прекращалась. Тогда он обнял Китнисс и прижал к себе. Мягко поглаживая ее по волосам, он шептал успокаивающие слова. Что все будет хорошо. Что он ее не бросит. И что всегда будет рядом. Сложно сказать, чьи губы первыми прикоснулись к чужим, чьи руки на ощупь пробрались под одежду. Китнисс не исключала, что ее. В тот момент ей нужна была поддержка, и только чужое тепло могло согреть, своего не осталось. Если честно, Кит не очень понравилось. А если откровенно - не понравилось вообще. Гейл не спешил, ничего от нее не требовал, был нежен. Но все это она отмечала с холодным умом. Потому что было больно. И чуждо. И даже те прикосновения и поцелуи, которые сначала казались приятными, в конце оставили на коже ощущение чего-то липкого. После того, как все закончилось, Китнисс было неловко. Как она должна была вести себя с другом, с которым только что лишилась девственности? В итоге они договорились, что будут жить дальше, как будто ничего и не было. Что останутся друзьями. Потому что то, что так смело называют главным удовольствием в жизни, точно не стоило их дружбы. Гейл, конечно, согласился. Возможно, был не очень рад. Возможно, просто кипел внутри. На прощанье он, как всегда, поцеловал ее в лоб и не стал провожать. Потому что боялся, что не сможет сдержаться и выскажет все, что думает об их многолетней дружбе и братской любви. А на следующий день он подвел к ней первокурсника, которому нужна была помощь по учебе. И который был готов за нее хорошо заплатить. Осознав, что колотит ее не по-детски, Кит заставила себя подняться с холодной лавочки и поспешить домой. Была уже глубокая ночь, а нужно было еще каким-то образом возродить платье после ночных похождений. Да так, чтобы Джо ни о чем не догадалась. Слава богу, что треснуло оно по шву. Появившийся уже перед сном вопрос, что же делать с Мелларком, Китнисс решила оставить на утро. И, отправив сообщение Энни, что уже дома, обняла Лютика и уснула. Совсем не такого итога ожидал Пит от сегодняшнего вечера. Да, он надеялся, что Эвердин сбежит - только пятки будут сверкать. Была мысль, что она, при этом, будет обзывать его всеми бранными словами. Может, даже разревется. Но он никак не предполагал, что, убегая, она оставит в его ноге подарок в виде вилки! Слава богу, у нее не хватило силенок всадить это опасное оружие глубоко, и даже Делли смогла его извлечь. Но нога все равно болела чертовски сильно. Правда, не настолько, чтобы обращаться к врачу. Он даже не хотел представлять, как глумилась бы над ним вся больница, увидев, как он ковыляет по приемному отделению с вилкой в ноге. Хотя он готов потерпеть боль даже сильнее, если это будет гарантировать, что Китнисс Эвердин будет бегать от него, как от огня. И, конечно, ничего он не собирался с ней делать силой. Он же не извращенец какой-нибудь, у него есть свои принципы. И он был уверен, что секс по обоюдному согласию гораздо приятнее, чем без оного. Интересно, а если бы он просто попытался ее соблазнить, согласилась бы? У нее глазки так и сверкали, когда он прижимал ее в танце. И грудь... Конечно, эта зануда никогда в этом себе не признается, но в тот момент она хотела его так же сильно, как и он ее. Только... Что ожидало бы его дальше, переспи он с этой малышкой? Хождение по пятам, преданные глаза и розовые слюни? Хотя, от Китнисс, скорее, можно было бы ожидать смущенно опущенных глазок и дрожащих рук. Или она бы, вообще, сделала вид, что ничего не было, и спряталась за вечной маской спокойствия. Когда дело касалось этой странной девушки, сложно было что-то прогнозировать. Так что такой исход даже к лучшему... И, все же, маленький червячок сомнений копошился в душе. Когда она сама подалась вперед и посмотрела на него снизу вверх... Если бы это не был обманный маневр, чтобы незаметно взять гребаную вилку, а реальное выражение желаний девушки... Пит вряд ли уже смог бы остановиться. И наблюдать пришлось бы уже Делли. Но эта чертовка провела его. Опять. Мысленно посмеиваясь, Пит перевел взгляд на бледную Делли. Бедная малышка! Странно, что она в обморок не хлопнулась, пока вытягивала эту вилку и пыталась салфетками остановить кровь. Парень прекрасно понимал, что в плане кроватки в ближайшие дни ему ничего, кроме постельного режима, не светит. Но он мысленно пообещал себе отблагодарить Делли и за заботу, и за внимание. И лучше несколько раз. Когда веселые Финник и Энни ввалились в кабинку, последствия небольшого инцидента были уже практически устранены. Только стекло от разбитого стакана валялось на полу, да Пит без штанов и с перемотанной ногой лежал на диване. - Ого! - Финн присвистнул, окинув взглядом кабинку. - Что за Мамаево побоище? Без жертв, смотрю, не обошлось, - его взгляд остановился на салфетках, через которые проступала кровь. - Делли, дорогуша, неужели он настолько плох? В ответ Пит закатил глаза: - Финн, твой друг чуть не погиб смертью храбрых, а тебе все смехуечки да пиздахаханьки - парень укоризненно покачал головой. - Не надо так. - Ладно, брат, я не могу бить лежачего, даже если мое оружие - всего лишь острое перо. - Финник пафосно прижал руку к груди. - Я подожду, пока ты встанешь на ноги, вернее, в твоем случае - на ногу, и тогда оторвусь по полной. А пока, бледнолицый, испробуй живую воду, которую я принес тебе, - тон Финна стал заговорщицким. - Говорят, она дезинфицирует не только физические раны, но и душевные. Финник поставил полную бутылку в центр стола и придирчиво осмотрел стаканы. - Чего-то не хватает. Вам не кажется, что стаканов было больше? - он приподнял одну бровь и выразительно посмотрел на Пита. - Кстати, а Китнисс еще не возвращалась? - к разговору подключилась Энни, которая до этого молча рассматривала ногу Пита. - Мы не нашли ее у бара, решили, что она вернулась сюда. - Эта ненормальная уже свалила, и слава богу! - Пит, кряхтя, принял положение сидя и поставил перед собой стакан. - Правда, перед тем, как с громкими воплями убежать домой и спрятать голову под одеялом, она воткнула мне в ногу вилку. - В смысле? Это Китнисс тебя вспорола? - Энни не отрывала от Пита взволнованного взгляда. - Так я ж и говорю - ненормальная! Бьет посуду, бросается на людей, столовые предметы в них втыкает - а потом, не говоря ни слова, сваливает! - подтолкнув стакан к Финну, Пит постучал по бутылке: - Дружище, спаси страждущего... - Это не правда! - Энни вскочила с дивана и возвышалась над столом. - Кит не могла просто так сделать тебе больно! - девушка даже покраснела от праведной злости. - Признавайся, что ты ей сделал? - Да ничего я ей не делал, - голос Пита был не таким громким и уверенным, - сама что-то себе надумала, обиделась и ушла! Теперь уже и Финник недоверчиво поглядывал на Пита. Он, конечно, любил своего друга, и всегда был за него... Но у Пита было довольно извращенное чувство юмора, и иногда он переходил грань между "смешно" и "жестоко". В это время Энни пыталась дозвониться подруге, а Пит с недовольным видом сам налил себе виски в стакан. - Не отвечает, - Энни умоляюще посмотрела на Пита. - Просто скажи, с ней все нормально? - Конечно, нормально, успокойся ты. Это, между прочим, я здесь пострадавшая сторона. А она просто отправилась домой. - Парень заметил, что Энни больше не слушает его, а ее взгляд направлен куда-то за него. - И поэтому оставила здесь свою куртку? - девушка подошла к Мелларку и выхватила вещь, которая во время обработки ран лежала под его головой. - Ты хоть понимаешь, что на улице почти зима, а она ушла в одном тоненьком платье? - в голосе явственно слышалось обвинение. - Я что ей, нянька, чтобы следить, в каком виде она пошла на улицу? - Пит за громким возмущением пытался скрыть вину, которая медленно начала расползаться в душе. Потому что, как ни крути, а виноват был именно он. - Нет. Это она твоя нянька. От которой ты очень сильно хотел избавиться. - Энни чеканила слова твердым голосом. - И, видимо, преуспел. - Она посмотрела тяжелым взглядом на рану, а потом вернулась к его лицу. - Надеюсь, тебе очень больно. Схватив куртку подруги, она гордо вскинула голову и прошла к выходу. Открыв дверь, остановилась и оглянулась на растерянного Финника. Который, виновато взглянув на друга, последовал за ней. - Каблук, - ворчание Пита не достигло ушей Финна, который уже вышел за дверь. - Вот так и исчезает крепкая мужская дружба. Всегда все портят бабы. - Пит поискал глазами телефон, который во время эпичной схватки с Китнисс куда-то завалился. - Делли, милая, ты не вызовешь мне такси? - не услышав ничего в ответ, Пит перевел удивленный взгляд на девушку, которая уже натягивала на себя меховую жилетку. - Прости, дорогой, не могу. Боюсь, что все испорчу. Бабы, они, знаешь, такие. - И стройные ножки унесли девушку за пределы кабинки, оставив несчастного парня наедине со своим ранением и бутылкой виски. Найти телефон, как оказалось, было не самым сложным. Гораздо сложнее было натянуть на себя брюки. Справившись кое-как с этим непростым действием, Пит загрузился в такси и назвал адрес Китнисс. И почему он это сделал? Не из-за того же, что волновался за девушку, которая запросто могла замерзнуть? Всю дорогу до дома экс-няньки Пит внимательно всматривался в обочины, но не заметил ни одного человека. В окнах их квартиры свет не горел, и Пит, успокоив себя тем, что девушка уже давно в своей кроватке видит десятый сон, направился домой, чтобы последовать ее примеру. Уже лежа в постели, Пит подумал, что есть крохотный шанс увидеть завтра Китнисс, которая решит продолжать работать. "Да нет, бред, она теперь и близко ко мне не подойдет. Прощай, Китнисс Эвердин! Надеюсь, больше не пересечемся!" Еще раз мысленно порадовавшись отвоеванной свободе, Пит погрузился в крепкий сон, наполненный серым укором, красной страстью и... сожалением.