Няня для балбеса

— Чёрт, Гейл, ну и что ты наделал? Что я теперь, по-твоему, должна сказать его отцу? «Извините, ваш сын сам бросился головой на стену, а потом давай биться лицом о кулак моего друга. Пока не разбил себе нос, не отстал». Так, что ли? — каждое слово было пропитано едким сарказмом. Возмущённый взгляд говорил о том, что его хозяйка сейчас мечтает превратить стоящего перед ней парня в маааленькую такую кучку пепла. А потом дунуть. Китнисс сама готова была приложить друга его глупой башкой к стене. — А что я должен был сделать? Стоять и смотреть, как он тебя лапает? — Гейл тоже был зол и тоже хотел выплеснуть эту злость. Но подруга, глядящая на него снизу вверх, всё же умудрялась делать это свысока, окидывая его мощную фигуру презрительным взглядом. Как будто это она под два метра ростом. Так что у Гейла просто не было шансов. — Да он и не лапал толком! Он просто держал полотенце… а я не могла отойти… потому что он его держал! НО НЕ ЛАПАЛ! — Кит достигла точки кипения и на последних словах ударила рукой по шкафчику, который издал обиженный звон своей металлической дверцей. — Детка, мне показалось, или ты расстроена, что я не уделил должное внимание твоей фигурке? Ну так давай исправим, полапаю от души! — для человека, который минут пять лежал трупом, а перед этим залил половину помещения кровью из разбитого носа, Мелларк вёл себя слишком развязно. Как будто лежать без чувств ему понравилось и он готов продолжить это увлекательное занятие. Не открывая глаз, Пит представил, как после его слов лицо Гейла наливается краской ярости, а Китнисс — смущения с примесью негодования, и они оба становятся красными и ещё больше похожими. Как помидорки на одной ветке. — Вот видишь? Кит, плевать на его папашу и этот грёбаный контракт! Я его сейчас самого под помидор разделаю! «Неужели мой внутренний голос опять меня подставил, и я сказал это вслух? Вроде же не пил. А может, это он в стрессовых ситуациях начинает молоть моим языком чушь?» — казалось, Пита мало заботит перспектива превратиться в томатный сок. — Нет, не плевать! Я уже согласилась, а я привыкла держать свое слово! — Кит постаралась говорить спокойнее. — К тому же нам повысили квартплату, по двадцатке с носа. Мне нужны эти деньги. В это время Пит приподнялся и сел на лавку, на которой до этого лежал. Трудно было понять, что болит больше: голова, на которой прощупывалась добрая такая шишка, или нос, к которому вообще было страшно прикоснуться. — Так ты поэтому согласилась? То есть я должен всё это терпеть из-за какой-то двадцатки? — Пит с оскорблённым видом покачал головой, будто не мог поверить, что его так подставили из-за такой мелочи. — Нет, я согласилась только ради общения с такой приятной и интересной личностью, как ты, — Кит фыркнула и отвернулась от обсуждаемого объекта. — Солнышко, ты могла бы хоть пару минут не язвить? Я же пострадавшая сторона, мне нужно внимание и ласка. Много-много ласки… — дёрнувшийся в его сторону кулак Хоторна стёр мечтательное выражение с его лица. — Ладно, я понял, никаких больше пошлых намёков. Нервные вы какие-то. Это же шутка. На самом деле мне эта Эвердин даром не нужна, она меня вообще не возбуждает. — Ну спасибо, один комплимент лучше другого, — девушка как раз достала какую-то коробку из настенного ящика. — Сиди ровно, шутник недоделанный, сейчас будет щипать. — Серьёзно? Может, ты ему ещё и подуешь на ранки после всех этих оскорблений? — хотя последнюю фразу Меларка Гейл не мог с чистой совестью назвать оскорблением — для него эта новость была сродни «благой вести» — он решил не вдаваться в подробности. — Я не могу смотреть, как ты перед ним унижаешься. Увидимся завтра! — с этими словами Хоторн вылетел из раздевалки, впечатав по пути дверь в стену. — Эй, а пол?! — на крик Китнисс, брошенный вдогонку другу, ответило только эхо пустых коридоров. Тяжело вздохнув, девушка раскрыла коробку, которую всё это время сжимала в руках. Накапав на ватку немного перекиси, она опустилась перед сидящим Питом на колени и начала сосредоточенно смывать кровь из разбитого носа и царапины на скуле. — Кит, если твой неадекватный друг решит вернуться, то может опять захотеть почесать свой кулак о моё лицо, — Китнисс не понимала, к чему ведёт парень. — Ну, ты стоишь передо мной на коленях, а я до сих пор голый. Если не учитывать твоё полотенце, накинутое чьей-то доброй рукой, — закатив глаза, Китнисс вернулась к боевым ранениям. Но всё же немного покраснела. — Кстати, а кто меня приодел? Неужели ты сжалилась и прикрыла мою поверженную тушку от чужих глаз? Не хочешь, чтобы кто-то ещё кроме тебя любовался моим прекрасным телом? Да ты собственница! Мелларку ужасно нравилось, когда девушка покрывалась стыдливым румянцем от его слов. Вот только последние явно были лишними. Намочив новый кусочек ваты, Кит с силой приложила его к оцарапанной скуле, а потом ещё и потерла. — Ай! Блин, больно же! Ты решила меня добить? Вместо ответа девушка удовлетворённо кивнула и выбросила использованные ватки. Затем взяла пластырь и капнула на него пару капель какой-то жидкости с резким запахом и ядовито-зелёным цветом. Мстительно улыбнувшись, она с наслаждением потянулась рукой с этим самым пластырем к его лицу. — Эй, детка, полегче! Я почти уверен, что лекарство с таким цветом и запахом предназначено для убийства! Там на бутылочке, случайно, нет рисунка с черепом и костями? — Пит с опаской схватил своего «лекаря» за запястье и отвёл руку немного в сторону. — Нет, что ты. Это просто заживляющая мазь… — несмотря на спокойный голос, что-то в глазах девушки не внушало Питу доверия. Но он всё же рискнул отпустить её руку и позволил наклеить пластырь. — …смешанная с серной кислотой, которая постепенно разъест твою кожу, затем мышцы — пока не доберётся до черепа. На последних словах Пит с испугом отшатнулся от коварного «доктора». Как раз в этот момент мазь начала нещадно жечь кожу, убеждая жертву современной медицины, что девушка не врёт. Китнисс, заходящаяся от смеха, еле удержала руку Мелларка, которой он уже собирался сорвать кусочек клейкой ленты. — Ладно, прекрати, я шучу! Это действительно заживляющая мазь. И она всегда так щиплет. Слушай, нервный ты какой-то! — на последних словах Кит накрыл новый приступ смеха. — Ха-ха. Очень смешно. Ты, Эвердин, ни разу не сестра милосердия. Ты самый настоящий коновал. Залечивая простую царапину, стремишься довести человека до инфаркта, — Пит пробубнил своё недовольство почти не раскрывая рот. Потому что мазь жгла всё больше и больше. — Прости, не удержалась. Тем более ты заслужил. — А на сколько часов я заслужил эту дикую боль? Может, ну его, само заживёт? Я уже не могу терпеть жжение, — по голосу Пита было слышно, что ему действительно больно. — Пару минут. Давай я облегчу. А ты потерпи, — Кит присела рядом с парнем и наклонила его голову ближе к себе. А затем подула на ранку, как маленькому ребенку. — Полегчало? Прямо перед глазами Пита были губы его… няньки? надзирательницы? врага? Почему-то он не мог теперь подобрать эпитет, подходящий этой девушке. В любом случае они — эти губы, сложенные трубочкой, — приносили реальное облегчение. Странно, но за всё то время, пока он красовался перед Эвердин в чём мать родила, у него ни разу не мелькнула мысль, что девушка-то перед ним была привлекательной. И тоже почти голой. В тот момент он просто наслаждался ситуацией. Сейчас-то она была при полном параде. Но вот губы… они так близко. Пухлые. Мягкие. Сладкие. Немного приподнять голову, повернуть чуть левее… Наверное, Китнисс уловила изменение настроения Мелларка, потому что прекратила дуть и немного отодвинулась. Пит тоже отъехал по лавке на пару сантиметров и несколько раз провёл ладонью по шее сзади, где чувствовалось слабое покалывание. Чёрт, он её чуть не поцеловал. «Кажется, у меня затянулось воздержание. Вот и тянет ко всем подряд», — Пит мысленно пообещал себе на этих же выходных исправить ситуацию. Осталось до них дожить… Молчание затягивалось, нужно было срочно прервать эту неловкую тишину. — Да, Эвердин, не ожидал от тебя такого… — девушка искоса взглянула на говорившего. «Не мог же он прочитать мои мысли? Или у меня всё на лице написано?» — …Провести меня не многим удаётся. А твой подкол был очень даже достойным. Будем считать, один-один. Но ты понимаешь, что теперь это война? — взгляд у Пита был немного смущённым, но веселым. — А. Ну да. Конечно, — «Так он об этом! Слава богу, не заметил!» — Китнисс слабо улыбнулась в ответ. — Кстати, раз Гейл нас покинул, уборка в раздевалке ложится на твои плечи, — увидев возмущённый взгляд парня, девушка вскинула руки в защитном жесте. — Это приказ Боггса, я не причём! — Ну отлично. Бил он, а убирать мне! Кто бы сомневался, что Гейл найдёт повод свинтить! — Пит негодовал: он и так неплохо вымотался на тренировке, а теперь ему весь вечер предстояло махать шваброй. — А ведь ещё нет девяти, — Пита осенило, — значит, ты остаёшься со мной! Хоть раз я рад, что ты привязана ко мне этим дурацким контрактом. — Ну конечно, я буду рядом. Но это не значит, что буду помогать, — Кит села поудобнее и сложила руки на груди. — Давай, вперёд, а я проконтролирую, чтобы не осталось ни пятнышка. — Нет, ты добрая, ты меня не бросишь на растерзание тряпкам, — видя, что Кит не обращает внимания на его слова, парень начал сомневаться. — Ты ведь не бросишь, правда? — не дождавшись никакой реакции, он бухнулся перед лавочкой на колени. — Только не бросай меня, я без тебя не справлюсь! — он молитвенно сложил руки, опёршись локтями на коленки девушки. — Вставай, позёр. И оденься наконец, второй раз такого великолепия мои бедные глаза не выдержат, — Китнисс закатила глаза и направилась в сторону подсобки с уборочным инвентарём.

***

— Так вы с Гейлом… — Пит сосредоточенно возюкал мокрой тряпкой по полу, скорее размазывая грязь, чем смывая. — Нет, мы не пара, — Китнисс, которую немного напрягло начало вопроса, вернулась к своему занятию. У неё часто спрашивали, в каких отношениях они находятся, правда, обычно это были высокие привлекательные феи с длинными золотистыми волосами. — Странно, а со стороны кажется, будто самая настоящая пара, — он совсем не хотел, чтобы голос прозвучал так осуждающе. — Мы просто хорошие друзья, — Кит пожала плечами, — лучшие друзья. В двенадцатом мы ещё больше времени проводили вместе, но там нас принимали за брата и сестру. — Ну да, вы похожи. И вы, как близнецы, чувствуете друг друга. Я видел сегодня, как лихо вы расправлялись с мишенями. Идеальная гармония. Девушку смутила похвала. От кого, от кого — а от Пита она ожидала её меньше всего. Хотя, может, она не права? Может, он не так уж и плох, а вся эта дерзость — просто маска? Покачав головой, Китнисс в сотый раз напомнила себе о своей роли рядом с Питом. Ну, и на всякий случай о том, что она должна сохранять спокойствие. — Мы с Гейлом охотились вместе, — Пит перестал мучить швабру и удивлённо уставился на Китнисс. Та, в свою очередь, продолжала сосредоточенно отмывать пол. Отойдя от шока, Пит тоже последовал её примеру и вернулся к многострадальной швабре. — Ты говоришь об этом таким тоном, как будто рассказываешь, как ты вчера сходила в магазин, — парень недоверчиво покачал головой, — сама же говорила, что выход в лес и охота запрещены. Выходит, ты не всегда была такой правильной? — Выходит, что так, — Кит равнодушно пожала плечами. — С детства я охотилась с папой, но потом ему стало тяжело со своей спиной сидеть не двигаясь по несколько часов, ожидая, пока дичь соизволит стать нашим ужином. Поэтому с четырнадцати лет я начала ходить в лес одна. А потом присоединился Гейл — и за три года совместной охоты мы неплохо сработались, — вспоминая прошлое, девушка даже заулыбалась. Если бы она знала, что ждёт её в дальнейшем, она с радостью бы встречала каждый новый день своей старой жизни. — Так что да, мы действительно понимаем друг друга без слов. — Неужели всё было настолько плохо, что вам нечего было есть без охоты? — Пит действительно не понимал. Он вырос в Капитолии, где всегда всё было под рукой. Любой каприз за ваши деньги. А деньги у его отца как раз таки были. — Нет, не «настолько», — Кит засмеялась, глядя на ошеломлённое лицо парня, — наша семья неплохо жила по меркам двенадцатого. У нас даже был автомобиль, — улыбка сползла с лица Китнисс. — Вот семье Гейла приходилось действительно туго: его отец погиб в шахте, а мама осталась с маленькой зарплатой прачки и тремя сыновьями. Хорошо ещё, что отец успел оставить ему сбережения на учёбу. Мой папа тоже хотел собрать сумму, необходимую на хорошее образование для нас, поэтому почти всё заработанное откладывалось. — Для нас? — Пит вопросительно посмотрел на девушку. — В смысле, для меня, — Кит отвела глаза в сторону и почувствовала, как щёки начал заливать румянец. И почему она должна постоянно рядом с ним краснеть? Захотелось ответить ему, как-то зацепить, чтоб он наконец отвернулся и перестал прожигать её недоверчивым взглядом. В этот раз Кит не успела напомнить себе о спокойствии и прикусить язык. — Но тебе ведь этого не понять, ты рос на всём готовом. Пита даже покоробила её грубость. Как эта мелкая заучка, всегда такая правильная и тактичная, посмела его упрекнуть богатством отца? — Ну да, куда уж мне. Я ведь тупой, как эта швабра! — Пит постучал деревяшкой по кафелю. — Даже деньги транжирю папашины, сам-то я и копейки заработать не мог бы! — от осознания, что он сейчас говорит чистейшую правду, стало ещё обиднее. — А знаешь что, уже пять минут десятого, так что торчать с тобой я больше не обязан. Сама домоешь,- Пит бросил швабру и, повесив сумку на плечо, вышел из помещения, оставив Китнисс наедине с неубранной половиной. — Ну отлично! — Китнисс тоже хотелось запустить швабру подальше и отправиться домой. Эти оба устроили здесь бардак, и оба свалили! Только вот Пит свалил из-за неё, и Китнисс было перед ним жутко стыдно.