Чумовое путешествие

Эмма звонит уже по сотому номеру, блокируя сотую кредитку, Киллиан подсчитывает мелочь. Денег у них — кот наплакал, даже номер пришлось снять один на двоих, без душа и кабельного. — Но можно как-то восстановить её дистанционно? — спрашивает Свон и отрицательно машет головой. — Проклятье, — ругается Джонс. Им отказали все банки, клиенткой которых Эмма была. Можно связаться с начальством в Бостоне, но Свон не хочет привлекать их без особой надобности. Мистер Голд, непосредственный босс Эммы, человек конкретный, не любящий, когда его отрывают от дел. Просить от него услугу — себе дороже. Эмма кладёт трубку. — Это был последний банк, — вздыхает она. — Все они как под копирку говорят, что восстановить карту я могу только в том штате, где я её получила. — Да уж, спасибо тебе, Робин, — Джонс бросает мелочь на стол. — Сто баксов на бензин, плюс мелочь на два раза поесть. О билетах на самолёт речь уже не идёт. Тут едва-едва до Бостона хватает. Спать будем в машине. Эмма крутит в руках телефон. — Могу его продать, если придётся. Других вариантов не вижу. — Продать что-то мы всегда успеем, — Джонс хмурит брови. — Попытаться бы как-то заработать. — И как? — Эмма подходит к окну, выглядывает в темноту ночи. Она видит отражение комнаты, более ничего, зато так лучше слышно грохот дождевых капель по металлу. — Мы у черта на рогах, здесь даже посудомойки никому не нужны. — Я придумаю что-то, — Джонс открывает интернет на своём телефоне. — Ты спи, Свон, утром у нас будут деньги. — Смотри, без криминала, — Эмма улыбается. — А это идея, Свон, — Киллиан вскакивает с кресла, подходит к Эмме, берёт её за плечи и гипнотически смотрит ей в глаза. — Совсем немного криминала нам не повредит. Верно ведь? То, что Киллиан — мошенник, Эмма знала, и все же она удивляется, когда он показывает ей фальшивое удостоверение. — «Офицер Роджерс», — читает она, расширив глаза от удивления. — Косишь под копа? А ничего, что я, как бы, твой пристав? — А ничего, — Киллиан копирует её тон, — что я как бы ради нас двоих стараюсь? Свон, ты просто послушай, в пяти километрах отсюда есть один универ, а ты знаешь, какие у молодёжи по вечерам буйства. Я туда прихожу, удостоверение под нос тычу (они ж не грамотные, поверят), говорю «нарушаете», конфискую то-сё, от взятки не откажусь, и полетим мы, Свон, бизнес-классом до Бостона, попивая студенческое пивко и заедая чипсами. Эмма выслушивает речь Киллиана молча, лишь подозрительно прищуривается где-то на середине. — И ты хочешь, чтобы я, слуга закона, участвовала в этом? — она складывает руки на груди. — Можешь ждать в машине, никаких проблем, тем более форма у меня только одна. — Ох, — выдыхает Эмма. — У тебя и форма есть? — Обижаешь, Свон, я в образ вхожу лучше некуда. — Выходит, нет тебе веры, — голос Эммы звучит расстроенно. — Ты, вероятно, всегда в образе. — Что? — Джонс делает шаг назад. — Ты что… Нет, Свон, только не начинай. У нас ведь только начало налаживаться общение… — Я… — Эмма качает головой. — Я когда-то жила этим, помнишь? Кражи, подставы. Стольких трудов стоило бросить… Она садится на край дивана и принимается шатать носком сапога. — Можем не делать этого, — Киллиан садится рядом, кладёт свою ладонь поверх её. — Будем ехать без остановок, через пятнадцать часов окажемся в Бостоне, если без пробок. Деньги и не понадобятся. Эмма кивает, не глядя на него. — Ладно, пятнадцать часов — это всего-ничего, протянем. Джонс замечает, что весёлее она, однако, не стала. — Я не всегда в образе, — говорит он тихо. — Не всегда, Свон, правда. — Ладно, — отзывается она без эмоций. — Нет, не ладно, Эмма, — Киллиан грубо берёт её за плечи. — Ты слушаешь, но не слышишь. Если хочешь, я сожгу это треклятое удостоверение, а заодно и форму. Хочешь? Эмма слегка приподнимает уголки губ. — Не хочу, — уже мягче отвечает она. — Ведь дело не в форме. — Дело в том, — перебивает её Джонс, — что ты мне не доверяешь. — Я не доверяю никому, — Эмма принимается снимать обувь. — А теперь, доброй ночи. Киллиан оставляет ей кровать, переходит в кресло. Пока она спит, или делает вид что спит, он думает лишь о том, он ли облажался, либо просто Эмма не оставляет шансов? Никому… *** Завтрак проходит в напряжённой обстановке, Эмма избегает встречаться с поднадзорным взглядом, сырный тост занимает все её внимание. Киллиан, который ограничивается только кофе и булочкой, не сводит с неё взгляда. Нет, этим Эмму не проймёшь, она старательно не замечает его до самого отъезда. За рулём она. Едет, насупившись, пальцы сжимают руль до побеления костяшек. Джонс не знает, напряжение это, либо неприязнь, спрашивать не хочется — он боится ответа. — Ты разговариваешь во сне, — говорит он первое, что приходит в голову, Эмма заметно напрягается. — И что же я сказала? — Что я идиот, — Киллиан усмехается. — Это похоже на правду, — бурчит Эмма. — Вот только я не разговариваю во сне. Никогда. — Откуда ты знаешь? Когда спишь одна, как ты можешь знать — разговариваешь или нет. — Почему ты считаешь, что я сплю одна? — Эмма бросает на него злобный взгляд. — За четыре дня тебе никто ни разу не звонил, к тому же ты сама сказала, что мужчины тебя не интересуют. — Железная логика, — Эмма фыркает. — Я сказала, что не интересуюсь романами. Я не говорила, что сплю одна. Желваки на щеках Киллиана играют. — Кто он, Свон? Сосед по лестничной клетке? Сотрудник? Или каждый раз кто-то другой? — Тебя это не касается, — Эмма сильнее давит на газ, благо состояние дороги это позволяет. Дождь едва моросит, машин мало. Эмма лжёт. Она сама не знает, зачем наплела про других мужчин. Она уже десять месяцев ни с кем не встречалась, но признавать этого перед Джонсом Свон не собирается. — А ты сам, хоть помнишь им счёт? — спрашивает она, беря курс на город. — Помню, что они исчисляются десятками, точнее не скажу. Киллиан напускает на себя самоуверенный вид, скрывая в душе то, в чем признаться не может. Их было всего три. Первая, в годы бурной юности, со второй, замужней, он тайно встречался восемь лет, и последняя, две недели назад, певичка в баре по имени Звоночек. Он так и не узнал её настоящего имени, но и она, едва ли, запомнила его. — Так и думала, что ты ловелас и волокита, — бурчит Эмма. — Проклятье, — Киллиан стучит кулаком по приборной панели. — Черт возьми, Свон, их было всего три, довольна? Эмма поводит бровью. — Многое можно сказать, чего никак не проверишь. Джонс молчит. — Он узнал, что мы встречаемся… — через время спокойным, ничего не выражающим голосом говорит он. — И избил её. — Детектив Уивер? — уточняет Эмма. — Путался с его женой? — Я любил её, — Джонс скрипит зубами. — Мы любили друг друга. Много лет тайно хранили связь… — Но он узнал, — заканчивает Эмма. — Узнал, — кивает Киллиан. — Рано или поздно такое узнают. Джонс умолкает, прокручивая в голове тот день, затем продолжает: — Она выбрала его. У них общий сын и все дела. Свидетельствовала против меня. Она ведь даже не сказала, что мы были вместе. Понимаешь, Свон, — я просто мужчина, который избил её мужа. Джонс такой расстроенный, что Эмма чувствует себя обязанной тоже сказать правду. — А я просто девушка, которая сбегает со свиданий… — Эмма кусает губы. — И я сплю одна… Киллиан рад, хоть ни на что не надеется. Ему было неприятно думать о тех фантомных мужчинах, а теперь все становится так, как и должно быть. — Это не навсегда, — заверяет он Эмму, и правда в том, что Киллиан не намекает на себя, он просто желает ей счастья. Они минуют штат, оставив ещё пару баксов на платных дорогах. Дождь снова припускает, но расстояние до Бостона продолжает сокращаться, а это главное. Они едут уже три часа, не остановившись ни разу. Киллиану начинает казаться, что Эмма пытается скорее от него избавиться. Ему бы желать добраться до Бостона, но все, чего он хочет — чтобы что-то снова отвлекло их. Джонс цепляется за малейшей повод: они проезжают лесополосу, и в тот миг он замечает парня и девушку, спорящих о чем-то у обочины. У них есть машина, но они продолжают стоять под дождём, активно жестикулируя. Эмма тоже видит эту сцену, и хмурится. — Притормози, Свон. Киллиану по большей мере наплевать на парочку, но продлить путешествие с Эммой он готов любой ценой — даже разбороняя возлюбленных. Эмма останавливает машину в пяти метрах от подростков. — Ты не можешь мне это запретить! — чуть не визжит блондинка, размахивая руками. — Она моя сестра! — Да, и моя девушка, не забыла? — так же эмоционально отвечает ей парень в куртке с логотипом университета — большим рогатым северным оленем. То, что они не парочка, уже ясно, но вот причина их спора остаётся покрытой тайной. Киллиан решает взять ситуацию в свои руки, пока эти двое не выцарапали друг другу глаза. — Что не поделили, молодёжь? — интересуется он, выходя из машины. Эмма натягивает на голову шапку и выходит следом. Блондинка переводит на них взгляд. — Моя сестра пошла в лес одна! — она дрожит от волнения, к тому же тоненький голубой плащик едва ли спасает от дождя. — Ханс из «Капа Капа Мю» и его дружки украли у нас жезл президента, а без него я не смогу завтра принять новых сестёр. Они спрятали жезл в лесу, а Энни, моя младшая сестра, решила достать его для меня. И теперь она где-то там… Под дождём… Совсем одна… Блондинку бьёт крупная дрожь, слёзы смешиваются с дождём. — Что я за старшая сестра такая, если не пойду туда за ней? — Да нельзя нам за ней, — злится парень. — Не найдём. Нужно в полицию обращаться. — Какая полиция, Крис?! Узнают, что она в лес пошла, отчислят! Ну сколько можно объяснять… Киллиан переглядываются с Эммой. — Тупые подростки, — вздыхает он, закатывая глаза, и обращается к спорщикам: — Живо в машину, вы оба. Печку на максимум до полного высыхания, и ждать нас здесь. — Он расправляет плечи и кивает в сторону зарослей. — Дамы вперёд? Эмма с шумом выдыхает. — И почему меня это не удивляет?