Жизнь за кулисами

      Ким Бом Спустившись с крыши, я нигде не мог найти Со Ын, как-будто испарилась. — Кажется она уехала домой, – сказал один из съемочной бригады, когда я уже по третьему кругу обходил всех, спрашивая один и тот же вопрос. А где ее дом? Я даже этого не знаю. Мне хотелось действовать моментально, найти Со Ын и исправить ошибки, но мозг отказывался работать. Помощь друзей сейчас совсем не помешает. Съемки скоро закончились, и я, собрав всех, рассказал что произошло, ничего не утаил. Они слушали внимательно, и на их лицах я видел искреннее участие. Надо отдать должное Ву Бину, после моего рассказа он не бросил фразу «я же говорил, что ты дурак», как я ожидал, а наоборот, сразу начал искать решение моей проблемы. — Кто-нибудь знает, где она живет? – спросил он. Никто из нас не знал. — Тогда нужно обратиться к девушке помощнице режиссера, у неё должны быть данные на всех, – продолжал Ву Бин. Точно! Я подорвался и побежал на третий этаж, где перед кабинетом директора сидела та самая девушка. Ну, как девушка, скорее дама под 40, из последних сил старающаяся выглядеть лет на 15 моложе. Она наотрез отказалась сообщать мне что-либо о Со Ын. — Это личная информация, я не могу сказать вам ее адрес, вдруг, вы маньяк какой-нибудь, – сказала она, при этом почему-то плотоядно разглядывая меня с ног до головы. В другое время я бы мог, пустив в ход своё обаяние, выведать у этой женщины все-что угодно, но сейчас у меня на это не было ни терпения, ни настроения. И я совершил грубую ошибку, даже две: назвал ее «женщиной» и требовательным тоном сказал, что мне необходима эта информация. В итоге был грубо вытолкнут из приёмной. Понуро повесив голову, я вернулся к друзьям ни с чем. —У тебя похоже от любви совсем мозги перестали работать. Ладно, чего не сделаешь ради друга, – сказал Джун Пе и ушёл завоёвывать «женщину». Мы остались обдумывать что же делать. Через 10 минут он вернулся и протянул мне листок — Не спрашивайте, как я это сделал, – театрально содрогнулся Джун Пе. На листочке был написан адрес Со Ын. Все-таки мне очень повезло с ребятами. Теперь я знаю куда ехать, осталось решить как лучше извиниться. — Купи ей большой букет роз, – советовал Ву Бин. — Розы – это банально, можно лилии, – сказал Чжи Ху. — У Со Ын аллергия на лилии, она любит гиацинты, – отозвалась Чан Ди. — И главное, проси прощения искренне от души, не ляпни чего-нибудь. И объясни про тех девушек, что они сами подошли, – говорил Джун Пе — Неее, про девушек лучше сейчас не упоминать, о них объяснишь потом... И советы от друзей посыпались как из рога изобилия. Я лишь успевал переводить взгляд с одного на другого. «Цветы и ещё конфеты... Нет, не конфеты, украшения... Это пошло, как-будто покупаешь прощение... Скажи обо всех своих чувствах... Нет, не пугай ее сразу откровениями...» Когда уже голова пошла кругом от количества разнообразных и противоречивых указаний, друзья сжалились надо мной и с пожеланиями удачи отправили к Со Ын. Первым делом я зашел в цветочный магазин выбирать букет. Продавщица молодая девушка попалась очень словоохотливая. — Вы для кого берёте букет? Для любимой девушки, мамы, сестры? Обычно берут эти белые розы, ещё есть пионы. Или можете купить живые цветы в горшке, они не завянут, а продолжат расти. А ещё мне нравятся вот эти герберы... – тараторила она. Юное создание, меня не волнует, что тебе нравиться, просто дай мне гиацинты и побольше, я сегодня и так получил множество советов, больше не осилю. Наконец получив свой букет, я отправился домой к Со Ын, но по дороге вспомнил слова Чан Ди. — Помнишь, тот ювелирный, где вы нас спасли от фанатов? Там рядом сидит бабушка, продающая безделушки. Покажи ей свою подвеску и спроси, что она означает, – с таинственным видом сказала она мне перед уходом. Я успел как раз вовремя, пожилая женщина уже собиралась домой. И вот, я стою перед дверью Со Ын. Раза три я поднимал руку, чтобы постучать, но не решаясь опускал. Сердце колотилось от волнения, а мысли путались. Сделав глубокий вдох, я наконец решился.

***

      Ким Со Ын Я лежала на кровати и пялилась в белый потолок. Наверное, уже прошло пару часов, как я была неподвижна. Мне ничего не хотелось, ни есть, ни встать, ни спать. Хотя спать, пожалуй, хотелось, от пролитых слез глаза щипало. Но стоило мне их закрыть, передо мной появлялся тот полный ненависти взор. Поэтому я и изучала причудливые тени на потолке. Не знаю, что было хуже, боль, которую я испытала, когда увидела Ким Бома с девушками, или полная апатия, которая на меня сейчас навалилась. Из раздумий меня выудил стук в дверь. Я не хочу вставать, кто бы это ни был, пусть придёт попозже. Но стук повторился второй раз, третий, уже более требовательней. Ладно, ладно иду я. Мне и в голову не пришло сперва посмотреть в глазок, я сразу распахнула дверь и увидела огромный букет моих любимых гиацинтов. Что это?? Букет начал спускаться вниз, открывая лицо держащего его человека. Мое сердце пропустило удар, а потом пустилось галопом. О, Господи, Ким Бом! Здесь, перед моим домом! — Позволишь войти ненадолго? – нарушил он затянувшееся молчание — Да, проходи, – отошла я в сторону, пропуская незванного гостя. Мы прошли в гостиную и сели на диван — Будешь чай? Какие бы чувства меня не обуревали, а правилам меня учили с детства. — Потом, может быть. Давай сперва поговорим, – ответил Ким Бом. Вспомнив, что все ещё держит букет, он протянул его мне. Это выглядело даже немного забавно, похоже, он чувствовал себя не в своей тарелке, и оттого движения получались какие-то скованные. Интересно, почему он пришёл, да ещё и с букетом? Я ждала от него начала разговора, а Ким Бом выглядел смущенным, похоже ему надо сперва собраться с мыслями. — Прости меня, – выпалил он, – за все, что сегодня произошло, прости. Я такой дурак! Знаю, что не заслуживаю прощения, но прошу, хотя бы выслушай, а потом решишь. Я подумал, что у тебя помолвка. Это меня настолько выбило из колеи, что соображать нормально, видимо, не смог. Вместо того, чтобы сперва все выяснить, я кучу ошибок совершил. — Подумал, что у меня помолвка, и решил забыться в других объятиях... — Нет! – прервал он, хватая меня за руку, – Какие они у тебя ледяные! А ну дай сюда вторую! Я немного опешила от резкой перемены темы и такого приказного тона, но руку все-таки протянула. Ким Бом начал растирать их в своих тёплых ладонях, пару раз подносил к губам и легонько целовал, от чего я смущалась, а глупое сердце вновь начинало совершать кульбиты. Тепло начало распространяться по всему телу, и Ким Бом продолжил свою речь, но моих рук не отпустил, а сжал между своими ладонями. — Вчера я шёл пригласить тебя на свидание, но не успел. А потом услышал ваш разговор с Чан Ди и неправильно понял. Не буду вдаваться в подробности, как пережил ночь, – горько усмехнулся он, – сегодня утром те девицы сами подошли, когда я мучился от похмелья. Даже не успел сообразить как они оказались по обе стороны от меня и начали прижиматься. А потом я увидел тебя. Я хотел показать, что твоя помолвка меня не волнует, знаю, это по-детски, но тогда в голове у меня была каша. Я слушала не прерывая, только глаза мои все больше и больше расширялись от удивления. Он хотел пригласить меня на свидание? Напился, услышав о помолвке? — А на крыше, я как-будто с цепи сорвался. Прости, я сделал тебе больно, – почти шёпотом продолжил Ким Бом, легонько погладив мои плечи, будто пытаясь стереть следы жёсткой хватки. — Ты смотрел с такой ненавистью, я даже испугалась, – также тихо проговорила я. Его лицо исказила гримаса страдания — Ох, Со Ын, извини, что испугал. Я в тот момент ненавидел себя, за то что, несмотря на то, что думал ты помолвлена, я хотел прижать тебя к себе. Мы оба молчали, как тишину нарушил мой громко заурчавший желудок. — Ты с утра вообще что-нибудь ела? — Эээ, – я не смогла вспомнить, – кажется нет. Покачав головой, Ким Бом встал, потянув меня за собой — Где у тебя тут кухня? Он не подпустил меня к плите, а усадил за стул — Я, конечно, не кулинарный гений, но омлет приготовить сумею. Ты не против? За меня ответил вновь заурчавший желудок, я лишь смущенно улыбнулась и кивнула. Пока он готовил, я принесла из гостиной букет и поставила в вазу с водой. Губы сами расплывались в улыбке, при виде моих любимых цветов. — Прошу за стол. Только я не знаю где у тебя чай, – раздался голос. — Я сама налью, – ответила я. И мы приступили к трапезе. Было очень вкусно, я вмиг закончила все, что было на тарелке. — Скажи, ты простила меня? – обратился Ким Бом. — Да тебе по большому счету и не за что прощения просить. Что касается тех девушек, ты же волен поступать как хочешь и ничем мне не обязан, – постаралась я ответить как можно более равнодушно. Он как-то странно посмотрел на меня и сказал: — Да, не обязан, но я хочу, чтобы ты знала и правильно поняла. А ещё надеюсь получить твоё прощение. — Хорошо, ты его получил. И комната озарилась его улыбкой. Вдруг, Ким Бом, завёл руки за шею и, расстегнув подвеску на ремешке, протянул мне. — Это кажется твоё, и ты должна ее отдать тому, кто оставит след в твоём сердце. Но учти, я уже привык, что она висит у меня на шее, поэтому надеюсь, что ненадолго с ней расстаюсь. Неужели Чан Ди проговорилась? Я ее прибью! Видимо, я это сказала вслух, так как Ким Бом со смехом произнёс: — Не ругайся на неё, она ничего не сказала, лишь подсказала где мне искать ответы. После ужина у меня невольно начали слипаться глаза, треволнения всего дня оставили совсем без сил. — Иди, ложись спать, – сказал Ким Бом, видя мое состояние. — А как же ты? — Можно я останусь, пока ты заснёшь? Потом уйду, захлопнув дверь. У меня не было сил спорить, я послушно побрела в спальню. Даже на то, чтобы вытащить одеяло и укрыться меня не хватило, я так и рухнула на кровать. «Сладких снов», - услышала я в полудрёме и меня укрыли. А потом почувствовала нежный поцелуй на щеке. Или это был сон?!