Я домохозяйка, тебанне!

      После разговора с Микото и Фугаку прошло всего четыре дня, и вот уже был назначен совет, на который я не стремилась попасть. Я лишь надеялась, что клан Учиха был предупрежден, а значит вооружен, в нашем случае спокойствием и принятием. Все эти дни я посвятила решению текущих проблем, а именно все те же проблемы с чакрой, едой для Наруто и так далее, а конкретно сейчас, я готовила ужин и немного переживала о том, что происходит там, на собрании, которое как раз сейчас и проходило. Минато ушел с утра, назначено было на 12 и длилось все уже пять часов. Я так подозреваю, вернется муж с новостями, хорошими или не очень, уставший и голодный, а потому я готовила домашний рамэн с увеличенным содержанием лапши, овощей и мяса. Так же в холодильнике уже застывал десерт – Минато оказался тем еще сладкоежкой.       В общем-то, я занималась своими делами, терпеливо ждала. Наруто спал, когда должен был вернуться муж оставалось только гадать. Но тут раздался стук в дверь.       Так. Гостей я не ждала.       – Здравствуйте, Кушина-сан, – на пороге стоял подросток лет 14-ти с белыми волосами и почти полностью скрытым за маской лицом, который приветственно поклонился.       – О, Какаши, – я, быстро вспомнив все о мальчике, была приятно удивлена его визиту. – Какими судьбами? Проходи.       – Я здесь по приглашению Минато-сенсея, – проговорил он, переступив с ноги на ногу, а затем все же войдя. – Он сказал сегодня прийти после 17 часов за заданием.       – Заданием? Минато мне ничего не говорил, – я глянула на часы, было ровно 5 часов вечера. П – пунктуальность. – Сегодня собрание кланов, его не было с утра, но по идее скоро должен прийти, можешь подождать его.       – Я, наверное, лучше пойду, не хочу Вам мешать, – почему-то юный Хатаке чувствовал себя крайне неловко, хотя по лицу этого сказать было невозможно.       – Эн не, дружок, оставайся, – я взяла его за плечо, чтоб не улизнул, и улыбнулась. Ниндзя, чтоб их. – Ты не можешь мешать.       Я отпустила его и отошла в сторону, делая приглашающий жест в сторону кухни. Он с пару секунд смотрел мне в глаза, видимо, что-то для себя решая, а затем стал разуваться. Вот и чудненько.       Когда он закончил, я попросила его немного подождать в кухне и посмотреть за бульоном, сама же я прошла в комнату, чтобы привести себя и свои мысли немного в порядок. Скажем так, я была немного не готова к той информации, которую получила. Да, я мельком помнила о нем, обо всех учениках мужа, но одно дело просто знать сухие факты, другое – в красках вспомнить все. Милая и ответственная девочка Нохара Рин, взбаломошенный, веселый, взрывной и улыбчивый Учиха Обито и вечно серьезный, отрешенный, нелюдимый и почти безэмоциональный Хатаке Какаши. Один единственный из всей команды Минато, кто выжил. Мальчик, переживший в своей еще совсем короткой жизни столько потерь, сколько, думаю, не каждый взрослый человек со сформировавшейся психикой смог бы. Мать, отец, затем и почти вся команда…       – Извини, что заставила ждать, – я зашла в кухню, видя, что мальчик стоит возле плиты. – Ты что, все время следил? Нужно было лишь сделать огонь тише, если бы начало бурлить слишком сильно.       – Простите, я не силен в готовке, – он чуть пожал плечами, отступая в сторону.       – Садись лучше, сейчас доготовится и поешь, – я проверила почти готовый рамэн, сдвинула крышку и почти полностью потушила огонь, оставив совсем слабый, а затем открыла холодильник. – Чай? Сок?       – Сок… – неуверенно ответил он.       Но прежде, чем я успела поставить перед ним стакан, почувствовала колебания чакры от печати, оставленной дома.       – О, как вкусно пахнет, – раздался голос мужа.       – Минато-сенсей! – Какаши встал, чтобы поприветствовать внезапно, для него, появившегося учителя. Это я чувствую, когда печать отзывается перед перемещением, но не думаю, что кто-либо еще на это способен, особенно если учитывать, что этот «звоночек» короткий и появляется муж сразу после него.       – Какаши, рад, что ты зашел, – Минато улыбнулся и положил руку на плечо ученика, чуть наклонившись вперед. – Кушина еще не успела тебя откормить? А то смотри, начнешь есть и уже не остановишься, пока все не кончится или сам не лопнешь.       – Можно подумать, что это плохо и тебя не устраивает, – я притворно закатила глаза, так, для галочки. – Как все прошло?       – Мы… – он закрыл глаза, а затем, улыбнувшись, сказал: – добились своего. У военной полиции появится новый штаб и пять филиалов, совет кланов поддержал твою идею.       – Насколько сильно свирепствовали Данзо и старейшины? Надеюсь, они не заявятся сюда, чтобы заставить тебя пересмотреть решение? – я воинственно, стоя в фартучке, достала половник, указывая на дверь. – Я вытулю их сразу же, всех разом, с пинка!       – Тише-тише, до этого не должно дойти, – в примиряющем жесте муж поднял руки, подошел ближе и приобнял за талию.       – Ну смотри, пусть только попробуют, – хмыкнула я, сразу же успокаиваясь после поцелуя в макушку; глянув на гостя, я поняла, что тот немного не знает, куда себя деть, ему была непривычна, но приятна эта семейная сцена, развернувшаяся перед ним. – Ты голодный? В прочем, не отвечай, это риторический вопрос. Мыть руки и садиться за стол. Какаши, тебя это тоже касается.       – Сенсей… – мальчик посмотрел сначала на меня, потом на учителя, но я всем видом показывала, что не приму возражений, Минато же показывал, что лучше смириться. – Хорошо.       – Вот и чудненько, – я улыбнулась, проводив обоих мужчин, отправившихся в ванную, взглядом.       Когда они вернулись, на столе уже стояли дымящиеся тарелки с рамэном, стакан с соком для Какаши и миска с нарезанным салатом. Минато пожелал приятного аппетита, Хатаке кивнул, стянул с лица маску и принялся за еду. И, судя по тому, что он моментально ускорился после первой пробы, то ему понравилось.       Закончив раньше мужчин со своей порцией, которая была меньше, я молча наблюдала за учеником мужа, попивая чай.       Передо мной сидел совершенно маленький и разбитый мальчик, я это понимала. Не важно, гений он, ни гений, джонин, капитан АНБУ, еще кто. Он в первую очередь ребенок. Ребенок с очень сложной судьбой. Я знаю, что произошло с Обито, с Рин, мне и самой было тяжело от их потери, но я даже представить не могла, что чувствовал этот мальчик. Шаринган в его глазу постоянно напоминал ему о друге, а его собственная техника о подруге. Я понимала лишь одно – его нельзя оставлять одного, никак нельзя. Он итак слишком долго был в одиночестве, дальше так продолжаться не может. И мне совершенно не нравится решение Минато отправить его в АНБУ – это еще хуже.       – Спасибо за еду, – поблагодарил мальчик, вырвав меня из невеселых мыслей, кладя палочки для еды поверх пустой тарелки. – И все же, Минато-сенсей, Вы говорили что-то о миссии…       – Да, точно, миссия, я вспомнила, – вклинилась я, не дав мужу ничего сказать, чем заслужила удивленные взгляды. – Совсем замоталась… Но для начала, Какаши, позволь мне поблагодарить тебя.       – За что? – удивился мальчик, что, в прочем, выразилось лишь в чуть расширившемся единственном видимом глазу. Маску он уже успел натянуть обратно.       – За то, что следил за мной во время моей беременности, – кажется, я удивила его еще сильнее и немного расстроила. – Ты прекрасно выполнял свое задание, я бы даже тебя, быть может, и не заметила бы, как, собственно, и было в самом начале, но благодаря Кьюби внутри я прекрасно научилась чувствовать чужое присутствие. Так что, спасибо тебе.       – Не за что?.. – с вопросительной интонацией ответил юный Хатаке.       – А на счет миссии… Раз уж ты так потрясающе справился со мной, то я хотела бы попросить твоей помощи с нашим ребенком, – а теперь я повергла в шок всех здесь собравшихся. Плевать, что мне помощь эта не особо то и нужна, я итак справляюсь, Минато это прекрасно знал, но мне нужно как-то вывести его из этого отчуждения и одиночества; мне стало понятно, почему он чувствовал себя так неловко с самого начала – здесь не было его зоны «комфорта», в которую он сам себя загнал. – Не думай, что это что-то неважное – нянчиться с ребенком. Я не буду тебя заставлять менять пеленки и так далее. Просто мне нужно время. Минато, наверное, тебе не говорил, но после всей той ситуации с Девятихвостым, распечатыванием-запечатыванием, моя система циркуляции чакры нуждается в кардинальной над ней работе. Для этого мне нужно посвящать глубокой медитации как можно больше времени, а с ребенком я этого сделать никак не могу. Кроме того, я не могу доверить это кому попало. Тебе же я доверяю, плюс и проявил ты себя наилучшим образом.       – Я… – Какаши посмотрел на учителя, и снова на меня.       – А я буду тебя кормить, и еще, если хочешь, могу в свободное время обучать фуиндзюцу, – не едой, так знаниями, но я тебя куплю. – Возьмешься за эту важнейшую миссию, которую я никому другому не могу доверить?       – Буду рад Вам помочь, – он зачем-то встал и поклонился.       – Брось, Какаши, меньше официоза, – я фыркнула, тоже вставая, готовясь убирать со стола тарелки и подавать десерт.       – Как скажите, – вновь поклон. Вот ведь! Зачем я ляпнула про сверхважную миссию?       – Ками, Минато, ну хоть ты ему скажи! – я посмотрела на мужа, который улыбался, стараясь не рассмеяться в голос.       Эту сцену прервал Наруто, начавший просыпаться. Я оставила все и пулей метнулась к сыну. Вернулась я уже с ним в свежих пеленках, а мужчины уже успели сами убрать все со стола, помыть посуду, разлить чай и разрезать десерт.       Сейчас я тепло улыбалась, видя, что хоть Какаши и не привык к такому, но хотя бы не сопротивляется. Когда он наблюдал за мной, Минато не разрешал звать его за стол или еще что-то в этом роде, говоря, что ему нужно побыть одному, но за делом, а если я скажу ему, что заметила слежку, то могу ударить по его гордости шиноби. Собственно, я все равно раскрыла карты, но быстро перевела тему, так что все обошлось.       Затем я официально представила Наруто Какаши, который смог немного пошатнуть все маски юного Хатаке, схватившись за его палец.       «Одомашнивание» Какаши Хатаке началось. Это моя собственная супер важная миссия.