психология и аптека

— У тебя… вас же есть теперь какой-нибудь документ, где написано, с подозрением на какое заболевание я обратился. Зачем вы меня мучить будете?       Неред вскинула бровь и неодобрительно взглянула на Диму. — Общаемся на «ты», Малин. И мучить тебя никто не собирается, ты сам сюда пришел, — девушка вздохнула. — Ты же не хочешь вечно ходить подавленным и раскисшим, верно? — он кивнул. — Ну, так расскажи мне, что и когда тебя начало беспокоить. Если тебе будет комфортнее, — она кивнула на небольшую кровать, — можешь лечь. Мне, конечно, было бы лучше смотреть тебе в глаза, но если от такого подхода ты чувствуешь себя неловко, то пожалуйста.       Дима благодарно и несколько тепло посмотрел на девушку. Поведя плечами, он встал с мягкого кресла и перебрался на кровать, уткнувшись взглядом в потолок и сложив пальцы в «замок» на животе.       Неред подвинула кресло ближе к парню, после чего взяла свой блокнот с ручкой и села напротив друга, от чего тот чуть напрягся. Пронизывающий и изучающий взгляд смущал его и он сам не понимал почему. Странно.       Поерзав на месте и кашлянув, Дима прикрыл глаза, дабы не замечать девушку и начал говорить: — Ну. У меня постоянно отвратительное настроение. Как бы, ну, из рук валится все, и это, типа, буквально. У меня мышка компьютерная выпадала раза три за стрим, — он нервно выдохнул. — Это все началось недели три-четыре назад… Блять, Лиз, что именно я должен тебе сказать?       Девушка поудобнее перехватила карандаш, понимая, что сейчас ей придется быстро-быстро записывать ответы, одновременно задавая наводящие вопросы. — Ухудшение сна есть? — Да-да-да, точно. В сутки около трех часов сплю. Может даже чуть больше, — Лиза угукнула, черкая по листу грифелем. — Кушаешь как? Что с аппетитом? — Ухудшился. Почти не ем. — Кушать надо, ты же знаешь, — светловолосая слабо улыбнулась, взглянув на парня. — Знаю. Но без аппетита это делать так себе. Девушка сделала ещё одну пометку. — Дрочил сколько раз на этой неделе?       Малина слабо вздрогнул, хмурясь, и приоткрыл глаза, недоумевающе смотря на Неред. — Что, прости? — она закатила глаза. — Мастурбировал сколько раз на неделе? — Какая разница? Не дрочил я. — А на прошлой? — Нет. — Бля, и девушки у тебя нет, — Неред в задумчивости сжала губы. — Ладно, «снижение сексуального интереса под вопросом», — продиктовала себе она и отложила блокнот. Хлопнув себя по коленками и встав, девушка быстро взяла со стола небольшую пачку каких-то распечаток и вновь села напротив Димы. Парень лежа наблюдал за ее действиями, порой нервно постукивая по кровати. Достав первую, она показала на размазанное пятно. — Сейчас мы пройдем тест Роршаха. Ты его скорее всего знаешь, но на всякий случай повторю то, что от тебя требуется. Я показываю тебе непонятные картинки, а ты говоришь то, что видишь. Ничего такого страшного и опасного в этом тесте нет, так что не думай, что какой-то особенный долбоеб. А то мне попадались такие. Если будет интересно, я потом расскажу, что какая карточка означает, — она вынула из файла один лист и показала другу. — Отвечай, не задумываясь.       Обычная клякса, которая каждому человеку покажется чем-то необычным, чем-то странным. И его просят назвать, что это?       Как говорили Лизе на курсах, этот тест используется для выявления каких-либо заболеваний у пациента, будь то психические или физические. Все в обществе ходят под масками — это распространенное мнение, которое ближе к термину «факт». Эти маски скрывают настоящую личность не только от глаз посторонних участников маскарада, но и от себя. Таким образом, человек порой не может узнать свои некоторые истинные чувства. Он адаптирован к обществу. Он знает, где нужно пошутить, где сделать какую-то позу — все, готово, душа компании, весельчак, безнадежный оптимист, и хуй его знает, какой этот человек в своём собственном мирке.       Именно для этого и используются эти пятна. Человек видит эти кляксы впервые или же во второй, третий раз (как правило, четкого интереса они не вызывают). Реакция на эти изображения непроизвольна, неконтролируема и довольно показательна для врача, кем и являлась Лиза. — Два человека, — девушка взяла карандаш, взглянула на наручные часы и записала время с ответом Димы. Выбрав другую картинку, она провела с ней такую же операцию, как и с первой.       Как правило, на этот тест уходит не больше десяти минут. Если больше — значит пациент всё-таки думал над ответом, что искажает результаты теста.       На седьмой минуте Лиза уже проводила небольшой опрос, который полагался после теста. «Здесь ты сказал, что это летучая мышь. Ты видишь целую фигуру или только части: крылья, лапки, уши?». Малину почему-то смущали такие вопросы. Он ощущал себя школьником на уроке истории, где тот назвал неправильную дату правления царя и теперь его всячески путали, дабы выудить правильный ответ. Недействительная тактика.       И хотя Лиза сказала парню не беспокоиться, он все равно напрягался. Идиот. Она же все видит. — Ну, что ж, а теперь пройдемся по шкале Бека.

***

      Сеанс подходил к концу — у Лизы были кучи записей для размышления, а мозг парня чуть вымотался из-за такого обилия тестов. Он устало прикрыл глаза, так и не встав с кушетки, пока Лиза прожигала взглядом блокнот, что-то сопоставляя в голове.       На столе пропищал таймер, оповещающий о конце приема. Лениво клацнув по нему, Лизка встала с мягкого стула и подошла к рюкзаку, долго копошась там, что-то ища. Дима в это время уже встал с полюбившейся кровати и потягивался. — Вот, скушаешь, когда совсем грустно будет, — Лиза мило улыбнулась, протягивая парню шоколадку в красивой обёртке. Тот непонимающе смотрел на нее. — Давай бери, не выебывайся, — она слабо стукнула его по носу.       Тот что-то благодарно пробурчал, пряча лакомку в карман, и снова перевел взгляд на психотерапевта. — Пока, Маслин. До вторника.