Ненавижу эту группу...2

*Спустя 3 месяца* POV Ася Миллер. За эти 3 месяца ничего нового не произошло. Я всё также нахожусь в инвалидном кресле, со мной сиди Алина(нянька), а Влад работает, живёт своей жизнью, но очень часто заходит ко мне. Можно сказать, что он живёт со мной. Все также думают, что я умерла, все только и говорят обо мне... Мне надо уехать отсюда. Карьера певицы для меня давным давно закончилась... Теперь я пою свои песни только в своей комнате. Но я очень много стихов написала... Надо хоть пользу приносить, Владу чтоль отдать? Что происходит не в стенах дома, я не знаю. Мне жутко интересно узнать, как там мои ребята. Я ещё ни разу не спрашивала Влада про это, но надо спросить. Сегодня. Стук в дверь. — Войди, — проговорила я. — К Вам пришёл Владислав, ему подняться? — прозвучал голос Алины. ----Сколько раз просила, чтобы ты обращалась со мной на "ты". — дружелюбно проговорила я. — Прости. — Спустя меня к нему. — сказала я и попыталась сесть на кровать. Алина помогла мне залезть на это чёртово кресло. Я сама уже спустилась на лифте. (Частный дом трёхэтажный, а лифт специально для инвалидов). — Привет, — попыталась весело произнести я. — Здарова, — ответил с улыбкой Рамм. — Ромашка, ну, что нового у тебя. — спросила я. — Ну, всё по старому, — грустно произнес он. — Влад, я уже так не могу. Расскажи как там мои пусички? Самое главное как Никита? Я от тебя имя это ниразу даже не слышала. Ты мне ничего не сказал. Как он принял всё это. Жив ли он вообще. А если жив, в больнице ли он. Хорошо ему или плохо? Если плохо, то что с ним? Если хорошо, то как ему дома? Работает ли? А... — Хватит, — серьёзно перебил меня Влад. — Сейчас всё расскажу. Жив твой Никита, — сказал Ромашка, и я улыбнулась. — он всё болезненно это пережил... Первый месяц, он лежал в больнице, не разговаривал, не ел, думал. Меладзе ему дал год на восстановление, поэтому он не работает. Первые недели 2 после выписки он ушёл в отрыв. Он пил, из клубы не выходя, снимал шлюх. Всегда мне звонит, чтобы забрать его. Бывало, когда я приходил, он садил меня с собой рядом и начинал ныть, как без Аси плохо. Следующие недели 3 он вёл себя нормально. Казалось, что пришёл в себя. Он познакомился с блогершой Марьяной, они объявили себя парой. — более грустно сказал Ромашка, а я улыбалась... улыбалась... — Но стоит посмотреть в его глаза, и ты сразу увидишь там боль, такую же как у тебя, Ась. Пришлось мне как-то зайти в его комнату за кошельком. А там по всей комнате развешаны ваши с ним счастливые фотографии, даже в кошельке есть одна из твоих фотографий. Я даже помню тот день. Это когда он извинился передо мной. Именно тогда же вы начали дружить?... — Да, — хриплым голосом сказала я. — У него всё получится, всё. Он забудет. Страдания не вечны. И я уверена, что он её любит не меньше чем меня. — Как ты можешь быть уверена в этом, когда ты даже в своих словах не уверена. — сказал Рамм, и вытер мне слёзы. — Алин, спасибо, ты свободна. — крикнул друг, и входная дверь захлопнулась. — Хорошо, с этими всё понятно. Как Коля, как Цой и Пиндюра? — Коля отлично, у него завтра уже выходит альбом. Ну, я тебе его показывал. Он девушку себе нашёл. Розой зовут. — Ха, у меня с ней был маленький конфликт. — А у тебя вообще бывают нормальные отношения с девочками? — пошутил Ромашка, и мы оба засмеялись. — Толян с Седаковой встречается... — Да ладно? Ё-маё, я так и знала, что между ними что-то есть. — А Тёма ещё одинок. Кстати, они вернули то время с Ником, когда живут вместе. Работа... Ребята не выступаю, и ближайший как миним год не будут. Пиндюра и Цой в студии 24 на 7. Киоссе говорит, что тоже собирается в студию и готовить альбом, который выйдет через год. — Тоже хочу, работать... Кстати, — сказала и поехала в сторону комнаты, где я писала стихи. — Возьми, они мне ни к чему. Пускай хоть где-то пригодятся... — сказала я и сунула ему бумажки. Конечно, я не всё ему отдала, один стих я оставила себе. — Спасибо, — счастливо произнёс Влад и обнял меня. — Но, теперь ты каждый день мне будешь говорить, что произошло нового. — Хорошо.