И тогда пошёл дождь.
Джованне пришлось прикрывать волосы ладонями в попытках защитить укладку от непогоды, мысленно негодуя на свою же непредусмотрительность. Зонтик сейчас был бы весьма кстати. Девушка быстрым шагом пересекала площадь Дофин, звонко стуча каблуками по брусчатке, в надежде найти укрытие до того момента, как туфли от Маноло Бланик достигнут точки невозврата. Расставаться с любимой парой классических лодочек хотелось меньше всего. Словно услышав её мысли, над головой прогремел гром, а мелкий дождик за секунду начал превращаться в настоящий ливень, заливая уютные улочки и заставляя нерасторопных туристов быстрее передвигать конечностями.
Голубые глаза выхватили вывеску кафе «Chauffer», что была зажата между помпезным «Lecaveau du Palais Restaurant» и сувенирной лавкой, на стеллажах которой выделялись ярким пятном реплики известнейших работ Пикассо и Мане.
Джованна устало опустилась в плетеное кресло, ощущая как в туфлях мерзко хлюпает вода, распространяя сырость. Слегка склонившись вниз, девушка сняла одну лодочку с ноги и разочарованно простонала. Подошва горячо любимых Маноло Бланик на несколько миллиметров отошла. Из образовавшейся прорехи на пол капали, подобно слезам, дождевые капли, и Джованна ощущала, что еще немного и сама не сможет сдержать своих чувств. В солнечном сплетении образовался вязкий ком обиды, неприятно сдавливая легкие.
- Ваш кофе, мадемуазель, - возле декоративных цветов в керамической вазочке на стол опустился дымящийся напиток в белой чашке.
Джованна сдавленно поблагодарила парня, который, увидев в руках девушки туфлю, удивленно приподнял брови.
- Может быть, Вам помочь? – молодой человек присел перед девушкой на корточки, прислоняя металлический поднос к груди.
Джованна вздрогнула от наглости парня, подняв взгляд и пересекаясь с карими раскосыми глазами. Официант оказался не коренным французом, о чём говорила загорелая кожа, тёмные пряди волос и разрез глаз. Вот только разговаривал он на чистом французском, без единой ноты акцента. Это вызывало интерес.
- Разве что Вы, месье, окажетесь еще и чудотворным мастером по ремонту обуви и сможете вернуть к жизни мою, - девушка печально усмехнулась, собираясь поставить лодочку на пол, но её перехватили изящные пальцы официанта.
- К сожалению, до мастера мне далеко. Но ведь это Париж, здесь всегда присутствует волшебство, - парень подмигнул Джованне, и не успела девушка что-либо ответить, как он ловким движением снял и вторую туфлю.
- Что Вы себе позволяете? – в голосе не было возмущения или раздражения. Это заметили, как и сама девушка, так и официант.
- Прошу, мадемуазель, не волнуйтесь, наслаждайтесь кофе и видом осеннего Парижа, ваши туфли – моя забота, - юноша снял с рядом стоящего кресла плед, закутывая лодыжки Джованны в них и растирая руками замершие ноги.
Девушка завороженно следила за движениями нахального парня, не понимая, что им движет. За все свои немногочисленные визиты в столицу Франции этот подросток был первый, кто удивил её, и это интриговало.
- И чтобы всё было честно, - парень вдруг начал расшнуровывать свои кроссовки, – я вам оставлю свою обувь.
- Вам кто-то говорил, что Вы странный? – девушка вдруг ощутила, как на губах появляется улыбка от действий юноши.
- Всегда, мадемуазель, - парень широко улыбнулся и, поднявшись, немного поклонился светловолосой клиентке.
Затем развернулся и направился обратно к стойке босиком, держа в одной руке разнос, а во второй - бежевые лодочки от Маноло Бланик. Джованне пришлось признать, что это была едва ли не самая странная картина, которую ей приходилось видеть в этой жизни.
Когда брюнет скрылся из виду, девушка прикоснулась пальцами к согревающей чашке, с удовольствием ощущая покалывание, что импульсами разносило по венам тепло.
Париж удивлял.
В этом году осень началась непозволительно рано, это признавали и сами парижане, укутываясь в вязаные шарфы и скрываясь от дождей под куполами своих зонтов. Сентябрь, обещающий быть тёплым, вдруг резко изменил своё решение, не выпуская из грозовых туч и одного солнечного луча. Сами же тучи нависали так низко, что, казалось, еще немного и верхушка Эйфелевой башни скроется из глаз, окунаясь в грифельную пучину.
В маленьком кафе царил уют. Атмосферу создавали: плетеные кресла, небольшие картины на стенах, сделанные акварелью, и старый, но исправно работающий приёмник, из динамиков которого разносились песни Эдит Пиаф. Воздух был наполнен запахом свежесваренного кофе и сахарной пудры, что, казалось, оседали на коже невидимой пеленой.
Пожилая пара из Германии что-то бегло обсуждала на своём родном языке, активно жестикулируя и едва не скидывая со стола посуду. Со своими скудными знаниями немецкого Джованна смогла разобрать лишь, что женщина назвала своего мужа идиотом за то, что он забыл зонтик в номере отеля. Услышав это, девушка улыбнулась, понимая, насколько знакома ей эта ситуация.
- Ох, дорогая, мы же с тобой не сахарные, не растаем, зато посмотри какой вид из окна. Париж прекрасен. Разве не романтично, любимая? – мужчина с поседевшими висками погладил свою жену по запястью большим пальцем. От этого его спутница мягко улыбнулась, перестав возмущаться и сжав его пальцы в ответ.
За окном ливень уступал место мелкой мороси.
Настенные часы показывали пять часов вечера, и зал опустел, даже спорящие супруги ушли, расплатившись по счёту.
- А вот и ваши туфли, мадемуазель.
Вслушиваясь в звуки фортепиано, что звучали в кафе, Джованна не заметила подошедшего к её столику официанта.
- Вы всегда так подкрадываетесь? – девушка оторвала взгляд от изучения площади за окном и посмотрела на парня. – О, боги, что с вами?
С волос юноши мелкими капельками стекала вода, проделывая дорожку вдоль шеи и впитываясь в белоснежный воротник рубашки, что также намокла, обволакивая торс парня второй кожей. Заметив очертания мужского тела, девушка смутилась, опуская взгляд в пол и тут же ловя еще одну деталь.
- Ваши носки, они тоже… мокрые? – Джованна тут же составила все части головоломки и неверящим взглядом посмотрела на широко улыбающегося официанта. Он прижимал к груди целлофановый пакет. – Вы, что же, вышли на улицу, в таком виде?
- О, не волнуйтесь, я взял обувь у друга, просто наступил в лужу.
- Вы же заболеете!
- Но ведь Вы любите эти туфли. Я не мог позволить Вам их потерять, – парень протянул Джованне пакет с её лодочками, с которого также скатывались остатки дождя.
- Вы сумасшедший, - констатировала факт Джованна, едва подавляя нервный смех и принимая из рук парня его ношу.
- Это Париж. Здесь все немного «того», - парень сделал неоднозначное круговое движение кистью. – Меня зовут Чонгук. Чон Чонгук.
- Джованна Риччи. Приятно познакомиться, Чонгук, - Джованна улыбнулась, протягивая ладонь для рукопожатия.
- И мне, мадемуазель, - парень легко коснулся губами тыльной стороны ладони, не отрывая взгляда от голубых глаз девушки.
В этот момент, когда их взгляды встретились, каждый из них понял одну простую истину – так, как раньше, уже не будет.
***
Закрыв за собой дверь номера отеля, Джованна устало прислонилась к ней спиной, пытаясь что-то сделать со счастливой улыбкой на лице. Та никуда не хотела уходить, а лишь становилась шире. Повесив своё пальто в шкаф, девушка разулась, а затем направилась вдоль коридора в сторону гостиной, мурча себе под нос песню Эдит Пиаф, что трижды играла в кафе.
Комнату освещал единственный торшер, стоящий прямо у дивана, на котором расположился мужчина. Рубашка была наполовину расстёгнута, а на столе возле ноутбука стоял бокал с янтарной жидкостью.
- Может, включить свет? И так зрение себе испортил со своей работой, – недовольно протянула Джованна, скрещивая руки на груди.
Мужчина оторвал взгляд от ноутбука, задумчиво изучая девушку перед ним. Мягко улыбнувшись, он покачал головой и откинулся на спинку дивана, потирая глаза под очками.
- Как Париж? – негромко поинтересовался мужчина, не убирая руки от лица.
- Если бы ты оторвался от своего ноутбука, Леонард, то увидел бы, насколько он прекрасен, - беззлобно ответила Джованна, продолжая стоять на месте и опираясь плечом о дверной косяк.
- Извини, ты же знаешь, что у меня важные…
- Что у тебя важные переговоры. Как всегда, – Риччи тяжело вздохнула и направилась к мужчине, садясь к нему на колени и обнимая за шею.
– Твоя работа тебя погубит.
- Прости, - мужчина обнял Джованну за талию, утыкаясь носом в её ключицу. – Скоро должно быть легче.
- Ты это говорил еще два года назад. И ничего не меняется.
Девушка задумчиво перебирала кудри Леонардо, пока последний наслаждался запахом Джованны. Её любимые духи, которые он сам привез ей из последней командировки, смешивались с чем-то сладким и несвойственным для Джованны. Это неожиданно напрягало.
- Ты была в булочной? – вопрос вырвал девушку из своих размышлений, заставляя с удивлением посмотреть на мужчину.
- С чего ты взял?
- Ты пахнешь сахарной пудрой.
Воспоминания ножом врезались в мысли, кромсая всё, что было в голове до них. За окном площадь Дофин, которую заливает дождь, где-то сверкают молнии, а перед ней, на полу, стоят красные кроссовки, словно яркое пятно во всём сером мире. Они притягивают взгляд, напоминая о подростковой безрассудности абсолютно незнакомого парня.
Чонгук.
Его широкая улыбка и довольный взгляд ребёнка, наверное, отпечатались на обратной стороне глаз Джованны. Парня, бросившегося в дождь чинить туфли девушки. Ну, разве не абсурд? Довольно приятный, до кончиков пальцев на ногах абсурд.
- Пряталась от дождя.
- Сходим туда завтра?
Джованна медлила с ответом, понимая, что каждая её заминка будет выглядеть подозрительно. Подозрительно из-за чего? Разве ей есть, что скрывать? Девушка помотала головой, заставляя мужчину удивленно поднять голову.
- Всё хорошо, любовь моя?
- Д-да, просто устала. Пойдем спать?
- Ты иди, я через полчаса тоже пойду.
Джованна кивнула, смазано поцеловала мужчину в губы и поднялась с его колен, прекрасно зная, что ни через полчаса, ни даже через час Леонардо не окажется с ней в одной постели.
***
Чонгук завороженно следил за тем, как Джованна поднимается по ступенькам в отель «The Peninsula Paris», где остановилась в Париже, пока её светловолосая макушка не скрылась за дубовой входной дверью. Что-то неприятно защемило в груди от того, что девушка ни разу не обернулась, прежде чем зайти в здание. Парень тут же одёрнул себя на этой мысли, ругая за нее. Разве Джованна обязана была делать что-то подобное?
Чонгук не был мечтателем, однако он знал наверняка одно – первую встречу с этой девушкой он будет вспоминать до самой смерти. Что-то ёкнуло в его груди и оборвалось ровно в тот самый момент, как в кафе зазвенел колокольчик, оповещая персонал о новом посетителе. Чон тогда обслуживал немолодую женатую пару из Германии, которые говорили на ломаном французском, в каждое предложение вставляя немецкие слова.
- Verrichtete*, Вы понимать? – женщина ощутимо ударила Чонгука по бедру свёрнутой в трубочку газетой, заставляя тем самым обратить на себя внимание.
- Прошу прощения, не могли бы вы повторить свой заказ?
Чонгук мог бы поклясться, что его сердце совершало кульбиты, пока руки заботливо растирали замёрзшие женские лодыжки. Он не знал, что движет им и какая часть его души позволило себе подобную вольность к клиентке. Будь то ангел или чёрт на его плечах, он готов был благодарить любого из них за свою внезапную дерзость. Только бы касаться этой неземной девушки вечность.
Чонгук не верил в любовь с первого взгляда, но ведь это Париж. Во что же тогда верить, если не в это? И тогда Чонгук поверил.
Примечание автора:
* - (по-немецки) молодой человек
