Драбблы и мини по "Ведьмаку"

Двоившаяся луна загадочно подмигивала Геральту то одним желтым глазом, то другим. Ведьмак пытался подмигивать в ответ, но быстро устал и решил найти свою кровать в гостинице, чтобы лечь спать. Следя больше за заплетающимися ногами, стремящимися завести его в канаву то с одной стороны улицы, то с другой, чем за дорогой, ведьмак брел по ночному Вергену, в направлении, в котором, как ему казалось, должна была быть его комната с кроватью. Наткнувшись на какую-то дверь в процессе своих поисков, он немало обрадовался и решил ее открыть. Дверь не поддалась. Ведьмак дернул раз, другой, обиженно проворчал что-то, потом сложил знак Аард. Довольно ухмыльнувшись, вошел в образовавшийся пролом и почти сразу был оглушен пронзительным женским визгом и поварешкой по голове. Не разобравшись, Геральт принял боевую стойку, но увидев потрясающую поварешкой краснолюдку в ночной рубашке, почти протрезвел, замахал на это чудо руками и поспешил выбраться наружу, осознав, что в его комнате такого не водится. Выскочив наружу, ведьмак практически на бреющем полете пронесся по темной улице, пока не уперся в очередную дверь. В этот раз он рисковать не стал и постучался. За дверью не ответили. Геральт пожал плечами и толкнул ее, оказавшись в каком то коридоре с дощатыми стенами, и второй дверью в его конце. Миновав очередную преграду испытанным способом – с помощью знака Аард, ведьмак оказался на тропинке с пышной растительностью по обеим ее сторонам. Подумав, что что-то здесь не так, но не сумев определить, что именно, Геральт решил идти вперед. Крикнула ночная птица, проносясь над его головой, вдали что-то блеснуло, повеяло влагой. Выйдя к реке, Геральт с грустью понял, что найти свою кровать сегодня ему вряд ли повезет. Постояв немного в нерешительности, он уловил вдруг движение сбоку и резко обернулся, отчего мир снова начал двоиться. Прислонившись к замшелому валуну у самого берега кто-то сидел и судя по отсутствию ужасного запаха, даже не утопец. Геральт осторожно насколько мог, подходил, пока луна не высветила тонкий профиль и не очертила округлость головы, скрытой повязкой. -Й... Иор... Иорвет – проговорил ведьмак, заплетающимся языком. Скоятаэль кивнул, продолжая приделывать леску с крюком к длинному гибкому пруту. - Опять надрался! – укоризненным голосом строгой мамаши проговорила вторая тень, также отделяясь от камня и забрасывая готовую удочку. - Р-роше? – удивился Геральт. - А выы чего…тут? - Рыбу ловим, не видишь чтоли, - хмыкнул темерец и передал потянувшемуся эльфу плошку с наживкой. - А почему вы не…? – ведьмак изобразил руками жест, который мог означать и боевое столкновение и половой акт. - Видишь ли, Геральт, все действительно начиналось как обычно, но в итоге мы сошлись на том, что сегодня прекрасная ночь, а нам хочется ухи. Обоим. А убить друг друга мы еще успеем. Кстати, если ты займешься костром, можешь присоединиться к нашим посиделкам, - Роше сделал приглашающий жест. - Вот говорил же мне… не помню кто: «Не пей столько, Геральт», а я, дурак старый, не слушался. Мерещится теперь, - вздохнул ведьмак, поджигая знаком Игни указанную кучу хвороста. Сырые ветки затрещали, загораясь, поднявшийся столб дыма заставил Геральта расчихаться. - И не говори, - согласился Роше, вытаскивая из воды серебристое бьющееся рыбье тело. Иорвет, до сих пор молчавший, только хмыкнул. Потом они варили уху в походном котелке Роше, неизвестно как пробравшегося через проклятое поле битвы, ели и беззлобно переругивались. То есть переругивались Иорвет и Роше, а Геральт лежал чуть в стороне от костра и смотрел в небо, по-августовски бездонное, усыпанное алмазной крошкой созвездий. Потом темерец разложил спальный мешок и тоже лег, а Иорвет достал флейту и играл все подряд – от древних эльфийских баллад, до мотивчика, на который во Флотзаме пелись похабные частушки. А потом скоя'таэль, командир Синих полосок и ведьмак крепко спали под бездонным августовским небом, у их общего костра, почему-то чувствуя себя как никогда в безопасности. - Обесчестить меня пытался, сукин сын! - вопила дородная краснолюдка средних лет, чьей главной достопримечательностью, помимо необьятных сисек, была пышная рыжая бородка, которой мог бы позавидовать и Золтан.. - Ну нет, я был не настолько пьян, - фыркнул Геральт, сложив руки на груди. - Это что значит? - краснолюдка, похоже болезненно реагировала на любые намеки о ее внешности. - Что мужик ночью к почтенной женщине в дом вломился, дверь снес и не с тем, чтобы обесчестить?! - И в мыслях не было, - заверил ее Геральт, которому было смешно, несмотря на больную голову. - Ээ, мастер Геральт, - обратился к нему Сесиль Бурдон. Староста явно был рад, что ведьмак не совершил по пьяни ничего совсем страшного, за что пришлось бы его ловить и судить. Связываться с убийцей чудовищ ему не хотелось. - То что, вы к Ялке не со злом завалились, оно конечно хорошо, но как же двери-то? И у нее и на северной тропинке, - возместить бы надобно, а то всякий пойдет и сломает, а казна городская не бездонная. - Мои извинения, Сесиль, - Геральт потер лоб. - Весь ущерб будет возмещен, а сейчас, если больше никто из изнасилованных мной вчера не объявится , пойду я. Краснолюды расступились, покачивая головами, кто-то заржал, за что получил от рассерженной Ялки той самой поварешкой. Краснолюдка и требовать возмездия пришла, вооружившись этим предметом, однажды уже выручившим. А Геральт подошел к Иорвету, облокотившемуся на стену ближайшего дома и наблюдавшему за развитием событий. Он хотел кое-что уточнить. - Слушай, мне вчера это привиделось, или мы действительно были на рыбалке и втроем с Роше уху варили? Иорвет долго на него смотрел, потом вздохнул: - И что только краснолюды в свое пойло добавляют? Пей меньше, Vattghern, иначе в следующий раз ты заявишь, что тебе в придорожных кустах встретился император Нильфгаарда. Эльф отлепился от стены и не спеша пошел вверх по улице. Ведьмак пожал плечами и отправился к себе в гостиницу, щурясь от яркого солнечного света, и может, поэтому, не заметив блеснувшего серебристого пятнышка на рукаве Иорвета, подозрительно похожего на рыбью чешую.