Белламорт

      

До падения

      1. Думаю, целесообразно сразу сделать оговорку о внешности Беллатрисы.       Но внимание Гарри было приковано к ведьме. Она бросилась ему в глаза, как только перед ними положили газету. Длинные нечесаные волосы — в прошлый раз, когда он ее видел, они были густые и блестящие. Она смотрела на него из-под тяжелых век, на тонких губах играла надменная улыбка. Как и Сириус, она сохранила остатки былой красоты, хотя время или Азкабан сильно над ней поработали.*       Итак, ключевые слова здесь — "былой красоты". До Азкабана Беллатриса была вполне привлекательной женщиной, и даже после него она не утратила полностью своей красоты, хотя... кхм... отнюдь уже ею не блистала.       Вывод тут можно сделать самый простой. Волан-де-Морт — все-таки мужчина, и красивая женщина должна его физически привлекать. Если любовь, согласно канонному замыслу Роулинг, была ему неизвестна, то половое влечение — напротив, совершенно понятное для него чувство. Вспомним, что Волан-де-Морт думал о чувстве Снейпа к Лили.       — Он хотел ее, вот и все, — насмешливо сказал Волан-де-Морт. — Когда ее не стало, он согласился со мной, что есть и другие женщины, притом чистокровные, более достойные его...**       Волан-де-Морт не понял любви Снейпа к Лили, но смог понять физическое влечение — чувство, очевидно, знакомое ему самому.       Испытывал ли он влечение к Беллатрисе — молодой красивой чистокровной ведьме? Почему бы и нет? Очень может быть, что да, во всяком случае — до Азкабана. Однако хотеть не значит любить.       2. Беллатриса — не рядовой Пожиратель смерти. Молодая красивая ведьма несомненно находилась в фаворе. Из чего можно сделать такой вывод?       а) Беллатриса была удостоена чести лично обучаться у Волан-де-Морта.       Я была и остаюсь самой верной слугой Темного Лорда. Он обучал меня Темным искусствам, и мне ведомы заклятия такой мощи, что ты, жалкий мальчишка, никогда не сможешь со мной потягаться...***       Всех ли Пожирателей Волан-де-Морт обучал Темным искусствам? Сомневаюсь. У Его Темнейшества, наверняка, есть более важные дела, нежели демонстрация соратникам тысячи и одного способа, как изощренно навредить своим противникам. Значит, чтобы Сами - Знаете - Кто соблаговолил давать вам уроки магии, надо чем-то выделяться среди однородной толпы с черной меткой на предплечье. Надо быть сильнее и на голову выше других пожирателей, чтобы Лорд Волан-де-Морт возложил на вас большие надежды и занялся лично вашим обучением. Ведь трудно представить,чтобы Волан-де-Морт тратил хотя бы пару часов в неделю, чтобы научить Хвоста какому-то малоизвестному темному проклятию. Беллатриса же должна была показаться ему способной и потенциально сильной волшебницей. Таковой она в каноне и показана.       Силы были явно неравны, даже с четырьмя егерями против нее одной. Гарри знал, что Беллатриса обладает огромным магическим мастерством при полном отсутствии совести.****       Прибавьте к этому бескорыстную верность, и станет совершенно очевидно, что... Что? Всего лишь, что Беллатриса — идеальное оружие, надежный клинок, который следует наточить. Да, она в фаворе, но в фаворе как сильный верный соратник, как испытанное средство для достижения цели. Во всяком случае иных выводов, отбросив нашу любовь к Белламорту, мы из этой информации сделать не можем. Как бы нам ни хотелось представить, как Волан-де-Морт медленно подходит к своей ученице, берет ее тонкую руку, сжимающую палочку, в свою ладонь и, стоя так близко от нее, шепчет Беллатрисе на ухо новое заклинание, у нас нет никаких оснований предполагать, что их занятия проходили столь романтичным образом. Вернее, единственное основание — тот факт, что Беллатриса молодая красивая девушка, которая чисто физически могла привлекать Волан-де-Морта.              б) Беллатрисе был доверен один из крестражей Волан-де-Морта. Правда, стоит оговориться, наряду с Люциусом Малфоем.       Что же? Волан-де-Морт доверял (насколько он мог в принципе доверять) и Беллатрисе, и Люциусу. Они были его ближайшими соратниками и фаворитами. И, следует признать, доверенный Люциусу дневник несколько снижает, увы, ценность того факта, что Волан-де-Морт доверил Беллатрисе не что-нибудь, а часть своей души. Возможно даже, что Люциуса, как и Беллатрису, Волан-де-Морт лично обучал Темным искусствам. Откровенно говоря, до падения Волан-де-Морта Беллатриса и Люциус находились в равном положении фаворитов с той только разницей, что Беллатриса — девушка, а Люциус — нет. Всегда есть вариант, конечно, что Волан-де-Морт был геем, но (да простят меня слэшеры!) в этой работе он рассматриваться не будет.       в) Волан-де-Морт неоднократно доверял Беллатрисе важные задания. Хотя собственно этот пункт вытекает как само собой разумеющееся уже из вышесказанного.       —Там не было моей вины! — вспыхнула Беллатриса. — В прошлом Темный Лорд не раз доверял мне важнейшие...*****       Какая в итоге вырисовывается картина? Представьте: вы — Волан-де-Морт. У вас есть молодая красивая сильная соратница. Разумеется, чистокровная. Она обожает вас и боготворит — на нее можно положиться. Вы даете ей уроки черной магии, доверяете ей крестраж, поручаете важнейшие задания... и... Вот и я не знаю, есть ли там какое-нибудь "и". Поклонники Белламорта, и я среди них, готовы додумать здесь какие угодно чувства со стороны Волан-де-Морта, но мы даже не можем знать, отличалось ли отношение Волан-де-Морта к Беллатрисе чем-то от отношения к Люциусу Малфою.       3. Рационально ли иметь в любовницах собственную Пожирательницу?       Не уверена. Волан-де-Морт не мог не понимать, что, сделав Беллатрису своей любовницей, он смешивает деловые отношения с личными. Связь с женщиной, а тем более эгоистически-потребительская связь, влечет нежелательные последствия в виде притязаний женщины на нечто большее, чем просто секс, и, следовательно, закономерные обиды. Мог ли рациональный ум Волан-де-Морта допустить, чтобы личные обиды сказались на преданности Беллатрисы как пожирательницы? Мог ли он в угоду прихоти поставить под угрозу деловые взаимоотношения?       Мог, но только если прихоть была вовсе не прихотью, а представляла из себя нечто более сильное и серьезное. В противном случае – никакого «служебного романа».       4. У Беллатрисы есть муж — некий Рудольфус Лестрейндж, о котором правда информации в каноне — кот наплакал. Нам известно только, что он, как и все Лестрейнджи, отличался преданностью Волан-де-Морту и вместе с Беллатрисой и своим братом четырнадцать лет отбывал наказание в Азкабане. После воскрешения, в четвертой книге, Волан-де-Морт скажет:       — Здесь должны стоять супруги Лестрейндж, — тихо произнес Волан-де-Морт. — Но они замурованы в Азкабане. Они были преданы мне. Они предпочли отправиться в Азкабан, нежели отречься от меня... Когда стены Азкабана рухнут, они будут вознаграждены так, как и мечтать не могли.******        Почему я вдруг заговорила о Рудольфусе Лестрейндже, в то время как взялась анализировать отношения Беллатрисы и Волан-де-Морта? Все-таки муж — не сапог, с ноги не скинешь. Так что, увы, фигуру злосчастного Рудольфуса придется учитывать.       Итак, допустим, что Волан-де-Морт, повинуясь своей мужской природе, возжелал Беллатрису. Не влюбился — нет, а всего лишь возжелал женщину, у которой есть муж. Разумеется, трудно представить себе Волан-де-Морта, который из высокоморальных соображений со словами "не возжелай жену ближнего своего" героически борется с грешно нагрянувшей похотью. Волан-де-Морт — не тот человек, который будет отказываться от удовлетворения мелких прихотей ради чужого блага и спокойствия. Это несомненно. Но посмотрим на ситуацию с другой стороны — со стороны Рудольфуса Лестрейнджа.       Нам неизвестно из канона, любил ли Рудольфус свою жену, поэтому, чтобы не было никаких вопросов, рассмотрим оба варианта.       Вариант первый, или любил. Какой должна быть естественная реакция любого нормального мужчины на измены любимой жены? Мог ли Рудольфус не ревновать в таком случае Беллатрису к Волан-де-Морту? Мог ли сохранить преданность и продолжать верно служить своему повелителю? Думаю, нет.       Вариант второй, или посложнее, или не любил. Предположим, в браке четы Лестрейндж не было любви — лишь рациональность да долг по сохранению чистоты крови. Но поставьте себя на место Рудольфуса! Неужели измены пусть и не любимой, но жены не вызывали бы ваш внутренний гнев? Неужели звонкое дразнящее слово "рогоносец" не резало бы вашего самолюбия? Неужели в душе не зародилась бы злоба к обидчику, надругавшемуся над вашей мужней честью?       Одним словом, связь Беллатрисы и Волан-де-Морта не могла не повлиять на отношение Рудольфуса к своему повелителю и, разумеется, — в худшую сторону. Ревность или оскорбленное достоинство (неважно что) должны были долго и верно подтачивать скользкий камень под названием преданность.       А теперь внимание, вопрос! Стал бы Волан-де-Морт рисковать верностью преданного соратника ради удовлетворения физиологической прихоти? Прошу обратить внимание: речь не идет о моральных принципах — лишь о целесообразности. Волан-де-Морт могуществен, но могущество его опирается в том числе и на верность слуг, приумножающих тем самым силу повелителя. Каждый преданный Пожиратель смерти — ценное оружие в руках Волан-де-Морта. Что важнее: удовлетворить прихоть или сохранить оружие?       Ответ на этот вопрос зависит, разумеется, от того, насколько ценным было оружие и сильной – прихоть. Увы, несчастному Рудольфусу в книгах уделяется так мало внимания, что мы не сможем сделать уверенные выводы о его магическом потенциале, силе и храбрости. Скудность представленной Роулинг информации вполне оправдывается тем, что, кроме поклонников Беллатрисы Лестрейндж, никому нет дела до ее неприметного мужа. Прозябая на страницах поттерианы в тени харизматичной жены, Рудольфус, надо полагать, уступал ей и в силе, и в храбрости. Впрочем, это отнюдь не означает, что он не обладал этими столь ценимыми Волан-де-Мортом качествами. Вспомним сцену на кладбище:       Волан-де-Морт двинулся вдоль круга и остановился у большого промежутка между Малфоем и следующим Пожирателем смерти: здесь, похоже, не хватало двоих.       Тут Волан-де-Морт произносит вышеприведенные слова о супругах Лестрейндж.       Мимо некоторых Пожирателей смерти он проходил молча, перед другими останавливался и говорил с ними.*******       Обратите внимание! Далеко не всех Пожирателей Волан-де-Морт милостиво удостоил своей речи. Мимо некоторых присутствующих он прошел мимо, проигнорировал, но зато перед пустым промежутком, где должны были стоять Беллатриса и Рудольфус, остановился. Заметьте: он не останавливается перед промежутком, где когда-то стоял Антонин Долохов, хотя тот, как и Лестрейнджи, пребывает в Азкабане и развлекает дементоров. Где справедливость? О Лестрейнджах вспомнил, а о Долохове – нет. Вероятно, можно сделать вывод, что первых он ценил значительно выше второго.       Еще один факт: Волан-де-Морт говорит не только о Беллатрисе, но и о её муже. Более того, в переводе допущена неточность, и речь идет не только о «супругах Лестрейндж», но и о Рабастане Лестрейндже – брате Рудольфуса.       “The Lestranges should stand here”, said Voldemort quietly.       Как видим, в оригинале Волан-де-Морт говорит о семье Лестрейндж в целом, не выделяя никого конкретно. Остается загадкой, как переводчики разглядели за вуалью общей фамилии именно супругов Лестрейндж? С таким же успехом на том месте могли стоять братья Лестрейндж.       К чему я веду? «The Lestranges» звучит как некое единое целое, неразрывное и взаимосвязанное. Волан-де-Морт не выделил отдельно Беллатрису – напротив, он упомянул о ней лишь как об одной из Лестрейнджей.       Может ли это означать, что Рудольфус и Рабастан не слишком сильно уступали Беллатрисе в качествах, которые Волан-де-Морт ценил в своих слугах? Полагаю, что да.       Поэтому смею думать, что Волан-де-Морт мог вступить в связь с Беллатрисой тогда и только тогда (!), когда страстное желание оказалось настолько сильным, что затмило собой доводы рассудка о нерациональности такого поведения.       Но ведь верность Рудольфуса Лестрейнджа осталась непоколебимой? Выходит, Волан-де-Морт не посягал на его мужнюю честь и честь семьи Лестрейнджей? Выходит, между Волан-де-Мортом и Беллатрисой не было никаких интимных отношений?       И здесь нельзя не упомянуть элегантное решение данной проблемы, встречающееся почти во всех фанфиках по Белламорту. В каждом из них (а если не в каждом, то через один) Рудольфус изображен эдаким благородным рыцарем, бесконечно преклоняющимся перед прекрасной дамой, по совместительству женой, а также – перед боготворимым им Темным Лордом, который не просто повелитель, а кумир – воплощение совершенства на земле. Их обоих он так любит и уважает, что не смеет ревновать, а если и смеет, то непременно осознает, что их счастье важнее собственного.       Красиво – не спорю. Правдоподобно ли? Конечно, есть самоотверженные люди, но большею частью, будем честны, – эгоисты. Поэтому я склонна все же воспринимать преданность Рудольфуса как своеобразное доказательство отсутствия интимных отношений между Волан-де-Мортом и Беллатрисой Лестрейндж.       5.Однако есть и другой вариант развития событий.       Этот отнюдь не лестный для Рудольфуса вариант предполагает, что он – бесхарактерная тряпка, слабак, человек, идущий на поводу у семьи. Жена преданна Темному Лорду – так что же? И он Пожиратель смерти. Жена верит в возвращение Темного Лорда – и он безучастно ожидает повелителя в Азкабане. Он не ревнует Беллатрису, потому что его пассивная натура не способна на ревность. Преданность Рудольфуса не разбивается об оскорбленное мужское достоинство или поруганную любовь, ведь нет ни преданности, ни достоинства, ни любви.       Мог бы Волан-де-Морт ценить такого соратника? Едва ли. Могла ли Беллатриса Лестрейндж выйти замуж за такого мужчину? Только, если её принуждала к браку родовая честь.       В итоге можно сделать следующие выводы об отношениях Беллатрисы и Волан-де-Морта до падения последнего.       1) Волан-де-Морт мог испытывать влечение к Беллатрисе как к молодой, красивой женщине.       2) Беллатриса несомненно находилась в фаворе, но наряду с Люциусом Малфоем.       3) «Служебный роман» – ситуация нерациональная и невыгодная. Интимная связь между Беллатрисой и Волан-де-Мортом возможна, только если последний питает к Беллатрисе нечто более серьезное, чем мимолетную прихоть.       4) Если Рудольфус Лестрейндж обладает чувством собственного достоинства, то есть основания предполагать, что между Беллатрисой и Волан-де-Мортом отсутствовали интимные отношения.       5) Если Рудольфус – безвольная тряпка, то интимные отношения между Беллатрисой и Волан-де-Мортом более вероятны, чем в первом случае. Но ничто тем не менее их не подтверждает.