Вторая жизнь

Огонь страсти упрямо проник в их сердца и распространил его пламя по всему телу. Андре отпустил руку Оскара на груди, отыскал концы её рубашки и запустил свои руки под ткань. Оскар вздрогнула, когда его пальцы коснулись её кожи, как перо. Снова он прервал поцелуй, но на этот раз что-бы снять ей рубашку. Её длинные волосы упали ей на плечи, спрятав грудь. Её руки потрудились расстегнуть ему рубашку. Она помогла ему снять её, и сразу же опустилась на мягкий матрац её кровати. Слабый свет свечи из салона едва доходил до них. Но всё было узнаваемо, как в сумерках. С кровати раздавался подавленный вздох и мягкий шелест простыней. Два любящих тела элегантно переплелись. С наслаждением и не слишком дико, пара ласкала друг друга с чувствительностью их пальцев и нежностью их губ. Гибкая верхняя часть Оскара двигалась под ним. Она позволила своему мужу войти в ожидании и испытывала радость, которую он ей дарил своими плавными и ритмическими движениями в ней. Недолго, и её длинные ноги обернули его бёдра. Её таз двигался вверх и вниз в такт его толчкам. Они стали быстрее. Точно так же, как их стучавшие и тающие сердца. Как горячий прилив крови в её венах и все её чувства, которые поднимались с каждым вздохом, а затем рассеялись во всех направлениях ... - - - Лежа вместе под одеялом, их гоночные сердца успокаивались, возвращались к устойчивому ритму, и жара страсти постепенно исчезала. Андре лежал на спине, Оскар половиной тела на нём. Он положил одну руку себе под голову, другую вокруг её, и его пальцы играли с её волосами. Её рука лежала на его груди, её голова рядом с ней, и её другая рука под ней. Её пальцы касались кожи его бедра. Они оба молчали, не осмеливаясь прервать приятное молчание, но разговор должен был завершиться, иначе они никогда не смогут прийти к заключению. «Андре?» Оскар первая прервала молчание: «Не мог бы ты рассказать мне, что ты мне сказал в тот вечер нашей предыдущей жизни ...» Андре непреднамеренно вызвал воспоминания. Он глубоко вздохнул, уставился в потолок и мрачно прошептал: «Я действительно ничего не хотел тебе причинить, Оскар ... Я не знаю, что случилось со мной, но если что-то накапливается в течение многих лет, то это когда нибудь взорвётся ... Когда ты спросила меня, удовлетворён ли я, и достиг ли я того, чего хотел, то я хотел в то же время умереть. Я накрыл тебя, и хотя моё зрение уже пропадало, я увидел твои слёзы. Я поклялся, что никогда не буду этого больше делать и потому что всё равно было всё потеряно для меня, я признался в своей любви к тебе ...» «Андре ...», начала Оскар тихо, когда он замолчал: «... Я действительно не злилась на тебя, я просто не могла этого забыть. В Нормандии я часто думала об этом и сочувствовала твоей боли, но я всё ещё была слепа к своим чувствам. Я решила, что будет лучше для нас, если мы никогда не встретимся снова. Но я очень была удивлена встретить тебя как солдат в казармах ... » «Я не мог оставить тебя одну, Оскар. Несмотря на всё, что я сделал, я всё ещё был привержен тебе. Я не мог прожить ни одного дня без тебя. Не зная, как ты себя чувствуешь, было ещё хуже, чем мучимая любовь возле тебя ...» Грудь Андре сжалась. «... а когда я узнал, что ты собираешься выйти замуж, я больше не захотел жить ...» «Из-за меня тебя избила куча наемников ...» Оскар тяжело вздохнула. Она видела в её голове, как его избили на складе оружия и он лежал на полу умоляя, чтобы она не выходила замуж. Это было ей больно. Она пыталась избавиться от этого воспоминания и прошептала едва слышно: «... но я всё равно не вышла бы замуж.» Невольно протянулась унылая улыбка на губах Андре. «Когда ты сказала мне, что не выйдешь замуж, я почувствовал себя легче.» «И я была слишком наивной, чтобы понять, насколько ты был для меня важен. Только когда люди напали на нашу карету, и они отделили тебя от меня, мои эмоции сошли с ума. Вот почему я даже накричала на Ферзена, что мой Андре был в опасности, а потом всё рухнуло вокруг меня ... » Андре молчал. Он догадывался тогда, что в её жизни происходили изменения. Что она боролась со своими чувствами и что она заботилась о нём. Но что именно из-за этого она отказывалась от своей старой любви к Ферзену, он не знал. «Оскар, я никогда не сомневался в тебе. Тебе нужно было время, чтобы понять свои чувства.» «Ты был очень терпелив со мной, но я не должна была тянуть это в длину ... Я заметила, как твоё зрение ослабело, и я спросила тебя. Но ты всё отрицал ... И я сделала портрет от меня ... » В этот момент Оскар замолчала. Она закусила губу и ссорилась с собой. Должна ли она сказать ему о поводе или нет? Должна ли она раскрыть ему о её болезни? Туберкулез был единственной неуверенностью, которая её ещё ожидала. «И я был в то время уже уверен, что ты любишь меня», услышала Оскар, как он тихо шепнул: «... Я описал твой портрет, и в ту же ночь ты призналась в своей любви ко мне ...» «Есть ещё одна вещь, которую я сохранила от тебя, Андре ...» Оскар вскарабкалась на локоть и полностью села. Случайно она натянула одеяло поверх её наготы и держала его на груди. «Ты помнишь, когда ты спросил меня, что со мной не так, и я сказала тебе, что это просто простуда? Это было неправдой ... » «Что ты имеешь в виду?» Андре резко сел, и почти не заметил, как одеяло скользнуло ему до живота. «Скажи мне, Оскар, что ты от меня скрыла?» Оскар собрала её мужество, проглотила комок в горле и прямо призналась ему: «У меня не было простуды ... Мои лёгкие были не в порядке ... На ткани, в которую я кашляла, была кровь. .. У меня был туберкулез ...» «Оскар ...» Андре сглотнул. Он догадывался тогда, что она что-то скрывала от него, но ему никогда не пришло бы в голову, что это был туберкулез! И хуже всего, он был поражён осознанием того, что эта чудовищная болезнь может прийти в её нынешней жизни! Он был ошеломлен страхом, и вдруг он захотел ослепнуть, чтобы не видеть, как любовь его жизни умрёт от этой болезни. «Оскар ...», повторил он и приблизился к ней. «Ты не заболеешь ... Я не позволю ...» Его руки тряслись, глаза его отчаянно искали выход в её застеклённых глазах. Оскар прижала свои щёки в его теплые, сухие руки. Это успокаивало её, но не угнала её беспокойства. Её ресницы стали влажными. Первые слёзы текли и опустились между её кожей и его пальцами. «Если бы я только знала, как бороться с этим, то это было бы не так плохо, Андре ... Доктор Ласонне сказал мне, что я должна уйти из армии, переехать в деревню и дать мне покой, в противном случае мне оставалось бы только шесть месяцев жить ...» Её веки закрылись, она всхлипнула и вздрогнула. Затем она почувствовала его движение, его дыхание на её лице и как он нежно поцеловал её слезы. Его руки отошли от её щёк, обняв её за плечи и потянув её слегка охлаждённое тело к его груди. Его губы коснулись её уха, и голос его был не более, чем дыхание ветра. «Давай оставим Францию, Оскар ... поедем даже в Швецию, недалеко от Графа фон Ферзен, мне всё равно ... Главное, что ты будешь жить! Если врач рекомендовал тебе такое, то ты больше не можешь служить в армии и сражаться ... Пожалуйста, Оскар, сделай это для нас ... » «Нас ...», прошептала Оскар с едва двигающимися губами. «Да, нас.» Голос Андре почти опрокинулся: «Нашего сына, меня и тебя ...» «Но что будет с народом?», пробормотала она слабо в его кожу: «Я не могу оставить людей в беде...» «Наш сын нуждается в тебе больше ... не отнимай ему мать и мне мою любимую жену ...» Оскар слишком хорошо понимала его страх и отчаяние. Однако она уравновесила себя по узкой тропинке и попыталась устранить все сомнения. «И это говоришь ты, который был готов сражаться за народ, за справедливое дело и за новое время? Ты ведь оставил бы для этого свою жизнь!» «И ты была готова поменять со мной стороны, я знаю ...» Андре взял жену за плечи и отодвинул её слегка от себя. Он посмотрел ей в глаза, и на его лице почти текли слёзы. «Но ты для меня важнее, Оскар ... для тебя я готов бросить всё остальное, чтобы где-то начать новую жизнь с тобой и нашим сыном ... Народ выйдет также и без нас, как победитель, я чувствую это .. И, может быть, после бури на Бастилию всё будет кончено ... » «Я поклялась следовать за тобой - как твоя жена ...», сказала Оскар с разгромным комком в горле: «Я буду это делать, мой Андре ... но не сейчас ...» «Оскар ...» Руки Андре нерешительно скользнули с её плеч, его поза беспомощно рухнула, и его сердце кровоточило. Даже сейчас она не сдавалась! Он догадывался об этом, но всё равно это его сильно ударило. Оскар могла читать его горькие чувства с лица. Это разрезало её сердце на самые маленькие кусочки, и она точно знала, как он прав. Но она не могла отказаться от всего за одну ночь. Это была её судьба, сражаться и умереть. Но, возможно, ещё есть надежда. Если только она отпустит своё упрямство, снова перепрыгнет через собственную тень и послушает голос её сердца! Точно так же, когда она призналась Андре почти десять лет тому назад в любови и стала единой с другой Оскар. С дрожащими пальцами Оскар коснулась его щеки, стирая его слёзы под его веками и уступила. «Я решила ... Я покину Францию ​​вместе с тобой и нашим сыном, но давай сначала подготовим всё необходимое. Такой шаг не должен быть необдуманно происходить ... Это требует времени ... » «Оскар!» Лицо Андре озарилось. Маленькая улыбка облегчения появилась на его губах, и его глаза сверкнули от радости. Он почувствовал облегчение, и он не мог не потянуть Оскара в руки почти стремительно. «Да, сделаем всё так! Главное, что ты будешь спасена, и мы сможем начать новую жизнь в долине в троём... » «Именно так мы это сделаем, мой верный и любимый муж ...» Его блаженство также заразило Оскара. Она снисходительно засмеялась и обняла его за шею. Её храм коснулся его щеки, и одеяло соскользнуло с её груди. Новая теплота и привязанность переполнили её. Теперь они высказались и разъяснили этот важный факт друг с другом. Это было хорошо. Андре искал её мягкие губы и игриво поцеловал их. Оскар позволила ему и упала в неописуемое блаженство. Их языки переплелись, и волна страсти заливала их обоих утешительным теплом. Одной рукой Андре держал Оскара за спину, свободной рукой он удалил одеяло между ними, и его пальцы уже изучали её маленькие, но прочные и красивые формы. Из горла Оскара вырвался похотливый стон, и её тело потянулось к нему. Грудь полностью исчезла в его ладони, его пальцы нежно месили её, как тесто, и большой палец гладил её твёрдый сосок. Андре отпустил её губы и ласкал её шею. Его рука пробивалась вниз по ребрам к плоскому животу и несколько мягкому пуху её треугольника. Он сделал ей, с прикосновением пальцев, мурашки на коже и приятно покалывающее ощущение. Её ляжки расширились ещё дальше, и его пальцы окунулись в неё, во влажный и теплый мир её соблазнительной пещеры. Оскар ахнула, пытаясь одновременно не быть громкой. Это было сложно, но это получалось. Она откинула голову и себя назад. Но Андре всё ещё держал её одной рукой за спину. Его губы оставили её шею, ища её грудь, и его язык играл вокруг её соска. Её пальцы коснулись плотной плоти его мышц рук, и её таз скользнул к его пальцам. Она больше не могла сдержаться: желание превысило все её пределы. Её руки теперь искали поддержки в его волосах, и её тело грузилось назад. «Андре ... пожалуйста ...», дышала она быстро и сладострастно. «Хорошо, дорогая ...» Андре отпустил ее от своих губ и пальцев. Он осторожно положил её на подушки и продолжал ласкать её. Оскар потянула его с собой, и как только он был над ней, она снова обвила ноги на его бёдрах, жадно поглотила его и двигалась с ним в ритмическом ритме его нежных движений ... Таким образом они смешали любовь и страдания в одной ночи. В опьянении их страсти им было всё равно: они не думали, что было или будет. Они чувствовали себя свободными от своих забот, очень счастливыми и неразделимыми ...