Кислород

Эва медленно переступала ногами по лестнице, прижимая тимберленды к груди. Час назад она сказала отцу, что идёт в душ и спать, а теперь крадучись, пыталась выбраться из дома. Студент Universitetet i Oslo устраивал очередную вечеринку в своём доме, уже вторую на этой неделе. В Хьюстоне она часто так поступала. Эву влекло бурное веселье и парни, которые казались опытными и куда умнее её сверстников.  — Эва? — Девушка замерла и осмотрелась, пытаясь найти путь к отступлению, но свет на кухне загорелся и в проёме появился отец. Джордж Мун потер лицо рукой и его глаза всматриваясь в полу мрак, находя силуэт дочери. Эва нервно улыбнулась, проклиная себя, что не была достаточно осторожной. — Сейчас. Джордж прошел в гостиную и найдя пульт, на журнальном столике, включил слабое освещение. Его обеспокоенный взгляд посуровел, как только он понял, что его дочь намеревалась уйти, не предупредив. Он пытался усмирить своё желание схватить дочь за руку и намылив лицо, смыть весь вызывающий макияж. Её чёрное платье было не на много длиннее короткого, персикового цвета, пальто, едва прикрывающего попу. Эва так часто жаловалась на норвежский холод, а теперь стояла здесь в одних лишь капроновых колготках.  — Больше всего тебя выдаёт не твоя одежда или макияж. — Его голос был спокойным, но каждое слово било по ней и заставляло склонять голову к груди. — Тебя выдаёт твоё виноватое лицо. — Я не собиралась… — Эва поднялась на одну ступень выше и замерла, не зная, как себя вести. Мама бы просто сказала: «Домашний арест и никакого телефона всю неделю», а затем Эва бы просто поднялась в свою комнату и расплакавшись, упала на кровать.  — Ты сказала, что идешь спать, когда на улице едва стемнело. Я не идиот и не думал, что ты ляжешь спать, но считал, что ты хочешь побыть одна. Давай, начинай оправдываться. — Джордж сложил руки на груди и не сводя взгляда с дочери, сделал несколько шагов к лестнице. — Разве я не могу пойти к друзьям без того чтобы остаться в не твоего контроля? — Эва подняла голову выше, приобретая уверенность.  — Я не пытаюсь контролировать тебя.  — Ты заставляешь меня всюду таскать телефон с включенным GPS, чтобы ты всегда мог знать где я. Звонишь или пишешь каждый час, словно я семилетний ребёнок, добирающийся со школы в одиночку. Я не могу с тобой позавтракать, чтобы не услышать вопрос о том, как я себя чувствую. Хочешь ответ? Паршиво! — Эва выпустила горький смешок и вскинула руки. Ботинки с громким стуком столкнулись с лестницей и Эва смотрела, как они несутся в низ по накатанной.  — Милая, пойми. Ни я, ни твоя мама не пытаемся контролировать тебя. Мы просто хотим, чтобы ты была счастлива и в безопасности. Произошедшее с тобой подкосило всю нашу семью… — Подкосило? Я была там! Я всё видела! — Эва ткнула себя пальцем в ребро, а её глаза забегали по комнате. — И у меня нет ни какого желания обсуждать это. Никогда.  — Твоя мама говорила мне, что ты раньше убегала из дома, проводя ночи бог знает где. И как бы мне не хотелось, чтобы ты стала прежней Эвой, этот — Джордж взмахнул рукой в сторону Эвы, указывая на её представление, — выход, не верный.  — Что ты знаешь о прежней Эве? Тебя не было рядом. — Это был удар по гордости отца, по его любви к дочери и ей это было известно. Эва покачала головой, сожалея, что напомнила об одном из самых отвратных поступках в его жизни. Она сбежала по лестнице и подобрав ботинки, выбежала из дома, не обращая внимания на крики отца. 

***

Музыка, играющая на первом этаже, отдавалась вибрацией по стенам дома и Эва чувствовала каждую ноту своим телом, лежащим на обтертом, по краям, ковре. Мысли медленным танцем кружились в её голове, восхищаясь чудной игрой густого дыма, в свете фар из окна. Клубы дыма плясали между собой, словно пылинки на слабом ветру, сплетались, а потом расставались, урвав кусочек от другого. Эву посетила мысль, что нужно купить себе несколько фотографий с запечатленным дымом.  — Ну, тебе стоит приехать. — Глубокий смех заставил её отвлечься от созерцания прекрасного и взглянуть на парня, ворвавшегося в комнату и разговаривающего по телефону. Крис. Как много она переживала о том, что ученики Ниссена будут говорить про неё после маленького эпизода в уборной, а сейчас ей хотелось рассмеяться от собственной глупости. Крис щелкнул выключателем и заметив девушку, поспешил закончить разговор.  — Что ты здесь делаешь? — Спросил он, опускаясь на пол, рядом с ней. Эва улыбнулась и помахала рукой перед его лицом, демонстрируя косяк между пальцев. — Где ты это взяла?  — Видимо у меня располагающее лицо для любителей, так как ко мне постоянно подходят с предложением выкурить парочку. Я даже не плачу за это. — Крис осторожно забрал самокрутку из её руки и сделав глубокую затяжку, задержал в лёгких едкий дым, позволяя им сгорать. Пальчики Эвы медленно прошлись по уху Криса, очерчивая каждый изгиб раковины. Она перевернулась на живот и нависла над его лицом, чтобы лучше рассмотреть её. Крис прикрыл глаза, упиваясь лёгким массажем, который в купе с эффектом от выкуренного косяка, расслаблял его мышцы.  — У тебя такое милое ухо. — С восторгом прошептала она и Крис рассмеялся. — Милое? — Эва что-то согласно промурлыкала и сжав между двумя пальцами его мочку уха, потянула её. Его карие глаза распахнулись и всмотрелись в её собственные, сильно расширенные зрачки. Казалось, эти глаза поглощали каждый дюйм его лица и ни одна, даже самая маленькая родинка, не могла ускользнуть от неё. Крис в свою очередь изучал её волосы и потянул за одну прядь, свисающую у лица Эвы. — Ну, я верну комплимент и скажу, что у тебя милые рыженькие волосы. — Вовсе они не рыжие. — Возмутилась она с улыбкой на губах, водя кончиком пальца, по его лбу.  — Ты просто не видишь.  — Да, не вижу. Ведь они не рыжие. — Крис потянулся и перекинул все волосы на одно плечо, зарываясь рукой в маленький рай. — Ох, я так голодна. Мы должны поесть. Здесь есть еда? Кажется, я видела пиццу, когда пришла. — Всё съели ещё несколько часов назад. Ты что всё время была здесь? — Эва переключила своё внимание на его чёрные ресницы и ему пришлось закрыть глаза, когда она решила попробовать их на ощупь. Крис улыбнулся от лёгкой щекотки. — Несколько часов? Боже, сколько я выкурила? — Глупый девичий смех мелодией разнесся по комнате и Крис одурманенный толи марихуаной, толи девушкой, отнял руки Эвы от себя и приподнял голову, ловя её мягкие губы.