Владыка металла.

      За крепким деревянным столом в отделанной в красное и белое комнате сидели двое. Лощёный старик с голубыми глазами и коротким ёжиком седых волос и сухой невысокий человек с медным обручем, удерживающим гриву волос цвета тёмного пепла. Левая рука человека была скрыта металлической когтистой перчаткой, которая была поразительно похожа на облачение древних ситхов, в остальном облачение молодого человека казалось практически обычным: синие штаны из плотной ткани, синяя рубашка на выпуск и коричневые туфли. Мода явно не этого столетия, однако приемлемо. Сам канцлер нёс на себе стандартное кимоно в стиле его родной планеты, чёрная ткань разбавлялась серебряным шитьём по рукавам, подолу и воротнику.       — Публий.       — Публий Страциус, канцлер. Однако мне интересно, зачем вы меня вызвали?       Парень явно наслаждался всей ситуацией, пусть и играл не слишком умного джедая. Да, чужак прошёл испытания и стал рыцарем ордена джедаев. Самым странным было то, что сильно изменившаяся со времён боя с учеником Дуку рукоятка так и висела на поясе. Джедай с алым мечом, это прецедент, пусть и не явный.       — Я бы хотел поздравить вас с получением звания рыцаря. Вы уже создали свой меч?       — Нет, это оружие будет скорее церемониальным, я предпочитаю более действенные методы.        Конечно, например подорвать оборону Банковского Клана при помощи корабля — смертника, а потом бегать от преследователей, поразительно неподходящая джедаю тактика.       — Однако и я с вами хотел поговорить канцлер.       — О чём же?       Джедай поднялся с кресла и подошёл к окну. Сила вокруг него скручивалась в не слишком мощный вихрь, что было нонсенсом при его составе крови, Палпатин даже не поверил сначала единственной цифре 0 среди сухих строк отчёта. Чужак явно использовал Силу, однако к симбионтам которые так привлекали учителя Сидиуса, эта сила отношения не имела.       — У меня было время подумать, канцлер. Я анализировал информацию о наших армии и флоте, со своими… служителями, не спорю. Республика не сможет победить при таком вооружении.       — Это лучшее, что мы можем предоставить. Орбитальные верфи и заводы центральных миров работают так, как не работали уже тысячу лет.       Джедай развернулся, и Сидиус увидел его глаза. Нет, в глазах не было расплавленного золота ситхов, но не было и оттенков синего и зелёного, столь характерных для слуг света во время медитации, глаза человека были двумя фиолетовыми вихрями, в которых плескались сотни, тысячи, миллионы вероятностей.       — Я прибыл издалека, и вы это знаете, канцлер. Я видел армии, которые разорвали бы всех ваших клонов за пару недель. Корабли моего мира способны сражаться с флотами ваших машин, уверен, записи сражения моего фрегата на Геонозисе у вас есть.       — Это фрегат? По размерам он превышает некоторые линкоры.       — Поэтому я и говорю, ваша армия нежизнеспособна. Техника не имеет достаточного бронирования, не имеет приемлемой огневой мощи, не имеет единого набора деталей. Вы просто не умеете воевать.       — И что вы предлагаете?       Казалось, Публий на секунду оказался не в этой реальности, но в следующий миг его глаза потеряли фиолетовое свечение и приобрели нормальный серый цвет.       — Хм, а я ведь дурак. Не заметил этот вариант. Вынужден признать, вы прекрасно шифруетесь, Владыка.       Я смотрел на ситха, ситх смотрел на меня. Поразительно, последователь тёмной стороны сидел в километре от храма и совершенно спокойно приказывал слугам света. Меч, гарда которого представляла собой теперь медный лик демона, был готов спорхнуть с ремня и влететь в руку, вот только здесь, пока ситх не нападает… да и нет у меня причин с ним сражаться.       — Поразительно, канцлер. И как вам удалось?       — Опыт, знания, тонкое искусство политики. И что вы будете делать?       — Хм, сомневаюсь, что я смогу вас убить, да и поможет моя попытка только вам, Палпатин. Так что мне от вас нужно кое-что за моё молчание.       — И что вам нужно?       — Угадайте.       Вернувшись на Огненный Шторм, я взошёл на мостик и погрузился в медитацию. Первый полёт через варп в этой галактике, и последний, если говорить совершенно честно. Этот финт с переносом моего флагмана к Логову был возможен лишь по причине наличия огромной мощи хаоса в храме. Сотни воителей сейчас молились и воздавали жертвы, создавая на некоторое время эквивалент Ока в варпе. Настроившись на отпечаток грандиозного ритуала, я дал сигнал четырём шаманам, которыми управлял Алмир, я отправил корабль в имматериум, одновременно ощутив приток сил, мои иссякли просто мгновенно. Протянуть фрегат до внешних регионов сам я не смог бы, но мне давали силы тысячи молящихся еретиков, которыми управляли проповедники, а уже сами жрецы отдавали энергию псайкерам. Я стал той линзой, что направила могущество варпа на одну единственную цель, на перелёт до моего мира.       — До выхода из имматериума 10 минут.       Варп был благосклонен ко мне. Прекрасно настроенный путь, яркая точка ритуала, на которую и навёлся корабль. Полтора часа в имматериуме прошли за секунды, и вот вихрь портала выбросил фрегат в реальность… слишком близко к астероидному скоплению.       — Астероиды по курсу!       — Курс девяносто. Поворот!        Корабль заскрипел натруженными металлическими деталями, камни врезались в левый борт, смяв одну из ракетных установок и три оборонительных турели, также едва не разворотили нос. Однако, едва корабль вышел из поля, я устремил взгляд на крепость. В середине сильно модифицированного Барышника вместо шарообразного командного центра теперь висела на металлических цепях башня рыжеватого цвета. Цепи, которых было восемь, крепились на гигантские кольца, вбитые прямо в корпус как башни, так и корабля. Само полукольцо теперь было покрыто символикой тёмных богов, многочисленными орудиями и дополнительным бронированием. Медные головы, которыми были увенчаны орудия, будто смеялись, кричали, стонали и выли от ярости, боли и экстаза. Обезумевшие разумы пленных наполняли каждый миллиметр изменённого корабля, постепенно превращаясь в демонов, ибо соседство с Варпом меняло не только разумы, но и души. Между сильно изменившейся с моего последнего посещения планетой и кораблём сновали шаттлы с ресурсами и оборудованием, истребительные эскадрильи патрулировали местность, при чём были представлены как республиканские машины, так и более мощные и тяжёлые «Грифы». Падальщики древней Терры прекрасно характеризовали эти машины, которыми управляли практически вросшие в свои машины сектанты.       Отмахнувшись от подбежавшего посыльного, я покинул мостик. Культ собран в одном месте, через несколько часов нужно будет что-нибудь сказать слугам.       Снова кабинет, снова стол с паяльной машиной, снова несколько полок с книгами и оружием, только мой кабинет теперь был расположен в башне Логова, под защитой трёх сотен истребителей и трёхкилометрового корабля, снабжённого просто огромным количеством орудий. У Палпатина я потребовал то, что и так мог получить, нечего дёргать смерть за усы, так что теперь я обладал патентом как пехотного генерала, так и контр-адмирала флота с правом контролировать до десяти кораблей класса тяжёлый крейсер с эскортом. Теперь я имел полностью законное право управлять ВАР, о чём джедаи, уверен, даже не подумают. Неосведомлённость о новом для меня мире не позволяла мне понять задумку канцлера до фактического развития событий, однако саму концепцию я осознавал, как понимал, что джедаям после войны, явно организованной Палпатином, будет плохо и больно. Таким образом и я нахожусь под ударом, как рыцарь ордена джедаев. С политической ситуации мысли плавно переключились на испытания. Большинство из них я не понял, однако глюки, которые у меня проявились, были наиболее опасным испытанием. Не знаю, чего хотели джедаи, но я узрел себя, только иного. Могучий керамитовый доспех, цепной топор, аура ярости и мощи примарха хаоса, ведущего людей к новым победам. Только я видел и другое, безумие, которое поселилось в глазах моего другого я. Видимо, испытание должно было заставить меня инстинктивно избегать тьмы, как её тут называли, вот только я пошёл другим путём. Тем, который выбрал поразительно давно, отказавшись от бытия обыкновенной машиной, исполняющей чужую волю. единственный удар в шею, в сочленение доспеха, и безумное, хоть и поразительно сильное животное падает на пол мостика. Я далеко не святой, и джедаем назвать меня невозможно, но безумцем я никогда не был и не стану. А значит, нужно встать на ту сторону, где я смогу жить спокойно, не рискуя быть обвинённым в поклонении тёмной стороне. Поднявшись с кресла, я рассмеялся пришедшей в голову мысли, ведь джедаи так и не поняли, кто я такой. Подумать только, они считают падшего механикус, на чьих руках кровь сотен тысяч, достойным звания джедая, поразительная слепота.       — Главный зал Логова был забит до отказа. Пять сотен человек слушали и смотрели на меня вживую, а остальные — через средства коммуникации, которые запечатлеют мои слова для всех последующих поколений последователей Культа. Я был в обычном для слуги Хаоса Неделимого облачении: чёрные рубашка и брюки, бордовый плащ, украшенный литаниями хаоса, демоническими рунами и несколькими инфернальными артефактами, опирался я на свою шпагу, которую в новом мире проверить пока не представилось случая, на поясе у меня висела кобура с автоматическим пистолетом, а за спиной расположился рюкзак с дополнительной металлической конечностью, более похожей на щупальце и притороченным психическим посохом. Секунда, и голос мой разнёсся по ангару, достигая ушей слушающих.       — Друзья мои. Все вы знаете, где мы оказались. Все вы знаете, что в этом новом мире нам придётся сражаться, и война не обойдёт нас стороной. Это не наш конфликт, но Хаос всегда использовал войны в своих целях, получая власть, влияние и могущество, так давайте поддержим республику, давайте выбьем себе могущество, давайте принесём в этот новый мир Волю Тёмных Богов!       Слыша ответный рёв многотысячной толпы, я был практически счастлив, война началась, и будь я проклят всеми силами хаоса, если не смогу выйти из неё могущественней, чем сейчас. Оружейная Медного Храма. Истребитель Гриф. На заре создания Храма основателям потребовался многоцелевой самолёт, который мог исполнять функции истребителя и бомбардировщика. Переработанные чертежи истребителей Конфедерации, Республики и различных нейтральных сил позволили создать собственный корабль. Чертежи истребителя Кинжал, казавшегося устаревшим, подошли лучше всего, таким образом Гриф получил два из трёх крыльев кинжала, а вертикальное было заменено на маломощную лазерную пушку, однако способную поражать цели вроде истребителей, транспортов и боевых станций крейсеров, фрегатов и линкоров. Два протонных торпедных аппарата позволяли использовать Гриф для работы по наземным целям и для разрушения более прочных конструкций кораблей. Грифы управляются только живыми пилотами и не имеют своего гипердвигателя, по крайней мере, в стандартной комплектации, однако эти недостатки компенсируются большей, чем у соперников, живучестью машины и примерно в полтора раза большим боезапасом.