Глава 7. Романы и романтика
27 октября 2017 г. в 13:11
Сириус все больше понимал, что им в этом доме жить просто невозможно. Книги и бумаги, вещи детей, горы каких-то ингредиентов: комнаты превращались в сплошную барахолку. Нарцисса обещала, что Рождество они уже смогут встречать в доме в Шотландии, а пока глава рода Блэк ходил по гостиной, пытаясь найти ту книгу, что посоветовал ему Говард.
— Белс, не видела учебник по Единению с природой? — особо не надеясь на успех, спросил Сириус, перебирая гору книг, что лежала возле дивана.
— Если там не описаны способы кровавых убийств, то я без понятия, где она, — лениво ответила Белла.
— Ты читаешь любовный роман, — напомнил Сириус. — Быть может, где-то между этим и пятнадцатью предыдущими, ты видела книгу по основным практикам Круга Ковена?
— Не видела, — уже раздраженно отмахнулась женщина. — Не трогай меня. Они уже почти дошли до постели.
— Не надейся. Это любовный роман. Секс будет на предпоследней странице. Свадьба на последней.
Белла, на секунду оторвавшись от книги, показала Сириусу язык и вернулась к чтению крайне увлекательных приключений одной аристократки. К тому же кузен ошибался. Секс у нее уже был. Только с другим мужиком. А этот Белле нравился гораздо больше. Недавно Беллатрикс познала прелесть магловских книжных магазинов, узнала, что такое любовный роман и почему некоторые из них нельзя читать детям. С тех самых пор она была потеряна для мира.
И почти пропустила тот момент, что с сентября крошечный дом в Хогсмиде стал сплошной книжной свалкой. К тому же Сириус и Ремус вынужденно вели достаточно активную социальную жизнь, что лишь вносило больше хаоса в обстановку дома. Купленный Сириусом домовик после нескольких гневных окриков лишь убирал пыль и грязь: оказалось, что после «нормальной уборки» найти что-то нужное становится совершенно невозможно. Поэтому сейчас Сириус ворчал, но продолжал копаться в стопках. Ему казалось, что именно в той книге он встречал упоминание о поисках скрытых дверей, путей и прочих проходов. И не мог вспомнить — нужен ли для этого полный круг, или же подойдет и меньшее количество людей.
— Посторонись! — раздался требовательный голос Нарциссы.
Она, едва сняв с себя верхнюю одежду, принялась еще более активно рыться в книгах. Причем делала это с меньшей аккуратностью: многие стопки уже рассыпались по полу.
— Где справочник родословных? — злобно спросила она. — На прошлой неделе был около этого кресла.
— У меня на тумбочке, — мурлыкнула Белла. — Успокаиваюсь, когда листаю его перед сном.
Нарцисса, ворча что-то про ненормальных сестер, прошла по лестнице наверх и тут же спустилась вниз с тяжелой книгой. Не особенно заботясь о порядке, подвинула с журнального столика все, что ей мешалось, бросила книгу и начала судорожно ее листать, причем с конца.
— Точно! Так и знала! Вот где я слышала эту фамилию. Горт — это тот американец, за которого вышла замуж тетя Дорказ.
— Эм-м-м, — неуверенно протянул Сириус. — Это так важно?
— Конечно важно, — закатила глаза Нарцисса. — Возможно, девочка имеет способности к ритуальной магии.
Сириус скептически посмотрел на Нарциссу, которой часто в голову приходили странные идеи. Но женщина уже возвращалась в прихожую, на ходу предупреждая Сириуса:
— В доме закончили все правое крыло, так что готовь книги к перевозке. И купи домовика, который сможет за библиотекой следить. Неужели не видно, что он нам ну очень нужен? И вообще, чем вы тут занимаетесь, лодыри? Такой бардак…
Но кузен ее не слушал с того момента, как увидел нужную ему книгу. Нарцисса уже исчезла за дверью, оставив после себя лишь запах морозного парфюма. Работа в Хогвартсе сделала ее такой же невыносимой, как и старшие сестры.
***
Ремус же корил себя за то, что вообще сел играть в карты с Сириусом. Как будто не знает, что Блэку вечно везет, особенно если играть на желание. Стоило догадаться, что Сириус придумает что-нибудь особенно… особенно опасное. Но все эти школьные розыгрыши меркли по сравнению с «пригласи Дору на свидание». Ремус возмущался, пытался переубедить друга, напоминал, что он не самая лучшая партия для молодой талантливой девушки, что он опасен… Блэк привычно ржал и отмахивался. Говорил, что его семейку такими мелочами не испугаешь. Нимфадора была в последнее время расстроенная. Радужные волосы померкли, работа не радовала, перепалки мамы и тети больше не веселили. И как она ни старалась не смотреть, взгляд все равно постоянно искал Ремуса. Почему она в него влюбилась? Наверное, потому что он умел слушать. И потому что умел смотреть прямо в душу. Он ничего не делал, но Нимфадоре все равно казалось, что он знает ее лучше, чем все те парни, что за ней ухаживали в школе. Они просят ее стать блондинкой и брюнеткой, хотят видеть ее похожей на каких-то актрис и не понимают, что это ее лишь обижает. Размышляя о несправедливости, из-за которой единственный мужчина, понравившийся Доре, не любит ее, девушка вышла на кухню, заварить чай. Как и в любой субботний вечер, старшие Блэки эмоционально спорили над какой-то мелочью. Смотря на них со стороны, Дора верила, что когда-то их предки жили на берегу Средиземного моря: было в семейном поведении ее родни что-то шумное, южное, страстное. Интересно, она такая же? Мама всегда говорила, что Дора похожа на отца, то есть больше британка, чем сама Андромеда. — Дора, — раздался за спиной голос Ремуса. Девушка, внутренне замерев, повернулась к нему. — Я хочу пригласить тебя завтра прогуляться в магловский Лондон. На свидание. Дора пару раз медленно моргнула, а Ремус с удивлением наблюдал, как волосы девушки из мышино-серых снова становятся розовыми, хотя и не такими яркими, как обычно. — Дора, — осторожно позвал он ее. — Да! — выпалила она, и за стеной грянул богатырский хохот трех вроде бы взрослых людей. Только сейчас Дора поняла, что все это время Блэки молчали и ждали развязки события. Но это было уже не важно. Ей казалось, что восторг наполняет ее, что еще вот-вот, и она взлетит. Ремус нерешительно улыбнулся. Дора ответила ему широкой улыбкой. — Я зайду за тобой завтра в пять, хорошо? — Конечно! Люпин кивнул, не в силах прогнать с лица улыбку. Когда Дора радуется чему-то, то сопротивляться этому бесполезно. И как и нет ни единого шанса ее не любить. Особенно если сама девушка этого отчаянно хочет.***
Холодная осень. В Лондоне мокрый снег, что тает, не долетая до земли. В такую погоду нужно сидеть дома с кружечкой чего-нибудь горячего или горячительного, а не гулять по ночному Лондону. Но Дора не хотела, чтобы этот день заканчивался. Поэтому продолжала светиться, как новогодняя лампочка, чем вызывала улыбки прохожих. Ее короткие волосы имели пастельно-розовый оттенок, она надела черное мамино пальто и малиновое платье с широкой юбкой. Крепко вцепившись в руку Ремуса, она либо весело болтала, либо прижималась щекой к его плечу. Она выглядела особенно юной, Ремус — настоящим джентльменом, а вместе они казались какими-то особенно красивыми. Гармоничными. Проведя с Нимфадорой несколько часов, Ремус понял, что устал улыбаться. Она была какой-то особенно солнечной, радостной, легкой. Перескакивала с темы на тему, постоянно смеялась и сжимала его руку до боли, словно боялась потерять. Сказать ей, что у не-оборотня бы уже синяки были? Напомнив себе о своей проблеме, он снова помрачнел, но уже спустя пару минут улыбался — с ней просто невозможно иначе. В каком-то сквере, пройдя уже чуть ли не половину Лондона, Дора все же затащила Ремуса в какую-то беседку, под крышу. Тряхнула волосами, опять звонко расхохоталась и встала на ступеньку выше Ремуса. Внимательно посмотрела на него и серьезно так спросила: — А вы в курсе, мистер-серьезность, что на свиданиях положено целоваться? И расхохоталась над выражением растерянности на лице взрослого мужчины. Не дав ему время на обдумывание ситуации, она обняла его за шею и поцеловала сама. Как умела. И вздрогнула, когда он ответил на поцелуй, притянув ее к себе. Девушка запустила пальчики в чуть влажные волосы Ремуса, а потом резко вздохнула, стоило ему отстраниться. — А как дышать при поцелуях, ты явно не знаешь, — все же не сдержался Ремус. В неверном свете фонарей волосы Доры стремительно меняли цвет. Наверное, уже ярко-красные. Ремус улыбнулся и уже сам поцеловал девушку. Стоит ли сражаться с тем, что делает тебя счастливым?
