II. Материальность Слов

      Этот год, к счастью Гарри, начинался совсем не так, как прошлый. Со второго курса были доступны многие кружки, плюс к этому новый интересный предмет. Кроме того, еще в начале года бравые мародеры вынужденно разошлись по учителям. Началось все на первом уроке травологии. Даже не так. Началось все чуть-чуть раньше.       Незадолго до первого урока гриффиндорцы дружно толпились у теплиц. Почти полный курс, только Парвати и Лаванда запаздывали. Невилл рассказывал о теплицах, Дин и Симус вежливо слушали, Рон и Одри невежливо зевали, Гарри в сторонке болтал с Джастином и Гермионой о том, как им в этом году изучать магловскую программу. Пуффендуйцы, в своем большинстве, разобщенно шептались по сторонам. Дети еще не успели наболтаться, и пока им было о чем поговорить. По тропинке из замка к ним шла профессор Спраут, за которой бодро шагал профессор Локхарт. Он что-то рассказывал, активно жестикулируя и иногда прерываясь для ослепительной улыбки, а вот Помона была даже несколько зла, что было редкостью для этой доброй женщины.       Гарри тут же втянул голову в плечи и постарался спрятаться за Джастина.       — В чем дело? — удивился тот.       — Он что-то от меня хочет, — признался Гарри. — Вчера окликнул, чуть ли по лестнице за мной не понесся, я постарался как можно быстрее исчезнуть…       — Гарри все еще не может забыть ту фотосессию для Пророка, — объяснила Гермиона. — Его тогда у выхода поймали, потискали и потащили «сделать пару снимков».       Джастин хихикнул, но все же встал так, чтобы хоть немного загородить Гарри. В этом Финч-Флетчли был очень тактичен, уважая право на некоторые сумасбродства друзей. И уж тем более он уважал право Гарри избегать профессора, который заставляет делать фотографии для первой полосы Пророка.       — Теплица номер три. Быстро! — несколько грубовато приказала профессор Спраут.       Лонгботтом просиял, впрочем, остальные ученики тоже выглядели довольными — там ведь есть растения не просто интересные, но и даже опасные. Львы и барсуки потянулись внутрь, причем Гарри все же смог проскользнуть туда одним из первых. Он был почти уверен, что странный профессор Защиты ищет в толпе именно его.       После была пересадка молоденьких мандрагор. Невилл достаточно быстро справился со своей частью работы, а потом постарался как можно незаметнее помочь Одри, у которой с растениями были не самые лучшие отношения. Факт помощи был замечен, но, к удивлению Невилла, наказания не последовало вплоть до удара колокола.       — Ну, что случилось? — накинулась на Невилла Одри, когда он вышел из теплицы.       Спраут попросила его остаться и Одри жутко волновалась — Невилл ведь не впервые выполняет за нее часть работы. Будет очень стыдно, если его за это еще и накажут.       — Она предложила мне обучаться у нее лично, — пораженно ответил Невилл. — Мне. Стать. Ее личным учеником! Представляете?       И вид при этом у него был до того счастливый, что никто не посмел засмеяться. Да и было чему радоваться: обычно предлагают начать более углубленное обучение не раньше пятого курса, когда знаний побольше и талант ребенка становится особенно явным. Но Невилл так ярко демонстрировал свой интерес, что добродушная глава факультета барсуков решила рискнуть.       Гарри же, в отличие от Невилла, не хотел пускать дело на самотек. Первый урок трансфигурации лишил Гриффиндор десяти баллов за то, что Гарри читал книгу, держа ее на коленках. Книгу МакГонагалл отобрала и небрежно бросила на стол, качая головой. Обычно Поттер на ее уроках был более внимателен. Гарри в тот момент разочарованно вздохнул. Но после удара колокола упрямо встал и пошел требовать книгу назад.       Минерва, недовольно взглянув на талантливого мальчишку, достала книгу из ящика и несколько рассеянно посмотрела на обложку. «Пособие по анимагии. Двухгодичный курс». Профессор буквально подавилась воздухом, а Гарри внутренне усмехнулся: шалость, судя по всему, удалась. Теперь предстоит проверить, достаточно ли хорошо он понял своего декана.       — Мистер Поттер, — строго начала Минерва. — Что это?       — Книга. — Гарри сделал честные-честные глаза. — Мы с Гермионой хотим научиться превращаться в животных.       — Вы вообще знаете, что это незаконно? — пораженно ахнула Минерва.       — В книге написано, что наказание полагается за отсутствие регистрации, плюс отдельные взыскания за то, что противозаконного было сделано с помощью анимагии, — четко ответил Гарри.       — Но это опасно, — выдохнула Минерва.       И уже спустя секунду поняла, что попалась. Она слишком хорошо знала своих подопечных, а они год от года не менялись. Доблестные храбрые львы были теми еще хитрецами. Только хитрили они игриво, манипулировали совсем не обидно, но особенно хорошо в крайних случаях строили глазки. Так и Поттер, поняв, что МакГонагалл его раскусила, бросил на нее просящий взгляд и тут же уткнулся в пол.       — Ну почему, почему я тогда не выбрала Райвенкло? — шепотом обратилась МакГонагалл к потолку.       — Мы очень хорошо учимся, — решил «дожать» Поттер, — читаем много, тренироваться будем, все-все выполним. Правда.       Минерва тяжело вздохнула, но все же кивнула:       — Хорошо. Но. Пока неофициально. Не трубите на каждом шагу, что я буду вас учить, понятно? Мне только не хватало под дверью всего факультета, который крайне желает стать анимагами.       — Конечно, профессор! — радостно воскликнул Гарри. — А когда начнем?       Еще в первые учебные дни Гермиона заметила, что Джинни ни с кем не общается. Она обычно сидела одна, грустила и что-то писала в тетради. Сначала Гермиона подумала, что это из-за скромности девочки, но уже через день поняла, что ошиблась. Три других первокурсницы-гриффиндорки плели друг другу косички, хвастались колечками и постоянно болтали о чем-то крайне неинтересном. Мальчики-первокурсники тоже не подходили на роль близких приятелей. Одиночкой был только Колин Криви, но вряд ли Джинни горит желанием общаться с ним. Девочке просто не с кем говорить на факультете.       Гермиона даже на мгновение испугалась — как бы ей жилось без Одри, Гарри и Невилла? Поэтому она сама позвала младшую Уизли, стала немного помогать с домашней работой и предлагать интересные книги. Одри закидывала девочку вопросами, Невилл с важным видом рассказывал о том, что они изучали в прошлом году, а Гарри почему-то вечно предлагал сладости. Несмотря на разницу всего в год, Джинни почему-то казалась маленьким ребенком. Но постоянно строчить в тетради она перестала. А потом Гермиона еще и попросила Луну и Мишель поговорить с Джинни. Большой дружбы между ними вроде не получилось, но гриффиндорка стала заметно веселее, и Гермиона успокоилась.       Ей нравилось помогать другим, поэтому теперь Грейнджер можно было часто увидеть с первокурсниками. Сначала она подсказывала только гриффиндорцам, потом когтевранцам, затем в ее поле зрения попали и слизеринцы. Только дружные хаффлпаффцы не нуждались в ее внимании, но Гермиону это уже не огорчало.       После отбора по квиддичу она и Невилл действительно записались в театральный кружок. Флитвик встретил их с радостью, загрузил информацией, заставил вслух читать целые монологи, стоять в странных позах и разыгрывать отдельные сцены. Гриффиндорцы краснели, запинались, порывались сбежать, но каждый раз с занятий приходили в хорошем настроении и от души смеялись. Их обычно встречал усталый Гарри — он либо тренировался, либо пытался сделать всю-всю домашнюю работу, чтобы потом, с друзьями, заниматься чем-то более интересным.       Одри, первые дни с недовольством наблюдая за друзьями, в итоге отправилась бродить по всем кружкам подряд, в надежде найти что-то свое. Теперь частенько рассказывала смешные истории. Побывала в команде игроков в Плюй-камни, но так и не поняла прелесть игры, где в тебя летят чьи-то слюни. Была и в кружке домоводства, разбила три чашки и рассыпала мешок муки. Мадам Помфри вообще отказалась ее брать — школьной медсестре слишком красочно описали, как Одри готовила пирожки.       — Кстати, не честно, — надулась она. — Вот уж лечить я бы смогла. Меня дед заставил наизусть выучить весь учебник анатомии и постоянно гонял по оказанию первой помощи.       — И не позволял делать уколы даже кошкам, — вздохнул Гарри. — Ты не думала записаться во что-то более нейтральное? Или, напротив, скандальное? Вот, смотри, дискуссионный клуб.       — Туда Перси постоянно ходит, — отвлекся от книги Рон.       — Но девочки там тоже есть, — уверенно заявил Гарри. — Или вот. Уроки танцев. Клуб любителей кошек.       — А все остальное — факультативы по приглашению, — прервала его Одри. — Ладно, побуду пока в дискуссионном. Если совсем туго будет — уйду к Флитвику. Напрошусь играть даму сердца для Невилла и буду его смущать. Как тебе план?       Гарри лишь хмыкнул. В обычной, магловской школе Одри ничем не занималась. Из-за особенностей характера, подруг у нее раньше не водилось, к тому же ей быстро все надоедало, она постоянно искала что-нибудь новенькое и, на самом деле, редко что-то доводила до конца. Сейчас она бы с удовольствием посещала что-нибудь вроде дуэльного клуба, но он в школе отсутствовал по причине частой смены профессоров Защиты.       Новый профессор, к слову, вызвал заметный раскол среди учеников. Большинство девочек смотрели на него с восхищением, вздыхали и охали. Некоторые, обычно те, что постарше или просто менее внушаемые, косились на него с недоверием. Одри не сомневалась, что Локонс волосы не только завивает, но и подкрашивает. А вот Гермиона попала под обаяние учителя. Она, конечно, не вздыхала вместе со всеми, попасть под атаку насмешек Одри все же не хотелось, но и говорить о нем плохо не могла — он же такой смелый. Мужская половина учеников Хогвартса относилась к профессору не столь однотипно. Были те, кто восхищался. Были те, кто не понимал, что здесь делает этот странный неумелый тип. Были и такие, кто его ненавидел из-за излишней популярности у девочек.       Но вот у Гарри были свои резоны скрываться от профессора. Тот почему-то решил, что знаменитый Гарри Поттер нуждается в его помощи, что мальчику нужно объяснить, как общаться с поклонницами и как не попасть под влияние славы. По мнению же Гарри, как таковой славы у него не было, а общаться с поклонницами его прекрасно научит Сириус — у того без написания книг почитателей может обнаружиться не меньше, чем у Локонса.       Поэтому Поттер своего учителя старательно избегал. А еще избегал Колина Криви. И особенно старался не попадать в ситуации, когда Локонс и Колин окажутся рядом. Одной лекции о фотографиях ему хватило. На уроках по Защите Гарри хотел провалиться сквозь землю от навязчивости профессора. Они отвечали на вопросы, которые не имеют какого-либо отношения к уроку, разыгрывали сценки, и к концу октября не выучили ни одного нового заклинания.       К тому же в октябре хлынули бесконечные дожди, а Гарри вынужденно столкнулся с фанатизмом Оливера Вуда. Он заставлял тренироваться даже в самую отвратительную погоду, иногда заметно перегибая палку в своих командирских речах. Так и в этот день Гарри печально брел в гостиную Гриффиндора, обещая себе найти какое-нибудь заклинание против дождя. Магический зонтик там, или дождевик. Его познаний в трансфигурации пока не хватало, чтобы самостоятельно создать столь сложный предмет.       Поэтому Гарри пришлось очищать с себя грязь и сушиться уже в коридоре, а это у него получалось не идеально. Вроде и высох, но все равно как-то зябко и влажно. С метлы же продолжала капать вода — сушить ее Гарри не рискнул. Поэтому он шел, оставляя за собой тонкую ниточку мутных капель. Навстречу ему попался Почти Безголовый Ник, привидение гриффиндорцев и, по совместительству, просто забавный мужчина. Но сегодня он был грустен, что-то бормотал себе под нос, и едва не прошел сквозь Гарри, хотя обычно был более внимателен.       — Привет, Ник, — окликнул его Гарри.       — Привет, привет, — отвлекся от своих мыслей тот.       — Что-то случилось? Ты выглядишь расстроенным, — вежливо поинтересовался мальчик. Ник всегда относился к ним с добротой, даже помогал в шалостях, поэтому проявить участие — меньшее, что мог сделать Гарри.       — А-а, ничего особенного, — Ник махнул рукой. — Я не так уж сильно хотел туда попасть… Просто подумал, подам заявление. Но, как оказалось, я «не соответствую их требованиям».       Он пытался сделать вид, что ему все равно, но Гарри видел: Нику очень обидно. Поэтому Поттер, прислонив метлу к стенке, запрыгнул на подоконник, показывая готовность слушать.       — Клуб обезглавленных охотников, — тяжело вздохнул Ник. — Я подал заявление, а они отказали мне. Сорок пять ударов тупым топором! Разве этого недостаточно, чтобы принять меня? Как будто я бы и сам не хотел, чтобы все прошло быстрее и голова окончательно отделилась от туловища… Почти Безголовый Ник достал из кармана письмо, развернул и начал читать вслух:       — «Мы принимаем в Клуб охотников только тех привидений, чьи головы полностью отсечены от тела. Без этого условия нельзя участвовать в таких мероприятиях, как…»       Ник продолжал читать, а Гарри пораженно его слушать. Подумать только: у привидений тоже есть клубы со своими правилами. А еще забавно, что где-то в Хогвартсе собираются привидения и жонглируют отрубленными головами. Пока Гарри размышлял об этих магических развлечениях, к ним незаметно подошла Миссис Норрис и пронзительно мяукнула. Гарри подскочил от неожиданности и тут же понял, что пора бежать: с метлы натекла заметная мутная лужица.       — Ник, мне срочно нужно бежать, — признался Гарри.       Ему очень не хотелось угодить на отработки Филча, так как есть опасность попасть к Локхарту и его бесконечным конвертам для поклонниц. Драко уже пережил это и остался под не самым приятным впечатлением от данного наказания.       — Да, конечно, — кивнул Ник.       Гарри почти успел нырнуть в тайный ход, когда мистер Филч вышел из-за угла. Он тут же проследил глазами длинную цепочку капель, заметную лужицу у окна и еще одну цепочку вплоть до Гарри.       — Грязь! — завопил Филч и Гарри внутренне содрогнулся.       Идти на отработки к Локонсу категорически не хотелось. Но Филч уже потащил его за руку, отчего цепочка капель потянулась в обратную сторону. Впрочем, метла уже заметно просохла и капель становилось все меньше.       Вот только дойти до кабинета они не успели. Сверху что-то оглушительно загрохотало и Филч, тряся кулаками, понесся наверх. Гарри же решил, что это его шанс и скрылся за портретом. Если не вспомнит — хорошо. А если вспомнит, то наказание все равно не станет ужаснее. Внутри его ждал Ник. Он улыбнулся Гарри:       — Я попросил Пивза помочь. Тебе досталось?       — Еще не знаю, — признался Гарри. — Но он вполне может обо мне забыть. Спасибо, Ник!       Они довольно быстро вышли из потайного хода и вновь направились к летающим лестницам.       — Как ты думаешь, я могу тебе чем-нибудь помочь с Клубом охотников? — спросил Гарри.       Ник внезапно остановился, и Гарри лишь чудом не врезался в него.       — Мог бы! Но… нет… я, наверное, прошу слишком многого.       — А ты скажи, тогда посмотрим, — предложил Гарри.       — Видишь ли, в этот Хэллоуин я буду праздновать пятисотлетие со дня своей смерти, — сообщил Ник, гордо вскинув голову.       — Да? — удивился Гарри. — Это как день рождения, только день смерти?       — Я устраиваю прием в подземелье, — продолжил Ник. — Съедутся мои друзья со всей Британии. Ты окажешь мне великую честь, если придешь на праздник. Можешь взять с собой своих друзей: мисс Грейнджер, мисс Лестрейндж и мистера Лонгботтома.       — Мы вполне можем! — тут же согласился Гарри. — Я не праздную Хэллоуин, потому что в этот день умерли мои родители, но ведь пятисотлетие со дня смерти — это не то же самое, что почти магловский праздник, не так ли?       Почти Безголовый Ник сначала несколько растерялся, а потом улыбнулся:       — Только у меня есть к тебе одна просьба. Не мог бы ты сказать сэру Патрику, что у меня бывает крайне устрашающий вид.       — Да без проблем! — согласился Гарри.       При этом он не мог перестать думать: как он поймет, кто именно является сэром Патриком. Но, в одном можно быть уверенным, у сэра Патрика нет головы.