Глава 3. Быть магом
14 сентября 2017 г. в 20:58
В Хогвартсе почти все преподаватели жили постоянно. Были, конечно, и исключения. Преподаватель Нумерологии, например, жила в Хогсмиде с мужем. Будь у Нарциссы муж, она бы тоже жила с ним, но возвращаться в этот крошечный домик, чтобы просто переночевать — это уж слишком. Нарцисса заняла свои комнаты в том самом коридоре, где Гарри и компания нашли Карту Мародеров. Традиционно, здесь были два кабинета, в одном раньше велись уроки Этикета, во втором — Традиции и обычаи магического мира. В комнату профессора можно было попасть через дверь в кабинете Традиций, или нажать на специальный выступ в коридоре — тогда очертания второй двери проступят в стене.
Личных помещений было два: кабинет и, собственно, сама спальная. Нарцисса, в некотором роде, была счастливицей: ее комнаты располагались рядом. А вот МакГонагалл приходилось жить в трех местах одновременно. Классная комната располагалась в одном месте, кабинет декана и заместителя директора — в другом, а спала она в довольно просторных апартаментах возле гриффиндорской башни. В целом, не так уж страшно, но уже не посидишь в халате над проверкой эссе.
В кабинете — письменный стол, множество полок, чуть в сторонке то, что можно считать столиком для индивидуальной работы с учениками, но, по примеру хождения в гости к МакГонагалл, Нарцисса уже знала: вечерком здесь можно и поболтать тет-а-тет за чашечкой чая. Ей выделили домовика. Когда сама училась, думала, что домовики приносят учителям кофе в постель. Но нет, здесь обязанности их были четко разграничены: максимум, можно было уговорить принести что-то с кухни, но это, скорее, исключение, и лучше сходить на кухню лично. Все же профессора — это не ленивые аристократы, да и у домовиков работы было достаточно много. Но зато милая домовичка должна была появляться каждое утро и помогать Нарциссе подготовить класс к урокам.
Традиции и обычаи заметно выбивались из хогвартских предметов. Дети посещали их в обязательном порядке, но со второго по пятый курс. Из истории предмета Нарцисса знала, что просто основатели не считали нужным посвящать в эти знания тех, кого отсеют после первого курса. Все же раньше обучение в Хогвартсе было не в пример сложнее. Если не показал, что усвоил все, чему тебя учили — прочь из школы.
На уроки приходил полный курс, то есть почти пятьдесят человек. Ряды в основном кабинете уходили вверх, благодаря чему Нарцисса могла видеть всех детей разом. Но при этом кабинет был настолько компактным, насколько возможно для подобного урока. То, что объяснять тему придется сразу большому количеству учеников, Нарциссу смущало.
Она призналась в этом МакГонагалл. Декан Гриффиндора была строгим профессором, но при этом к Нарциссе она отнеслась крайне благосклонно. Как, впрочем, и Помона с Флитвиком. Нарциссу тут же завалили советами, предложениями обращаться, не стесняться и прочими прелестями дружелюбного коллектива. Хотя по отношению к Локхарту они были уже не столь милы. И вряд ли он пил чай в кабинете МакГонагалл, смеясь над шутками Флитвика. Профессора говорили о школе и учениках с любовью, делились опытом, и в их обществе явно чувствовалось, что как минимум эти двое любят не только свой предмет, но и свою работу в целом.
— Только ты должна знать, — со вздохом призналась Минерва, — в Хогвартсе принято, что ученики должны сами разбираться со своими проблемами. Это порождает определенные неудобства, потому что у нас нет способов давления на учеников, если они насмехаются над другими учениками. Нет, ты можешь снять баллы за оскорбление, за колдовство в коридоре…
— Но если ты знаешь, что кого-то из милых детишек третируют внутри факультета, что его избегают, игнорируют, — продолжил Флитвик, — то не имеешь никаких точек давления на детей, пока ребенок прямо не пожалуется.
— Или пока не причинен физический ущерб, — со вздохом призналась МакГонагалл.
— Или пока Помфри не подтвердит нервный срыв, — так же грустно признался Флитвик.
— И что, часто такое случается? — с ужасом спросила Нарцисса.
— Как сказать, — задумчиво протянула МакГонагал. — Бывает. Самый яркий пример, известный тебе, — это как Сириус и Джеймс задирали Северуса. Мы знали, пытались их стыдить, но Северус давал сдачи, и все начиналось по кругу. А если он не жаловался — не было и наказания. Мы же не могли тянуть из него это.
— Ну или в прошлом году выпустилась девочка, — продолжил Флитвик. — Вот уж Северус с ней понервничал. Слизеринка. Но мама у нее — незаконнорождённая, а папа — магл.
— На Слизерине без поддержки семьи всегда было сложно, — мигом поняла Нарцисса.
— Вот именно, — кивнула Минерва. — А она же гордая, как все, впрочем. Они ей стекло в туфли, а она — сама поранилась, никто не виноват.
— Вообще, с этим проблем нет только у Помоны, — улыбаясь, признался Филлиус. — Ее барсуки не только между собой не дерутся, но еще и заступаются, если кто лезет к ним.
— Это только у меня вечно проблемы со всеми факультетами сразу, — вздохнула Минерва. — Не успели близнецы школу закончить, как Гарри с Невиллом начали свою подпольную деятельность. Хотя, к их чести, шутят они пока по-доброму.
Тут Минерва резко замолчала и мотнула головой:
— Впрочем, не стоит об этом. Главная наша задача — пытаться как-то сглаживать такие моменты. Вступиться напрямую мы, увы, не можем.
— А тебе несколько не повезло, конечно, — вздохнул Филиус, — тяжело будет всем факультетам сразу объяснять. К шестому-то курсу они уже понимают, что школа скоро закончится и как-то глупо ссориться из-за цвета галстука. Но пока на каждом курсе найдется парочка тех, кто считает свой факультет лучше другого и не может молчать об этом.
Нарцисса тяжело вздохнула. Она вспоминала свои школьные годы, и становилось немного страшно. В теории она знала, что делать, но на практике самое большое количество детей она впервые увидела этим летом. Отсутствие реального опыта ее пугало, но надо же когда-то начинать.
— Завтра станет понятно, — хитро улыбнулся Флитвик, — права ли Минерва.
— О чем вы? — удивилась Нарцисса.
— Просто мы считаем, что в Хогвартсе существует только три настоящих учителя. Минерва, я и Батшеда, она еще не вернулась от внуков, — продолжил он.
— Только три? — с улыбкой переспросила Нарцисса. — Мне теперь даже интересно, какие же качества нужны настоящему учителю, что в их число не попала даже Помона?
— Все просто, — вздохнула МакГонагалл. — Нужно не просто любить свой предмет, но еще любить детей.
— И любить учить, коллега! Не забывайте о самом главном.
— Без этого никак, — кивнула МакГонагалл. — Вот Помона, в целом, любит и детей и свой предмет, а вот учить — уже не очень. Только тех, кто проявляет интерес, но это совсем другое. Видеть, как те, у кого не получалось, осваивают что-то по-настоящему сложное… это непередаваемо.
— Северус не любит детей, — вздохнул Флитвик. — Не то чтобы я его осуждал, но все равно не понимаю, зачем так мучить и себя, и их.
Нарцисса опять расхохоталась. Общество двух профессоров было гораздо любопытнее, чем все сплетни многочисленных подруг миссис Малфой. Они пили чай, поглощали сладости и говорили гадости о коллегах совершенно беззлобно. Нарцисса была более чем уверена, что коллеги прекрасно знают все нюансы суждений Флитвика и МакГонагалл. Кажется, в коллективе профессоров была в чести кристальная честность.
— И как же я пойму, что учитель — мое призвание? — напомнила Нарцисса о теме разговора.
— Все просто, — улыбнулся Флитвик. — После урока ты поймешь, что ты — мазохистка, потому что это было ужасно, но ты готова повторить.
Тогда Нарцисса расхохоталась, уже не сдерживаясь. А сегодня заметно нервничала. Ее предмет, даже считаясь обязательным, был не слишком-то обременителен. По два сдвоенных урока в день. Получается каждый день по одному курсу, а в понедельник старшие ребята могли приходить к ней на лекции. Особое волнение вызывал тот факт, что первыми у Нарциссы были четверокурсники. А это значит, что ей предстоит столкнуться с близнецами Уизли, которых здесь считали грозой учителей.
За минуту до удара колокола она вышла из классной комнаты, открыв дверь и пропуская учеников внутрь. Фред (или Джордж), заходя в класс, с усмешкой спросил:
— А разве не джентльмены должны придерживать дверь?
— Я надеюсь, вы не собираетесь портить мой урок? — тихо спросила Нарцисса.
— Нет, — весело качнул головой Уизли, — с вами шутить не будем. Как можно? Вы нас хорошо знаете…
— Звучит подозрительно, — призналась Нарцисса.
Но Фред — точно он — исполнил галантный поклон, размахивая за своей спиной несуществующей шляпой, а потом еще и щелкнул каблуками, вызвал у Нарциссы непроизвольную улыбку.
— Сегодня мы с Джорджем повергли Маркуса в ступор, — шепотом заговорщика признался он. — Мы признаем величие этикета и умения унизить идиота с особым изяществом. Я даже конспектировать буду! Да мы же, как только из кабинета выйдем, слизеринцев по стеночке размажем.
Нарцисса, все еще улыбаясь, подтолкнула Фреда в сторону входа в кабинет и зашла сама. Вместе с хлопком двери громко прозвенел колокол. Первое занятие началось. Близнецы Уизли имеют все шансы стать ее любимыми учениками. Обычно все эти правила во вред другим используют Блэки, но у Уизли, кажется, талант.
Она дождалась, пока дети займут места. Специально попросила домовичку убрать лишние стулья и парты, чтобы ученики сели как можно компактнее, их и так больше пятидесяти человек. Четвертый курс рассматривал нового профессора, пока никак себя не проявляя. Присматриваются.
— Особенностью большей части традиций магического мира, — начала Нарцисса, — является логичная обоснованность этих традиций. Для мага, особенно для мага маглорожденного, бывает сложно принять, что есть в мире магии некоторые вещи, которые ни в коем случае нельзя нарушать. На своих уроках я постараюсь объяснить все так, чтобы вам стала понятна логика этих обычаев, даже если на первый взгляд она кажется странной. На уроках вы можете обращаться ко мне Леди Блэк или профессор. Первое означает, что я родилась и воспитывалась в семье, принадлежащей старинному магическому роду, который приносил клятвы самой магии. Красиво звучит, не так ли?
Ученики в классе нерешительно заулыбались, пока не понимая — можно ли смеяться на уроках нового профессора.
— Но на самом деле ничего странного и даже особенно магического в тех клятвах нет. Находят достаточно старый валун, который какое-то время лежал в хорошем, добром месте. Скажем, у родника. То есть валун этот впитывал радость уставших путников, он, так сказать, заряжен положительной энергией. И такой валун обтесывают, чтобы верхушка была плоской, переносят в подвал дома, проводят несколько ритуалов, которые условно считают запрещенными, но об этой условности мы поговорим позднее. И, когда обычный валун стал все-таки магическим, глава семьи клянется перед камнем, что теперь его семья обязуется защищать магические знания, по возможности продвигать вперед эти знания, что глава семьи обещает заботиться о счастье и здоровье всех своих родичей, ну и вдобавок — клянется помогать тем, кто нуждается именно в его помощи.
— Клянется Магии? — не выдержала какая-то девочка в синем галстуке.
Нарцисса ласково улыбнулась ей, радуясь, что лед тронулся, и дети ее уже не боятся.
— Иногда, читая книги, может показаться, что Магию считают разумной. Но это не так. Магия — это стихия. Считаете ли вы разумным воздух? Или воду? Огонь? Стихии часто проявляют себя так, как будто у них действительно есть разум… но его нет. Исследованием «разумности» магии, к слову, занимается особая магическая наука Эстратия.
Нарцисса взмахнула палочкой, и на доске появились названия нескольких книг.
— Если кто-то заинтересуется данной темой, то может прочитать огромные тома философских размышлений, но так и не найти точного ответа. В целом же, принято считать, что маг, быть может, и клянется Магии, но вот его судьями, то есть разумом, который оценивает поступки главы семьи, являются те, кто в это время присутствовал с ним, то есть слышал клятву. Это тоже предположение, разумеется. Наверное, первое, с чем стоит смириться: маги и сами не знают, как и почему это работает. Но работает.
— И что, подобный род весь из себя правильный? — недоверчиво спросил один из гриффиндорцев, сидящий за первой партой.
— Нет, конечно, — засмеялась Нарцисса. — Маги, если можно так выразиться, тоже люди. Главы родов так же ошибаются, совершают плохие поступки, отказывают в помощи. Самое устойчивое мнение, что клятва считается нарушенной, когда Глава рода, его еще именуют Лордом, нарушает свою клятву хранить семью и заботиться о родичах, причем делает это осознанно. Скажем, мог спасти, но не стал. Если он сделал это для спасения всего рода целиком — это одно, а если просто, в угоду себе, или кому из посторонних, то клятва считается нарушенной. В теории, при этом на Главу рода вешается метка Предателя крови.
— То есть, — начал было Фред, но Нарцисса мягко его прервала:
— Хочу обратить внимание, что сейчас этим званием разбрасываются направо и налево, но Предателями крови не может быть целый род. Предатель крови — это тот, кто предал свою семью. То есть один человек, да пусть даже несколько. Но это действительно виноватые люди. Дети, внуки, племянники — они по-прежнему чисты, по наследству такое не передается. Но. Предателями крови называли и тех, кто вышел замуж, или женился на предательницах уже после того, как их избранник совершил свой проступок. Потому как такой человек, по сути, заранее связывает свою судьбу с предателем, поэтому должен в полной мере нести и его наказание. Дети в таком браке все равно останутся безвинны.
Класс замолчал, несколько пораженно переглядываясь. Бедные дети. Если так подумать, это не те вещи, которые можешь спокойно спросить. И книг по таким вопросам действительно не много. И на данный момент они все в запретной секции, потому что такие темы всегда тесно связаны с проявлениями кровной магии, которую сейчас считают не то чтобы запретной… Как говорит Андромеда — не рекомендованной. Это в таких старых семьях, как у Блэков, об этом говорили прямо и открыто, а в семьях тех, кто не давал клятвы, не было и тех, кто следит за сохранностью обещаний.
— На самом деле, Род и Семья — основополагающая тема моего предмета. — Нарцисса специально не садилась, иногда прохаживаясь по кабинету. — Мои уроки будут представлять из себя такие вот обсуждения. Домашние задания будут чередоваться. Иногда буду давать вам эссе, если информации в книгах достаточно. Но гораздо чаще вы будете получать задачки. Примеры из прошлого или выдуманные истории, где вам нужно будет всесторонне объяснить, почему герой поступил именно так. Или, если он поступил неправильно, то где именно он ошибся. Не бойтесь задавать вопросы. Информация по моему предмету весьма разрозненна. Даже ваши учебники — компромисс. Ни один ученый не согласится всерьез взяться за написание такой книги. Как думаете, почему?
— Потому что все зыбко и необъяснимо? — догадался слизеринец.
— Именно. В учебники включили то немногое, что не порождает споров и не требует уточнений. А непосредственно вам повезло лишь немногим больше, чем пятому курсу. Те должны как-то за год во всем разобраться.
— А экзамен сложный? — тоненьким голоском спросил кто-то с последней парты, и на него тут же шикнули в несколько голосов.
— Сложный. Поболтать со мной минут так двадцать на заданную тему, — улыбнулась Нарцисса. — Начнем? Сегодня мы поговорим о том, что в магическом мире значит Род. Непосредственно в Англии существуют рода, берущие начало в двухсотых годах первого тысячелетия до нашей эры. Но в Италии есть и более древние семьи, сохранилось несколько древних родов в Египте, России, Индии. Они могут предоставить родословную на три-четыре тысячи лет назад, при этом их фамилии, то есть обозначение Рода, часто менялись. Приведу в пример свою семью. Мы прибыли в Англию в середине прошлого века. В ходе переезда с берегов Средиземного Моря дважды меняли фамилию. По сути, обозначение она имела то же самое. Но сначала на греческом, потом на итальянском, теперь вот на английском. Но не везде так. Некоторые Рода сохраняют имя. Другие меняют их по причине оборванности основного рода — то есть главой рода стал посторонний мужчина, и тогда он принес свою фамилию, но при этом Род и все его особенности остались прежними.
К концу урока у Нарциссы дрожал и голос, и коленки. Дети выходили из кабинета задумчивые, даже несколько уставшие. Ей же оставалось надеяться, что у нее получается давать информацию достаточно интересно, и что у нее на уроках не будет больших проблем.
Она буквально упала в свое кресло и хрипловатым голосом позвала домовичку:
— Можно мне в честь первого урока крепкого кофе?
— Можно, — домовичка ответила с улыбкой и тут же исчезла.
А Нарцисса сидела в уже пустом классе и с некоторой долей радости осознала, что она — мазохистка. Потому что ей явно нравится преподавать.
