Южные холода

       О платье я позаботилась ещё полгода назад. Из какой ты семьи — бедной или богатой — неважно, ведь выглядеть красиво хочется всем. Моё было белым, с красивыми кружевными вставками, не пышное, к тому же, в пол. — Итак, я жду, когда Ужас Подземелий тебя пригласит! — взволнованно сказала Мэган, когда мы были уже в Зале, и сразу убежала искать своего кавалера. Я не успела ей ничего сказать, тогда как лицо стало покрываться красными от злости пятнами — Бетти, ты выглядишь чудесно! — юноша в знак приветствия поцеловал мою руку, а я отвела взгляд в сторону. — Спасибо… — улыбаясь одними уголками губ, тихо сказала, уже и позабыв о желании отрезать язык Шеил или сварить для неё Молчаливое зелье.        Старец радостно говорил свою прощальную речь, тогда как большая часть женского коллектива педагогов немного даже всплакнула. Красивые цвета, приятные звуки… Зазвучала музыка. Драко вёл меня беззаботно, постоянно улыбался и говорил приятные комплименты, от чего я всё чаще и чаще густо краснела.        Шампанское, немного вина, сладкие закуски, смех, смех, смех…        Я не желала, чтобы этот вечер заканчивался. — А Вы помните, как Долгопупс на Трансфигурации превратил кролика не в голубя, а в крокодила? — Мэган была красной, а дыхание её сбивчатым. Она очень любила танцы, а потому не пропускала ни один. Все, кто стоял рядом, тихо засмеялись. Сам же Невилл залился румянцем. — Я нечаянно, — сказал он, виновато опуская взгляд.        Джинни, которая была приглашена кем-то из пуффендуйцев, весело хохотнула и положила руку на плечо друга, — Зато теперь нам есть, что вспомнить! — и снова гулко смеётся, но так по-доброму, чисто, светло, что захватывает дух.        Снова возвращаюсь на танцплощадку со своим партнёром. Драко рассказывает несколько анекдотов, от которых я не могу остановить рвущийся наружу смех. Он лишь улыбается в ответ и продолжает вальсировать. Те же движения. Я чувствовала себя более раскованно с каждой минутой этой ночи, с каждым глотком алкоголя мир обретал более яркие краски. Громче, сильнее, быстрее…        Юноша закружил меня в новом пируэте, а я плавно вскинула руки к небесам. В этот жест я вложила нечто большее, чем только могла бы. Дыхание вновь нарушилось, а сердце снова выбилось из привычного ритма. Жмурюсь. Опять.        Мама, твоя девочка выросла…        В этот миг мне казалось, что этот вечер — начало моей новой жизни. Светлой, такой же чистой, как и смех рыжеволосой Уизли. Как и голос Мэган, который льется, подобно песне. Как и робкие слова Драко — приятные на слух и дающие ощущение нужности. Счастье — лишь краткий миг, и тот мудр, кто осознал его сполна и продлил на всю свою жизнь.        Мамочка, я обязательно буду счастливой…        Миссис Лэйкон учила меня принимать от жизни всё. И я принимала, не искала большего, если оно не было мне недоступно по моральным принципам. Я помнила её аромат. Шоколад… Обилие этой сладости на столах вызвало у меня вновь улыбку. Эта женщина была мне дорога. Я помнила её слова, как свои собственные.        Так странно, что лицо своей матушки я забыла, тогда как любила её так сильно, как только может дитя любить свою мать. Но я помнила её голос. Мягкий, всегда плавный, нежный, словно россыпи жемчужин — так он был прекрасен и драгоценен в моих глазах.        Звуки фортепиано эхом отдавались от стен, и я растворялась в этой чудесной музыке. Я чувствовала себя птичкой, которая наконец обрела свободу и теперь отправляется в долгожданный полёт. — Нет, я просто не могу, Герман! — Мэган снова смеялась после очередной шутки своего партнёра, кружась в великолепном танце. Её изумрудное пышное платье тянулось за ней шлейфом.        Кто-то из гриффиндорцев протащил более «острые» напитки, и теперь от многих пахло алкоголем намного сильнее. МакГонагалл танцевала с директором, просто улыбаясь. Всё было таким, каким и должно быть. Светлым, как и начало жизни.        Я начинаю жить, мам…

***

       Мэг еле держала меня за руку. Ноги отказывались слушаться, каблуки туфель сломаны окончательно, но, впрочем, я легко их починю простейшим заклинанием. — Дура, зачем же столько пить?! — я больно стиснула запястье этой рыжей идиотки, которая не могла связать и двух слов.        Вздыхаю, не получив внятного ответа, и продолжаю путь в сторону спален девочек. Благо, мы с Драко додумались не есть вторую порцию «печенек от Уизли», начинка которых была исключительно из огневиски. На Малфоя легла ответственность дотащить Германа, а на меня — Мэган.        Как только её голова касается подушки, она сразу проваливается в глубокий сон, даже не сняв туфли. Мне же спать не хотелось и вовсе. Облокачиваюсь о стену и наблюдаю через стеклянное окно за тем, как мелкие капли воды скатываются по пещере.        В тот момент перед моим взором внезапно появился профессор Снейп. — Я потерял голову вот уже несколько месяцев. Отныне я не представляю своей жизни без Вас…        Почему его слова заставляют моё сердце биться чаще? Почему мне так хорошо, когда я закрываю глаза и возвращаюсь к тому моменту? Неужели он действительно любит меня?        Маленькая птичка наконец вырвалась на свободу, но она не знает, куда ей лететь…

***

       Мы столпились около платформы. Шеил не переставала меня обнимать, хотя сама еле держалась на ногах после вчерашнего. — Бетти, ты уверена? Может, всё же поедешь ко мне? — она говорила обеспокоенно, пока рядом крутился Финниган, проверяя, взяла ли наша компания все чемоданы. — Да. Я хочу вернуться к себе домой, понимаешь… Наконец смогу это сделать… — ответила я, немного приподняв уголки своих губ.        Спустя восемь лет я вновь увижу то место, где жила с мамой. Мне даже не верилось в это… Казалось, что это просто сон, и сейчас я разлеплю веки и окажусь на коленях у Эллинор. — Ладно, тогда — до восьмого курса! — Герман протянул мне руку, а я волнительно пожала её. — Ничего не ладно! В августе жду тебя у себя, и никаких отговорок! — она снова стиснула меня в своих объятиях, я ответила ей тем же. — Хорошо, Мэг… — она вздыхает и переводит взгляд на Драко, который аккуратно поцеловал меня в щеку и робко обнял.        Поднимаюсь по ступенькам, держа в руке мамин чемодан. Оборачиваюсь и вновь улыбаюсь. В моём купе было окно, а потому я не переставала махать ладонью в знак прощанья своим друзьям. Глаза Шеил стали красными, я видела, как она плакала, закусывая губу и смотря прямо мне в глаза. Она переживала.        Я отвернулась от них. Коленки дрожали, а нутро холодело. Мне было страшно. Страшно появиться на пороге моего дома и не ощутить былого родного тепла, а почувствовать лишь холод давно ушедших воспоминаний.

***

       Фабрика. Ткацкий завод. Шум его давно уж не тревожит жителей этой улицы, которых и так осталось почтительно мало. Но я помню постоянный лязг метала и стук от ночи к ночи. Копоть. Дым, который прежде заставлял мою мать так часто кашлять, ныне не отравлял мои лёгкие — его просто не было.        Лужи, лужи, по которым я так любила прыгать в детстве. Маленькие домишки выстроены практически в один ряд, окно к окну. Некоторые несущие стены были даже общими. Мой был предпоследним в этом ряде. Заколоченный досками, с отметинами подростков — гадскими надписями, от которых у меня поднялась волна жгучего отвращения. Выбитые окна, старая, провалившаяся черепица.        Погода была отвратительной. В этом месте всё казалось нестерпимо отвратительным. Холод пробирал до костей.        Верчу головой в разные стороны. Нет прохожих. Делаю взмах палочкой, и дверь отпирается, а все доски отлетают на приличное расстояние. Выбитые стёкла ныне сияют так, будто в них никогда не кидали камни с надписями «шлюха». Мерзкое слово — шлюха. Гадкое и на вкус, и на слух...        Черепица теперь восстановилась, но дом не переставал вызывать чувство какого-то внутреннего горя. Восемь лет назад он мне казался более светлым...        Благодаря магии внутреннее убранство теперь можно было эксплуатировать. Две комнаты. Одна — Эллинор, другая — моя. Всё в серых тонах. Стены, потолок и даже мебель. Тёмный пол, огромное количество пыли, разбитые статуэтки. Подхожу к камину и лёгким движением палочки заставляю полена воспламениться.        Эти маленькие комнатки казались мне намного шире. Белые шторы также становятся белоснежными по велению магии. Открываю все окна, чтобы впустить свежий воздух в эти душные помещения.        Зажигаю огонь на этой старой плите и ставлю чайник, на отмывку которого ушло полчаса. Посуда теперь была такой чистой, что глаз невольно радовался. Кофе, и другие продукты я купила в магазинчике на соседнем квартале.        Постукиваю ложкой о стенки кружки и воздухом из лёгких немного остужаю горячую жидкость. Хоть немного, но дом я привела в порядок. На этой неделе, думаю, закончу с уборкой.        Выхожу на старую веранду. Тихо выдыхаю, немного отпивая бодрящего напитка. Улица так темна, а тучи, сгушающиеся всё сильнее, делают её ещё мрачней. Невольно поворачиваю голову в бок и натыкаюсь на взляд чёрных глаз.        Кружка с недопитым кофе летит вниз, и мелкие частички фарфора разлетаются в разные стороны, напиток растекается по поверхности деревянного пола. — Бетти… — одними губами шепчет профессор Снейп, стоя на крыльце своего дома.