Не сдавайся, Конрад!

Дуло пистолета направилось на Альфреда. Парень мгновенно побелел. — Eins, — эхом разнеслось по всему зданию. На Ключника. — Zwei. И назад. — Polizei. — Эдна!.. — взмолился Марсел, но та лишь продолжила звонко выкрикивать слова считалки. Противники заледенели, осознавая то, что их жизни зависят от количества слов в детском стишке. С неприятным звоном от стен срезонировали цифры три, четыре, пять и шесть. — Sieben, acht, gute Nacht. Neun, zehn, — Эдна взглянула на Шизеля. Тот коротко кивнул. Пистолет повернулся к Ключнику. — Schlafen gehn! Если ваше число — это не четыре или восемь, то продолжайте читать дальше, в ином случае переходите по ссылке: https://ficbook.net/readfic/5933127/17279747 Гулкий удар, короткий стук, и в следующий миг Ключник бессознательно осел на пол. С секунду все осмысляли произошедшее. — Ес! — сотряс воздух триумфальный крик. — Ты сделал это, Шизель! — Да! — На небесах потоп, и это из-за слёз гордости твоего отца! — Я сделал это! Готтхольд настолько зашёлся в победном экстазе, что даже бросил родную клюшку на пол и, вскинув вверх руки, начал восславлять богинь гольфа. Эдна, поддавшаяся его дурному влиянию, откинула пистолет в сторону и принялась буйствовать, словно ликующий спортивный фанат. — Конрад, ну как ты обращаешься с оружием, — на удивление беззлобно проворчал Альфред. — С таким отношением остаётся благодарить Бога, что я остался жив. Эдна посмотрела на него. Тот присел на корточки около Ключника и, прижав к себе повреждённую руку, считал его пульс. По подбородку стекала кровь. — Что это у тебя? — Эдна указала на его челюсть. Парень неловко коснулся короткого, но глубокого пореза и поморщился: — А, ничего опасного. Просто у Зоста из-за удара вздрогнула рука. Он начал неуклюже, видимо, чувствуя себя начинающим карманником, обыскивать карманы пальто. Найдя мобильный телефон, Марсел набрал номер полиции. Вскоре Шизель отыскал к ним дорогу, и Альфреду пришлось закрывать одно ухо, чтобы вопли беснующихся Эдны и Готтхольда не мешали объяснять ситуацию офицеру. — Полиция будет через полчаса! — в конце концов рявкнул он на них, давая понять, что пора бы прекратить прыгать, взявшись за руки. Спустя минут двадцать, когда Зост уже лежал на заднем сиденье одной машины, Эдна отдыхала на переднем сиденье другой, а Альфред обработал порезы с помощью автомобильной аптечки, Шизель осознал, что страшно хочет курить. С зажатой в губах сигаретой он направился в сторону, подальше от взглядов чрезмерно сознательных личностей. Готтхольд порядком прошёл по грязи и мерзким лужам, но, заворачивая за угол склада, похлопал по карманам и не обнаружил зажигалки! Мысленно чертыхнувшись, он хотел повернуть назад, как вдруг ошарашено замер. — Марсел, мало того, что ты сквернословишь и дерёшься, так ещё и куришь?! Тот вздрогнул и чуть не проглотил трубку. Бегая глазами, Альфред несколько секунд пытался придумать оправдание. — Ты тоже, — констатировал он в итоге, не найдя чем ещё парировать. — И вообще, персоналу запрещено проносить табачные изделия на территорию лечебницы. Откуда же у тебя с собой сигареты? Нарушаете распорядок, герр Шизель? Герр ничего не ответил и лишь жестом попросил закурить. Ему протянули коробок спичек, и вскоре он прислонился к стене рядом с Альфредом, выдыхая дым через нос. — Знаешь, Марсел, — наконец произнёс Готтхольд, — не очень-то благодарно обвинять спасшего твою жизнь человека в такой мелочи. — Не преувеличивай свои заслуги. Такое себе было спасение, пониже среднего. Я, конечно, признателен, но мне представить страшно, что случилось бы, промахнись ты хоть немного. Так в вашем с Эдной стиле выбирать самый… иррациональный вариант. — Учитывая, что именно из-за твоего тупого поступка мы во всё это вляпались — только такое спасение ты и заслужил, — Шизель сделал ещё одну затяжку и усмехнулся. — И, кстати, откуда же у тебя весь этот табак, а? Альфред попытался сохранить невозмутимый вид. — Я и не персонал, а будущий владелец, если ты не знал. От наивного, практически детского двуличия Марсела, Шизель только шире улыбнулся. — Кстати об этом. Тебе ведь до докторской, как до Америки, а новый управляющий скоро точно потребуется. Что будете делать, а, господин владелец? — Да… — Альфред задумчиво прикоснулся к прилепленному на подбородок ватному диску. Было видно, что эта мысль уже некоторое время беспокоила его. — Я, как совершеннолетний, должен сам назначить нового главного врача. Не знаю, кто согласится, кроме пары папиных друзей. Но что-то теперь дружба с папой кажется плохим гарантом профессиональности. Не знаю… Я просто не знаю. Шизель положил руку на свое большое мудрое сердце: — Если тебе интересно мнение человека, спасшего твою жизнь, то лучше пригласи доктора… Эм… Ну, того в круглых очках и с бородой, как у советского учёного. — А, доктор Нойман. Не знаю, я помню, отец не очень хорошо о нём отзывался. Говорил, что он больше играет в нянечку, чем лечит… Вдруг, вспомнив, что сегодняшним вечером Зост сказал в кабинете, Альфред замолк. Он сам лично был готов подписаться под каждым из этих призывов к серьёзным и ответственным действиям, но понимание того, что всё это было лишь искусным издевательством, вызывало отвращение. — А может быть ты и прав. Вдалеке стали различимы красно-синие огни. Донесся слабый вой сирен.

***

— Это не справедливо! — Готтхольд упал на колени и застыл в позе оставленного небесами мученика. Альфред, только что загнавший в лунку мяч, тем самым окончательно обойдя Шизеля в очках, пожал плечами: — Мини-гольф — это как поло. Только без лошадей и очень простой. Вокруг стояла поздняя осень. Всё было серым, жухлым, поэтому глаз даже радовался неестественной зелёности искусственного покрытия. Эдне впервые разрешили покинуть лечебницу на выходные и, вместо кино, прогулок на природе или милого домашнего торжества, она решила потратить часы свободы на размахивание клюшкой. Если бы Шизель был змеем искусителем, то плодами познания играли бы в мини-гольф. — Не падать духом, солдат! Если ты опустишься ещё ниже, то я не смогу найти тебя в траве. — Эдна подхватила соигрока подмышки и подняла на ноги. — Просто он новичок, поэтому ему и везёт! Наша команда не проиграет двум ботаникам. — Вот, посмотри! Посмотри на их лица! — она схватила Шизеля за щёки и повернула его голову к противникам. — Разве ты можешь позволить им украсть радость победы у тебя? Команда ботаников в лице Матиаса и Альфреда почему-то не выглядела яростно желающей победы. Господин Конрад смиренно улыбался, глядя на дочь. Марсел, словно специально, демонстрировал абсолютное пренебрежение к игре и отрешённо царапал шрам на подбородке. Даже маниакальная страсть Шизеля к гольфу не смогла преобразить это во что-то распаляющее дух конкуренции. Куда ей тягаться с воображением Эдны. Готтхольд скептически попытался возразить: — Милая, послушай… — Не сдаваться! — крикнула она на и, чмокнув на удачу, как шар для боулинга, толкнула вперёд. Против такого ему было нечего возразить.