Будь моим женихом

      Круговорот событий последующих дней настолько поглотил «молодоженов», что даже думать о чем-то постороннем они не могли. Каждый день знаменовался для них каким-либо особенным событием, которое словно открывало нечто новое в понимании друг друга Гермионы Грейнджер и Джорджа Уизли. Их убеждения относительно друг друга, так настойчиво и трепетно сохранявшиеся на протяжении многих лет, полетели к чертям, уступив место новым открытиям. И каждый день, каждый проведенный вместе день, только сильнее привязывал их друг к другу, каждый день был насыщеннее и краше предыдущего.       Гермиона сдержала свое обещание, на следующее утро разбудив Джорджа чуть свет и потащив сопротивляющегося парня на свое любимое место Оксфорда. И если сначала Джордж был уверен, что ничего интересного и необычного он не увидит (в понимании парня все любимые места Гермионы были связаны с библиотеками), то обнаруженное привело его в самый настоящий восторг. Девушка привела Джорджа в самый центр Оксфорда, на площадь перед башней Карфакса и колокольней святой Марии. Пользуясь отсутствием жителей в столь раннее время, Грейнджер вместе с ним трансгрессировала на самую верхнюю площадку башни. Джордж был поражен открывшимся перед ним живописным видом пригорода Лондона. Оксфордширские просторы расстилались внизу лоскутным одеялом, на горизонте темно-золотые лучи рассветного солнца словно пробивались из земли, окрашивая небо утренними красками. «Высоты Оксфорда» помогли парню понять то, что Грейнджер больше, чем кто-либо другой мечтает о свободном полете, быть независимой и гордой, словно птица. В то утро Джордж начал по-новому воспринимать девушку, волей судьбы оказавшуюся его «невестой».       Гермиона уже не стеснялась неожиданных проявлений «любви» со стороны Джорджа. На глазах родителей девушка спокойно приобнимала его за талию, в то время, как его ладонь покоилась у нее на плече. Они старались делать то, что постоянно делают самые обычные нормальные парочки: они гуляли вместе, взявшись за руки; хохотали и подтрунивали друг над другом едва ли не каждую минуту. Они ходили в кино, где Джордж не переставал удивляться изобретательности ничего не смыслящих в магии магглов и частенько прятал в капюшоне ничего не подозревающей девушки кусочки поп-корна. Они ходили в кафе, музеи и театры, где Гермиона отчаянно пыталась донести до засыпающего на ходу Джорджа исторические сведения и особенности появления того или иного произведения искусства. Они часто катались на каруселях в Оксфордском парке развлечений, после похода в который Джордж вполне серьезно сказал, что изобретатели далеко не пугающей комнаты страха просто не были в Запретном лесу, иначе они создали бы заведение гораздо страшнее.       Когда чета Грейнджеров отсутствовала дома, они переворачивали вверх дном особняк, гоняясь друг за другом, валя с ног и затевая шуточную борьбу. Джордж оказался превосходным поваром, то и дело поражая и Гермиону, и ее маму своими кулинарными способностями. Парень довольно часто проводил время в компании Криса Грейнджера, просто сидя с ним рядом в гостиной и разговаривая на определенные темы. Отец, казалось, был на седьмом небе от счастья, наконец-то обретя достойного его внимания слушателя. Джордж, в свою очередь, положительно отзывался о профессии мистера Грейнджера и даже, вполне без шуток, получил от него бесплатный абонемент на посещение стоматологической клиники.       Однажды во время очередного совместного просмотра новостей Джорджа и Криса, то и дело обсуждающих последние события, Гермиона помогала маме мыть посуду после ужина и неожиданно услышала вкрадчивый голос Джин:       — Гермиона, ведь у вас с Джорджем все серьезно, ведь так?       — Да, мам, конечно, — девушка немного растерялась, — как же может быть иначе?       — Я хотела попросить тебя показать, если они есть, конечно… — поспешно добавила Джин, внимательно посмотрев на дочь. — У вас есть обручальные кольца?       Гермиона вспомнила оставленные на дне дорожной сумки Джорджа кольца, золотые и прекрасные, никем не тронутые и заботливо завернутые в сверток. Мама хочет посмотреть их?       — Да, мамочка, они есть, — Гермиона улыбнулась. — Хочешь посмотреть?       — Еще бы не хочу, — как-то особенно быстро спрятала глаза мама. — Покажи скорее!       Девушка провела Джин в их с Джорджем комнату, немного повозилась с вещами парня, выкладывая их на пол, и наконец достала заветный сверточек. Дрожавшими руками, словно держа на ладонях нечто особенно ценное (хотя, разве можно было по-другому описать ценность обручальных колец?), Гермиона развернула его, и на бумаге сверкнули золотом два кольца разных размеров. Джин взяла сверток, чтобы поближе рассмотреть их, и девушка заметила блеснувшие в глазах матери слезы.       — Они прекрасны… — прошептала мама, заглянув в глаза дочери. — Гермиона, ты даже не представляешь, как я счастлива видеть тебя рядом с таким хорошим человеком, как Джордж, — Джин порывисто обняла растерявшуюся Гермиону, вдохнув аромат волос дочери. — Жду не дождусь, когда наконец услышу дату вашей свадьбы.       Джин еще что-то долго шептала, обнимая и целуя дочь, а Грейнджер совершенно потерялась, с новой силой осознав, что, похоже, их с Джорджем обман зашел слишком далеко.       Как определила однажды независимая ни от чьего желания жизнь: «Ничто не вечно». И это действительно так. Когда забывается прежняя жизнь, прежние принципы, убеждения и привычки отходят на задний план, когда растворяешься в мнимой реальности, настоящая самым суровым образом вернет тебя с небес на землю. Гермиона Грейнджер, всю жизнь, казалось бы, привыкшая поступать рационально и правильно, вскоре забылась в ею же самой и созданной иллюзии беззаботной счастливой жизни. И очень скоро ощутила то самое «возвращение» в суровую действительность.       Поздно вечером девушка поднималась по лестнице на второй этаж, чтобы закончить вечерний туалет и лечь спать, как вдруг заметила движение на балконе. Она сразу узнала высокую фигуру Джорджа. Гермиона коварно улыбнулась, готовясь выкинуть очередную повседневную выходку вроде тех шуток, что стали частью ее обыденной жизни, и уже подкралась было к балкону, чтобы напугать парня, как вдруг услышала его тихий голос:       — Да, я тоже соскучился. Очень.       Девушка замерла на месте. Джордж разговаривал с кем-то по колдотелефону, с кем-то очень дорогим ему, насколько могла судить Гермиона по тишине голоса парня. Она хотела уйти, чтобы не помешать личной беседе парня, но не могла двинуться с места.       — Не знаю, когда вернусь, правда, — он облокотился о перила. — Слушай, как только я приеду, я сразу же наберу тебя, слышишь? Ну перестань, — он улыбнулся, так показалось Гермионе. — Все совсем не так, как ты думаешь. Да, и я. И я люблю тебя, Алисия… — эти тихие слова облачками пара, хорошо видными на фоне темно-синего неба, вырвались из уст Джорджа.       Девушка не шевелилась, словно пораженная заклятием «Остолбеней». Неожиданные слезы навернулись на карие глаза.       Как я могла… Неужели я могла всерьез раствориться в нашей выдуманной реальности, забыв о настоящем. О настоящей девушке Джорджа, например. Как я могла забыть про Алисию, про то, что наша с ним женитьба — не более, чем блеф, иллюзия? Неужели я действительно восприняла все всерьез? О, Гермиона, какая же ты глупая… Совсем скоро мне нужно будет «расстаться» с Джорджем, сообщить об этом родителям и спокойно жить дальше так, как жила до этого. Но, Мерлин, как же трудно будет рассказать эту новость маме с папой! И как же трудно свыкнуться с мыслью, что Джордж скоро уедет… Откуда эти слезы, это щемящее чувство в груди? У него своя жизнь, своя будущая семья… Почему же так больно от одной только мысли об этом?       Джордж шевельнулся, грозя обернуться и застать подслушивающую его Гермиону. Грейнджер сглотнула противный комок в горле и очень тихо, чтобы не привлечь внимание парня, скользнула обратно в коридор.       Она ошиблась, решив, что он не заметил ее присутствия.       Ночь давно вступила в свои права, полная луна в окружении многочисленных звезд сияла на иссиня-черном небе. Приоткрытое окно впускало редкие звуки ночного городка, задержавшиеся на подоконнике и балконе сверчки исполняли свою песню.       Гермиона лежала на кровати, подобрав колени к груди и прикусив нежную кожу на руке. Около часа назад она добралась до кровати, выключила свет и дала волю рвавшимся наружу слезам. Заслышав приближающиеся шаги, Гермиона быстро нырнула под одеяло, сделав вид, что спит. Через приоткрытые веки она видела, как Джордж зашел в комнату, даже не глянув в ее сторону, и, стянув с себя футболку, лег на свое привычное место на полу. Мысль о том, что парень даже не удостоил ее взглядом, только усилила поток слез. Грейнджер закусывала потрескавшиеся сухие губы, беззвучно плача, стараясь не дышать носом, чтобы Джордж ненароком не услышал ее всхлипов. Она смотрела на посеребренные лунным светом взлохмаченные волосы парня, лежащего лицом к стене, сверлила взглядом едва заметную в темноте родинку на его обнаженной спине, и не могла сдержать слез. Он — всего лишь друг, согласившийся помочь лучшей подруге своего брата, она — всего лишь наивная девчонка, перечитавшая в детстве сказок и решившая, что они могут воплотиться в жизнь. Он не ее, не Гермионы. У него есть девушка, возможно, будущая невеста, и те кольца он подарит ей, по-настоящему предложив выйти за него замуж.       Мерлин, как же больно…       Внезапно ей безумно захотелось ощутить его близость. В последний раз потеряться в собственных грезах, ведь, возможно, уже утром Джорджа здесь не будет. Может быть, он не откажет?.. Гермиона приподняла голову и тихонько позвала:       — Джордж?       Он буквально ощущал настойчивый, отчаянный взгляд карих глаз, обращенный на него. Джордж знал, что Гермиона была на балконе, пока он созванивался с Алисией. Он знал, что она слышала его последние слова. Мерлин… Его разговор со Спиннет был вполне естественным, нормальным проявлением его отношений с ней. Почему же тогда он чувствовал себя виноватым перед Грейнджер?       Кого ты хочешь обмануть, Джордж? С каких пор ты вновь думаешь об Алисии, как о своей любимой девушке? Идиот… Разве она заставляет красочные фейерверки взрываться у тебя в голове, разве упоминание о ней заставляет твое сердце биться чаще? Конечно же нет, Джордж. Признай уже тот факт, что Алисия Спиннет отошла для тебя на второй план, уступив место… Да, ей. Той самой смешной девчушке, что однажды раз и навсегда связала свою жизнь с твоей семьей, подружившись с Роном. Это ее огромные карие глаза ты хочешь видеть рядом постоянно, это в ее копну каштановых волос хочется зарыться носом, вдыхая сладкий аромат. Неужели у тебя, идиот, еще хватает совести сопротивляться? Ты влюбился, Уизли. В Гермиону Грейнджер.       Если бы Гермиона знала, что тихое признание в любви Алисии было не более чем старой привычкой, она не ревела бы в подушку, думая, что Джордж не заметит. Он заметил. Но не смел посмотреть на нее, ощущая угрызения совести. Парень оказался между молотом и наковальней — с одной стороны, женитьба на Гермионе и проявления к ней чувств было иллюзией, создаваемой для ее родителей; с другой, отношения со строптивой, дерзкой, вечно обиженной на него Алисией тоже были иллюзией настоящей любви…       Джорджа уже не первый раз занимали подобные мысли, но сейчас погружение в них оказалось, в прямом смысле, болезненным. Голова раскалывалась, словно в ней крутились не смазанные шестеренки, и хотелось послать все куда подальше, все эти мысли, желания и прочее… Парень закрыл глаза и уже задремал, как сквозь сонное марево услышал тихое:       — Джордж?       Гермиона произнесла его имя сиплым, наверняка от слез, голосом. Парень, не открывая глаз, также тихо ответил:       — Что?       — Может… — она запнулась, словно не надеялась на его ответ. — Может быть, хватит ночевать на полу? Я имею в виду… Ложись на кровать, если хочешь…       Она серьезно хочет, чтобы я лег с ней на кровать? Странно…       Джордж уже решил отказаться, чтобы не стеснять девушку своей близостью, как услышал всхлип. Короткий порывистый вздох, который затем повторился. Он открыл глаза и повернулся к кровати, но ничего не увидел. Тогда парень поднялся на ноги и увидел уткнувшуюся носом в подушку Гермиону, то и дело вздрагивающую, сжимая в кулаке простынь.       Джордж отбросил все мысли в сторону, не заморачивая себе голову тем, что подумает Гермиона, как это будет выглядеть и тому подобное. Он просто лег на кровать, обнял Грейнджер со спины, прижал к себе ее дрожащее тело. Джордж гладил ее по руке, что-то шептал, вдыхая желанный аромат ее волос, и вскоре ощутил, как Гермиона обмякла в его объятиях, дыхание выровнялось. Парень приподнялся на локте, убедился, что девушка уснула, и вновь осторожно прижал ее к себе. Как же давно он не ощущал подобного трепетания сердца, как же давно он не засыпал, обнимая любимую девушку. Или, может быть, все это лишь очередная иллюзия, и назавтра она растворится, как дым?       Ну и пусть. Неважно, что будет завтра. Сейчас мы рядом.       Джордж мягко убрал волосы с лица Гермионы и прикоснулся губами к ее нежной щеке. Крепче обняв уснувшую Грейнджер, парень прижался к ней всем телом, закрыл глаза и вскоре крепко заснул.

***

      Новостной канал вещал о длинной пробке, застопорившей движение на одной из самых оживленных магистралей Лондона. Гермиона сидела на диване, мешала ложечкой уже давно растаявший сахар в кружке чая, и чувствовала себя неважно. Отец с утра ушел по делам на работу, срочный вызов совсем не обрадовал его. Мама поливала цветы на кухне, что-то напевая под нос. Джордж сидел на полу перед телевизором, скрестив ноги по-турецки и что-то мастерил. Изредка он поднимал голову к экрану, но не услышав ничего занимательного, вновь возвращался к своему занятию.       Сегодня утром Гермиона проснулась одна в комнате. Она помнила, как вчера подслушала разговор Джорджа с Алисией, как ушла потом в спальню. Но ничего не помнила из того, что было дальше. Подойдя к зеркалу, девушка ужаснулась. Опухшие, красные глаза и нос, отекшие щеки. Девушка постаралась привести себя в порядок внешне, но внутри ощущала нечто вроде опустошения. Когда она спустилась вниз, Джордж как обычно приветствовал ее улыбкой и словами «Доброе утро», но больше ничего. Гермионе хотелось бы знать, что произошло вчера, но она не решалась спросить.       Неожиданный звонок в дверь заставил ее подпрыгнуть на месте. На часах было только десять часов. Неужели папа вернулся так быстро?       Джин, отложив лейку в сторону, побежала открывать. Спустя несколько минут она вошла в гостиную с радостным выражением на лице.       — Джордж, это, скорее, к тебе.       Парень положил свой разобранный колдотелефон на камин и вышел в коридор. Прошло несколько секунд, и утреннюю тишину прорезали громкие приветственные возгласы.       Гермиона, влекомая неизменным любопытством, последовала вслед за мамой в прихожую.       Джордж крепко обнимал какого-то парня, и лишь когда он ослабил хватку, Гермиона узнала в пришедшем Фреда. Высокий, голубоглазый, он точной копией Джорджа топтался в прихожей, сияя белоснежной улыбкой.       — Надеюсь, вы простите меня за бесцеремонное вторжение, миссис Грейнджер, — произнес Фред, целуя руку Джин. — Хотел узнать, как дела у любимого братца, а он был недоступен. Поэтому решил нанести визит лично, вдруг он тут что-нибудь натворил, унитаз взорвал, например. За ним, знаете ли, нужен глаз да глаз.       Мама Гермионы прыснула со смеху, прикрыв рот ладонью. Джордж обнял близнеца за шею.       — Потише, Фредди, миссис Грейнджер считает меня нормальным человеком, не стоит ее переубеждать. А у меня устройство сломалось, думал починить.       — Проходите, ребята, что же вы тут толпитесь. Фред, давай сюда свой рюкзак, — Джин принялась хлопотать в коридоре, вешая куртку и сумку Фреда на вешалку. Близнецы вновь обнялись, и Фред сильно растрепал прическу Джорджа.       Гермиона отошла в сторону, обхватив себя руками. Она была рада видеть Фреда, но по ее внешнему виду, наверное, такое трудно было сказать. Парень просиял, заметив ее:       — Гермиона, привет! — Фред крепко стиснул девушку в дружеских объятиях. — Как жизнь?       — Все хорошо, Фред, — она попыталась улыбнуться. — Рада тебя видеть.       — Да? По тебе не скажешь… — он буквально секунду изучал ее взглядом, затем вновь улыбнулся. — Ну что, показывайте, как вы тут поживаете?       С появлением Фреда спокойное утро в особняке Грейнджеров превратилось в веселую суматоху. Этот парень всегда был заводилой в их с Джорджем мини-компании, и сейчас он полностью подтверждал это. Близнецы были копиями друг друга внешне, но не схожи характерами. Конечно, Джордж принимал непосредственное участие в шалостях, но автором и организатором бесконечных проделок являлся Фред. Если Джордж обладал спокойным, порой даже невозмутимым характером, то Фред был полной ему противоположностью. Но даже такие одинаковые внешне и разные внутри, близнецы бесконечно любили друг друга. Сколько раз уже Гермиона подмечала это.       — Можешь располагаться тут, Фред, — девушка провела его в комнату, отведенную ей и Джорджу, когда первые приветствия закончились.       — Супер, — присвистнул он, подходя к окну. — Прекрасный вид! А где мне спать? На кровати место занято, а, Джорджи? — Фред подмигнул брату, который, в свою очередь, заметно изменился в лице, бросив мимолетный взгляд на Гермиону.       — Занято, Фред, еще как, — фыркнул Джордж, отшучиваясь. — Ночуешь на полу.       — Эх, жалко, — «огорчился» парень, присаживаясь на кровать. — А тут мягко.       — Я пойду принесу тебе постельное белье, Фред, — с этими словами Гермиона быстро вышла из комнаты.       Джордж проводил девушку долгим взглядом, подошел к окну и поймал на себе пристальный взгляд Фреда.       — Что?       — Да так, ничего, — брат поднялся на ноги и подошел к Джорджу. — Ничего рассказать не хочешь?       — Что мне рассказывать?       — Как у вас дела обстоят с Грейнджер. Или никаких «вас» нет, а?       — Фред… — угрожающе начал Джордж, но был нещадно перебит:       — Я знаю, что значит тот взгляд, который ты то и дело обращаешь на нее. Забыл, что я вижу тебя насквозь, как никто другой? — Фред встал рядом с ним у окна, запустив руки в карманы джинсов. — Ты к ней неравнодушен. За то время, что вы провели вместе, изображая влюбленную парочку, ты успел проникнуться к ней чувствами по-настоящему, не так ли? — он посмотрел на Джорджа.       — Чертов телепат, — прошептал тот и услышал смешок брата:       — Ну или твой брат, как тебе больше нравится. Я поддержу тебя в любом случае, Джордж, ты знаешь. Просто реши, с кем тебе будет по-настоящему комфортно. Спиннет или Грейнджер.       В этот момент вошла Гермиона со стопкой аккуратно сложенного постельного белья. Девушка оглядела братьев и положила ношу на кровать.       — Слушайте, ребят, — Фред оторвался от созерцания пейзажа за окном. — Может быть, сходим куда-нибудь втроем? Гермиона?       — Ну, не знаю даже…       — Грейнджер, да что с тобой? — парень подошел к ней ближе и щелкнул по носу. — Чего как в воду опущенная ходишь? Джордж обидел?       — Все нормально, Фред, правда, — девушка присела на кровать. — Куда ты предлагаешь пойти?       — Так это другой разговор! — он сел рядом и приобнял Гермиону за плечи. — Скажите мне, мисс Грейнджер, — начал Фред уморительно серьезным тоном, — нет ли в вашем пригороде какого-нибудь замечательного заведения, только скажу сразу: избавьте меня от необходимости посещать культурные достопримечательности и слушать об особенностях их исторического развития…       — Мерлин, Фредди, — хохотнул Джордж. — Прекрати морочить Гермионе голову своими «познаниями» в культуре речи.       — Ну ладно, ладно, а если серьезно? Клуб, бар, дискотеки?       — Про такие заведения, Фред, я точно ничего не знаю, — Гермиона не удержалась и прыснула со смеху.       — Это была проверка, Грейнджер, — засмеялся парень. — Теперь вижу, что с тобой действительно все в порядке. Джордж, помнишь тот лондонский клуб? Забыл название совершенно… Мы там полгода назад отдыхали, помнишь?       — Помню, — протянул Джордж. Клуб, про который вспомнил Фред, носил пафосное название «Boujis», где по большей части оттягивались богатые дети мажоров и прочих бизнесменов. Так как близнецы за несколько лет ведения собственного магазина достаточно разбогатели, то вполне могли себе позволить тусоваться в дорогих ночных заведениях. Правда, в ту ночь Фред немного перебрал с алкоголем, и Джордж пришлось едва ли не силком вытаскивать брата на улицу.       — Я не против еще раз провести вечер там, если ты, Фредди, пообещаешь не пить такое количество коктейлей, как в прошлый раз. Идет?       — Да ладно, ладно, — отмахнулся брат. — Обещаю. Гермиона?       Джордж посмотрел на девушку. Она молча слушала разговор близнецов и вообще выглядела, как уже отметил Фред, как в воду опущенная. Парень предполагал, что Гермиона совершенно не помнила ничего со вчерашней ночи, и был даже рад этому. Утром он проснулся раньше девушки и, осторожно поднявшись с кровати, поспешил удалиться. Джордж до сих пор помнил собственное биение сердца, когда обнаружил спящую рядом Гермиону… Когда этот чертов телепат, ну или его брат, обратился к ней, девушка немного растерялась.       — Эм… Ну, я даже не знаю. Единственный бар, который я когда-либо посещала, находится в Хогсмиде, в нем продают замечательное сливочное пиво. Хотя, что я вам рассказываю…       — Ну давай же, Грейнджер, не тяни, — Фред принялся уговаривать ее.       — Я никогда еще не гуляла так поздно, — Гермиона попыталась отмахнуться от него. — Большой город, все-таки…       — Если ты думаешь, что что-то может случиться с тобой, тебе не стоит переживать об этом. — Джордж решил вступить на сторону брата и вывести Гермиону в ночной Лондон. — Мы будем рядом.       Девушка посмотрела на него, и Джордж в который раз позволил себе утонуть в глубине ее глаз. Потом она опустила голову и, закусив губу, ответила:       — Ладно, я пойду с вами. Пойду, поищу что можно надеть вечером.       Когда Гермиона вышла из комнаты, Фред вновь обратил свой пристальный взор на близнеца.       — А ведь это ты, Джорджи, повлиял на ее решение…       — Прошу тебя, просто заткнись, — и Джордж едва успел перехватить пущенную в него свернутую наволочку.       Пока близнецы довольно убедительными доводами отпрашивали Гермиону у ее родителей, девушка появилась в гостиной. Ее распущенные волосы, красиво заколотые, заметно отросшие и уже не такие пышные, ниспадали ей на спину каштановыми волнами; Гермиона надела голубую блузку с рукавами до локтей и черную кожаную свободную юбку. Джордж во все глаза смотрел на Грейджер, пораженный ее видом. Фред, уловив скрытый за шоковым состоянием восторг брата, вновь взял дело в свои руки.       — Гермиона, ты чудесно выглядишь, — обратился он к девушке, затем обернулся к чете Грейнджеров, состроив просящую мордочку кота. Родители Гермионы переглянулись.       — Я считаю, что наша дочь уже достаточно взрослая, — начал Крис. — Просто мы беспокоимся за нее, ночные прогулки она еще никогда не совершала. Не отходите от нее ни на шаг, — пригрозил близнецам мистер Грейнджер.       — Конечно, мистер Грейнджер, мы доставим Гермиону обратно в целости и сохранности, — улыбнулся Фред.       Обувшись и прихватив куртки, ребята вышли на улицу.       — Ну что, как мы доберемся до Лондона? — спросила Гермиона, чуть поежившись от вечерней прохлады. — Я не стала брать с собой палочку, да и вы, вижу, тоже…       Джордж почти не слышал ни слова из того, о чем говорили Гермиона и Фред. Он все еще пялился на девушку, не веря своим глазам. Он столько времени провел бок о бок с Грейнджер, но только сейчас понял, как красиво сложена эта девушка. Взгляд Джорджа скользнул по стройным ногам Гермионы, обутым в черные босоножки на платформе, по заправленной в юбку блузке, по небольшому, но красиво выпирающему бюсту. Джордж заметил выделяющиеся ключицы Гермионы, тонкую шею, красивый подбородок и тонкие губы, которые девушка непрестанно покусывала. Парень ощутил внезапное напряжение и всерьез испугался.       Мерлин, что за наваждениe?       — Джордж? — насмешливый голос брата вернул его в действительности. — Ты где витаешь?       Гермиона, казалось, заметила пожирающего ее глазами парня и посмотрела на него.       — Я только что рассказывал Грейнджер, как в прошлом году мы научились трансгрессировать, не используя волшебные палочки, — Фред изогнул левую бровь. — Если тебе это интересно, конечно.       — Отлично, может быть, уже тогда переместимся в клуб? — Гермиона мелко дрожала. — Я замерзла.       Взявшись за руки, все трое трансгрессировали в Лондон.       Ночной клуб «Boujis» встретил их яркой вывеской. Без труда пройдя мимо охранников, ребята скользнули за стеклянные двери.       — И что только эти здоровенные бугаи здесь охраняют? — шепотом спросил Джордж, заходя в темноту коридора.       — Этот клуб является одним из самых дорогих в Лондоне, — с готовностью ответила Гермиона. — Вот они и охраняют здесь богатых парней, чтобы с ними, не дай Мерлин, ничего не случилось.       — Ты ни разу не была здесь, а уже все знаешь про это место, — удивился Фред. — Откуда ты всегда все знаешь?       Гермиона только улыбнулась и пожала плечами.       Вскоре зажегся огромный дискобол, который тут же отбросил тысячи красочных пятен на все окружающее его пространство, и дискотека началась. Фред, одним глотком опустошив стакан виски, отметил, что напиток ничем не уступает волшебному аналогу, и направился в сторону полуголых девиц, вовсю танцующих на шесте.       — Фред не был бы Фредом, если бы сначала не подошел к ним, — прокричал Джордж на ухо Гермионе сквозь шум музыки и голосов.       — Пойдем танцевать! — прокричала она в ответ, сверкнув белоснежной улыбкой.       — Что? — он не поверил услышанному. Чтобы Гермиона Грейнджер приглашала его танцевать в ночном клубе?       — Ты слышал, — она засмеялась, вставая со стула. — Идем же! — Гермиона схватила его за рукав и утянула в самую гущу толпы.       — Никогда бы не подумал, что наша золотая девочка умеет так оттягиваться, — заметил подошедший вскоре Фред, глядя на развевающиеся в бешеном ритме танца волосы Гермионы.       — Ей просто нужна была отличная компания, — отшутился в ответ Джордж.       Но он был согласен с братом. Если бы раньше кто-нибудь сказал бы ему, что Гермиона Грейнджер будет плясать как сумасшедшая в ночном баре Лондона, Джордж послал бы его к мадам Помфри.       Девушка заливисто смеялась, по очереди утягивая в танец то Фреда, то Джорджа. Каштановые волосы сбились и растрепались, подолы юбки то и дело поднимались выше, чем было положено рамками приличия. Но Гермиона выглядела такой счастливой, что парень в который раз за этот вечер подумал, какой же молодец Фред, решивший вытащить их в большой город, и как же сильно Гермиона напоминала ему саму себя в первое время их проживания у Грейнджеров. Такая же веселая, радостная и беззаботная, как и тогда.       Когда девушка, запыхавшаяся и растрепанная, буквально плюхнулась рядом с Фредом за столик, с момента их прибытия прошло около трех часов.       — А где Джордж? — спросила она, заказывая себе воду.       — Ушел за коктейлями.       — Тебе не многовато? — засмеялась Гермиона.       — Слушай, Грейнджер, хватает мне одного надзирателя, — усмехнулся Фред.       Девушка выпила принесенную воду и поднялась на ноги.       — Я пойду, подышу свежим воздухом. У меня уже от этой музыки голова побаливает.       — Ты далеко? — обеспокоенно спросил парень, готовясь идти с ней.       — Не нужно, Фред, я буду недалеко.       — Точно не стоит пойти с тобой?       — Уверена, — девушка улыбнулась и принялась протискиваться сквозь толпу.       Ночная прохлада приятно охлаждала разгоряченные ноги и рассудок. Гермиона буквально чувствовала, как холодные струйки проветривают похмелевший разум. Девушка зашагала вдоль обочины дороги, размышляя о чем-то своем. Она и не заметила, как забрела в темный проулок. Гермиона очнулась от своих мыслей, только когда ее окликнул до боли знакомый голос:       — Грейнджер, какими судьбами?       Девушка уже собралась было выбежать из подворотни, но дорогу ей преградил самый ненавистный человек на свете, после Малфоя и Амбридж, разумеется. Джейсон Уолкер был не один. От стены отделился его лучший друг, Теон Кливан, который был едва ли приятнее его. Гермиона пожалела, что у нее нет с собой ее волшебной палочки.       — Не жди, что я скажу, как рада тебя видеть, Уолкер, — холодно отчеканила девушка. Ей нечего бояться, эти безмозглые идиоты ничего не смогут ей сделать.       — Я смотрю, у кого-то язычок заострился за годы нашей разлуки, — Джейсон продолжал наступать, Гермиона сделала несколько шагов назад. — А ты ниче такая стала, Грейнджер, — бесцветные глаза сверкнули. — Выросла, похорошела… Сколько тебе сейчас, девятнадцать?       Гермиона похолодела, когда ощутила спиной кирпичную стену. Они загнали ее в тупик. Последние слова Уолкера заставили ее ноги затрястись от страха.       Мерлин, где же близнецы?       — Скажи, милая, — Джейсон стоял настолько близко, что она ощущала его мерзкое дыхание, перебиваемое удушливым ароматом одеколона, но что было еще хуже — бедром она почувствовала выпирающее мужество парня. — Ты одна или с приятелем? Хотя… Раз уж даже такая тихоня, как ты, посетила этот клуб, значит, все настолько плохо, да? — он состроил сочувствующую физиономию, затем жестко сжал пальцами ее подбородок:       — На меня смотри!       — Отпусти меня! — Гермиона пнула его промеж ног и пустилась бежать со всех ног, но Кливан грубо схватил ее за руку, прижимая к себе спиной.       — Ах ты, мразь, — выдохнул согнувшийся пополам от боли Джейсон, — ты мне за это ответишь!       — Помогите! — только и успела прокричать девушка, потому что Теон тут же зажал ей рот ладонью.       — Где Гермиона? — спросил Джордж, подходя к столику со стаканами в руках.       — Сказала, что хочет проветриться, — голубые глаза близнеца чуть помутнели.       — Вот кому точно не мешает проветриться, так это тебе! — Джордж еще никогда не был так зол на Фреда. — Ты что, отпустил ее на улицу одну?!       — Она сказала, что скоро придет, что мне, навязываться ей в охранники?       — Куда она пошла?       — Не знаю… Куда ты?       — Нужно найти Гермиону, пока ничего не случилось, — у Джорджа сердце было не на месте. Он быстрым движением накинул куртку и направился к выходу.       — Погоди, я с тобой! — Фред увязался следом.       — Гермиона! — негромкий окрик Джордж вырвался у него с облачками пара. На улицу заметно холодало.       — Грейнджер! — громче крикнул Фред, обеспокоенно оглядывавшийся вокруг.       Улица была пустынна, не было даже огромных охранников возле выхода из клуба. В наступившей тишине Джордж уловил сдавленный писк из подворотни за углом.       — Ты слышал?       — Угу.       Близнецы переглянулись и направились в темноту переулка.       То, что Джордж увидел в глубине подворотни заставило его сжать кулаки, а сердце бешено подпрыгнуло, разгоняя по венам звериную ярость.       Гермиону, освещенную слабо мигавшей лампочкой на стене, держали двое. Тот, что был крупнее и выше, зажимал ей рот ладонью, а второй рукой держал кисти девушки за ее спиной. Второй же, белобрысый и ниже ростом, расположился между ног Гермионы. Чуть приспущенные расстегнутые джинсы, левая ладонь его грубо сжимала грудь девушки под разорванной блузкой, а правая шарила у нее под юбкой. Слезы бежали по щекам Гермионы, ее куртка валялась в нескольких метрах от нее. Белобрысый оторвался от груди девушки, сжал ее горло и что-то очень тихо сказал ей на ухо. Ей! Эти двое держали ее, его Гермиону!       — Отпусти ее! — заорал Джордж, наверное, слишком громко.       Оба парня и Гермиона обернулись к ним. Последняя что-то замычала, пытаясь вырваться.       — О-о-о, так ты все же с приятелем, Грейнджер, — пропел тот, что находился лицом к ней. — И даже не с одним. Нехило для той, кто отдает всю себя книжкам, а, милая?       Джордж не помнил себя от ярости. Вместе с Фредом они в несколько шагов преодолели расстояние до конца проулка и одновременно накинулись на блондина. Тот, что держал Гермиону, оттолкнул ее и бросился на подмогу другу. Девушка прижалась к стене и медленно сползла по ней на землю.       Она дрожала, не в силах прийти в себя. Гермиона мутно, словно бы в расфокусе, видела, как близнецы дрались с Уолкером и Кливаном, катались с ними по земле, слышала проклятия и угрозы. Синяки, оставленные Джейсоном на бедрах, болели; руки тряслись от пережитого; стало очень холодно. Обессилев, Гермиона упала на землю.       Краем глаза Джордж видел, как Фред оседлал здоровенного парня, не давая тому подняться на ноги. Разбитая губа брата, видимо, совсем не волновала. Последний раз Джордж дрался врукопашную во время битвы за Хогвартс, когда не нужно было думать о том, чем бить, главным был сам удар. Сбив с ног невысокого худощавого парня, Джордж пнул его в живот, отчего тот заскулил, опустился на корточки рядом и схватил за волосы.       — Если ты, — прохрипел Джордж севшим от ярости голосом. — Если ты, придурок, еще раз хотя бы приблизишься к Гермионе, я тебя убью. Ты слышал меня, нет?       Не выдержав еще одного удара, парень забился на земле, моля отпустить его. Джордж поднялся на ноги и оторвал брата от второго.       — Пусть уходят, Фред, они уже ничего не сделают.       Пока парень растирал потянутое запястье и стирал с лица кровь, Фред подбежал к упавшей девушке.       — Грейнджер! — услышал Джордж. — Эй, ты слышишь меня? Грейнджер?! Джордж!       Парень оказался рядом с ними через секунду. Гермиона лежала на земле, ее лицо покрывали еще не высохшие дорожки слез. Нежную кожу, покрывшуюся мурашками, украшали синяки; разорванная блузка открывала вид на белый бюстгальтер, который, слава Мерлину, не был порван. Край черной юбки оторванным куском свисал вниз.       Джордж опустился рядом с девушкой на колени, осторожно приподнял ее за плечи.       — Гермиона, ты меня слышишь? Очнись!       Он мягко погладил ее руку, стер слезы с ее лица. Фред подобрал куртку Грейнджер, и Джордж накинул ее на девушку. Ресницы Гермионы чуть дрогнули, затуманенный взор обратился к парню. Внезапно глаза ее распахнулись, она дернулась, рывком вскочила на ноги, упала и отползла назад к стене, прикрываясь курткой.       — Нет, не надо! Не трогайте меня! — девушка снова заплакала.       — Гермиона, это же я, Джордж! — с отчаянием в голосе проговорил парень. Он подошел к ней ближе, мягко сжал ее плечи. — Ты что, не узнаешь меня?       — Джордж? — расфокусированный взгляд Гермионы остановился на его лице. Сухие губы потрескались и кровоточили. — Я думала, что никто не придет, я так испугалась, Джордж, я…       Он перебил ее сбивчивый шепот. Перебил сладким, желанным, нежным, осторожным поцелуем. Джордж коснулся губами ее губ, мягко провел языком по нижней губе Гермионы, ощутив солоноватый привкус крови. Он совершенно потерял голову, углубляя поцелуй и наслаждаясь мягкостью ее кожи. Джордж обхватил милое личико Грейнджер ладонями, приблизив к себе, и продолжил нежно исследовать ее рот. Гермиона робко отвечала ему, мелко дрожа в его руках. Вскоре парень оторвался от нее, заглядывая в карие глаза. Гермиона посмотрела на него, и опухшие от поцелуя губы искривились в плачущей гримасе. Джордж обнял рыдающую девушку, прижал к своей груди и только тут вспомнил о Фреде. Близнец стоял в нескольких шагах от них, засунув руки в карманы брюк, и смотрел куда-то вдаль.       — Все хорошо, Гермиона, — прошептал Джордж на ухо девушке. — Все будет хорошо.