Треугольник школьных времен

Что может сравниться с влюбленным человеком? С тем, кто готов пройти через все круги Ада ради любимого. С тем, кто готов бесконечно страдать вместо другого. Когда человек влюбляется, весь его мир неожиданно оказывается привязанным к одному бьющемуся сердцу. Эту хрупкую конструкцию, бывает, невозможно нарушить. Но бывает и так, что мир этого самого сердца привязан вовсе к другому. Что делать тогда? Насильно привязать объект воздыхания к себе и ждать пока тот поднимет белый флаг? В доме, полном тишины, два мира находились на грани столкновения. Словно два мыльных пузыря, притягивающихся друг к другу. Мыльные пузыри не вечны. Они лопаются от малейшего дуновения ветра. Сейчас лопнул один, стремящийся ко второму. Мир потух. - Что ты сказала? - Сонхён смотрел точно в глаза своему собеседнику. Ынби равнодушным, но сильным голосом повторила: - Я не люблю тебя, Сонхён, - подождав пару секунд, она продолжила, - и не любила никогда. Умирают ли люди, будучи живыми? Не сказать точно сколько уже этот вопрос волнует Сонхёна. Теперь же он знал ответ — да. Да, умирают. Теперь он знал какого это, когда режут без ножа. Он более не чувствовал биение своего сердца. Все эти годы он лелеял одну лишь мысль о том, как признается Ынби. Признается еще раз, но он не думал, что все повторится. В первом классе старшей школы, Сонхён был лучшим другом Ынби. Две сироты, нашедшие поддержку друг в друге. Они строили свои жизни вокруг друг-друга. Они были открыты друг-другу, пока однажды Сонхён не закрылся. - Ынби, думаю, ты мне нравишься, - часто дыша и постукивая пальцами о карманы брюк, произнес Сонхён. Тогда он не был таким как сейчас: его взгляд был добрым и открытым, а улыбка, казалось, могла осветить весь мир. Таким он был до момента признания. Часто дышал и постукивал пальцами о карманы он вовсе не из-за волнения об ответе Ынби. Он знал к чему это приведет. Он готовился к этому заранее, постепенно отдаляясь от нее. Он знал, что потеряет ее как друга и даже знакомого. Чувства, все больше крепнувшие с каждым днем, в конце-концов поймали его в капкан, как дикого зверя. Сонхён и был диким зверем. Он был неприручим таким чувством как любовь. Дружба с Ынби заставила его поверить в себя и в свою доброту, спрятанную глубоко в потемках души, но смириться с таким чувством, когда охватывает непонятная тоска и пустота он не мог. - Сонхён… - Ынби во все глаза смотрела на Сонхёна, тогда еще почти одного роста с ней. Как она могла не удивиться, когда совершенно неожиданно ее лучший друг, нет, ее брат заявил о чувствах, просто во время уборки территории приюта, - ты ведь мой брат. Пусть и названный, но вс... - Не говори ничего. Я знаю, что ты завтра же забудешь об этом и будешь вести себя как ни в чем не бывало, но я так не могу, - Сонхён был зол от чувства жалости к себе, - Мне часто хотелось просто вырвать свое сердце и скормить уличным псам, лишь бы оно так сильно не стучало. Лишь бы не разгоняла кровь, вызывая жар. Пока что я не могу любить тебя. Нет, я люблю тебя, но не могу принять этим, - он приставил указательный палец к виску, с силой надавливая на него, что было заметно по побелевшему ногтю, - поэтому, просто подожди. Однажды я приду к тебе. Я буду готов любить тебя всем сердцем и всей своей сущностью. Поэтому просто… Просто подожди, прошу. После этого признания они перестали общаться. Ынби, переживая об отношениях среди класса и о своем долге старосты, влезла в непонятную историю, с отсутствующим концом. Не проходило и дня, когда бы ее не оскорбляли и не издевались над ней. Даже в день ее рождения. Оказаться одураченной почти всем классом, быть униженной от разосланных всем фотографий с Ынби, запечатленной на земле, среди мусора, с наклейками ругательств по всей форме — стало обычным делом. Он не мог к ней подойти. Ведь сам отошел от нее. Он сам бросил ее тогда, но теперь, вспоминая все заново и стоя перед уверенной в себе и жесткой Ынби он подумал, а не трусость ли была тому причиной? Может, он просто боялся стать таким же изгоем? Все это время, вдали от Ынби, Сонхён считал, что это судьба. Почему он был так слеп, не видя, что судьба так безжалостна? Нет смысла просить ее ждать. Она никогда к нему не вернется даже как друг. - Прости, - Сонхён смотрел вниз. Он просто-напросто не мог поднять свои глаза, - я тогда бросил тебя. Я не должен был этого делать. Ынби коснулась плеча Сонхёна: - Прости, что забыла тебя, - по щекам Ынби покатились горячие слезы, оставляя соленый осадок во рту, - прости меня. Как я могла забыть! Как я могла! Как! - Ынби ударяла себя кулачком по груди. Она винила себя за то, что сумела потерять память о нем, после прыжка с моста. Как если бы он был частью всего плохого, воспоминания о котором ей хотелось бы вырвать из ленты воспоминаний. - Ынби, - Сонхён наконец осмелился поднять глаза, - Ынби, посмотри на меня. Ынби не могла перестать плакать. Она продолжала ударять себя по груди, не слышала слов парня. Сонхён схватил ее за руки. Она все продолжала плакать. - Да посмотри же на меня! - Сонхён встряхнул ее, отчего глаза девушки оказались прикованы к глазам юноши. У нее дрожали губы, - давай станем друзьями. Как раньше. Ынби непонимающе смотрела на Сонхёна, когда тот протянул мизинец: - Обещай быть моим другом, - у Сонхёна, как и у Ынби, задрожали губы и скатилась скупая слеза. «Прости, что не сдержал свое обещание в прошлый раз, но теперь я сохраню нашу дружбу. Я больше не сбегу» Ынби протянула мизинец в ответ. - О-обе-щаю, - выдавила из себя она, давясь слезами. Их договор был запечатан и заверен. В дверь позвонили. Каким кажется мир, когда возвращается то, о чем ты даже не знал? То, что в корне может изменить жизнь? Неужели это судьба — завершить давно начатое дело? Как бы то ни было, мир вокруг не меняется. Ему плевать: день и ночь продолжают сменять друг-друга, водопады не меняют своего направления, а падающие звезды все так же дают надежду мечтать. Меняются наши глаза: в мелочах видим смысл, а в воспоминаниях находим ответы. Мы находим ответы на многие вопросы, но вместо них появляются новые — все более сложные и запутанные.