Let me out.

— Как нам теперь выбраться отсюда на свет божий? — Рассел осмотрелся. — Я даже не помню, с какой стороны мы шли сюда…  — Сейчас поглядим по карте, — 2-D засуетился в поисках неизменного навигатора. Однако, когда вокалист извлёк из кармана карту Аида, Мёрдок тут же выхватил её у него из рук, скомкал и отбросил в сторону. 2-D шокированно воззрился на Никкалса.  — Это нам больше не понадобится, — заявил басист. — Оставь бумажки. С вами теперь снова есть я! Я вас выведу.  — Какая самонадеянность-то. — Нудл покачала головой, идя вперёд. — Пытаешься наверстать упущенное?  — Эй! — обиделся Мёрдок. — Между прочим, это я довёл их сюда!  — А вот ни фига, — возразила Нудл. — Спас меня Стю. Это он дошёл до конца, а вот вы все слабаки… — Она зевнула и покачнулась, налетев на какой-то столб впереди. — Чёрт!.. — Нудл с досадой потёрла лоб.  — Ты цела? — 2-D тут же подскочил к ней.  — До чего это трогательно, — Мёрдок закатил глаза.  — И не говори, Мёдс, — ухмыльнулся Рассел, — видишь, что получается? Мы им совсем не нужны.  — Ну что опять за глупости? — Нудл тут же повернулась к барабанщику с басистом. — Не нужны, бесполезны… у вас что, у всех одинаковая болезнь? — Она примирительно улыбнулась. — Нужны, конечно. Спасибо вам, ребята… если бы не вы, я бы так здесь и сгинула. — Девушка перевела взгляд на столб перед собой. — Однако странная эта штука, в которую я врезалась. Похоже на указатель.  — Что-то я такого совсем не припомню, — 2-D озадаченно оглядел столб. — Здесь написано… э?.. «Добро пожаловать в бары Сатурна»?.. — он поднял брови. — Что ещё за бред?..  — Бред, действительно, — согласился Рассел, — причём меня здесь удивляют больше не бары Сатурна, а «добро пожаловать». В Аду-то?  — Бары — это везде хорошо! — со знанием дела изрёк Мёрдок. — Что на Сатурне, что на грешной Земле! Что скажете, — зайдём?  — Ты считаешь, сейчас время для этого? — усомнился Рассел. — Я бы, честно говоря, с куда большей охотой завалился сейчас дома спать… и думаю, ребята меня поддержат.  — Какие же вы всё-таки зануды, — покачал головой басист. — И правда, что на земле, что здесь… разницы нет. — Он поджал губы.  — Вариантов у нас немного, — заметила Нудл, пройдясь по подземному туннелю. — Здесь развилка. Либо в эти бары, либо вон туда. — Она указала на второй коридор, тёмный и сумрачный.  — Эх-х… — недовольно вздохнул Рассел. — Опять головоломки… Нам ведь нужно обратно в Лимб, так? Или что?..  — Можно обойтись и без Лимба, — заявил Мёрдок. — У Ада великое множество как входов, так и выходов. — Он шагнул к указателю. — Ну так что решаем? Видите, я вас спрашиваю.  — Какая честь, — хмыкнул Рассел. — Он спрашивает нашего согласия, подумайте только. Честно говоря, я так устал, что мне уже всё равно… что скажете, Ди, Нудл?  — Мне тоже всё равно, лишь бы поскорее выйти, — озабоченно ответил 2-D. — И думаю, Нудс со мной согласится… Если Мёдс уверен, что этот путь выведет нас, то… наверное, можно пойти туда. — Он в смятении покосился на второй путь у развилки.  — Я не была в этих местах, так что внести какую-либо ясность тоже не могу. — Нудл устало потёрла лоб. — Пошли уж… хоть куда-нибудь.  — Значит, решено! — Мёрдок зашагал по коридору. — Вообще-то я тоже здесь ни разу ещё не был.  — Ты хоть знаешь, куда нас ведёшь? — нахмурился Рассел. — Может, стоило всё-таки не выбрасывать карту?  — Да не дрейфь, Расс, — беспечно отозвался Мёрдок, — всё будет в порядке.  — Посмотрим, Мёдс, — вздохнул барабанщик, — посмотрим.       Коридор закончился, упёршись в деревянную дверь. На ней также красовалась вывеска: «Бары Сатурна! Добро пожаловать к нам». Створка распахнулась сразу, чуть только путники приблизились, — Мёрдок не успел и потянуться к ручке.  — Во-от это мне по душе! — довольно констатировал басист и прошёл внутрь. Рассел тяжело вздохнул, качая головой, и последовал за ним вместе с 2-D и Нудл.       За дверью оказался самый обычный бар. В нём располагалось несколько небольших круглых столов с уютными мягкими креслами. Барную стойку украшали оригинальные висячие лампы в виде планет Солнечной системы.  — Ну вот и прекрасно, — ухмыльнулся Мёрдок, подступая к барной стойке. — Можно чутка расслабиться.  — Ты это серьёзно, Мёдс? — приподнял бровь Рассел. — Ты планируешь рассиживаться здесь? Нам бы лучше узнать, как выбраться… судя по всему, надо было идти по другому коридору.  — Расс, остынь, — нахмурился басист, — сейчас я как раз поговорю с барменом и всё выясню! Что ты вечно психуешь без всякой на то необходимости?  — Я не психую. — Рассел плюхнулся в одно из кресел. — Ладно… — он помолчал. — Если это место действительно безопасно, можно и впрямь сделать передышку. Имеем право, в конце концов… — Барабанщик уставился на отделанную кирпичом стену, на которой висели довольно странные картины. Изображали они то какие-то диковинные пейзажи, то диковинных существ — подчас жутких, точно монстры из фантастических фильмов ужасов. На стене красовалось и несколько декоративных голов таких же образин.  — Ну и где бармен? — Нудл медленно опустилась в другое кресло. — Будет славно, если здесь подают хотя бы кофе.  — Сейчас позовём, — заявил Мёрдок. — Эй! Бармен! — он слегка постучал по стойке.  — Ну и местечко здесь, — ухмыльнулся Рассел, — и правда какой-то инопланетный бар. Смотрите, чего у них тут висит…  — И смотреть не хочу, меня мутить начинает. — Нудл устало закрыла глаза, облокотившись о спинку кресла. 2-D мягко обнял её за плечи.  — И правда, странно как-то, — проговорил он и огляделся, — что инопланетяне делают в Аду?  — Это, видать, инопланетяне с плохой кармой, — предположил Рассел с усмешкой. — Да что ж такое… Бармен! — крикнул он. — Вымерли у них тут все, что ли?  — Плохая шутка, — произнесла Нудл, не разжимая век.  — Наверно, сегодня никого нет, — заметил Мёрдок, — странно. Было открыто, и я подумал, что… — дверь за барной стойкой внезапно заскрипела, басист обернулся… и тут же застыл. Рассел, Нудл и 2-D тоже в изумлении уставились на того, кто предстал перед ними.       Это был настоящий пришелец. Или мутант. Одним словом, существо несомненно незаурядное. Оно было синим, длинным и одноглазым, а по бокам у него вместо рук шевелились щупальца. Ноги у существа отсутствовали — передвигаясь, оно ползло по полу, словно гигантский червь, вставший на дыбы.  — Йо! — вполне по-земному поздоровался пришелец. — Я бармен. Зовут меня Наакпоп, но можно просто Наак или братан. Добро пожаловать в «бары Сатурна». Что закажем? — Он выжидательно оглядел компанию.  — У вас есть что-нибудь из еды? — спросил Рассел, довольно быстро отойдя от шока. Видимо, голод оказался для него сильнее потрясения.  — Всё, что угодно! — с готовностью заявил бармен. — Ассортимент на все случаи жизни! Танцующие спагетти, зубастая пицца, брыкающиеся гамбургеры, взрывающиеся чисбургеры. Новинка: дерущаяся картошка-фри!  — Что-то у вас всё какое-то агрессивное, — покачал головой Рассел. — А напитки?  — С этим вообще богато, — заверил Наакпоп. — Есть прекрасный джин с живой скорбью, есть коктейль из воспоминаний, обид и сожалений. Ещё у нас есть ягодный микс из забытых ошибок с небольшим добавлением абсента, настойка на водке для умопомрачения, бессонный брусничный мусс, беспардонное банановое смузи, беспричинное арбузно-дынное сакэ, сливовый пунш печали, скотч странной радости… и мятный чай.  — Э-э… — протянул 2-D. — Мне только мятный чай.  — А кофе у вас нет? — с отчаянием вопросила Нудл.  — Чего нет, того нет, — развёл шупальцами бармен.  — Прекрасно, — мрачно проговорила девушка, — тогда мне тоже чай. Без сахара…  — Эх, — вздохнул Рассел, — как всегда. Заходишь в бар и вроде есть куча всего, а заказать нечего. Сатурн, не Сатурн… в самом деле, везде одна и та же история. — Он покачал головой. — Я, пожалуй, воздержусь от заказа.  — А мне принеси твою умопомрачительную водочную настойку, — Мёрдок прищурился, — хочу попробовать. Только смотри, водки не жалей!  — Обижаете, — сказал Наакпоп. — У нас всё в лучшем виде. — Он скрылся за стойкой.  — Ну и местечко, — протянул Рассел, барабаня пальцами по столу. — Честное слово, Мёдс… ты вечно умудряешься найти самый поганый бар на свете. Даже на том свете! У тебя, видно, талант.  — Это ты вечно ко всему придираешься! — вспылил Мёрдок. — Чего ты постоянно всем недоволен, Расс? Жениться тебе пора, вот что! Будешь своей бабе мозги выкручивать.  — Кто бы говорил, — парировал Рассел. — А с тобой в бары я больше ни ногой. Ни повеселиться, ни даже поесть толком. — Он нахмурился.  — Спросите наконец у этого бармена, как отсюда выбраться. — Нудл сложила руки на столе одна на другую и опустила на них голову, закрыв глаза. — Домой придёте, и будет вам там и нормальная еда, и выпивка.       Наакпоп вновь появился за стойкой с подносом.  — А вы, как я погляжу, нездешние, — заметил он. — Больно скромно заказываете. — Он вышел из-за стойки и расставил напитки на столе перед друзьями. — Разбираем.  — Да, мы, признаться, совсем с другой стороны света, — произнёс Рассел. — Из мира живых, если точнее. Не подскажете, есть ли тут какой-нибудь путь, который ведёт назад в него?  — Там на выходе из бара есть дорожка, — охотно отвечал бармен, — как завернёте за угол, увидите коридорчик, вот по нему и идите. Попадёте прямёхонько туда, во внешний мир… — Наакпоп махнул щупальцем.       Нудл брезгливо поёжилась и отодвинулась от него подальше. Она потянулась за своей чашкой и с некоторым сомнением взглянула в неё.  — Спасибо, — сказал Рассел. — Хорошо… выходит, мы уже почти у цели. — Он снова в задумчивости принялся изучать стену.  — Значит, мы скоро будем дома, — улыбнулся 2-D. Он сел рядом с Нудл и тоже взял свой мятный чай.  — Далеко же вас занесло, — заметил Наакпоп. — К нам давненько живые не заглядывали.  — Привела срочная необходимость, — кратко пояснил Мёрдок, потягивая свою настойку. — А у вас здесь, как видно, клиентуры почти нет.  — Да, посетителей маловато, — согласился бармен. — Что поделать… мы в этом месте совсем недавно. Раньше тут были другие хозяева, а теперь мы. Ну, а клиенты пока не привыкли, по-видимому. — Он улыбнулся, и его огромный зубастый рот растянулся, словно резиновый.  — Другие хозяева? — переспросил Мёрдок. — Это не у них тут всегда подавали такой офигенный яблочный ликёр?  — Может быть, — пожал плечами Наакпоп, — я, честно говоря, не в курсе, что здесь было до нас.  — Жаль. — Мёрдок достал зажигалку. — Здесь можно курить?  — Конечно, — отвечал бармен. — Вот пепельницы.  — Ну хоть это у вас есть. — Нудл тоже поискала сигареты в кармане.  — Ты не будешь чай? — спросил 2-D.  — Не-а… — девушка зажгла сигарету. — Не хочу. Что-то мне и пробовать его стрёмно.  — А мне понравилось, — пожал плечами вокалист. — Тогда ты не против, если я выпью твой?  — Да пожалуйста, — Нудл хмыкнула.  — А чем же ваше заведение так отличается от других? — осведомился Мёрдок у бармена, затягиваясь. — Что у вас есть такого интересного?  — О! У нас есть всё, — лучезарно улыбнулся бармен, широко обводя щупальцами окружающее пространство. — Всё, что ни будет угодно мёртвой душе. Любые услуги! Даже вай-фай есть. И не только, конечно…  — Про танцующие макароны я уже слышал, — хмыкнул Мёрдок. — Ну, а что-то действительно особенное у вас есть?  — Ну, — произнёс Наакпоп, — вам всё это будет, пожалуй, ненужно. Но кое-какие аттракционы у нас предусмотрены и для живых. На всякий случай.  — Пожалуй, аттракционов с нас уже хватит, — заметил Рассел, скрестив руки на груди. — А в чём они, собственно, заключаются? Просто интересно.  — Например, — сказал Наакпоп, — вы можете заглянуть в своё будущее. В загробное будущее, я имею в виду.  — Узнать, что нас ждёт после смерти? — поднял бровь Рассел. — Видели. Спасибо.  — Мы видели только Ад, Расс, — возразил Мёрдок, — да и то не весь. Тут на самом деле ещё куча всего.  — Хм-м… — Рассел нахмурился. — Жутковато как-то. Я бы, пожалуй, не рискнул.  — А я бы взглянула, — Нудл пожала плечами, загасив сигарету в пепельнице, — ради прикола.  — Хотите? — Наакпоп чуть отошёл к стойке. — Я правда могу. Вы единственные посетители за первые сто восемь лет нашего существования! Так что всё к вашим услугам.  — Ну… — Рассел в смятении оглядел товарищей. — Ребята, вы действительно думаете, стоит?..  — А что, можно, — пожал плечами Мёрдок. — Мы ведь в самом деле почти ничего здесь не видели. Возвращаться с такими дерьмовыми впечатлениями из подобного места как-то даже несолидно.  — Ну я не знаю, — Рассел колебался. Он перевёл взгляд на остальных. — Ди, а ты что скажешь?  — Да мне без разницы, в принципе, — проговорил 2-D, — главное, чтобы это не было опасным…  — Абсолютно никакого риска, — заверил Наакпоп. — И всё за счёт заведения. Это вам бонус как первым клиентам.  — Халява! — воскликнул Мёрдок, потирая руки. — Тогда классно. Давайте! Что мы теряем?  — Ну хорошо, — Рассел вздохнул. — Надеюсь, это в самом деле не обернётся чем-нибудь неприятным.  — Зависит исключительно от вас, — загадочно отвечал Наакпоп. — Ведь это ваше личное будущее. — Он опять исчез за барной стойкой и вернулся через несколько мгновений с четырьмя маленькими пузырьками какой-то светящейся синей жидкости. — Вот! Тут ровно по одной порции на каждого. Выпейте, и да будет вам счастье.  — Эх! — Рассел тяжело поднялся с кресла. — Ну хорошо. Надеюсь, оно хоть вкусное. — Он потянул руку и первым взял пузырёк.  — Расслабься, Расс, — сказал Мёрдок. — Неужели ты боишься, что после смерти твоя задница не вместится ни в одни имеющиеся штаны? Поверь, тут в самом деле всё предусмотрено. — Он ухмыльнулся, хватая свою порцию снадобья.  — Пожалуй, всё самое худшее мы уже видели. — Нудл тоже встала и медленно подошла к стойке. — Да и не стоит забывать, что существует всегда очень много вариантов будущего. Этот способ покажет нам лишь один. — Она тоже взяла свой пузырёк и решительно откупорила пробку.       Все помолчали.  — М-да, — проговорил 2-D, несмело беря последнюю синюю бутылочку, — всё это напоминает скорее какой-то необычный сон.  — У тебя ещё находятся силы хоть чему-нибудь здесь удивляться? — пожал плечами Рассел.  — В какой-то мере всё это и есть сон, — заметила Нудл. — Ну, поехали. — Она поднесла к губам пузырёк.       Жидкости внутри действительно оказалось лишь на один глоток, и друзья сразу осушили свои порции. 2-D облизал губы. Снадобье имело странный вкус, напоминающий какие-то кисло-сладкие ягоды вперемежку с острым имбирём. В груди от него становилось тепло.       Неожиданно свет вокруг погас, сделалось совсем темно, и, к своему изумлению, музыканты обнаружили, что находятся… в открытом космосе. Они стояли на покачивающейся неверной тверди дрейфующего в небе метеорита, а мимо проносились другие, унося за собой пышный хвост из звёздной пыли…  — Это должно быть в нашем первом клипе для нового альбома! — Мёрдок щёлкнул пальцами. — Определённо.  — Какого чёрта?.. — Рассел вздрогнул, озираясь вокруг. — Почему… почему мы здесь?  — Ну… это ведь бары Сатурна. — 2-D рассматривал звёздные скопления и планеты, витающие в воздухе.  — И какое отношение это имеет к нашему будущему? — удивился барабанщик.  — Наверно, они решили составить нам астрологическую натальную карту, — иронически отозвалась Нудл. — Если что, у меня в асценденте Скорпион. Я проверяла.  — Смотрите, — вдруг выдохнул 2-D, чуть отпрянув.       Откуда-то из глубины космической бездны к ним подплывала планета. Это был Сатурн, огромный, белый и газовый, с массивом вращающихся слоистых колец вокруг.  — Пф-ф! — Мёрдок фыркнул. — Планетарий подъехал… аттракционы, тоже мне.  — Ну почему? Не всё так плохо, — возразил Рассел. — Даже довольно интересно. Когда ты ещё увидишь Сатурн так близко? — Он внимательно уставился на планету. Вращение разноцветных колец завораживало. Плавные линии градиента полупрозрачной оболочки поверхности казались мягкой и гладкой массой, до которой легко дотронуться рукой…  — Красиво… — проговорил 2-D, широко раскрытыми глазами оглядывая Сатурн. — Не представляю, что всё это значит, но оно… правда поразительно.       Сатурн некоторое время плавно вращался вокруг своей оси, не возмущаемый ни пролетающими мимо кометами, ни законами гравитации, однако безмятежность эта продлилась недолго. Огромные кольца планеты вдруг переломились надвое, точно бисквит. Тонкая вуаль их ткани разорвалась, и мелкие камешки и метеоры разлетелись в стороны, образуя вокруг планеты мутные облачка. Музыканты поражённо наблюдали за трансформацией. Тут Сатурн резко подлетел ещё ближе — его массивный шар так надвинулся на метеорит, где стояли друзья, что они отскочили в испуге. Столкновения не произошло, однако теперь матовая поверхность планеты находилась буквально в двух шагах… приглядевшись, можно было обнаружить, что на ней тоже стоят люди.  — Это что, местные инопланетяне? — шокированно выдохнул Рассел.       Впрочем, внешний облик обитателей Сатурна ничем не отличался от облика простых землян. Два человека стояли совсем близко, — не настолько, чтобы их слышать, однако достаточно, чтобы видеть их лица. Это были мужчина и женщина; они ссорились. В порыве ярости женщина вдруг бросила что-то мужчине в руки. Летящий предмет прочертил в воздухе блестящую линию. Мужчина разжал кулак: на ладони у него было кольцо. Женщина выкрикнула какую-то фразу, затем развернулась и ушла.  — Несчастливый брак? — Рассел изогнул бровь.  — Да тут все какие-то истерики, — заявил Мёрдок, обозревая просторы Сатурна. — Смотри, сплошная мелодрама.       По-видимому, это место являло собой абсолютное прибежище раздора: среди находящихся на планете людей нельзя было отыскать ни одной мирной компании. Причём всё это были пары неудачливых любовников. Кто-то выяснял отношения и с третьей стороной — очевидно, теми, с кем изменял им супруг или супруга.       Кольца Сатурна продолжали рушиться, распадаясь на пылевые облака с примесью камней.       Кольца…  — Это место для меня, — сказал вдруг тихо 2-D. Он отшагнул в сторону, опуская взор.  — Для тебя? — Нудл тут же обернулась к нему и нахмурилась. — С чего ты это взял?..  — Сатурн — место для тех, кто разбивает… кольца, — медленно произнёс вокалист. — В своей жизни я разрушил их немало. — Он помолчал, затем повернулся так, чтобы не видеть планету-гигант.  — Стю… — Нудл подошла к нему и мягко положила руку на плечо. — Ну ты чего? Перестань…  — Ха, — оскалился Мёрдок, — у героя-любовника на старости лет проснулась совесть.  — Это ещё кто тут старый?! — воскликнула Нудл. — А ну заткнулись все. Стю, успокойся и не бери в голову. Какой смысл сейчас вспоминать обо всём этом?  — Смысла нет, — согласился 2-D, глядя в холодную звёздную даль. — Но… и совсем забывать тоже нельзя. Ведь я действительно делал это. — Он снова сделал паузу. — Значит, такова моя судьба в загробном мире… что ж. По крайней мере, не в Ад…  — Это не твоя судьба. — Нудл сдвинула брови. — Это только один из вариантов. То место, где ты теоретически можешь оказаться. Но вовсе необязательно. Слышишь? Необязательно. Всё зависит от тебя!  — Кончай груз, — благодушно сказал Мёрдок. — Расслабься и хватит корчить из себя святошу. Со всеми бывает! Сколько семейных гнёздышек разворошил в своё время я, даже и не перечесть. — Он скрестил руки на груди. — Ну, и что у них тут дальше? Уже интересно.  — В самом деле, Стю, — ласково произнесла Нудл, заглядывая ему в глаза, — ну не надо. Не мучай себя так. Всё это в прошлом… ты бы оказался там, если бы ничего не стал менять в своей жизни. Но ведь ты поменял… ты спас меня, а значит, заслужил лучшую участь. Ты больше не будешь разбивать кольца. — Она обняла его.  — Спасибо, Нудс, — тихо отвечал 2-D, чуть приподняв края губ. Он тоже нежно обхватил Нудл.  — О, смотри, а это, наверно, для меня, — Нудл указала в сторону. Сквозь темноту к ним летела следующая планета, окружённая мягким бело-голубым сиянием.  — Вот и твоя Венера, — улыбнулся Рассел, — как ты хотела.  — Круто! — Нудл в воодушевлении запрыгала на месте. — Моя личная Венера! Супер!       Царственная Венера неторопливо и грациозно подплывала издалека, окружённая пушистыми облаками, точно свитой. Её серебристо-лазоревое мерцание, обволакиваемое нежной пеленой молочной дымки, сияло спокойно и чисто, подобно огню надежды и веры. Свет не был резким, — на него можно было спокойно смотреть прямым взором, не опасаясь, что глаза заволокут слёзы.       Это был свет созидания. Свет истинной любви…  — Она прекрасна, — 2-D улыбнулся, переводя взгляд на Нудл. Та зачарованно уставилась на планету, затаив дыхание и хлопая глазами.  — Неужели это всё мне? — проговорила она изумлённо.  — Красивой девушке красивая планета, — ухмыльнулся Мёрдок. — Венера… ишь ты!  — Ты это заслужила, — 2-D наклонился к Нудл и поцеловал.       Подплыв почти вплотную, Венера остановилась, и неожиданно краски её переменились. Эфирный и переливчатый, полупрозрачный белый свет вдруг сменился неистово ярким красным заревом. Планета заалела, словно налившись кровью.  — Что это?! — ошарашенно вскричал 2-D.       Нудл молчала и не сводила с небосклона застывшего взора.       Кровавая Венера полыхала огнём. Её атмосфера сгорала, выбрасывая в воздух оранжевые клубы раскалённой пыли. Планета постепенно обугливалась и чернела. Протуберанцы на её поверхности сделались похожими на зловещие лапы, тянущиеся изнутри, жаждущие схватить и затащить в пекло…       Нудл тихо выдохнула и закрыла глаза.       2-D сжал её плечи.  — Не смотри, — тихо сказал он.  — Ужас какой. — Рассел сглотнул. — Что… что это было?..  — Всё в порядке. — Нудл открыла глаза и наконец отвела лицо от зрелища гибнущей планеты. Взгляд её был очень усталым. — Я знала… что так может быть.       2-D вдруг вспомнилось, как сгорал воздушный остров Нудл. Всё было совсем так же… Летающая земля. Невообразимо прекрасная, чистая и сияющая, а затем поглощённая жадными удушливыми кострами. И вся эта кровь… это ведь кровь тех, кого ей пришлось убивать. В чьей смерти она повинна.  — Видно, мне от этого не уйти. — Нудл прикусила губу и слегка улыбнулась. — Ну ладно, каникулы на Венере обломались. Что поделать… не первый раз мне портят отпуск. — Она резко отвернулась.       2-D почувствовал, как нестерпимая боль сжимает всё у него в груди. Ему показалось, что он почти слышит мысли девушки.       «Я не могу давать жизнь, — только смерть…»       Вокалист подошёл к Нудл и мягко прикоснулся к её спине. Нудл стояла, сопя и низко опустив голову, и не оборачивалась.       Рассел и Мёрдок молчали — они не вполне понимали, что происходит и какое значение имело зловещее знаменование. Впрочем, было очевидно, что ничего хорошего оно с собой не несёт.       Тишину прервало появление следующей планеты: подлетая на бешеной скорости, она… жужжала. Она завывала миллионом ветров, что кружили по её поверхности. Это был Юпитер, колоссальный, сверхмассивный и пёстрый, дерзко взирающий в окружающее пространство своим знаменитым Красным пятном.       Когда планета приблизилась, стало отчётливо слышно, что её жужжание имеет ритм. Это была музыка!  — Что такое? — Нудл обернулась, вытирая мокрые глаза, и прищурилась, разглядывая Юпитер. — Это что за дискотека?  — Дискотека, как есть, — Рассел нахмурился, уставившись в глубины разноцветных паров газового гиганта. — Такое чувство, что я даже… слышал где-то подобное.  — Слышал? — Мёрдок покосился на него. — Это что, в тот период, когда ты был в отключке, Расс?!  — Может быть, — Хоббс снова озадаченно перевёл взгляд к Юпитеру и вдруг обмер. — Чёрт! Это ведь то, что мы когда-то играли с друзьями. Ну конечно… как я мог забыть. Значит… — он шагнул чуть ближе. — Значит, все они там… — Барабанщик поднял руку и вытянул её вперёд.       За плотной мглой космически холодных, оранжево-кремовых, алых и жёлтых облаков ничего не было видно, но сквозь завывание ветров явно пробивались совсем земные мотивы. Сами ветры, казалось, аккомпанировали энергичной, полной жизни музыке.       Это казалось невероятным, но огромное сердце Юпитера стучало в ритме хип-хопа. Теперь оно приютило в своей необъятной груди души всех друзей Рассела…  — Вы ещё встретитесь, — тихо проговорил 2-D, — раз ты это видишь, значит, точно встретитесь.       Он вспомнил о том, что и Дэл упоминал какие-то пабы на Юпитере. Душа Дэла уж наверняка должна быть там… Может, если Рассел найдёт его, ему удастся заставить друга вспомнить себя?..  — Знаю, — прошептал Рассел, зачарованно глядя на облака, — я… я их чувствую. Они правда там… ребята. Когда-нибудь мы опять соберёмся вместе… и пусть вся Вселенная содрогнётся от наших ритмов. — Барабанщик наконец опустил руку и поглядел на Юпитер со смесью надежды и лёгкой печали.  — А где наконец моя планета? — рявкнул Мёрдок, в нетерпении оглядываясь. — Я тоже хочу знать. Сатана! Неужели забыли?  — Тебя просто оставили на сладкое. — Рассел нашёл в себе силы оторвать взгляд от Юпитера. — Да, чёрт возьми… я-то думал, это в очередной раз какая-то ерунда. А тут… — он выдохнул. — Если этот… Наак не соврал нам…  — Надеюсь, что соврал. — 2-D мрачно уставился себе под ноги. Рассел опомнился:  — Ди, Нудс… это всё совершенно ничего не значит, я думаю. Тот мутант ведь сам сказал, что это только аттракцион… не стоит ему доверять… — Барабанщик закусил губу, снова в волнении оглянувшись на отдаляющийся Юпитер.  — Тебе легко говорить, — тихо проговорил 2-D. Он угрюмо покосился в сторону Нудл. Та всё ещё стояла на расстоянии от всех, повернувшись спиной.  — О! Летит! Моя летит! — встрепенулся Мёрдок. — Ну наконец… а чего она такая маленькая?..  — Размер не имеет значения, Мёдс, — ухмыльнулся Рассел, тоже рассматривая новую планету. Планета выглядела серой и невзрачной, — пожалуй, издали она казалась лишь очередным метеором. Как только тусклый шар приблизился, однако, стало ясно, что это не просто блуждающий кусок камня. На планете виднелись полярные шапки. В центре её было огромное пятно в форме сердца.(*)  — Ух-ты! — саркастично изрёк Рассел. — Так ты, Мёдс, оказывается, человек широкой души! Никогда бы не подумал, что у тебя такое большое сердце.  — Что это ещё за хреновина? — Мёрдок недовольно оглядывал небесное тело. — Какого чёрта, блин? Я даже не понимаю, что это вообще.  — Должно быть, Плутон, — предположил Рассел, — уж больно маленькая.  — Да какого чёрта! — возмущался Мёрдок.       Плутон подплыл, и над ним показалась тень. Это был крупный спутник планеты, Харон. Он нависал над Плутоном тяжёлой, громоздкой глыбой.  — Мелкая планетка, — продолжал ворчать Мёрдок, — серая, холодная, от Солнца вовсе не видать. Нет, я всё понимаю, но что они этим сказать хотят? Что я — серый, невзрачный и холодный?! Ладно, насчёт холодного я ещё не против. Холодность притягательна и даже, пожалуй, сексуальна. Но… что это за жалкое подобие?.. — Он угрюмо подбоченился.  — Видимо, тебе стоит быть чуть менее гордым, — заметил Рассел. — Посмотри… то, что виснет над этим карликом, наверняка означает гордыню. Я, конечно, не специалист по части всей этой адской ерунды, но помню, что даже у Данте в «Комедии» гордецы носили у себя на спине тяжёлый камень. Если ты не найдёшь мужество победить себя, ты так и останешься… мелкой и вредной задницей, отстранённой от общества. Как и Плутон, который вечно летает где-то на отшибе…  — Не собираюсь я быть таким! — заорал Мёрдок. — И не заставите!  — Ну это уж твоё дело. — Рассел скрестил руки на груди. — Да ладно, не принимай близко к сердцу. Я думаю, всё это ерунда… Нам незачем думать, что увиденное нами — окончательный приговор. Пока мы живы, всё можно изменить.  — Можно. — Нудл приблизилась к ним, выступив из темноты, и чуть улыбнулась. — Ну что… я думаю, теперь мы видели всё. Домой, ребята?  — Домой, — кивнул Рассел.       В то же мгновение всё кругом завертелось, и свет зажёгся. Друзья снова стояли посреди бара.  — Ну как? — осведомился Наакпоп. — Посмотрели то, что хотели?  — Да, — вздохнул Рассел, — и пожалуй, даже больше. Что ж, думаю, настала пора нам продолжить путь… Счастливо вам.       2-D неслышно вздохнул. Ну хоть Расселу из всей их компании повезло. Только почему же для Нудл снова уготована такая жестокая участь?.. Вокалист бросил на неё взгляд. Девушка невозмутимо прохаживалась вдоль барной стойки, с любопытством изучая лампы в виде планет. Видимо, она старалась не думать о том, что видела. Что ж… 2-D постарается сделать так, чтобы и впоследствии не думала. В конце концов… это ведь всего лишь один из вариантов.  — Счастливо, — вторил Наакпоп, — вот ваш чек. — Он неожиданно вручил Мёрдоку бумажку. Мёрдок ошалело похлопал глазами.  — Это грабёж! — заорал он. — Мы выпили два несчастных чая и один алкогольный напиток!..  — Клиентура у нас невелика, — развёл щупальцами бармен, — приходится выкручиваться.  — Разорюсь я с вами, — Мёрдок раздражённо запустил руку в карман. — То Аид, то ещё вот ты… На, подавись! — Он злобно бросил на барную стойку несколько бумажек и пригоршню монет.  — Рад, что вы заглянули, — Наакпоп тщательно пересчитал деньги. — Заходите ещё! Будем ждать!  — Обойдёшься, — Мёрдок злобно сплюнул и развернулся к выходу.  — Идём, солнышко, — 2-D мягко взял Нудл за плечи.  — Пошли. — Нудл коснулась его руки и просияла ему в ответ.  — Больше в жизни сюда не сунусь, — бубнил Мёрдок себе под нос, идя прочь от бара. — Деньги выкачивают, как из последнего лоха. Какого хрена! Сатана, с-сладчайший сатана…       Друзья шли вперёд. В коридоре, освещённом бледным мерцанием стен, веяло свежим ветром. Очевидно, они приближались к выходу наружу.       Внезапно в воздухе пронеслись какие-то сияющие вспышки, а затем всё погрузилось во мрак.  — Что за чертовщина? — вскричал Мёрдок. — Кто выключил свет?!  — Неужели опять какой-то подвох?.. — послышался встревоженный голос Рассела. — Кто-нибудь видит, где здесь выход?  — Тише, — вдруг сказала Нудл. — Вы… слышите?..       Друзья смолкли, и вокруг воцарилась тишина. А затем они в самом деле услышали. В пещере раздавался тихий звон. Нежный, высокий и серебристый. Он напоминал какие-то тонкие и невообразимо далёкие вибрации воздуха. Песнь ветров в горных вершинах.       Что-то вновь замерцало во тьме, будто искры разгорающегося костра. А потом всё вдруг озарилось ярким сиянием. Музыканты зажмурились, не понимая, что происходит.       Свет исходил сверху. Друзья подняли глаза и увидели высоко, под самым сводом пещеры, звёздное небо. Оно казалось близким и огромным, словно увеличенным во сто крат… Яркие, разноцветные сгустки небесных светил сияли, медленно кружась в воздухе.  — Что это?.. — ошеломлённо пробормотал Рассел. — Неужто действие этого зелья продолжается?  — Не думаю, — нахмурился Мёрдок. — Это что-то… другое.       Чистые, звеняще-хрустальные звуки становились всё различимее, — казалось, их издают сами звёзды. В центре засыпанного сверкающей пудрой неба показалась спиральная галактика. Скопление светящегося тумана разворачивалось на полотне тёмного пространства, словно веретено; его испещряли мелкие блестящие точки.  — Это… — выдохнул 2-D. — Это так красиво, что просто захватывает дух…  — Андромеда, — прошептала вдруг Нудл. — Это она.       Центр дымчатого звёздного скопления излучал светлое сияние солнечного-жёлтого цвета, который постепенно сгущался и переходил в багряный, а по краям становился мерцающе-синим, совсем прозрачным. Мелкие бисеринки отдельных звёзд поблёскивали кротко и трогательно, словно глаза невинного ребёнка. Тонкое и прозрачное звучание тихих звуков, лёгкое и кристальное, как гитарные флажолеты, заполняло пространство.       На душе становилось спокойно и отчего-то немного печально. Но и печаль эта была какой-то лёгкой, светлой… она не отягощала.  — Андромеда, — пробормотал Рассел, — что ж, это по твоей части, Ди… Вот мы и угодили опять в свою песню. Очевидно, надо впредь осторожнее выбирать сюжеты…  — От этой песни плохого не будет, — произнесла Нудл тихо. Она подошла к 2-D и взяла за руку, затем чуть прислонилась к его плечу. Вокалист безмятежно прикрыл глаза, в который раз успокоенный теплом её касаний.       «Andromeda»… он сочинил её после того, как Нудл пришла в себя в больнице. Это было настоящим чудом. Таким же сияющим, как эти звёзды в вышине… Таким же чистым и самым прекрасным на свете. Он не знал, смог ли передать в простой гармонии песни всё то, что теснилось у него в груди. Пожалуй, так и не смог до конца. Те чувства… когда он думал, что, возможно, так никогда и не скажет ей, как любит её. Что она больше никогда не улыбнётся ему, что он никогда не увидит свет в её глазах… Никогда, никогда, никогда. Страшнейшее слово, какое только можно выдумать.       А потом, когда это жуткое и леденящее «никогда» вдруг рассеивается от одного её взгляда. Одного вздоха. Когда она оживает и снова смотрит на него… смотрит так непривычно нежно. Тогда ему кажется, что он самый счастливый человек на планете.       И за её пределами. До самой Андромеды… далёкой, сияющей, невообразимо восхитительной.       Андромеда — это символ чего-то светлого и непорочного. Ведь и прекрасная принцесса Андромеда была спасена древним героем Персеем, когда её хотели принести в жертву ужасному чудовищу. Её, безвинную, чистую, не вовлечённую ни в один из порочных кругов, которые, должно быть, обступали её со всех сторон…       2-D чуть прижал к себе Нудл и снова поглядел на звёзды. Спиральная галактика походила на причудливый кристалл с прожилками.       Что может быть прекраснее, чем заново обретённая жизнь? Что может быть чище и сиять ярче? — Мне кажется, это… это должен быть Рай, — тихо произнёс вокалист.       Безусловно, в таком месте могут отдыхать только самые светлые души.  — Это не Рай, — возразила Нудл. — Рая на самом деле не существует… как и Ада. Есть только то, что создаём мы. — Она помолчала, всматриваясь в сияние причудливых узоров звёздного полотна. — Но это… довольно близко к нему. Здесь обитают те, кто обрёл полный покой. Они пребывают в чистом потоке света и вселенской любви… — Девушка выдохнула, прислонившись к 2-D.  — Что ж, — проговорил Рассел, — должно быть, это… такой бонус. Должны же были нам показать здесь и что-то хорошее…  — Не так уж тошно на душе, когда знаешь, что где-то над твоей головой светят звёзды? — заметил Мёрдок. — Так и есть. Нам следует помнить об этом и не раскисать.       Они снова умолкли. Андромеда поблёскивала далёким сияющим пятном, расплываясь в воздухе, словно пролитое звёздное молоко. Её мерное мерцание тоже будто имело какой-то свой ритм, ровный и умиротворённый, подобный биению сердца в груди любимого человека. Мягкие туманности навевали ощущение тепла, обволакивающего, нежного и невесомого, точно паутинка, увешанная бисеринками росы. Звёзды продолжали петь свою успокаивающую колыбельную песнь. Эта серебристая музыка была сладкой и какой-то трогательной — до замирания сердца.       Рай… может быть, это и не Рай. 2-D опустил взгляд и улыбнулся, поглядев на Нудл. Она безмолвно созерцала звёзды, как всегда, широко открытыми глазами, словно ещё не привыкшее к окружающей жизни и оттого всему удивляющееся дитя…       Рай — это что-то слишком отрешённое, слишком холодное. Ему не нужно Рая… ему нужно, чтобы рядом просто была она, и с ней всё было хорошо.       Мерцающие маячки звёзд постепенно стали бледнеть, галактика отдалялась, растворяясь в космической глубине.       Через несколько минут друзья оказались у выхода из пещеры. Снаружи сияло солнце, а в лицо им дул прохладный и чистый горный ветер.