Возвращение к истокам

Интерес местных фанатов к Осоке не угасал до самого начала церемонии закрытия. Все они сходились во мнении, что персонаж получился превосходный: оригинальный внешне, эффектный, с продуманными аксессуарами. А уж о грации и фехтовальных навыках «исполнительницы» не высказался в превосходных степенях только ленивый. Несколько раз переспросили имя «персонажа», интересовались, где она училась фехтованию. Джедайка, естественно, отвечала чистую правду, некоторые из фанатов были разочарованы: мы, дескать, серьёзно, а ты опять про фантастику. Сама Осока, при активной поддержке Нолы и Падме, старалась перевести разговор с собственной персоны на героев, которых отыгрывали косплееры. Те рассказывали довольно охотно, но то и дело удивлялись, как это мы не читали такую-то книгу и не видели такой-то комикс. Тогда я напомнил, что у нас в России весь год снег по колено, по улицам бродят медведи, а почту перевозят на собаках, поэтому комиксы доходят с большим опозданием. Смеялись все, даже американцы, и удивляться перестали. Один из фанатов показал нам внутренности своего бутафорского светового меча. Электроники там было побольше, чем в ином сиди-плеере, она отвечала за разнообразные световые и звуковые эффекты — И это игрушка? — понизив голос, изумилась Осока. — Даже наши попроще устроены. — Этот меч есть очень дорогой штучный работа, — пояснил на ломаном русском языке фанат в имперском офицерском мундире. — Но он своих денег заслуживает. — О, Вы прекрасно говорите по-русски, — похвалила Падме, бросив многозначительный взгляд на мою подругу. — Я из Дрезден, Восточная Германия, — расплылся в улыбке косплеер. — В школе изучал, немного забыл, немного помню. Только когда из динамиков зазвучали фанфары, местная публика оставила нас в покое и потянулась к сцене, спеша занять места поближе. Наши ребята тоже хотели было протолкаться вперёд, однако, их остановила Падме, объяснив, что в объективы видеокамер, снимающих церемонию, нам лучше не попадать. Лукаса мы и отсюда прекрасно разглядим, а поговорим после закрытия. Увы, зря она надеялась. Основной автор Саги на закрытии так и не появился. Приехала только британская часть актёрского состава – исполнители ролей Палпатина, Дарта Мола, Кеноби, Трипио и маленький цирковой артист Кеннет Бейкер, управлявший в фильмах астромехом Р2. Разумеется, земной публике этого хватило с лихвой, любимых актёров встречали громом аплодисментов и восторженными криками. Нам же оставалось лишь уйти несолоно хлебавши. Никто из авторов книг или комиксов тоже не приехал по вполне уважительной причине: все они были американцами. Небольшая неприятность приключилась у самого выхода из выставочного центра. Сильный сквозняк, дующий в открытые ворота зала, трепал край одного из матерчатых транспарантов и, как на грех, качнул полосу ткани прямо перед лицом Нолы. Твилека отпрянула, чисто рефлекторно закрывшись правой рукой… и леккой. — Ах… — услышали мы. На нас во все глаза таращился рыжий английский мальчик лет восьми-девяти в джедайском кимоно. Игрушечный меч выпал из его руки и покатился по резиновому настилу. — Пойдёмте быстрее! — сказал я своим. — Погоди, — Осока улыбнулась. Шевельнула ладонью. Игрушка замерла, качнулась и покатилась обратно, заставив мальчугана окончательно потерять дар речи. — Take weapon of yours, youngling, — ласково, но наставительно произнесла джедайка. Видя, что мальчишка растерян, подняла меч телекинезом прямо к его руке, почти вынудив сжать пальцы на рукояти. И продолжала: — And hold it tight. Remember, soul of Jedi it is. Лицо мальчика надо было видеть. А Нола – вот тоже хулиганка рилотская! – подмигнув ему, прижала к губам кончик лекки. Мальчишка затряс головой, «да-да-да», и с запинкой выговорил: — M-may the Force be with you, l-ladies. — Спрашивается, зачем? — проворчал я, когда мы оказались на улице. — Напугали ребёнка… — Всё равно, он уже увидел, — беззаботно отозвалась Осока. — Пусть будет ему яркое воспоминание и немного чуда. — Главное, чтобы потом не вырос законченным уфологом. — Пессимист. — Реалист. — Экипаж, у меня для вас отличная новость, — сообщила Падме. — Не хотела говорить при том немце. Звонил Иан. Они в порядке, устроились на стройку, как мы и предполагали. Вернёмся – заберём их, я уже договорилась, где. — Вот что значит настоящий организатор, — сказала Нола. — Алема не выходила на связь? — спросила Осока. — Час назад. Говорит, с течью чудикам справиться не удаётся. — М-да. Не очень хорошо. — А нельзя его выключить на время, этот реактор? — с надеждой спросила Таня. — Спокойно отремонтировать и тогда улетать. Осока покачала головой: — Это механизм ракат. Совсем другая цивилизация, другие технологии. Не факт, что его удастся запустить вновь. Тогда мы вообще не улетим, наши генераторы не потянут гиперпривод этой кастрюли. — Возможно, ребята что-то смогут сделать? — предположил я. — Непременно смогут. С ними шанс успешно долететь становится почти единица. Но задерживаться, всё равно, не следует. — Тогда надо срочно звонить соседу, — сказал Ромка. Под крылом «Амидалы» проплывали города, дороги, перелески, лоскутное одеяло полей и садов Голландии, едва распустившихся под весенним солнцем. Я держал скорость около полутора тысяч – предел, официально разрешённый производителем для кораблей этого типа в плотных слоях атмосферы. Технически серия «Мгла» могла развивать и больше, на короткое время, но смысла лишний раз перегревать передние кромки ионизаторных панелей сейчас не было никакого, не на пожар спешим. — Брат, — тихо сказала мне Падме, — может, дадим ребятам немного порулить на прощанье? В полёте до Луны мальчишки так смотрели, как ты управляешь… — Ну, раз корабль не против, можно, — согласился я. Вызвал голографическую карту, изменил маршрут со скучной прямой на ломаную линию в обход городов, хотя при нашей системе маскировки и сравнительно небольшой высоте это не требовалось, за нами не возникало даже инверсионного следа. Повернулся к рубочному залу, где расположились на диванах семеро гостей, и спросил: — Парни, сейчас над Германией и Польшей будем лететь зигзагом, можно пройти на ручном управлении. Кто-нибудь хочет порулить? Захотели все, включая Женю и Таню. Осока уступила правое пилотское кресло, и каждый из ребят по очереди попробовал держать курс, выполнять поворот, немного менять эшелон по высоте. Самые интересные манёвры достались Сергею и Гене: проскочить между Вильнюсом и Сморгонью, затем обогнуть Витебск и подняться севернее, где уже до самой Москвы леса, поля да небольшие посёлки. Лёту при нашей скорости оставалось около пятнадцати минут. — Я так понимаю, напроситься туда к вам – не вариант? — спросил Ромка. — Если есть среди вас кто-то, кто живёт своим домом и сам зарабатывает на жизнь, — задумчиво произнесла Падме, — такую кандидатуру можно бы рассмотреть. Ни Сергей, ни Гена с Лёней ничего не сказали, Стас только развёл руками. — Что-то подобное я и предполагал, — вздохнул Ромка. — Жалко. Я бы на пилота учиться устроился. — С твоей-то расхлябанностью и вечным «авось»? — подколола Женя. — Чкалов в этом отношении похлеще меня ухарь был. — На самом деле, — сказала Осока, — удалец и ухарь может стать очень хорошим пилотом, если, конечно, не погибнет во время обучения. Большинство таких и погибает, не дойдя до выпуска. Похороны курсантов в академии на Кариде – обычное дело. — Вы учились в имперской академии?? — вытаращил глаза Лёня. — Нет, но однажды летала с тем, кто там учился. Пока в гиперпространстве, делать особенно нечего, вот он меня байками развлекал. — То есть, они сознательно допускают процент аварий? — Ну, да. Шанс подготовить прирождённого аса для них важнее поломанной техники. Тем более, важнее жизни курсантов. Учебная машина денег стоит, а люди – бесплатный расходный материал. — Цинично. — Предельно, — кивнула Осока. — В Старой Республике тоже закрывали глаза на технику безопасности, но старались прикрыться словоблудием о «достойной оплате за риск». Империя в рюшечках не нуждается, это жёсткий военный режим. — Вот за это их и не любят, — вставил Сергей. — Ошибаешься, — возразила Падме. — Жёсткость и беспощадность многим нравится. Особенно тем, кто не вдаётся в детали. А не любят их за расизм и отношение к женщинам. — Одно это, с моей точки зрения, нивелирует все плюсы, — сказал Лёня. — Лозунг «бей чужих» рассчитан на шпану, тупарей, а, чтобы развиваться, наоборот, нужно образованное население. Противоречие. — Философ, — усмехнулась Таня. — Лёня верно рассуждает, — сказала Падме. — За последние пятнадцать лет деградация в Империи стала очень заметна. Особенно в кибертехнологиях, связи, видео. Даже в военном флоте падает степень автоматизации. — Так это же замечательно! — весело заметил Гена. — Легче их гасить будет. — Пока они могут задавить численностью, разница в технологиях решающей роли не играет, — оттветил я. — К тому же, они всю цивилизацию на дно тянут. Про компанию Галлофри знаете? Про лантиллианские верфи? Как только разработали перспективные корабли, их сразу начали душить. — Да, я в мануалах читал, — кивнул Гена. — Кореллианцам и Сиенар не понравилось, что у них рынок отгрызают, они задействовали своих лоббистов, и началось… — Вот-вот. — Всё равно, даже в имперские времена там, в Галактике, жить интереснее, чем у нас, на Земле, — заявил Ромка. — Это тебе со стороны так кажется, — сказал я. — Помнишь анекдот, что не стоит путать туризм с эмиграцией? Я это на своей шкуре ощутил. В первый же день чуть не помер, если бы не Осока. Так что, не завидуй. — Знаю, знаю, зависть рождает гнев, гнев рождает ненависть, а дальше прямая дорожка на Тёмную сторону, — махнул рукой он. — Видишь, сам всё знаешь. Скажи лучше, где тебя высаживать. — А-а, сейчас. Карту города можно открыть? Спасибо. Вы говорили, прямо на крышу? Вот мой дом. Но лучше не сюда, а вот на этот, я сразу к соседу спущусь и быстренько принесу вам диски. «Быстренько» затянулось почти на двадцать минут. При нашей заправке на этой высоте репульсоры работали почти на полную мощность и требовали охлаждения. Маскировка же довольно сильно мешает отводу тепла. За четверть часа температура внутри корпуса поднялась на целый градус. Наконец, запыхавшийся парень выскочил из дверцы лифтового оголовка подъезда. В руках его были знакомые пластиковые коробки. — Что так долго? Лясы точили? — ядовито осведомилась Женя. — Не язви! Он при мне последние дописывал. Каждый диск режется сорок минут, хорошо, компа у него два, а то бы ещё два часа ждать. — Спасибо, Рома, — сказала Падме. — Да не за что. — Вы прилетайте ещё, если сможете, — пригласила Женя. — Мы будем ждать. — Да, может, тогда кого-нибудь возьмёте к вам, — добавил Ромка. — Постараемся, но обещать не стану, — ответила Осока. — А сейчас пора прощаться. — Всё собиралась спросить, — вспомнила Таня. — Какой у вас там год? — По старому стилю или по новому? — По новому, конечно. — Тогда тридцать третий. — Ну, тогда то, что в оригинальной трилогии, вы тоже знаете, — сказал Стас. — Но, всё равно, посмотрите ради интереса. — Обязательно. Да пребудет с вами Сила. Механики ждали нас в парке, который указала им Падме. Выглядели они… ну, как выглядят типичные строители-нелегалы. Поэтому моя сестрица сразу же прогнала их мыться, а корабль, не задерживаясь больше ни минуты, взял курс на орбиту захоронения, где скрывалась посудина чудиков. А там ситуация оказалась вовсе не радужной, скорее, она сверкала ярким светом в прямом смысле слова. Центральная часть шара, где располагался реактор, была сильно радиоактивна, жёсткое излучение проникало и в смежные помещения, заставляя предметы всё сильнее фонить наведённой радиацией. Существа, которых Осока называла чудиками, усердно пытались устранить неисправность. Внешне они напоминали салластан: плотно сбитые, невысокого роста, с большими непроницаемо-чёрными печальными глазами и свисающими щёчными складками. Только у этих была более узкая выпирающая челюсть, уши другой формы и пара тупых конических рожек вверху головы. Чудики изъяснялись на торговом языке сай-бисти, бреганцы его не знали, поэтому Базили сразу попросил Осоку: — Растолкуй им, чтобы не мешали, мы только посмотрим, а потом вместе решим, что дальше. Они залезли в негнущиеся противорадиационные костюмы и отправились на рекогносцировку. Через четверть часа вернулись и коротко посовещались с бригадиром чудиков, в качестве переводчика привлекли Падме с её богатейшей языковой базой данных. — Ну, что? — спросил я. — Насяльника, кабель-ма нада! — улыбнулся Иан. — Кабель? — Да, — уже серьёзно ответил он. — Соединим их и наш регуляторы, пуск сделаем их реактором, должен выдержать, а на устоявшемся режиме подхватим генераторами «Амидалы». Как говорят у вас, «шоб эта быдла не рванула». Выйдем на досвет, реактор сразу катапультируем, и ни один корабль не пострадает. — Они говорили, конструктивно реактор нельзя катапультировать, — сказала Осока. — Можно практически всё, если приложить мозг и руки. Для замены ядро реактора вынимается вниз, через трюм. Я этих послал вырезать куски шпангоутов. Приварим в качестве направляющих и вытолкнем эту сломанную печку в космос. Грайн! — Я! — отозвался мандалорец. — Подготовь заряды, надо будет выбить секцию обшивки с нижней стороны шара, по болтовым креплениям, там увидишь. — Понял, будет сделано. — Странный у них гиперпривод, — сообщил, подходя, Базили. — Инверторов нет от слова совсем, вместо них система калиброванных труб, внутри вязкая жидкость. — Жидкость играет роль потоковых вертушек? — оживилась Нола. Как студентка-связистка, в технологиях, связанных с гиперпространством, она разбиралась великолепно. — То-то, что нет, она не движется, трубы тупиковые. Не пойму, как это работает. — Покажем теоретикам – разберутся, — отмахнулся Иан. — Главное прыгнуть. Связка из двух кораблей, тем временем, пересекла орбиту Луны. Мы продолжали держаться со стороны Солнца, чтобы земные астрономы не разглядели ракатскую «кастрюлю» в телескопы. Пора было прыгать. — Как только привод перейдёт в длительный режим, сразу переключайте мощность, выводите реактор на холостой, — наставлял чудиков Иан, — и эвакуируйтесь. Старший из инопланетян, выслушав перевод, что-то сказал своим дребезжащим тенором. — Говорит, что данный хозяину обет не позволяет им покидать пределы корабля, — разъяснила Падме. — Да в рот им ноги! — возмутился Базили. — Хозяина, поди, ситы на том свете уже встретили и банкет закатили, а они всё «обет»! Жить надоело, сектанты фиговы? — Говорит, что жизни их не имеют никакой ценности, они фактически уже мертвы с того момента, как души их отдали хозяину. — Ещё одна рабская психология на мою голову! — взвыл бреганец. — Только-только прочистили мозги девчонкам с Винсота, теперь снова здорово! Скажи им, хоть в капсулах пусть спрячутся. — Капсул не хватит, — сказала доктор Алема Вао, машинально демонстрируя лекками знак сожаления. — Здесь их только две, наверху, видимо, хозяйские, остальные давно сняты. А экипаж двадцать три души. Пусть соберутся в рубке, она от реактора дальше всего. Вход в гиперпространство живо напомнил мне проезд на автомобиле по площади Восстания, традиционно замощённой булыжником. «Кастрюлю» затрясло так, что я на миг испугался, как бы «Амидалу» не оторвало прочь. С открытым настежь нижним переходником и пропущенным через него кабелем толщиной в руку это привело бы к весьма неприятным последствиям. К счастью, всё обошлось. Через несколько секунд из двух передающихся по корпусу звуков остался лишь один – равномерный глухой гул. Мелкая воющая вибрация сошла на нет, и я понял, что реактор ракатского корабля с нагрузки снят, теперь гиперпривод питают наши генераторы. Потреблял он довольно прилично, больше девяноста процентов длительной мощности, так не «кушает» даже форсаж с одновременной зарядкой дефлекторов и орудийных накопителей. Ничего, это всего на несколько минут. Вектор прыжка был задан на дарнальскую базу, а до неё всего-то двести с небольшим светолет. Получится ли вернуться в свою реальность? А вот сейчас и узнаем. Нас тряхнуло так, что в умывальнике вылетела из креплений и загремела о стенки шкафа посуда. — Есть связь с диспетчерской! — победно доложила Падме. — Подрыв зарядов, отстрел кабеля, закрываю переходник, подошвы, — откликнулся Иан. Я сразу же врубил главные двигатели и увёл «Амидалу» подальше вперёд, по курсу. Сзади в космосе кувыркалась выбитая секция обшивки шара, а где-то внутри ракатской посудины гидравлические механизмы с цепными толкателями аккуратно выдавливали взрывоопасный реактор прочь из корпуса. Не успели совсем чуть-чуть. Реактор, всё же, долбанул, на пару секунд осветив ярчайшей вспышкой обзорные камеры. — Две новости, — сообщил из кормового поста Базили. — Хорошая – разворотило только трюм и шахту. Плохая – дезактивировать эту скотину придётся не один месяц. Вызывай спасателей, хозяйка. Толпа встречающих в Шестом ангаре астероида Д1 собралась немного пожиже, чем тогда, на Шалстайне, но восторгов по поводу нашего возвращения было не меньше. Спасательную команду вообще принялись качать, избежала цепких рук персонала лишь Нола, ловко спрятавшись у меня за спиной. В числе первых прибежали и дети. Чинно поздоровался со мной за руку Паван Кунби, его сестра Киран повисла на шее у Падме, совершенно позабыв о том, что той нельзя на людях демонстрировать свои необычные способности. Впрочем, на это, кажется, никто не обратил внимания. А меня уже дёргали за штанину. Трёхлетний Кай Вентресс, не менее серьёзный и солидный, чем Паван, протянул мне руку: — С пйибытием, товайис майой! — Привет-привет, — сказал я. — А где Дана? — А тут, — младшая Чучи уже сидела на руках у Нолы. — Как дела? — Сейчас холосо. Всегда холосо, когда вы дома. — Ой, вы сейчас прямо как счастливая молодая семья, — засмеялась, подходя, моя мама. Бирюзовые щёки Наследницы приобрели какой-то непонятный бурый оттенок, она была сильно смущена. — Перестань уже сватать мне твилек, — прошептал я маме на ухо, обнимая её. — Неудобно. — Прости, не смогла удержаться, — так же тихо ответила она. — Знаю, знаю, Осока и всё такое, но так жаль отдавать на сторону эту чудесную девочку. Да, пусть и за маркиза. — Мам. — Всё-всё, — мама немного отодвинулась и спросила в полный голос: — Как дела у Осоки? Всё хорошо? — Как обычно. Прирезала ещё одного Тёмного, танцевала с мечами на фестивале, меня на тренировке гоняла. Нормально, в общем. — Не бережёт она себя. — Разберёмся. Она мне клятвенно пообещала слушаться врачей. Будем воздействовать на неё через Дэю. — Дай-то бог. Чуть позже, в гостиной «Гранитного дворца», где собрались только самые близкие и только взрослые, прилетевшая с верфей Генеральный Директор Рийо Чучи потребовала с нас полного отчёта. — Судя по всему, мы опять попали в параллельную Вселенную, — начал я. — Причём, на этот раз, знаем, кто тому виной. Да, Осока? — Да, — кивнула та. — К сожалению, этот экспериментатор оказался адептом Тёмной стороны и ничего объяснять не пожелал. Сдаваться – тоже. Выхода не было, пришлось прирезать. Но, думаю, с его коллегами мы ещё повидаемся и тогда будем лучше подготовлены. — Безусловно, — подтвердила главный врач и по совместительству полковник службы безопасности Дэя Р’Валуси. — Теперь мы знаем их корабли, рано или поздно возьмём языка и допросим. — А что там за Вселенная? — спросила Асаж Вентресс. — Сильно отличается от нашей? — В деталях – существенно, — ответил я. — Начать с того, что наш мир для них – научно-фантастический цикл из кинофильмов, книг, комиксов и бог знает чего ещё. А в вас, товарищи джедаи, играют дети. И триумфально выложил на стол две пластмассовые фигурки в прозрачной полиэтиленовой упаковке, купленные в Лондоне. Оби-Ван Кеноби и Асаж Вентресс. — Ни … себе! — ахнула датомирка. — Это я? И Оби? — Да-да-да, — улыбнулась Осока. — А вот ещё. Тётушка Шакти, Квинлан Вос и наша божественная Айла. — Смотри-ка, я тоже довольно похожа, — Шакти взяла фигурку в руки. — Ты когда успела? — понизив голос, спросил я у Осоки. — И на какие средства? — Ну, я не удержалась. Улучила момент, когда покупателей не было, и попросила. — Ай-яй-яй, — шутливо укорил я. — Обобрала бедного британского торгаша! Как же твоя совесть комсомольская? — Я ему девятисотый талер оставила, — заявила Осока. — В поясе завалялся. Знаю, обмен неравноценный, но для успокоения комсомольской совести вполне хватило. Я кивнул. Талерами в Галактике называли бронзовые монеты в один кредит, которые чеканились в ознаменование различных событий и выдающихся персон. Например, пресловутый «девятисотый» – в честь 900-летнего юбилея Руусанской реформации. Осока ещё рассказывала про фестиваль в Лондоне, про косплееров, их фехтовальные забавы, показывала снятые портативной камерой голографии. Все смотрели с огромным интересом. А вот с записанными Ромкиным соседом дисками нас постигло жестокое разочарование. Нормально записались только начальные участки, дальше шли ошибки. Причём, первые три фильма сосед, видимо, резал на основном компьютере, там сбоев оказалось совсем немного, а старшую трилогию, интересующую нас больше всего – на старом. Где машина не поспевала за скоростью привода и вместо кусков видео обильно сыпала нулями. Файлы звуковых дорожек попали в самый конец и были испорчены непоправимо, из изображения можно было просмотреть несколько коротких фрагментов. На одном из них мы обнаружили имперскую боевую станцию, информация о которой пришла от разведки всего два месяца назад. Причём, в фильме она была уже полностью достроена и передвигалась. Совершенно непонятно, почему Ромка сказал, что мы знаем события и этих фильмов. По данным агентов на настоящий момент там ещё обшивку не полностью смонтировали, не то что двигатели. — У них в фильмах какое-то другое летосчисление, не Руусанское и не Ресинхронизация. Других вариантов не вижу, — ответила на мой недоумённый вопрос Осока. — Вот чёрт! — выругался я. — Надо было рискнуть и задержаться, хотя бы, запись проверить! Были в миллиметре от ценной информации, и, надо же, такая хрень! — Значит, так распорядилась Сила, — философски изрекла тётушка Шакти. — Что восстановишь, то и увидим. Предлагаю не огорчаться, а посмотреть первые три фильма. Импровизированный кинотеатр устроили прямо в трюмном отсеке «Амидалы», поскольку в ни в одной из гостиных все желающие просто бы не поместились. Тут-то и случилось самое неожиданное. В конце второго фильма, когда начались титры, и Падме остановила воспроизведение, Асаж Вентресс вдруг попросила: — Постой, покажи ещё раз актёрский состав. — Да, пожалуйста, — Падме высветила картинку. — Что тебя заинтересовало? — Вот это, — датомирка встала и постучала по строчке в титрах. — Имя для наших мест необычное, поэтому запомнила. Раненый подросток на Авераме три года назад. Ну, я его перевязала, покормила, а он удрал, помните? Он тоже назвался Хайден Кристиансен. Мы с Осокой посмотрели друг на друга. Потом снова на Асаж. — Думаете, это не совпадение? — сразу сообразила она. — Таких совпадений не бывает, — уверенно заявила Осока. — Надо было его привязывать, вот что. Где теперь его искать? Вентресс только руками развела: — Я же не знала. По-моему, он вообще не из ваших, Алекс, а из совсем другой страны. — В смысле, из совсем другой? — не понял я оборота. — Ну, вы открытые, доброжелательные, а этот был подозрительный и боязливый. Будто вырос в трущобах на индустриальной планете. Поэтому я и не заподозрила. — На самом деле, было бы странно, если бы сюда забрасывало исключительно наших, — пожал плечами я. — Возможно, он американец. Или из небогатой европейской страны, Испании, например, или Греции. Там нравы, как раз, очень напоминают Нижние Уровни. — Как бы то ни было, имеет смысл слетать и поискать его следы, — решительно сказала Асаж. — Ты, что ли, полетишь? — спросила Осока. — А кто? Я его упустила, и только я могу узнать. — Не поздно ли искать? — усомнился Базили. — И через больше лет искали и находили. К тому же, пока не начнёшь искать, не поймёшь, есть шанс найти или нет. Tovarish Генеральный, выделишь мне корабль и небольшую банду охотников? — Даже не знаю, — нерешительно произнесла Рийо. — Тебя ребёнок и так по полгода не видит, а ты опять. — Я его с собой возьму, большой уже. И рейд неопасный. Кстати, дай мне ещё кого-нибудь из интернов, девочку. В качестве полевого врача и гувернантки. — Хорошо. Раз хочешь – лети. — По-хорошему, я бы забрала у тебя вот эту компанию, — зайдя сзади, Вентресс обняла за плечи нас с Осокой, — хотя бы, на пару недель. Но у Тано сейчас начнутся совсем другие заботы. — Ещё не скоро! — вскинулась моя благоверная. — Ты мне что обещала? — строго сказал я. — Слушаться врачей. Поэтому все дальнейшие решения – только после консультации с Дэей. — Да-да, — поддержала через головы сотрудников Р’Валуси. — Народ, не устали, смотрим третью серию? — Не устали, смотрим! — загалдел народ. — Вот и хорошо. А после просмотра, Осока Матеевна, прошу ко мне в госпиталь на консультацию.