- вино с ароматом кофе

"на все вопросы ты есть мой единственный ответ"

***

- Значит, эта песня будет заключительной в альбоме? - спрашивает Суран после того, как они с Юнги пару раз прослушивают файл на флешке. На карте записан один единственный файл - мелодия, над которой Юнги работает в последнее время. Мелодия от начала до конца полностью играется на клавишных, к небольшому удивлению Суран.

"Мелодичное и лирическое звучание? Что-то новенькое?"

- Значит, BGM* - полностью фортепиано? - Суран прокручивается на кресле, и глаза находят парня уткнувшимся вниз и рассматривающим свои пальцы на руках. - Неужели, это возвращение первой любви**? - продолжает спрашивать она, всё так же, не отводя от него взгляда. - Хочется попробовать что-то похожее, наверное, - будто пытаясь убедить самого себя, кивает Юнги, но почему-то медлит поднять глаза на свою сонбэ. Суран сразу понимает, что где-то есть подвох. Ведь трек прекрасно написан, а Мин сам не свой. Су молча облокачивается на спинку кресла. Она не давит на парня, а просто ждёт от него слов. У него слишком много тараканов в голове, чтобы просто ответить на её вопросы, а у неё слишком много - чтобы перестать задавать их. Мин понимает, что молчать вечно не получится. Напротив сидит Суран, и скорее всего, она - единственная, кто сможет объективно оценить его ситуацию, помимо парней, конечно? Ему нужен её совет, собственно поэтому он и приходит к ней? - Знаешь, нуна, - начинает Мин, - часть меня стремиться и хочет создавать все больше и больше песен, пробовать разные жанры.. А другая часть меня считает это неким предательством. Юнги давно сталкивается с этой вечной для него дилеммой: ведь изначально, Мин даже не планировал подаваться в айдолы, а всего лишь хотел заниматься любимым хип-хопом. Юнги помнит, как паршиво себя чувствует, когда впервые сидит на кресле в салоне и ждет стилиста. Шоукейс шоукейсом, а тональный крем на лице и подводка на глазах, по мнению Мина, вовсе необязательны. "Ну что мы девушки какие-то?" - парень недовольно потирает свою щеку, размазывая крем, за что и получает нагоняй от девушки-стилиста, потратившей на этот “шедевр” полтора часа. Но окончательно добивают Юнги совсем и не макияж и одежда, а резкие слова, высказанные B Free в его адрес на одной трансляции, посвященной хип-хопу.*** Юнги чувствует, что будет правильнее всего врезать этому напыщенному "хёну", хотя и понимает, что скандалы им, группе-новичку, вовсе не нужны. Поэтому вместо этого, он, пытаясь максимально вежливо отвечать на колкости рэпера, тихо просиживает целый ивент, подле Намджуна. И только дойдя до общежития, старший из двоих со злости пинает входную дверь. - Джун, нет, ты видел, как этот урод выговаривал нам всё? Неужели, мы провинились перед ним? Я не хочу оправдываться перед таким выродком, но почему я чувствую, что мы только и делали это там? - То, чем мы занимаемся... Неужели, мы предаём хип-хоп? - неспособный уже стоять на ногах, Юнги опускается на пол в коридоре и только потом замечает, как остальные мемберы медленно и осторожно выходят к ним на шум. - Хён, это не так. Он просто хотел поглумиться, ты же понимаешь, он специально нас провоцировал. - Мы не такие, хён, - повторяет Намджун. Да, его тоже всячески бесит текущая ситуация, но что он может сделать на данный момент? Недавно дебютирующие, они ещё никто, да и звать их никак. "Только бы не подаваться на провокации придурков, захотевших дурной славы и стеба за счет нас", - проговаривает как мантру про себя расстроенный не меньше Джун, удаляется в общую спальню и плюхается навзничь на кровать, оставляя Юнги на парней, которые сразу же кидаются поднимать и ободрять друга. Юнги снова окунается в те воспоминания, а когда выныривает из них, вспоминает, что находится в студии у Суран. Он наконец-то и замечает её пристальный взгляд.

Она будто ждёт от него слов, но каких?

- Нуна, тебе не кажется, что я предаю хип-хоп, с которого начинал? Юнги кажется, что на данный момент вся та ситуация, случившаяся четыре года назад, уже не волнует его. Отчасти, да. Парень вырос, всё это в прошлом. А с другой стороны, он прекрасно понимает, что на душе у него всё-таки остается маленький осадок. Тот-то и мутит воду для Мина. Хотя раньше этот осадок не мешает парню, но в последнее время, ему как-то совсем не по себе. Он всё больше чувствует, как на него давит невидимый груз того прошлого. Может это всё потому, что он стал продюсировать больше песен? Стал сам себе хозяином в своей отдельной студии? Может, потому что взял на себя больше ответственности за группу? Юнги точно не знает. Спектр музыкальных направлений на выбор огромен, но противоречий у Юнги ещё больше. Парень всё больше корит себя за слабость и уверяет самого себя в том, что это пустяки и ничего больше, чем его глупые и навязчивые внутренние переживания, но всё равно, каждый раз создавая что-то “не из хип-хиповского арсенала” он чувствует легкий укол вины, и с досадой отправляет файлы в отдельную папку на компьютере. “Ты сомневаешься брать на себя это аутро? Бери и прекрати нести чушь. Ты выглядишь таким холодным и потерянным, что мне не по себе, понимаешь?” - это то, чего я никогда не скажу тебе, Юнги, хотя именно этого ты и ждешь от меня, правда? - вдруг прерывает его мысли Суран. Юнги молчит, поэтому Шин чувствует прилив уверенности и продолжает: - Юнги, - тихо зовет она его. - Ты же знаешь, что у каждой боли и у каждого воспоминания есть свой срок, правда? Суран грустно улыбается. Сердце щемит от всей этой ситуации, она и сама сейчас хочет расклеиться вместе с ним, но таким образом, она ничем ему не поможет. Да и себе тоже. Шин садится рядом с Юнги и поворачивает того за плечи к себе. Брать его за руки, она не решается, да и не находит для себя достаточно веских причин делать этого. Но Юнги и без того ощущает её тепло. Рядом с собой. - Тебе не обязательно заниматься чем-то одним, слышишь? Суран знает, что всё что нужно Мину, это понять чего он так избегает. Озвучить всё то, чего он сам не решается. Из-за внутренней же борьбы с собой и своими принципами. - Юнги, ты не обязан жертвовать чем-то. Почему ты считаешь, что тебе нужно выбирать что-то одно? - Только занятие любимым делом может сделать человека по-настоящему счастливым. Шин поднимается с дивана и делает пару шагов по направлению к своему столу. Захватив ноутбук с флешкой, она возвращается обратно к парню, который вроде бы возвращается в реальность. Они сталкиваются взглядами; Юнги наконец начинает чувствовать почву под ногами, а Суран чувствует, как уголки её губ самовольно тянутся вверх. Она садится рядом с ним и возобновляет работу девайса. - Я знаю, что невозможно быстро избавиться от всего накопленного. Это не дело одного, пяти, десяти дней. - Но мы же можем начать пытаться уже сейчас? - Шин протягивает ноутбук Мину, тот молча берет его к себе на колени, и спустя пару секунд до них доносится уже знакомые аккорды нового трека Юнги. Проходят первые десять секунд мелодии, а по мнению Суран и Юнги - так вся вечность. Они оба неотрывно смотрят в экран, собираясь и дальше прослушать трек до конца. Как вдруг, Юнги нажимает на стоп и издает что-то вроде тихого смешка. По его глазам Суран может сказать, что тот уже что-то успевает придумать.

"Надо же, а глазам вернулся тот огонёк. Мин Юнги, ты вернулся."

- Чего ты, - толкает парня Суран и улыбается. Она и вправду чувствует, как атмосфера уже становится не такой мрачной, какой была пару минут назад, и что, его, Юнги, понемногу отпускает прежнее состояние. - Думаю, я наконец-то нашёл правильный ответ, нуна. "Думаю, я смогу стать счастливым."