Цена желаний

Прошло уже несколько дней, но Микаэлу отказывались отпускать из больницы. Девушка, которая постоянно повторяла себе, что ей нельзя волноваться, уже не могла держать себя в руках и всячески искала встречи с главврачом. Возможно, лучше бы она и не слышала того, на что напоролась. Её не выпустят из больницы, пока она не родит. Этот факт был совершенно непонятен возмущенной девушке. Женщина среднего возраста смотрела на неё уставшим взглядом и зачитывала записи в медицинской карте, в которых Мика не понимала ни слова. - Я всё равно не могу понять, почему не могу провести свою беременность рядом с женихом! – нервничала она, наблюдая за преступно спокойной докторшей, которая очень упорно сдерживала комментарии по поводу её несостоявшегося жениха. Но она нервно потерла лоб, захлопнула карту и перебила ее истерические причитания. - Проще говоря, вы не сможете выносить ребенка дома. - Почему не смогу? - Видите ли, мисс Андерсон, Ваш иммунитет катастрофически ослаб после пережитого стресса, плюс вы пили очень сильные препараты на ранней стадии беременности. К тому же, развитие плода конкретно у вас забирает черезвычайно много энергии. Ребенок и так уже достаточно пострадал. Если вы будете отсиживаться дома, без наблюдения специалистов, то ваша беременность прервется месяца через полтора, – закончила она, ввергая Микаэлу в немалый испуг. Она не могла ничего больше сказать, просто обхватила живот руками и окунулась в уже знакомое ощущение обреченности. «Беременность прервется месяца через полтора? Неужели, я и его могу потерять?» - Значит, если я буду оставаться в больнице, то смогу нормально родить? – с надеждой уточнила девушка. Врач выдохнула и ответила. - Буду честной, вероятность положительного исхода крайне мала. Сейчас вы держитесь неплохо, но дальше, по мере развития плода, будет только хуже. Ваш ребенок может не выжить, если организм будет истощен, или вы сами можете не выдержать роды. - Что… что я могу сделать, чтобы избежать этого? – спросила напуганная, но полная решимости Мика. В её глазах можно было прочитать настойчивость, которая даже в опытного врача вселила каплю веры. - Вам нужно как можно больше отдыхать, хорошо есть и спать. Больше вы ничего не сможете сделать. Но, к сожалению, и это не гарантирует успешных родов. Мы тоже не всесильны, – развела руками вновь помрачневшая врач. Мика послушно поблагодарила ее и, уже уходя, у самых дверей снова обернулась к уставшей женщине. - Скажите… а я могу ненадолго отлучиться домой? - Зачем? - Мой жених…я хочу рассказать ему, – мягко улыбнулась Мики, всем видом показывая, что верит в то, что он до сих пор рядом. Опытная главврач знала, что некоторые пациенты очень зависимы от веры, духовного и нематериальное настолько, что порой им становится лучше от самовнушения. Неважно, религия это, гомеопатия или любая другая успокаивающая чепуха. - Ох… ладно. Но только до вечера и в сопровождении. У вас еще капельница, – напомнила вымотанная врач, уже не в силах оказывать хоть какое-то сопротивление. - Я помню, спасибо вам большое, – искренне улыбнулась она. Мика уже знала, зачем возвращается в дом - не только для того, чтобы поговорить с Эриком. У нее был свой план. *** Она и не думала звать кого-либо с собой в качестве сопровождения, ей это было ни к чему. Не теряя времени, девушка приехала в имение так быстро, как смогла. Для начала ей хотелось нормально принять душ, но часики тикали, и ей нужно было успеть сделать всё в кратчайшие сроки. Ковыляя со своей тростью, она ворвалась в кабинет дедушки и первым делом схватила гримуар. Только сейчас она поняла, о чем говорил Мэттью. Касаясь обычной книги, чувствуешь только материал её обложки и вес. Но взяв эту книгу в руки, она ощутила жизнь. Книга будто бы дышала. Это заставило девушку помедлить, прежде чем раскрыть её. Каждая страничка испускала что-то похожее на пульс. Вспомнив, что на подобные размышления нет времени, она стала шелестеть страницами по закладкам, приговаривая: «Ну где же это… я точно видела». Страницы летели одна за другой, Мике пришлось дважды перепроверить содержимое книги в поисках нужной страницы. Раньше она никогда не вглядывалась в содержание, но сейчас, когда ей необходимо было быстро найти нужную главу, оказалось, что между двенадцатой и четырнадцатой главой отсутствовала тринадцатая. И в содержании, и в книге. Это показалось ей крайне странным, и она начала выходить из себя. - Да куда же ты делась? Ты нужна мне! – сердито ударила она кулаком об стол, и… как по приказу книга раскрылась сама, на той необходимой тринадцатой главе «Фамильяры». Удивившись не на шутку, Мика медленно подсела к книге, боясь, что может произойти нечто еще более неожиданное. Но она ошиблась, гримуар любезно дал себя читать, не собираясь устраивать девушке новых сюрпризов. «Я читала об этом раньше. Фамильяры - это весьма сильные сущности, привязанные к магам, волшебникам, колдунам и другим существам, наделенным магической энергией. Обычному человеку фамильяр ни к чему, он не сможет пользоваться его магическими силами. Духу будет просто нечем питаться в человеческом теле, ведь в качестве еды они выбирают особую колдовскую энергию. Конечно же, и здесь текст книги сопровождали каракули отца, вложенные меж страниц. «Каждый уважающий себя волшебник должен обладать фамильяром, у меня тоже обязан быть такой. Отец и слышать ничего об этом не хочет, но я не сказал ему, что уже нашел фамильяра. Я вызвал Совура прямо из мира теней. Кто знал, что дух такого могущественного волшебника будет прятаться именно там, скрываясь от чистилища? Совур предложил мне сделку, согласно которой я стану сильнее, смогу пользоваться его силой и знаниями. Но взамен я буду отдавать свою магическую энергию. Сделка выгодная, даже нечего и думать. К чему мне силы этого старика, который боится даже свечку зажечь с помощью магии, если я могу получить настоящее могущество? Наконец я стану сильнее его, могущественнее, получу одобрение Мириам. С этой силой, мне больше ничего от него не будет нужно. Ни пост, ни связи. Моя жизнь станет лучше с этой сделкой. Мне осталось только пролить кровь на останки Совура.» Эти записки отца пугали и удивляли Мику. До недавнего времени она ни за что бы и не поверила в то, что отец хотя бы верит в мир магии. Но теперь она была еще больше озадачена неимоверным рвением отца стать магистром магических наук. После этих строк Мика продолжила читать главу и узнала, что для сделки с фамильяром необходимо закрепить связь. Сделать это можно несколькими способами, например, на своей крови, найдя останки или личную вещь духа, использовавшуюся при жизни. Но этот способ требовал не меньше четырех литров алой жидкости, а это, несомненно, навредило бы ребенку. К счастью, был еще один способ. Контракт. Его нужно подписать, используя свою магическую энергию. Так даже лучше, потому что дух будет питаться энергией вокруг себя. Мика серьезно задумалась над этим. Она решила, что не имеет права не выносить ребенка Эрика, ей нужно постараться, даже ценой своей жизни. Но действительно ли в этом была необходимость? То, что ее ребенок берет так много энергии, совсем не удивительно, ведь он не простой человек. А может, и не человек вовсе. Она была бы очень рада, если бы ребенок оказался инкубом, как и его отец, так она бы чувствовала, что частичка Эрика всегда с ней. Девушка не могла решиться даже на малейший риск и сильно колебалась. Действительно ли она может принять это решение одна? Фамильяр - серьезная ответственность, но на кону жизнь их ребенка. Внезапно она осознала, что не у нее одной есть право голоса. Положив книгу в сумку, она спустилась в сад, взглянула на увядающие розы и очень печально выдохнула, опустившись на колени у самого надгробия. Ласково, как всегда, она прошлась по каменной плите, повторяя контуры букв его имени пальцем. - Здравствуй. - поздоровалась она, сделав паузу в надежде, что он ответит. Но, не дождавшись ответа, она перевела взгляд на кольцо и продолжила, - можешь не отвечать, я знаю, что ты здесь и слышишь меня. Наверное, я надоедаю тебе, каждый раз приходя сюда, - голос девушки начал дрожать, но она старалась подавлять слезы, не думая о скверном. - Но... я так скучаю, мне очень тебя не хватает... этот мир без тебя невыносим. Не представляю, как жила раньше, до нашего знакомства, - ее речь смешалась с всхлипами, она уже не скрывала слез. - Прости, я обещала тебе, что буду сильной, и я очень стараюсь, правда, - уверяла его она, вслушиваясь в дуновение ветра, которое нежно осушало соленые слезы на ее бледных впалых щеках. - Знаешь, в этот раз я пришла не просто поплакаться, любовь моя. У меня очень хорошие новости, для нас... троих. У нас... у нас будет ребенок. Ты представляешь? Теперь, когда моя жизнь превратилась в пустое существование, я узнала, что ношу в себе твоего ребенка, - она больше не плакала так горько. Сейчас слезы, капающие на уже притоптанную могилу, были вызваны долгожданной и пока непривычной радостью. - Я знаю, что была против детей в ближайшие несколько лет, но сейчас я поняла, что готова и желаю этого ребенка сильнее всего на свете. Прости меня за то, что тогда я это отрицала, я была такой глупой. Спасибо, что не оставил меня одну, в глубине души я всегда знала, что ты не ушел... пожалуйста...приходи почаще, - она взглянула на плиту с мольбой. - Но я все еще не знаю, что мне делать. Я не уверена, смогу ли выносить его, доктора говорят, что шансов мало. Я и правда на все готова, сделаю все, что от меня зависит, чтобы обеспечить ему жизнь, но не знаю, стоит ли мне привязывать к себе фамильяра для этого? Сейчас даже ветер стих и едва покачивал розовые кусты. Девушка всё сидела на земле, держа одну руку на животе, а вторую на надгробии. – Знаешь, я обещаю, что если родится мальчик, я дам ему твоё имя… а если девочка, то имя твоей мамы. Я знаю, ты её очень любил, и уверена, что она была потрясающей. Эрик… мне так хочется снова коснуться тебя. Почему только ты можешь ко мне прикасаться? Это чертовски несправедливо. Мика могла говорить с надгробием часами, не отвлекаясь ни на что. И вот, понимая, что ей уже нужно уходить, она не могла встать с места. Просто не могла заставить себя уйти, оставить его в одиночестве. Но безопасность ребенка сейчас была превыше всего. - Прости, я вернусь… но уже не одна, - мягко улыбнулась Мика, перекидывая сумку на плечо. *** Поначалу Мика соблюдала все рекомендации врачей и даже пересиливала своё желание наорать на кого-нибудь, кто мешал её отдыху. Братья с их женами приходили к ней часто, считая, что девушке это необходимо, в чем сама Мика сомневалась. - И в чем смысл, черт возьми, разговаривать с ёё животом? – скептически фыркнул Сэм, одаренный укоризненным взглядом Кэрри. - Это же твой племянник! – возразила Норин. Мэттью, и Джеймс тихонько засмеялись. Казалось, все они пришли в себя и действительно счастливы. Кэрри подтолкнула Сэма ближе к Мике и сама присела рядом. - Ну же, поговори с ним! - Хэй! Я не буду! – припирался парень, сцепляя руки на груди. - Давай, представь, что он тебя слышит, - подталкивала его жена, давая понять, что не даст Сэму уйти просто так. Он закатил глаза, чувствуя явное неудобство и смущение от того, что собирался делать. Но, послав всё к чертовой бабушке, начал нехотя: - Эй, ты… я хочу сказать… Черт, я не знаю, что должен говорить! – возмущался Сэм. - Просто пожелай ему что-нибудь, – подсказал младшему брату Джеймс. Сэм призадумался и, наконец, заговорил. - В общем, парень, ты должен вырасти сильным, чтобы защищать своих близких, – наставлял он менторским тоном. - А если это девочка? – допустила Твайла, смущаясь. Сэм замялся на мгновение. - Тогда ты всё равно должна быть сильной, чтобы надрать задницу всем, кто захочет тебя обидеть, - увлекся парень, уверенно чеканя слова. - Сэм! Но она же девочка! – уперлась руками в бока возмущенная Иридесса. - Тогда… пусть ей достанется смазливое личико её отца и тяжелая рука Мики, - запросто ответил он, даже не заметив, как напряглась Мики от упоминания Эрика. Зато заметили все остальные и тут же растерянно забегали взглядами друг по другу, думая, как бы исправить эту неловкую ноту. Они синхронно обратили свои взгляды на Сэма, чем застали его врасплох. Он взглянул на грустное лицо уходящей в себя девушки и решил импровизировать, схватив её за щеку и оттягивая в сторону. - Или ты думаешь, я забыл, как ты дважды мне треснула, едва мы познакомились!? – Мика внезапно вернулась в реальный мир, реагируя на боль в щеке, и агрессивно ткнула его в бок. - Я сейчас вспомню, когда тресну тебе еще разок! – сердито, но с задором парировала она, наблюдая, как Сэм схватился за бок, словно раненный саблей, и не смогла удержаться от смеха. - Черт подери, больно же! - Если это будет девочка, не рассчитывай, что она будет щадить тебя, как я, - упиралась Мика. Сэм скорчил недовольную рожицу, а затем и сам рассмеялся. Для Микаэлы окружающие голоса снова сливались в успокаивающий гул, они что-то активно обсуждали, еще посмеиваясь. Хоть она и не признавала этого открыто, привыкнув к уединению, но ей нравилось их общество. Для неё они были настоящей семьёй. В отличие от той, которая даже ни разу не спросила, как она себя чувствует, ни после похорон, ни после попадания в больницу. Эти братья были ей близки. Возможно, если бы она постаралась отказаться от злобы, которую держала на них за смерть возлюбленного, то они бы смогли стать ей настоящей семьей. - Мика? – доносился голос снаружи, вне её внимания. Ей пришлось переключиться, отрываясь от размышлений. - Ты слушала? – переспросила её Кэрри. - Прости, кажется, у меня закружилась голова, - соврала она. - Позвать врача? – поинтересовался Мэттью. - Не стоит, я в порядке. Мне просто нужно поспать. - И правда, тебе сейчас нужно много отдыхать. Тогда мы пойдем. – помог девушке Дэмиен, поняв, что ей необходим покой. Мика благодарно кивнула и попрощалась со всеми. Она едва дождалась, пока дверь за ними закроется, взбила подушку и легла спать, отмечая, как непривычно ей спать на спине. Медсестры требовали этого, но беременной так и хотелось перелечь на живот, и ограниченность в движениях её сильно раздражала. Часто она брала гримуар, клала его себе чуть выше живота, обнимала его и засыпала. Всё это было для того, чтобы во сне ей было тяжелее поменять позу. Ей так казалось. Она никогда не думала, что быть беременной так сложно. Все эти нервы, причуды организма, отсутствие контроля над собой, быстрая утомляемость. Мика очень ясно ощущала, как силы из её тела утягивал растущий комочек жизни в животе, но ей было не жаль, она хотела бы дать больше, если бы могла. Но ей самой едва хватало, чтобы бодрствовать в прямом смысле этого слова. Единственным плюсом было то, что благодаря известию о беременности она уже месяц спала очень крепко, спокойно и без снов. Кошмары больше не мучили ее, а всё внимание забирал плод в её животе, и Мика не видела больше галлюцинаций. Иногда она их слышала, но старательно боролась с ними, всё время повторяя, вопреки порывам своего сердца, что это всё нереально, и она нужна своему ребенку. Она надеялась спать без снов и сегодня, но с ней начал заговаривать голос, который она слышала раньше, но как ни старалась, не могла вспомнить, где. - И как долго ты будешь себя обманывать? - Кто ты? – вслух спросила Мика, всё так же лёжа на кровати и понимая, что в палате никого нет. - Я твой друг, - уклончиво ответил он. - Тогда покажись мне. - Это совсем не обязательно, дитя. Просто слушай меня. - Что тебе от меня нужно? – заволновалась она, прижимая гримуар к себе. - О, не переживай. Я просто хочу помочь. - Мне нужна помощь? – спросила помешанная, поверив голосу. - Ну конечно, ты и сама её хочешь. Разве ты не искала меня? - Я никого не искала. Не понимаю, о чем ты. Кто ты? - Человеческому ребенку нужно имя? Оно у меня есть, много, но пока что девочка не может называть меня по имени. - Почему? – спросила уже ничего не понимающая Мика. Она была единственной, кто говорил в палате вслух. - Потому что мы не связаны. Только когда человеческое существо заключит контракт, я смогу назвать своё имя. - Ты демон? – очень подозрительно и испуганно пыталась выяснить Микаэла, вспоминая тот день, когда Маликс угрожал ей в собственном доме. - Ни в коем случае, - спокойно отрицал он. - Как я могу доверять тебе, если ничего не знаю о тебе? – Мика становилась всё более жесткой, пытаясь уловить вокруг хоть что-нибудь выдающее собеседника. - У девочки есть здравый смысл, это хорошо-с… - позволил себе прошипеть голос. В какой-то момент девушке показалось что с ней говорит змея, но это было невозможно. Мика молчала, надеясь, что голос исчезнет и перестанет пугать её, но, так и не дождавшись ответа, он продолжил разговор. – Я уже давно за тобой наблюдаю, человек. Ты крайне любопытна. Все эти инкубы, магия вокруг тебя. Человек даже не подозревает, как плохо защищена, так ведь? – Мика продолжала молчать, стараясь ни о чем не думать. - Меня беспокоит твоё состояние. Ты боишься меня? - Нельзя бояться того, чего ни разу не видел. – парировала она, понимая, что лжет. - Человек ошибается. Боятся как раз того, что нельзя увидеть. - Значит, ты хочешь, чтобы я тебя боялась? - Я хочу, чтобы человек позволил помочь ей, защитить себя и плод в её чреве. - Что? – испуганно переспросила она, теперь уже убирая руки с гриммуара, и переводя на живот. – Разве ему что-то угрожает? - Еще бы. Человеческая девочка - самая опасная угроза для плода. Микаэлу передернуло от ужаса и напряжения. В эти слова ей верилось с трудом. Она и правда угрожала своему ребенку? От этого диалога ей было, мягко говоря, не по себе. - Прочь, вон из моей головы. Ты просто хочешь запугать меня, монстр, – отрезала она, пытаясь заткнуть уши, но голос всё продолжал звучать, не становясь тише, невзирая на попытки заглушить его. - Если бы я хотел напугать тебя, был бы я таким любезным? - Я сказала, прочь. - Как глупо… Неужели ты считаешь, что эти людишки помогут тебе выносить демона? Твоё тело похоже на песочный замок, который разрушится при первом же щелчке. - С моим телом всё в порядке! - Ты можешь обманывать их всех, но когда снова будешь смывать кровь с лица, или падать, даже опираясь на трость, попробуй обмануть себя. Ха-ха! – закончил он, растворяясь в тишине. Мика поняла, что он ушел, это точно. Но после минутного облегчения девушка прикоснулась к своему носу, и кончики её ослабших пальцев были окрашены кровью. - Чёрт, - выругалась она, терпеливо выдыхая. Но она не даст возможности этому монстру оказаться правым. Мика не желала признавать слабость, на которую она не имела права. Разумеется, она чувствовала, как с каждым днём её организм становится менее выносливым. Всё своё время она спит, иногда просыпаясь, чтобы узнать, какое сейчас число, хотя даты давно не имели значения. Так было каждый день, кроме тех минут, когда приходили братья-инкубы. Они не должны были даже подозревать об этом. Ей просто не хотелось, чтобы они знали и капали ей на мозги. Мика не могла быть больше слабой, дрожащей, нуждающейся в помощи. Теперь на ней лежит огромная ответственность за новую жизнь, и с этим может справиться лишь она сама. С каждым днем Мика всё больше чувствовала, что в ней развивается жизнь, это было настолько ощутимо, что ей хотелось поскорее обнять своего ребенка. Только благодаря нему она больше не считала себя покинутой, одинокой, отчаянной, и в будущем она собиралась сделать всё, чтобы он считал себя любимым, драгоценным, обеспеченным. Даже пойдет работать на фирму отца, если других вариантов не будет. В конце концов, ничто больше не важно, только благополучие ребенка. На утро девушка смывала кровь с носа, пытаясь, насколько это возможно, промыть ноздри. В последнее время такое происходило всё чаще, и Мика пеняла на перепады давления, нервы и усталость, так что не волновалась. Однако, глядя на исхудавшую себя и живот, изменения в котором она раньше не замечала из-за темной мешковатой одежды, она всё яснее осознавала, что её состояние ухудшается. Живот растет, а она слабеет. И если к слабости, металлическому привкусу и запаху крови она уже привыкла, то к внезапному голосу в её голове - не могла. Каждый раз, слыша знакомое шипение, она вздрагивала. - И когда ты перестанешь меня бояться? Я здесь, чтобы помочь. - Я не верю тебе, - нахмурилась девушка, глядя в зеркало и выискивая подсказки в отражении. - Твой дедушка верил, и твой отец верил, настала твоя очередь. - Ты знаешь моего отца? – вскинула недоверчиво бровь она. – Ты лжешь, демон ты или дух. Мой отец… - Непричастен к магии? - перебил её голос. – Ты даже и не представляешь, как Дэвид был поглощен поисками знаний, гораздо больше, чем ты со своим перекапыванием заметок Гарольда. - Расскажи мне… - Расскажу, если человек позволит мне помочь, – Мика чувствовала себя очень двояко, застыв в нерешительности. Этот некто что-то знал, и если бы хотел навредить ей, то давно бы уже это сделал. Но всё это было слишком подозрительно, выглядело, как ловушка. - Чем и как ты хочешь мне помочь? – вынудила себя пойти на уступок она, и мгновенно ощутила, как обрадовался говорящий, будто обрадовалась она сама. - Я дам тебе силы, чтобы выносить демона. Он появится на свет здоровым и сильным, а ты останешься жива. - Кто сказал, что я собралась умирать? - Мы уже это проходили, человек, ты повторяешься. Разве ты не помнишь, как выглядит лезвие смерти? Её холодящие прикосновения к твоему пока горящему сердцу… Она помнила, такое нельзя было забыть. Даже тяжело поверить, что когда-то ей так нравилось ощущать близость конца. Мика считала тогда это своим спасением, выходом из мира кошмаров. Но сейчас эти ощущение были туманны, будто происходили не с ней. - Ты молчишь… значит, помнишь. - С чего бы тебе помогать мне? Ты слишком много предлагаешь и ничего не просишь взамен. - Хм, ты нравишься мне, человеческое дитя. Я отвечу на твой вопрос, заданный той ночью. Ты ошиблась, я не являюсь демоном или призраком, но сейчас моя природа призрачна. - Не понимаю, как ты нашел меня? - Не я нашел тебя, ты сама освободила меня, поделившись своей кровью, и я благодарен тебе. Мика поняла мгновенно. - Значит, в той коробке с гримуаром был ты? - Не совсем, человек. Но ты на верном пути. Я фактически и есть гримуар. - Как… как такое возможно? - Этот гримуар принадлежит мне. Я остался в нём после своей смерти.- Мика уже не раз оказывалась в обстоятельствах фантастических, невероятных, но сейчас ей казалось, что всё это впервые. - Это… невероятно. Разве мы можем выбирать, куда отправиться после смерти? – она снова подумала о возлюбленном. Возможно ли то, что после своей гибели он так же выбрал для себя вместилище? - Нет, не можем. Но я смог, потому что готовился к смерти еще при жизни. Тебя я тоже могу научить. У меня много интересующих человеческую девочку знаний. - Что тебе, нужно? – по слову, выдерживая паузу, повторила интересующий её вопрос Мика. Говорящий немного помедлил с ответом. - Сосуд. - Сосуд? - Вы называете его телом. Мне нужно человеческое тело. На секунду Мику охватил страх. Неужели этот дух хочет забрать её ребенка или её саму? – Я знаю, о чем ты думаешь, человек. Женские тела меня не интересуют, ровно как и демонические. - Тогда чего ты от меня хочешь? Как я достану тебе тело? - Я предлагаю тебе контракт. Ты поможешь достать мне желаемое тело и вселиться в него. Я же дам тебе силы и знания, чтобы выносить демонический плод и остаться живой. Когда ребенок появится на свет, я пойду своей дорогой. Мика сначала промолчала и, тряхнув головой, собиралась отказаться, как вдруг говорящий продолжил. – Только задумайся. Я обладаю такими знаниями, которые могут даже возвращать близких к жизни. И все они в твоём распоряжении. Недавняя решимость девушки пошатнулась. Она могла вернуть Эрика? Ей верилось в это с трудом, но сказанное было настолько заманчиво, что ей хотелось согласиться немедленно. - Ходячие мертвецы меня не интересуют, – придирчиво заметила она, показывая своим тоном, что он выбрал не лучшую тему для обсуждения. - Я не предлагаю тебе ходячий гнилой скелет. Это не в моих правилах, я же не некромант… Только представь, девочка… ты, твой ребенок и демонический мужчина, все вместе. Вы втроем можете прожить счастливую жизнь, – продолжал её соблазнять говорящий. Мике было крайне тяжело, она бы начала расхаживать по комнате, но трость и слабость лишили её такой подвижности. - Почему ты обратился с этим ко мне? Мой дедушка и отец не дали тебе тело? – ей удалось разбудить в себе каплю трезвости, но говорящий продолжил сеять сомнение. - Те сосуды, что они мне дали, были… менее пригодны. - Что значит… - собралась она продолжить допрос, но терпение сущности кончалось. - ХВАТИТ! Человек задает слишком много лишних вопросов. Если человек будет готов, то знает, где меня искать, – закончив, он снова исчез. - И вовсе не лишних! – крикнула она и только потом поняла, что он ушел. Мике не нравился такой расклад, более того, теперь она с большой опаской взглянула на гримуар, лежащий в палате. «Может, Мэттью был прав, и стоит избавится от книги?» - подумала девушка и проковыляла к кровати, бессильно упав и откинув трость. По её глазам вновь начали стекать слезы, и не просто так. Она снова слышала голоса, но теперь это были не отрывки из воспоминаний. Она слышала звонкий детский смех, звук топочущих ножек. Этот ребенок будто позвал её, будто знал, кого звать. - Мама! – её сердце ёкнуло и заболело, но боль усилилась, когда она услышала второй голос. - У него твоя улыбка, – заметил Эрик, прошептав прямо возле уха. Мика почувствовала его горячее дыхание. Это ощущение, эта заветная близость, которой у неё не было уже немногим больше трех месяцев... Ей так хотелось вновь окунуться в его объятия, почувствовать его запах, ощутить любящие руки у себя на пояснице. В моменты галлюцинаций это было так реально, что когда голоса растворялись в тишине, весь мир угасал в её глазах, всё покрывалось влажной пеленой слез. Как и сейчас. Признаться, Мики только перестала думать о слабых попытках вернуть любимого к жизни или присоединиться к нему в смерти, как эта сущность разбудила едва уснувшего зверя. Он не просто напомнил ей об этом, но еще и сказал, что это вполне реально. Мысль была просто невероятной, ни одному из живущих на земле, возможно, не известен секрет управления жизнью и смертью, а она могла бы получить его, просто найдя ему тело? Если бы только он сказал точнее, как всё будет происходить, она смогла бы принять решение. Но это было очень рискованно. Плавно уходя в мир снов, со слезами на глазах она закончила терзать себя вопросами, но не надолго. Время все шло, а состояние Микаэлы встало на месте: не лучше и не хуже. Не только это осложняло выбор девушки о сделке. Она знала, что демоны контракт не нарушают, ее смущало только то, что сама сущность отрицала то, что является демоном. Им незачем перечить своей природе. Даже если бы он был подобным Дэмиену, не желающему быть демоном, то все равно бы сказал об этом. Ранее Мика читала про духов вроде джиннов, но, вопреки легендам, они выполняли только одно желание, коверкая его смысл на свой лад, и после этого становились свободными. Однако говорящий не был похож на джинна, поскольку предлагал не одно желание и просил взамен не свободу. Больше всего она боялась, что это мог быть один из обитателей нижнего мира - ада. Но оснований для этого фактически не было, только беспокойная аура, которая охватывала ее при каждом контакте. Мика заметила, что пошел уже четвертый месяц беременности. Неделя для нее была как день, поскольку она больше спала без снов под капельницами, чем бодрствовала. Однако чем больше времени проходило, тем больше ее охватывала тревога о том, что роды не пройдут благополучно. Ее собственный голос нашептывал эти сомнения в минуты покоя. «А что, если ты умрешь во время родов? Ребенок останется совсем один, без наследства и крыши над головой. Ты даже не можешь знать наверняка, остался ли дом еще при тебе, и сможешь ли ты оплатить больничные счета». Каждый день этот голос, который она бы хотела считать чужим, сеял сомнения и страх, заставляя все же рассмотреть сделку с неизвестным. Этому было тяжело противостоять. Было бы проще, если бы говорил посторонний, можно было бы оправдать его злословие завистью, ненавистью, издевательством, чем угодно. Сомнения не только звучали ее голосом, но и казались ее собственными. Мика не могла знать, вдруг ее состояние прекратило ухудшаться из-за лекарств, и в будущем она пойдет на поправку. Тогда сделка с демоном казалась уже не таким выходом, ради которого можно было бы рискнуть всем. Но вторая часть сделки, где он помог бы вернуть Эрика к жизни, слишком искушала. Ни в одном фильме, легенде, книге, сказании возвращение мертвых к жизни не оборачивалось добром. Однако все это был плод воображения авторов, желающих добавить фатальности. Реальный мир оказался куда сложнее и многограннее, чем принято считать. Возможно, и власть над смертью существует, просто эти знания лежат глубже того, что доступно обычным людям и демонам. Но тогда рождался вопрос, насколько могущественен был предлагающий сделку? Он сам намекал, что ему уже не одна сотня лет, и он остался в мире живых, избежав чистилища. Его слова могли быть правдой. Может, он смог бы вернуть душу Эрика, подобно тому, как существовала Орибель? Даже этого ей было бы достаточно, просто уже говорить с ним и чувствовать его присутствие. Вспоминая Орибель и придаваясь мыслям о любимом, она ощущала тоску и боль, но уже не так, как раньше. Теперь рядом с ней был ребенок, плод ее любви с Эриком. Драгоценное создание, которое просто обязано было жить, несмотря ни на что. - А вы не хотите узнать пол ребенка? - отвлекла Микаэлу медсестра, которая уже достаточно давно была в палате девушки и вела монолог, ибо, Мика обитала в своих размышлениях. - Нет, это ни к чему, - покачала головой она совершенно спокойно. - Разве вам не хочется узнать, какие пеленки покупать, как подобрать детскую одежду, выбрать имя? - удивилась уже немолодая женщина. - Я буду любить ребенка вне зависимости от пола, имена я уже выбрала, а пеленки будут алые. - Алые? Очень агрессивный цвет, вам не кажется? - Его отцу шел этот цвет, и нашему ребенку тоже подойдет, - уверенно отвечала девушка, будто говорила о совершенно обыденных вещах. - Ну что ж, если передумаете, дайте мне знать. Вам что-нибудь еще нужно? - Нет. Только прикройте шторы, я буду спать, - сухо ответила Мика, отворачиваясь от света. В последнее время вежливости и воспитания в ней было всё меньше. Все эти "пожалуйста", "спасибо", "будьте добры" и прочие расшаркивания казались ей пустой тратой кислорода и сил, коих у девушки было мало. - Позови врача, - нашептал ей внезапно голос сущности. В это время медсестра неторопливо прикрывала шторы в палате, а Мика раздраженно пыталась отогнать дух молча, просто укоризненным сердитым взглядом и мыслями. - Я не серьёзен, зови его немедленно, - приказывал голос, будто обеспокоенный. Мика бы не послушалась, если бы не та же зрелая медсестра, что, выходя из палаты, обернулась на девушку. - Мисс... вы очень бледная, - заметила она испуганно. И желающая отдохнуть разозлилась бы не на шутку, если бы могла что-то сказать. В груди у девушки будто образовался тяжелый ком, из-за которого было тяжело дышать. Она слышала угасающий крик медсестры и звук открывающейся нараспашку двери, которая с силой стукнулась о стену. Бегущий врач растворился в ее глазах вместе с остальным миром в полумраке. Девушка оказалась в уже знакомой холодной темноте, и на этот раз она не шла, а плыла, невидимые волны будто подталкивали ее в неведомую даль, которая ничем не отличалась от предыдущего местоположения. - Я здесь? Опять? Где? - отрывками спрашивала Мика. - Ты можешь собой гордиться, я мало с кем вижусь так часто. - Кто ты? - совершенно равнодушно, как всегда в этом пространстве, спросила девушка. - Я та, кто замахивается лишь однажды... но, видимо, не для тебя, - голос снова раздавался в уже знакомом многоголосом звучании. - Значит... ты и есть смерть? - Браво. - И где же я тогда? - Твою душу раскачивают воды мертвой реки. Но в этот раз я не уверена... Кого же мне забрать? Тебя, или твоего драгоценного не родившегося ребенка? -Скажи... а он у тебя? - Мика принимала всё, как данность, в этом мире душам чужды были эмоции, иначе она не была бы так спокойна. Конечно, души могли выражать свою волю, отказываясь принимать происходящее, но не испытывали никаких эмоций. Жнец знал, что девушка уже давно готова к смерти, и ее не пугает перспектива отказа от жизни. - Ты о том демоне? Да... я вижу нити, которые связывали ваши судьбы ранее. Мне знаком его вкус. - Значит, я увижу его? - с неподдельным интересом спросила Микаэла, ожидая положительный ответ, и сразу почувствовала очень знакомые прикосновения. У нее было ощущение, будто Эрик подхватил ее под руки и уносил обратно против течения. - Сколько раз ты будешь мешаться, отродье?! - взвизгнул голос, адресованный явно не ей. - Я не смогу вытаскивать тебя вечно, принцесса. С прошлого твоего визита мне сложнее выталкивать тебя за берега реки. - Я люблю тебя, - первое, что сказала Мика, понимая, что времени у нее в обрез. - И я тебя, принцесса. Она бы сейчас была вне себя от счастья, если бы не особенность этого мира. Ей хотелось, чтобы это плавание продолжалось вечно. - Я беременна, ты знал? - Я чувствую, и счастлив, любовь моя, - в отличии от Микаэлы, его голос был все таким же, может, более сдержанным, чем обычно. Он словно не терял способности испытывать чувства. - Но ты должна жить, даже если... - Если придется выбирать? - спросила она, озвучивая то, что он не смог. Ей не нравились его слова, и Мика понимала, что скорее пожертвует собой, чем ребенком, но и возражать не хотела. - Да, - кратко ответил он, меняя тему. - Мы почти пришли, ты готова? - Вернись со мной, - умоляла она, чувствуя, что чем ближе она к границе, тем более человечной она становится. Чувства снова просыпались в ней, сознание девушки будто оттаивало. - Если бы я мог, - всё, что успел ответить он перед тем, как свет снова воцарился в ее глазах. Постепенно появлялись голоса, силуэты людей в халатах и раздражающее пиканье аппарата. Очень отчетливо, будто увидев красное пятно на белом холсте, она услышала: - Мы его теряем! Поддерживайте сознание матери, если не получится, её жизнь в приоритете! Первым делом ошарашенная и еле подвижная девушка попыталась протянуть руки к животу, желая убедиться, что с ребенком всё хорошо. Но не смогла из-за бессилия и туманного состояния наркоза. Её сознание всё еще частично было в мёртвом море, но та часть, что уже очнулась в реальности мямлящим слабым голосом, совершенно уверенно позвала. - Я согласна… спаси… нас… - всё, что успела сказать Мика, чувствуя, как по венам потекла новая доза наркоза. Эрик попросил её сделать выбор между двух жизней в её пользу, но у Микаэлы была возможность вообще не выбирать. Иногда отсутствие выбора – это подарок.