Без тебя крыльев нет

      Час, два и обыкновенная светская беседа начала переливаться во что-то более глубокое, лишенное рамок. Дело здесь было далеко не в вине, хоть и спиртное тоже оставляло свой отпечаток на языках.       Он был очарован ей, говорить об этом можно было без тени сомнения. Глаза Анджело светились в обществе этой милой миниатюрной девушки. Петра была очень добра к нему. Она искренне интересовалась каждой темой, о которой у них заходила речь, лучезарно улыбалась, стоило джентльмену выдать забавную шутку. Рал ему понравилась, смогла расположить к себе и вызвать его доверие.       Главы семьи не было видно уже около получаса, напряжение солдат росло, но виду старались не подавать. Командир был по прежнему спокоен. Девушка видела, как он разговаривал с красивой невысокой женщиной примерно его возраста, возможно он встретил здесь кого-то знакомого, сделала она такой вывод. Казалось, он был действительно счастлив, разговаривая с ней, об этом говорило выражение его умиротворенного лица. Брови расслаблены, губ касается легкая улыбка, придающая мужчине какой-то особый шарм.       Петра почувствовала себя счастливее, видя улыбку Смита. Он был полностью противоположен Леви, лицо его не обрамляли следы от бессонницы и межбровная морщинка появлялась с тем же темпом, что и вылазки за стену. Эрвина можно было назвать великим человеком, но его благородство отринет этот титул. Такой же как и все. Они были в одной лодке, где каждый вносил свой вклад. Возможно, именно поэтому к нему тянулись, шли за ним, ведь именно такой человек, как никто другой, мог направить, повести за собой.       Сегодня Эрвин Смит мог хоть немного расслабиться от этой рутины, пусть все еще и погруженный в работу, какая-то легкость невесомо коснулась его сознания, позволила хотя бы на этот вечер на какой-то мимолетный миг забыть о том, что происходит снаружи. — Ваша подруга довольно интересная личность. — Ханджи действительно замечательная, как солдат, так и как просто человек. Корпус многому ей обязан. — Она, кажется, весьма увлечена своей работой. — Майор отдает этому делу очень много времени и сил. Именно благодаря ей нам удалось поймать живьем нескольких титанов для изучения. — Вы ведь тоже служите продолжительное время? — Я в корпусе всего пару лет, мне еще далеко до ветеранов, — улыбка отразилась на ее лице, ответная появилась и у молодого лорда. — Так почему же такая девушка решила связать жизнь с армией? — парень не отводил от нее взгляда на протяжении всего вечера. Петра была действительно ему интересна и он хотел узнать как можно больше об этом рыжеволосом чуде. — О, Вы заблуждаетесь, — прервала его разведчица, — Я такая же, как и все и не стремлюсь как-либо выделиться. — Простите, если мои слова задели Вас, но я действительно восхищен! — В самом деле? — он кивнул, не раздумывая, — Но почему? Я имею в виду, — девушка задумалась, как лучше преподнести слова, — хоть корпус и не имеет такой популярности, как военная полиция, но у нас достаточно храбрых и самоотверженных солдат. — Девушки не так часто добровольно идут в рекруты, в основном сказывается семейное положение, а Вы, мало того, что выбрали, как сами обмолвились, далеко не самое лучшее подразделение, — от этих слов рука за ее спиной сжалась в кулак. «Понятно, что ты на самом деле о нас думаешь», — так еще и солдат специального назначения под командованием самого капитана Леви. — Вас удивляет мое нахождение в спецназе или то, что мой начальник — капитан Леви? — Ха-ха, у Вас прекрасное чувство юмора, Петра, — парень засмеялся. Сделав несколько глотков шампанского он стал более спокойным, — конечно же я имел в виду ваши качества как солдата, и все же, если позволите, я хотел бы вернуться к своему изначальному вопросу, — Петра кивнула в ответ, — Почему вы решили стать солдатом? — Я не вижу себя нигде так, как в корпусе, я… Посвятила этому делу свою жизнь и, если придется, отдам ее за наше общее дело. — Неужели никогда не хотели оставить все это? — лорд был удивлен ее уверенному заявлению, брови высоко приподнялись, а глаза по прежнему оставались прикованными к спутнице, — Не хотели завести семью и спокойно жить в стенах?       Он заставил ее задуматься над этим вопросом, в какой-то степени даже застал солдата в расплох. Петра соврала бы, если бы сказала, что никогда не думала о другой стороне своей жизни, той, где она не была солдатом, где она была обычной гражданской, как и когда-то была ее мать. Действительно, моменты, когда она представляла себе эту другую реальность были и мелькали в ее сознании так ярко, что ей казалось, что это не было какой-то несбыточной мечтой или видением, а вполне себе реально существовало.       Свой дом в Тросте, расположенный недалеко от корпуса. Стены теплых желтовато-оранжевых оттенков, окна обрамляет легкий нежно-голубой тюль, дающий свету вечерних фонарей просачиваться в комнату. С кухни идет аромат свежего домашнего хлеба и булочек. Она сидит в гостинной в уютном кресте сливочно-бежевого оттенка перед камином, дрова потрескивают, золотистые искорки плавно поднимаются вверх, исчезая в пространстве.       Женщина была в полной расслабленности в этой тихой, домашней атмосфере вечера, нежно напевая успокаивающую мелодию из своего детства, пока в ее руках ворочается младенец. Малыш смотрит на нее широко открытыми глазенками, поднимая свои крошечные ручки в рукавичках ближе к матери, желая получить еще больше ее внимания.       Всего несколько дней от роду. Еще совсем маленький и беззащитный комочек, для которого она была всем, целым миром. Женщина не отрывается от него, мирно глядя на это крошечное чудо, она целует малыша в лобик, в розовенькие щечки, пахнущие молоком. Младенец закряхтел, притягивая лицо матери ближе к себе. Рыжие прядки щекотно достигли маленького носика, когда она поцеловала свое дитя. Ребенок забавно схмурил личико от дискомфортного ощущения, повернув головку ближе к груди женщины, скрывшись от света пламени в камине.       Нежное прикосновение остается на ее плече, губы целуют ее в макушку, а руки обвивают предплечья. Она и не заметила как он вернулся. Мужчина уже успел согреться, но холод все еще оставался на его коже, от чего он не прикасался к ребенку, но также, как и жена, завороженно глядел на свое дитя.       Женщина продолжает петь, легонько покачивая ребенка, пока тот не засыпает. Теперь он лежит в мягкой люльке в родительской спальне, завернутый в белое одеяльце. Сквозь сон младенец зевает, но продолжает спать, не подозревая о том, что родители все еще рядом и с упоением смотрят на него. Руки отца теперь были достаточно теплыми, мужчина провел ладонью по маленькой головке в хлопчатом чепчике, остановив ее на животике ребенка. Рука его жены легла рядом с его, она мягко улыбалась, несмотря на усталость. В этот момент они полностью счастливы. Они были семьей.       Она отказалась от всего этого. Оставив мечты лишь мечтами. Пусть так, но она не жалела об этом. Петра была счастлива с тем, что у нее было. Особенно теперь, когда рядом был тот самый человек. У них не было этого будущего, она прекрасно понимала это, снова и снова отказываясь от этих идей, но нужно ли все это вообще, когда рядом нет любимого человека, единственного, кого хотелось бы видеть в этой роли? Нет, тогда это просто не будет иметь смысла, не для Петры. Любовь Леви была всем, что было столь необходимо и неотъемлемо для Рал. Она позволила себе эту роскошь и никогда бы не захотела потерять ее. — Я счастлива с тем, что имею, мистер Эльберг, — Особенно теперь.

_____________________________

      Леви был рядом с Ханджи, пара стояла у панорамного окна, что-то обсуждая. Женщина была улыбчива, восхищенно о чем-то говоря, но он, казалось, вовсе не слышал ее или, по крайней мере, так могло выглядеть со стороны. Аккерман не отрывал взгляда от вида за окном. Его нельзя было винить, сад был поистине красивым, а россыпь фонариков и мягкое голубоватое свечение луны делало его еще более привлекательным. Множество разноцветных витражных стеклышек отбрасывали на плитку незамысловатые цветочные узоры, часть из которых скрывалась из-за теней присутствующих в зале лиц.       Он не хотел смотреть, как Петра любезничала с этим богатеньким папенькиным сынком. Парень не сделал Аккерману ничего плохого, но уже действовал на нервы из-за того, что посягнул на нее. Брюнет сильнее сжал в руке бокал, когда парень оставил легкий поцелуй на ее ладони. Этот обычный и весьма элегантный жест воспитанности пробудил в нем… Ревность? Да, скорее всего это была именно она.       Мужчина поправил жабо, ослабляя его на некоторое время. Становилось душно, пару капелек пота стекли с затылка вдоль шеи, прячась под белой рубашкой. — Эта неделя начинается довольно насыщенно, вполне возможно, что скоро к нам присоединятся новые рекруты, как раз после экспедиции их будут зачислять в подразделения, — вдохновенно сказала майор, — Леви, что думаешь об этом? — Нам не хватает солдат, последняя прибавка была слишком скудной, — задумчиво ответил мужчина, — грех жаловаться, к нам и так не горят желанием идти. — Я разговаривала с одним из инструкторов, кажется, в этот раз они набрали больше, чем ожидалось, возможно и нам повезет.       Капитан хмыкнул, пожав плечами. — В выпуске 104 корпуса уже есть некоторые ребята, — она продолжила, — они хотели бы присоединиться. Их рвению можно позавидовать. — На первых парах они все такие, — сероглазый посмотрел на подругу, его слова отчасти были правдивы, — хорошо, если они выживут после своей первой экспедиции.       Это так. Леви действительно был прав, ведь именно этот первый выход за стены способен отсеять половину и более новоприбывших. Как сейчас он помнил свою первую вылазку. Чистейшие небеса, что приветствовали их с лучами Солнца исчезли в совсем неподходящее время. Облака затянули небо серым непрозрачным полотном, холодный ветер ударял о зеленые плащи формы, начинался дождь. Капюшоны совсем не спасали от грозных и резких капель бушующего ливня. Изабель… Фарлан… Туман забрал их у него и эти лица в призрачной дымке были последним моментом. когда эти двои были запечатлены в его глазах еще живыми, а потом… Потом снова явилось Солнце, но рядом уже никого не осталось, они были разбиты. Два трупа, даже не полноценные тела., а лишь некоторые части — все, что осталось от его семьи. — Ты хороший человек, Леви, — неожиданно заявила она, — Уверена, что ты, как никто другой, ценишь человеческую жизнь, — Ханджи грустно улыбнулась, склонив голову, — вот почему многие из наших товарищей все еще живы, ты спасал их и делал это не раз.       Он не ответил, Зоэ приняла это как согласие. — Его нет уже довольно продолжительное время, да и Эрвина тоже не видно. — Он появится. Они с Мики должны вернуться в ближайшее время. — Думаешь, не придется вступать? — Не знаю, — честно ответила она, — надеюсь нам удастся этого избежать.       Солдаты обернулись в сторону, где стояла Петра, все еще находящаяся в компании Эльберга. Она вела себя весьма дружелюбно, но с долей отстраненности, нельзя, чтобы лорд счел ее поведение за какой-либо намек, пока в этом не возникало не обходимости. — Петра отлично справляется, — заметила ученая. — Да, она молодец. — Она была напряжена в начале вечера, — созналась она, — я предложила ей выпить вина. Сейчас она более менее расслаблена. — Спаиваешь моих подчиненных? — Хах, это не совсем подходящее слово, не находишь? — Сколько она выпила? — мысленно он собирался подсчитать в какой степени трезва девушка, хотелось надеяться на лучшее. — Не больше бокала, так что все в порядке, — заверила майор. — Главное, чтобы этот сукин сын не начал распускать руки. — Не станет, — четко ответила женщина, — по крайней мере не здесь.       Мускулы на его лице напряглись, межбровная морщинка то и дело хотела показаться на его лице. Держать себя в руках и так было достаточно сложно, учитывая возможные последствия плана, так еще и Ханджи, сама того не осознавая подлила масла в разгорающееся пламя.       Им по очереди приходилось наблюдать за этой картиной, будучи отстраненными от всех гостей на некоторое время. Леви наблюдал за происходящий, пока Ханджи приходилось время от времени поддерживать беседу с подошедшими посетителями. Не так далеко от них стояли часы молочного оттенка с интересными узорами по бокам и искусственными лианами из переплавленного металла. До конца приема оставалось чуть больше часа. Если за это время все будет спокойно и опасения солдат были напрасны, они смогут спокойно вернуться в Трост.       Эльберг был темной лошадкой, за каждым его шагом необходимо было следить. Пусть он уже длительное время вел себя спокойно, опускать руки и давать ему свободы все еще было не лучшей затеей. Для сохранности имущества все, кто находился в поместье долны были оставаться в одном зале до конца приема, выходить можно было лишь в сопровождении членов полиции и только в крайнем случае. Разумеется, на командование это не распространялось. — Не стоит так долго стоять на одном месте, нужно слиться с толпой. — Верно, — женщина окинула взглядом всех присутствующих, надеясь найти тех, с кем можно было бы скоротать время до прихода Мики. Выбор пал на круг из трех юных леди, примерно по двадцать лет каждой. Ханжи легко могла найти общий язык с потенциальными собеседницами, тем боле их оживленная беседа еще больше привлекла ее внимание, — Эй, Леви, пойдем со мной.       Аккерман обратил внимание на выбранный женщиной контингент, удивленно приподняв бровь. Видимо она просто не застала тот момент, когда одна из этих девиц хотела пригласить его на белый танец, но тот ответил более резко, чем хотелось. Что поделать, распивающая вино парочка из Рал и Эльберга у центра зала занимала достаточную часть его внимания. Его это раздражало и беспокоило одновременно. Петра была элитным солдатом, ее показатель убийств был самым высоким в команде, а ее навыки рукопашного боя, могли смело соперничать с большинством знакомых ему мужчин. И тем не менее он не хотел более видеть ее в подобной ситуации, что случилась тогда у бара. Раны заживут, но шрамы останутся. — Добрый вечер, дорогие леди! — Зоэ, улыбаясь во все тридцать два зуба, поприветствовала девушек, встав справа от товарища по оружию, — Позвольте представиться, — начала она, — Ханжи Зоэ — майор разведывательного корпуса, капитана Аккермана, думаю, вы уже знаете, — сказала она весьма уверенно. Все же ей посчастливилось узреть «радушие» ее друга. — Джулия, — ответила стоявшая по середине рыжеволосая девушка, поправив длинные кудрявые волосы. Внутренне Ханжи это позабавило, видимо опыт подруги ничему ее не научил, — Ханна, — указала она на блондинку с левой стороны, — София, — невысокая брюнетка стояла по правую руку, более спокойная и немного отстраненная на первый взгляд. По всей видимости именно ей не повезло в разговоре с Леви.       Девушки носили дорогие шифоновые платья, голубого, лавандового и кораллового оттенков. Наряды были украшены россыпью перламутрового бисера и кружевом, на руках белые как снег перчатки, в ушах жемчужные сережки и в том же стилистике остальные украшения. Волосы собраны в сложные прически с редко выбивающимися кудрявыми прядками. В этот момент сероглазый представил перед собой Петру, точнее, как бы она выглядела в подобном наряде. Такая нежная и женственная, в небесного цвета платье, красиво подчеркивающем ее изгибы, но без какой либо пошлости, в волосах шпильки с маленькими цветками и едва заметные жемчужинки и ее главное неотъемлемое украшение его подчиненной — ее робкая улыбка и полный доброты и любви взгляд.       Она была бы самой красивой девушкой этого вечера, хотя, для него она и так являлась таковой. — Не возражаете, если мы присоединимся к компании? — Что Вы, вовсе нет! — Прием конечно воистину впечатляющий! — Ну, надеемся, что все так и останется, — Ханна отпила шампанского из бокала, прикрыв глаза от наслаждения послевкусием. — Что это значит? — ее слова не прошли мимо Аккермана, — «Что она имеет в виду?» — Потенциальная невестка лорда Эльберга не получила приглашения на вечер, — ответила она, поворачиваясь к мужчине, — Александра очень ревнивая девушка, а ее жених не брезгует компаниями случайных спутниц. — Значит, он дамский угодник? — Можно сказать и так, — Джулия кивнула, в подтверждение слов, — По правде говоря его невесту давно не было видно, так что он себе точно ни в чем не будет отказывать в ее отсутствие. — Александра заслуживает куда большего, — София подала голос после своего продолжительного молчания, — Если бы она была здесь, им бы обоим не поздоровилось, — брюнетка кивнула в сторону мило беседующей пары.       Петра улыбалась молодому лорду, завороженно глядя на него. Видимо он был действительно интересным собеседником. Тем не менее он был таким же прогнившим фруктом, как и его старик. Подобное среди знати не было чем-то необычным или выходящим из ряда вон, как раз даже наоборот, эти люди были слишком извращены во всем из-за своего положения.       Капитан незаметно напрягся от слов девушки, Ханжи чувствовала это нутром, поэтому решила продвигать тему в другое русло. — О, поверьте, ее совершенно не интересуют подобные мужчины, — женщина поправила очки и издала смешок, — люди в разведке просто выпадают из общепринятых стандартов, — женщина сделала несколько глотков из бокала, — знаете, а ведь я давно не видела лорда Эльберга, нам удалось пересечься только в начале банкета, а вечер уже подходит к завершению. — Он весьма занятой человек, — уверенно и с какой-то защитой высказалась рыжая, — владелец плантаций и кормящая рука очень многих гражданских, да и Вас тоже. — И мы действительно ему за это благодарны, — актерская игра Ханжи была просто безупречной. Нужно иметь стальные нервы, чтобы не сказать лишнего, иначе все усилия пропадут даром, — но, знаете… — Ханджи, Леви! — Прошу простить, — извинилась женщина за внезапно оборванный разговор, — но нам нужно идти, было очень приятно! — Взаимно.       Пара отошла в сторону и по мере приближения к майору накопившееся раздражение становилось все более заметным. — Избалованные соплячки, — невозмутимо произнес Леви.       Ханджи ничего не ответила, сейчас она была согласна со своим товарищем как никогда. Все же общение с мужской половиной давалось ей легче, были ли они более воспитанными, чем леди их общества или же на это сказывалась ее работа — сказать было нельзя, но их компания была определенно более приятной. — Как обстоят дела? — Он шел в восточное крыло, в комнату своей жены. — Думаешь, что-то важное? — Миссис Эльберг чувствовала себя неважно в начале вечера, — вспоминала Зоэ, — Не похоже, что она притворялась, возможно он просто хотел проведать жену или с ней что-то случилось. Прислуга… Тот, что провожал ее до комнаты, — кареглазая задумалась, потерев подбородок, — да, точно, этот мужчина приходил к нему перед тем как тот ушел. — Может и так, но на пол пути его остановил кто-то из прислуги. Он приказал подготовить экипаж, а сам направился к себе, — Мики приблизился к ним едва заметно, как подкравшийся кот. Командир военной полиции вместе с Эрвином смогли выйти за пределы зала, прихватив с собой несколько подчиненных. Оперативная работа в кооперации несомненно принесет куда больше плодов. Если Эльберг действительно собирается что-то вытворить останется лишь один шаг, вывести из строя его сына — правую руку помещика. — Были указания? — Подождем несколько минут, когда вернется Нифа, — мужчина принюхался, когда подошел ближе к коллеге, — Сколько ты выпила, Ханджи? — Ээмм… — в голове ученой произошел моментальный подсчет, — На пару бокалов больше Леви, — шутливо ответила Зоэ.

_____________________________

      Мелодия одинокой скрипки разрезала тишину зала. Следом за ней заиграл рояль, виолончель и арфа. Такой нежный и мягкий звук доводил до мурашек, настолько невероятно играли музыканты. Эмоции на их лицах передавали все чувства, что вселяла в них музыка. Молодой скрипач вел эту мелодию вперед, его брови приближены к переносице, а глаза закрыты, уголки рта смотрят вниз и чуть подрагивают, когда появляется резкий возвышающийся переход. Мужчина словно и вовсе находился не здесь, а где-то в глубине своих чувств и мыслей, оно и не удивительно, ведь от этой игры душа желала порхать, а тело пускаться в пляс с летящими шагами, будто каждый последующий был новой ступенькой, на которую подняться возможно было лишь совместными усилиями партнеров. — Не правда ли прекрасная мелодия? — Да, — Петра согласно кивнула, оборачиваясь к Анджело, — Это очень красиво, такая нежная и… Волнующая? — Когда я был еще совсем маленьким мальчиком моя мать очень часто просила музыкантов играть эту мелодию, — Петра внимательно слушала парня, пристально наблюдая за тем как играет группа, — стоило им лишь начать, она тут же уходила с головой в танец, как будто вокруг не было никого кроме нее самой. Как то раз я увидел как она танцует и… Это было просто волшебно.       Женщина, что летала по залу, как выпущенная из клетки птица, замерла на месте, увидев перед собой маленького мальчика. Крошка, которому было все ничего, примерно три годика, стоял в дверном проеме в костюмчике синего оттенка, подстриженные мягкие волосики аккуратно причесаны назад. В руке малыш держал игрушечного зайчика в красной жилетке.       Беспокойство исчезло с ее лица, родилась безмятежная, любящая улыбка. — Хочешь потанцевать со мной, Анджело?       Похлопав большими голубыми глазами мальчик кивнул, с раскинутыми в стороны руками подбегая к матери. — Она научила меня танцевать и вложила в это душу. — Уверена, что у Вас действительно замечательная мама, — сказала она с мимолетной грустью, — И эти моменты, проведенные с ней, с Вашей семьей действительно очень важны для Вас. — Увы, с каждым годом таких моментов становится все меньше.       Рал стало грустно от услышанного. Анджело действительно любил и дорожил своей семьей. Петра видела, как сегодня его мать увела прислуга, когда самочувствие той резко ухудшилось, и, вспоминая это, она точно могла сказать, что понимает его как никто другой, как это тяжело, когда тот, кто так тебе дорог увядает на глазах и ты ничем не можешь ему помочь.       Петра даже не хотела думать о том, что когда-то ей придется вновь пережить подобный момент, что много лет назад был с ее матерью. Ее отец, единственная кровь, родственная душа, что у нее осталась. Она бы без тени сомнения отдала жизнь, если бы это уберегло ее родителя. — Что? — парень удивился, когда почувствовал прикосновение чужой ладони к своему плечу. — Самое главное — то, что вы семья и все эти воспоминания, все счастливые моменты, проведенные вместе, всегда будут с вами. Даже когда одиноко, у нас есть то, что никогда нельзя забыть — это наша семья. — Да… Мы помним о нашем прошлом и создаем свое будущее, — Эльберг вздохнул с неким облегчением, мягкая улыбка коснулась его губ, — говоря о моей матери, я хотел бы спросить тебя. — Да? — Не откажете ли мне в танце, мисс Рал? — его предложение на мгновение обеспокоило разведчицу, но в то же время было очень приятно услышать нечто подобное, бессмысленно было скрывать, что в какой-то степени она действительно была счастлива от этого. Просто почувствовать себя девушкой и раствориться в этом вальсе. Она не делала этого очень давно, небольшое волнение было рядом, а рука едва заметно задрожала, когда их ладони соприкоснулись.       «Леви это не понравится» — подумалось ей, когда Эльберг опустил свою крупную ладонь на ее талию, едва сжимая, но ведь это всего лишь вальс, к тому же ей следовало присматривать за парнем, пока ситуация с остальным не прояснится. Лорд покинул зал вместе с командующим Смитом и до сих пор не вернулся, могло ли это означать, что что-то вышло из-под контроля? Вряд ли, ведь тогда бы она уже давно об этом узнала. — Так взволнована? — он неприкрыто усмехнулся, замечая, как она нервничает. — Я очень давно ни с кем не танцевала, — Петра невинно улыбнулась, обратив к нему смущенный взгляд. — Это даже к лучшему. — Почему же? — Ты точно не сможешь забыть этот танец, — рука на талии сжалась еще крепче и под пристальным взглядом присутствующих рядом друзей Эльберга, парень закружил ее в танце. Со своей природной миниатюрностью и нежностью она словно летела, окруженная его объятиями, резкие летящие шаги кружили пару быстро и невероятно красиво. Ее рыжие волосы развивались пламенем в след за их танцем и даже военная форма, вместо платья, не могла испортить ее вид, наоборот, среди всего этого изобилия красочных нарядов она была как изящный белый лебедь. Анжело не мог оторвать взгляд от своей прелестной партнерши, заглядывая в омут янтарных озер.       Раз… Два…       Шаг вправо, плавный разворот. Все еще не отрывая друг от друга глаз. Только эта мелодия, этот танец, словно рядом никого нет, весь этот зал пустует и стук каблуков эхом разноситься по залу, разбиваясь о колоны, чтобы повторить это снова и снова. Несколько минут слабости, просто забываешь кем ты являешься на самом деле. Лишь один танец.       Шаги в далеке оставались совершенно незамеченными.       Три… Четыре…       Она не отводит взгляд. Делает это из-за приличия или действительно не может оторваться от них или своего отражения? В этот момент они словно меняют окрас, и себя она видит уже совершенно в других радужках, более холодных, но таких… Влюбленных, да, именно таких, когда она смотрит на него. она видит в этих глазах лишь любовь, и лишь она может увидеть ее, как бы этот холод не позволял этого сделать. Она это знала.       Стук каблуков участился.       Пять… Шесть…       Находящиеся поблизости пары начали расступаться, продолжая свой грациозный полет уже ближе к краям образовавшегося танцевального круга. Дыхание учащается от быстрых шагов, музыка нарастает до определенного момента и, добравшись до этой вершины начинает медленно сбавлять темп.       Стоящие рядом оглядываются назад и начинают резко уходить в стороны, пропуская вперед миниатюрную фигуру.       Семь… Восемь…       Сердце замирает и начинает биться еще сильнее, прокачивая разгоряченную кровь по телу, когда мелодия стихает. Пара стоит друг напротив друга, не меняя позу. Ни Эльберг, ни Рал не могут прийти в себя после прошедшего танца. В теле ощущалась такая свобода, словно девушка вновь вышла за стены. И пусть танцевала она с ним, перед глазами был совершенно другой мужчина.       Тишина начала напрягать, поэтому парень расслабил руки, отпуская напарницу, улыбнувшись ей с неким удовлетворением. — Ты прекрас… — Да как ты смеешь?! — громкий голос за спиной Рал разнесся по всему залу громко и молниеносно. Яростное постукивание каблуков становилось все громче. Петра не успела обернуться, когда почувствовала чью-то руку в своих волосах, крепко сжавших огненные пряди. Это же рука со всей имеющейся силой отбросила разведчицу в сторону, попутно толкнув ее в спину. Девушка запнулась о длинную форму и упала на пол, при падении ударившись головой об угол стола, заставив тот сдвинуться на несколько градусов под силой своего веса. Боль явилась внезапно и пульсация от места ранения пробежала по всему телу. Звуки заглушились на несколько мгновений, заменив собой звон в ушах. — Боже, — янтарноглазая издала легкое шипение, когда коснулась головы, — Мммм, больно.       Давление, возникшее у ее затылка отвлекло разведчицу настолько, что она совершенно не заметила, как вокруг нее столпилась группа людей, желающих хоть чем-нибудь ей помочь. — Мисс, Вы в порядке? Может врача? — слышала она голоса, но не желала на них сосредотачиваться. Единственное, что сейчас хотела увидеть Петра, так это того, кто сделал этот подлый жест в ее сторону. Что это за нахалка, которая посмела так распускать руки?       Рал поднялась, не используя постороннюю помощь и подошла ближе к другой топе, на этот раз той, где все еще стоял Анджело. Перед парнем стояла маленькая, хрупкая, на пару сантиметров ниже самой Рал, девушка лет семнадцати, как казалось Петре. На ней было легкое и куда более простое, чем у остальных, платье бледно-розового оттенка, черные смольные волосы собраны в элегантную прическу, а ее карие глаза неистово плачут, не в силах контролировать свои эмоции. — Александра, успокойся, — Эльберг произнес это самым спокойным тоном, которым только мог, не смотря на то, что ситуация была совершенно противоположной его прошению. Ее худенькие ручки били его по груди, пока он держал ее за плечи, стараясь успокоить из последних сил. Девушка рыдала навзрыд, не давая даже намека на ближайшее успокоение. — Как ты смеешь так со мной поступать?! — закричала она громче чем раньше. Последовал громкий удар, большой багровый след от пощечины был запечатлен на его лице, но он не сказал ей и слова. Ее трясло, все еще не переставая плакать, она повернулась к нему спиной, держась за предплечья. Теперь все встало на свои места…       «Боже...» — Рал прикрыла рот ладонью, не отрываясь от вида девушки. Петра не могла ошибиться.       За тонкой тканью платья виднелся небольшой животик. Она была беременна и судя по ее виду — примерно на третьем — четвертом месяце. Александра носила ребенка Эльберга, но… Они ведь не были женаты. Он упоминал Петре о своей невесте, но чего она точно не ожидала, так этого того, что его избранница была все еще совсем юной и уже скоро должна была стать матерью при этом не будучи в браке.       «Она ведь совсем еще ребенок»       Лицо кареглазой покраснело, глаза начали опухать от обилия пролитых слез, возможно ее истерика началась еще до того, как она переступила порог этого дома. — ААааааааааа!!!!!! — пронзительный крик разрывал ей горло. Эхо разнеслось по всему поместью, извещая каждого присутствующего о ее нестихающей боли. Девушка схватилась за живот и упала на колени, всхлипывая, болезненный стон вырвался из ее горла. Капельки пота со лба стекали по пунцовым щекам и падали на новое платье, оставляя маленькие мокрые пятнышки. — Александра! — запыхавшийся хозяин поместья вбежал в зал, бросаясь в колене к своей будущей невестке вместе с сыном, — Энтони! Сюда, немедленно!       Глава всей прислуги подбежал к хозяину дома с несколькими рабочими. Девушка тяжело дышала, не переставая держаться за живот. Анджело подошел к ней, пытаясь хоть как-то ей помочь, она лишь злобно посмотрела на него, отгоняя от себя, но, стоило лишь новой волне боли нахлынуть на нее, девушка схватилась за рукав его пиджака. Он не мог оставить ее, пусть и никогда не отказывался от внимания других женщин, она была для него на первом месте. Эльберг взял невесту на руки и удалился с прислугой.

_____________________________

      Все еще возбужденные, люди начали расходиться по всему залу, как будто только что совершенно ничего не произошло и вечер продолжился в своем первоначальном направлении. До конца приема оставалось около получаса, постепенно все начинали готовиться к предстоящему отъезду из поместья.       Петра сидела на мягком зеленом диванчике в одной из комнат поместья. Стены пространства были такого же цвета, как и прочая мягкая мебель в интерьере. На полу темно-синий ковер, а по левую сторону камин с новыми, еще не тронутыми, поленьями. За диваном несколько книжных шкафов, по обе стороны от окна, рядом с которым сейчас стоял капитан Леви.       Мужчина был не в духе и даже раздражен от того, что посмела вытворить та девчонка. Он не видел всей полноты картины, но то, как за его раздался громкий крик, а затем скрип мебели и в конечном итоге он увидел как Рал поднималась с пола, касаясь головы, останется в его памяти на очень продолжительный период.       Петра видела, как он злился от этой выходки и винить его не могла, но… По своему она понимала эту девушку и то, как тяжело ей сейчас приходится. — Со мной все в порядке, — заверила разведчица, но командир даже не обернулся, — Леви, не злись на нее. — Мелкое избалованное отродье, — проговорил сероглазый с раздражением. Если бы они не находились в столь сложной ситуации… Ведь они не могли ничего сделать против нее, эта выходка останется безнаказанной при том, что произошла в окружение большого числа полицейских. Эта вседозволенность и чувство покровительства сверху переходило границы. — Леви! — Петра крикнула, на этот раз привлекая его внимание и взгляд стальных глаз, — Ей сейчас очень тяжело. Она беременна и готовится стать матерью, когда сама еще ребенок! — Тч, — мужчина полностью обернулся и подошел к подчиненной, стоя напротив нее, — Действительно, быть трахнутой богатым лордом, родить ему и прожить всю жизнь в столице, ни в чем при этом не нуждаясь. Очень тяжело, Петра, — саркастично ответил он. — Она еще ребенок, Леви, она не готова к такой ответственности, — Даже я не была бы готова, — они даже не женаты, она очень переживает по этому поводу. Анджело не бросит ее, но ей не станет легче от этого. — Нужно было думать, перед тем как раздвигать ноги.       Ее глаза шокировано расширились, уставившись на Аккермана. Что-то глубоко внутри нее неприятно кольнуло, но она так же оставалась неподвижной. Возможно слова были сказаны просто на волне накативших эмоций, но… А что, если бы… — И ты сказал бы так мне, если бы я забеременела?       Теперь настала его очередь удивляться. Вопрос подчиненной ударил его по голове сильнее, чем был ее удар при падении. Если бы я забеременела? Ему никогда не приходилось переживать по этому поводу. Он всегда был очень осторожен с этим, не желая оставлять после себя неожиданного наследника. Да и Петра… У них уже был разговор на эту тему, тогда они ясно дали друг другу все понять. Их жизни были посвящены человечеству и лишь потом друг другу. Никто не собирался оставлять армию. Это был тот путь, который они собирались пройти вместе до самого конца войны или же их жизни. Жизнь обычного гражданского — то, что он когда-то хотел для себя, Фарлана и Изабель. Их смерть стала чем-то переломным, тем, что изменило направление его жизни, дало ему новую цель, ту же цель, что была у Петры, когда она решила отдать свою жизнь во благо человечества. Он знал, что в глубине души она очень хотела этой простой мирской жизни, но… Создание семьи? Дети? Это точно не входило в его планы. — Хватит риторических вопросов, Петра. — Я серьезно, — резко ответила она. — Ты… Ты же не хочешь сказать, что ты… — Нет, — уверенно ответила она, — но я действительно хотела бы знать. — Так хочешь знать ответ? — рыжая кивнула, ожидая его дальнейших слов. Мужчина сел рядом, задумчиво вздохнув, — Меня действительно не радует подобная перспектива. Тем более учитывая наше положение в армии — это точно не то, чего бы мне хотелось.       Он говорил искренне, Петра знала это наверняка. Ожидала ли она услышать нечто подобное? Да, скорее это и ожидала и была согласна с ним. И если бы пришлось выбирать между этой жизнью и им, она конечно останется в корпусе рядом со своим капитаном, с тем, о ком грезила так долго и безответно.       Она отдаст за него свою жизнь. — Но я не убийца, Петра, — янтарные глаза поднимаются к нему, как только с губ слетают эти слова, — Я бы не позволил убить своего ребенка.       По бледно-розовой щеке стекает маленькая слезинка. Рал придвигается ближе к брюнету, кладя руки на его плечи и нежно целует. Искренность его ответа заставила ее порядком расчувствоваться. Он ставил ее жизнь, жизнь этого несуществующего малыша выше своей. Эти слова значили для нее очень многое.       Поцелуи падали на тела друг друга. Капитан прикусил ее нижню губу, следом проведя по ней языком, слизывая появившуюся капельку крови. Рыжеволосая тихо вздохнула, нетерпеливо получая его ласки. Он целовал ее щеки, подбородок, постепенно спускался ниже.       Запустив мозолистую руку в рыжие пряди, Леви резко приблизил влажные губы к ее шее. Расстегнул пуговицу, вторую, продолжая раскладывать манящую тропинку вдоль бархатной кожи белоснежной шеи подчиненной.       Вторая рука Аккермана подняла ее ноги. закидывая их на свои колени. Отодвинув длинную зеленую ткань он прошелся вверх по бедру, вернулся к колену и подняв руку снова, остановил ее у мягкой ягодицы, сжимая ее сквозь ткань солдатских брюк. — Идиотская форма, — прокомментировал он, вернувшись к своему занятию. — Она тебе очень идет, — ответила девушка на его замечание, заставив командира ухмыльнутся. Отстраняясь от этой реальности, они не замечали ничего в объятиях друг друга. Петра прижимала его к своей груди, желая чтобы какое-либо расстояние между ними исчезло и если бы не слои всей этой формы, что были на них сейчас, он смог бы кожей ощущать биение девичьего сердца.       Он поцеловал ее еще несколько раз, прежде чем смог остановиться. — Нужно идти к остальным, скоро отбываем. — Да… — рыжая вздохнула в его шею, пахнущую травяным мылом. Леви помог ей подняться и скрыть следы их небольшой непозволительной шалости, — Подожди! — Что такое?       Прежде чем они успели выйти, разведчица схватила командующего за края плаща, притягивая к себе и оставляя поцелуй на его губах. Сперва робкий, он превратился в более страстный. Она не желала отпускать его ни на секунду и лишь нехватка воздуха в бушующих легких заставляла их отстраниться друг от друга. — Люблю тебя, — прошептала она у его уха, прежде чем направилась в сторону двери.       Пара наблюдающих глаз осталась незамеченной.

_____________________________

      На улице значительно похолодало по сравнению с дневной погодой. Смеркалось. В воздухе появилась сырость, дорогу окутало легким туманом. Освещенные светом фонарей, у главных ворот стояло несколько экипажей, готовые отбывать из поместья с минуту на минуту.       Все еже были на местах, ждали лишь приказа командования. Командир Смит разговаривал с хозяином дома, выражая благодарность за оказанный прием и пожертвования корпусу. В свою очередь Эльберг добавил компенсацию за причиненный вред одному из солдат разведки. Его внезапный уход вечером действительно был из-за его жены. Женщина почувствовала себя значительно хуже, благо, сейчас ей было лучше, но она все еще не могла встать с постели без посторонней помощи. Как выяснилось позже, мужчина узнал о внезапном визите Александры, зная, чем может обернуться ее приезд, он собирался поймать ее на половине дороги, но не успел и это привело к далеко не самым приятным последствиям. Скандал на глазах публики в его доме, драка и он чуть не лишился будущего внука. Сегодня был мрачный ден для семьи Эльберг.       Обменявшись еще несколькими предложениями, касаемо работы, мужчины разошлись. Эрвин направился к своему экипажу, ему на встречу шел Найл Док. Командир военной полиции выглядел напряженный, Эрвин видел это невооруженным взглядом. — Вечер принял довольно интересный оборот, — сказал блондин, когда она стояли в шаге друг от друга. Конец благотворительного вечера удивил обоих. Эрвину было жаль Петру, ведь именно ей пришлось попасть под горячую руку юной леди. Ему нужно было поставить на ее место кого-нибудь другого из отряда специальных операций, но у Петры было больше шансов завоевать его внимание и доверие. — Даже слишком, — брюнет согласился, — спасибо за оказанное содействие военной полиции, — мужчина протянул командиру руку. — Сделка есть сделка, — Эрвин пожал Найлу руку, кивнув с облегченной улыбкой, что вечер наконец закончился и корпус остался в большом плюсе. Этих пожертвований хватит на на достаточно продолжительный срок.       Эрвин разжал ладонь., но крепкая хватка дока не позволяла ему отступить. Мужчина уставился на Эрвина, мысленно что-то обдумывая. В последнее время он был каким-то слишком напряженным. — Тебе есть что сказать, Найл? — Не знал, что в разведке в порядке вещей трахать подчиненных.       Он ведь не ослышался? Что он только что сказал?! — О чем ты говоришь? — голубоглазый схмурил брови, строго спрашивая полицейского. Это заявление слишком громкое и лучше бы это была просто неудачная шутка со стороны Дока. — Я видел Леви с его подчиненной.       Он не ослышался? Леви? Капитан Леви Аккерман? Леви спал со соей подчиненной? Этого просто не могло быть, Найл наверняка что-то перепутал! — Это слишком громкие слова, Найл, — ответил он на заявление, — Клевета на высокопоставленного офицера разведкорпуса. — Мне нет смысла врать, — резко отрезал он, хмуро глядя на старого друга, — Я слышал и видел достаточно, чтобы говорить нечто подобное, Эрвин. Пойми меня правильно, я не собирать где-либо об этом заявлять, просто предупреждаю, если это просочиться куда-то дальше — могут наступить серьезные последствия.       Наступило затянувшееся молчание, пока один из помощников Дока не сообщил ему о готовности экипажа. Мужчины попрощались напоследок, расходясь по разные стороны.       Ему потребуется время, чтобы переварить все, что он только что услышал от полицейского. Леви и… Рал? Иногда он замечал за ее поведением некоторую странность, точнее ее взгляд, когда она смотрела на Аккермана, но он думал, что все это лишь плоды его воображения под воздействием скопившейся от работы усталости. Эрвин и предположить не мог, что нечто подобное случиться практически у него под носом.        Он продолжал твердо ступать по земле, пока не увидел как у одного из экипажей капитан разговаривал со своим отрядом. Его яркие голубые глаза сосредоточились на самой маленькой фигуре в толпе. Каждая мышца в его теле неприятно напряглась. Нил не станет ему врать в нечто подобном, но он по прежнему отказывался верить в это. Этого просто не могло произойти, не должно было. Он знал Леви на протяжение многих лет и мог точно сказать, что и сам капитан не одобрил бы каких-либо отношений на работе. Или же осталась та скрытая часть, о которой он не знал?       Нельзя было допустить, чтобы сильнейший солдат человечества вышел из строя из-за… Своей же подчиненной? Эта привязанность не приведет ни к чему хорошему, Эрвин точно мог сказать это. Это могло сменить его приоритеты и в нужный момент он мог выбрать ее, а не человечество, то — ради чего пало столько солдат, ради их общей цели, на которую ушли годы. Нужно было что-то с этим сделать. Вернуть все на свои места, да, так, как было раньше.       Пока не стало только хуже…