Без тебя крыльев нет

      Очередное утро, очередное серое утро. Она нехотя открывает свои глаза, убирает прилипшие к лицу волосы. Слезы на ее щеках уже высохли, но тропинки, по которым они стекали с бледного девичьего лица, все еще ощущались на коже. Возможно, ей приснился кошмар? Нет… Все это было явью, жестокой, разъедающей, как кислота, душу в живом, бьющемся с бешеной силой, сердцем. Она почти не спала эту ночь, все мысли были лишь о прошлом вечере.       «Будет лучше, если ты выкинешь эти глупости из головы» — вновь и вновь эти слова заставляли ее бесшумно кричать и плакать навзрыд. Но после этого она не стала ненавидеть его. Петра прекрасно понимала, что Леви это не свойственно, и ей бы в любом случае отказали.       «Дура. Какая же я дура!» — поднявшись с теплой постели и не думая заправлять ее, рыжеволосая сразу направилась в душ, дабы привести себя в порядок. Утром вода была слишком уж холодной, но солдатам это было только на пользу, ведь так они намного быстрее просыпались. Умывшись и причесав волосы, она вернулась в свою комнату. В солнечном свете, проникающем в комнату сквозь стекла, можно было видеть, как парят маленькие пылинки. Кружась в своем танце, они медленно опускались на все, что находилось в комнате. — Нужно прибрать сегодня здесь, — не слишком громко произнесла Рал и открыла окно, впуская в помещение потоки свежего воздуха. Уже через пару минут кровать была заправлена, и дело оставалось за малым, последние ремешки на ногах солдата были застегнуты, девушка была в полной боевой готовности. Вернув ставни в свое привычное положение, Рал направилась к выходу.       Дверь ее комнаты не спеша открылась, стоило девушке сделать шаг вперед, как с левой стороны от входа ее уже ждали. Перед ней стоял тот самый парень со вчерашней тренировки — господин Рихтер. Забавно, но она все еще не вспомнила о том, кто же этот человек, однако взгляд его был таким родным и знакомым, что, казалось, стоит лишь подтолкнуть Рал в нужном направлении, и она тут же выдаст про этого человека все как на духу. Взгляд голубых глаз падает на девушку, изучая ее лицо, и останавливается на янтарных глазах Петры. — Я уж думал, что ты запрешься в своей комнате на весь день, — парень слегка посмеялся и, улыбнувшись, вновь взглянул на стоящую напротив собеседника, — Доброе утро, Петра. — Доброе утро, — рыжеволосая была весьма поражена таким появлением полицейского, да и что это он делает в штабе разведки? — Уильям, если не ошибаюсь? — закрывая дверь на ключ, спросила она. — Не ошибаетесь. — Что вы здесь делаете? Разве вы не из военной полиции? — Я здесь по одному очень важному делу… — И по какому же? — Не могу сказать. Однако ты мне очень поможешь, если представишь меня капитану Аккерману. — Капитану Леви? Ну… если это так важно… — Замечательно! — парень почесал затылок и продолжил, — Знаю, что ты не вспомнила меня, поэтому помогу тебе освежить память, — притянув к себе Петру за руку, блондин аккуратно приобнял ее, уткнувшись носом в ее макушку, вдыхая сладкий аромат, исходивший от ее волос, — Вот увидишь, когда я вырасту и буду выше тебя, мы обязательно поженимся, рыжик… — Боже мой… — по щеке Рал покатилась горячая слеза счастья. Она вспомнила его, да, она не могла ошибиться. Это действительно он, ее Уильям. Все свое детство она провела с ним и его сестрой, этот мальчишка еще в детстве был влюблен в малышку Рал и был влюблен по уши, постоянно дарил ей полевые цветы, угощал различными вкусностями, он делал все, лишь бы привлечь ее внимание, и даже клялся, что когда они вырастут, то он возьмет ее в жены, вот только она уже не малышка, она уже вполне взрослая девушка, да и он уже не тот маленький мальчишка с хвостиком и ростом ниже рыжей. Девушка крепче прижалась к другу, утыкаясь носом в его грудь, оставляя на белоснежной рубашке след от слез, — Боже мой… Как же я сразу не узнала тебя… — приподняв голову, она вновь посмотрела на него, — Ты так изменился… — В нем очень многое изменилось, но он все еще остался таким же, как и был в детстве, — Я так скучала по тебе… — Я тоже очень скучал, — голубоглазый отстранился от девушки и, достав из внутреннего кармана платок, стер слезы с ее лица, — Петра, все ведь в порядке, ты чего? — заметив, что девушка все еще не до конца успокоилась, он достал из заднего кармана брюк белую розу, которую судя по всему, сорвал возле рынка, что был недалеко от штаба, — Такой красивой девушке совсем не идут слезы, — от комлемента на лице Петры появился легкий румянец и ее улыбка снова, пусть и не ярко, сияла на лице, Рихтер протянул розу и оставил на руке разведчицы легкий поцелуй, — особенно, моей невесте… — Ха-ха, Уильям, а ты все тот же, — засмеявшись, как маленький ребенок, произнесла она, — Ну какая из меня невеста?! Хех, я тут недавно и так чуть не вышла замуж, да и вообще… — хотела было продолжить Рал, но вдруг замолкла, стоит ли говорить о том, что ее сердце уже давно занято и, несмотря на отказ, она все равно продолжает любить своего капитана? Пожалуй, стоит все же промолчать. — Понимаю, видно в разведке уже успели завоевать твое внимание… Скажи честно, у тебя есть кто-нибудь на примете? — Я… «Только вот я ему не нужна» Нет, никого нет. — Что ж это значит, что я могу рассчитывать на то, что ты все же станешь моей женой? — Ты это что, сейчас мне предложение делаешь, — удивленно изогнув бровь, но также улыбаясь, спросила девушка, остановившись возле двери в столовую. — Ну… — Эй, вы двое! — из-за угла вышел тот, кого совершенно не хотелось видеть еще со вчерашнего дня. Капитан был зол уже с утра, что было видно по его выражению лица, глаза были сонные, не такие, как обычно, он тоже не спал всю ночь? Рал быстро спрятала розу за спиной, — Ты… — мужчина остановился и ненадолго замолчал, рассматривая стоящего перед собой человека. Взгляд Аккермана был далеко не добрым, было ясно, что он далеко не рад видеть в разведке членов военной полиции, — Что ты здесь делаешь? — Добрый день, капитан Леви! — Рихтер отдал честь, смотря на главнокомандующего, — Меня зовут Уильям Рихтер, я лейтенант военной полиции, в разведкорпус прибыл по весьма важному делу, думаю, командор Эрвин уже оповестил вас об этом. — Да, он упомянул о вас в разговоре. — Если у вас найдется свободная минутка, то после завтрака мне бы хотелось поговорить с вами с глазу на глаз. — Сегодня мой день распланирован до минут, поэтому только завтра, — сероглазый с презрением взглянул на Уильяма и перевел взгляд в сторону Петры. На нее он смотрел совершенно иначе, и лишь Рал могла прочитать это в его взгляде. Перед девушкой он чувствовал вину, он понимал, что ранил ее своими словами и хотел извиниться за это, но уж точно не сейчас, совершенно не тот момент.       Он не собирался отказываться от своих слов, знал, что так будет хуже для него и для самой Рал. Еще до своего вступления в разведкорпус у Аккермана были другие девушки, от милых скромниц до раскрепощенных распутных девиц, на него обращали внимание многие, но дольше, чем одна проведенная вместе ночь, у него ничего не продолжалось. Любовь? Нет, скорее, обычное желание удовлетворить свои потребности. Он не хотел, чтобы его подчиненная страдала, ведь понимал, что если бы он и сблизился с ней, то долго это бы не продлилось, да и он сам не хотел этого. В Петре он видел лишь солдата и свою подчиненную, женственность в армии переходила на второй план.       Идя ночью к кабинету Смита, дабы отдать просмотренные им отчеты, он остановился у двери, ведущей в комнату рыжеволосой. Он слышал как она плакала, подавляла в себе это желание закричать, слушая эти звуки, что показывали всю боль в ее душе, внутри Аккермана все сжималось, ведь то, что происходило за стеной, было его рук дело.       «Ты ведь не спала всю ночь? Ведь так, Петра?» — спрашивал в мыслях у себя мужчина, глядя на янтарноглазую, — Петра, сегодня вечером, в семь, жду тебя в своем кабинете, не опаздывать, — спокойно произнес он, перед тем как уйти в сторону своего кабинета. — Есть, — девушка отдала честь, провожая взглядом главнокомандующего. Рихтер проследил за взглядом девушки, немного удивляясь ее действиям, но ничего не сказал. Он вместе с рыжей вошел в столовую и присел за столик элитного отряда Леви, за которым сейчас сидели все члены его команды, кроме самого капитана. — Эй, приятель, этот стол занят, так что вали отсюда, если не хочешь проблем — сорвавшись с места рявкнул Оруо на едва успевшего присесть парня. — Успокойся! Он со мной, и вообще, тебе не стыдно? — За что это мне должно быть стыдно?! — Уильям — наш гость, а ты вместо того, чтобы поздороваться с ним, сразу налетел, как какой-то зверь! — парень закатил глаза и молча вернулся на свое место, решив не продолжать спор. — Выглядишь уставшей Петра, все в порядке? — поинтересовался Гюнтер. Ребята уже давно вместе и когда у одного из них что-то случается, другие моментально замечают изменения в поведении товарища. — Не могла уснуть. Не беспокойся, Гюнтер, со мной все в полном порядке. — Ладно… Как знаешь, — сделав очередной глоток чая, парень задал вопрос, — Может, представишь нам нашего гостя? — Да, конечно, — девушка улыбнулась, взглянув на Уильяма, — Ребята, это Уильям Рихтер, мой очень хороший друг и наш дорогой гость. — И что же полицейские кр… — хотел было ругнуться Оруо, но решив, что лучше не стоит провоцировать Рал, быстро исправился, — забыли в штабе разведки? — Важное дело к вашему главнокомандующему, — объяснился блондин, — Пожалуй, не стану мешать вам своим присутствием, до встречи. — махнув рукой, парень скрылся за дверью в неизвестном направлении. — Не нравится он мне, — выразил свое мнение Бозард, когда убедился, что парень его не услышит, — более чем уверен, что он неспроста здесь появился! — скрестив руки на груди и сделав надменное выражение лица, произнес он. — Согласен с тобой, — неожиданно для всех ответил Эрд, от чего взгляды товарищей были устремлены в его сторону, — Он действительно здесь не просто так, ведь у него важное дело к командиру, — у стола послышался легкий смешок. — А ты чего смеешься?! — состроив недовольную гримасу, удивился Оруо. — А я что? Ты просто не видишь как глупо это выглядит со стороны! — еще больше начала смеяться Рал. — Вот мне-то как раз со стороны и виднее! — блондин протянул руку в стороны девушки и выхватил розу, — Конечно, чему я удивляюсь? — задал он сам себе риторический вопрос, — как ты вообще можешь что-то заметить, когда тебе тут такую пыль в глаза пускают! — Прекрати! — Петра вскочила с места так, что стул на котором сидела девушка, с грохотом упал, обращая на их стол внимание всех сослуживцев. Девушка потянулась за розой, но Бозард резко убрал руку с цветком, из-за чего рыжая чуть не грохнулась на стол, — Отдай немедленно! — Оруо, прекрати этот детский сад и отдай цветок, — вмешался уже Эрд, но, потянувшись за цветком, также не смог отобрать его. — А что такого? — усмехнулся он, — Не удивлюсь, если она с ним еще спит! — Да пошел ты! — глаза девушки наполнились миллионами эмоций, но она не собиралась ничего доказывать, лишь посмотрела ему в глаза и молча вышла, уходя в сторону своей комнаты. — Скажи мне, ты совсем идиот?! — Чего?! — Как вообще можно было до такого додуматься?! — спросил Эрд, ладонью закрыв пол лица. — Я же про цветок… А она что подумала…       Нехорошо, нужно извиниться

_____________________________

      Уборка всегда помогала успокаиваться, порядок в комнате-порядок в голове. Пожалуй, это было одно из самых главных кредо капитана, который, проходясь по штабу, уже планировал генеральную уборку после завтрака. Пожалуй самая тяжелая работа достанется Оруо, который совсем недавно успел отличиться. Взглянув на большие деревянные часы, стоявшие, буквально, в паре метров от него, мужчина увидел, что уже было почти девять часов утра, а значит, все уже должны подойти. На брюнете уже были надеты два платка, которые он постоянно носил во время уборки, один из них сейчас скрывал половину его лица, оставляя на виду лишь его глаза. В замке эхом раздавались звуки чьих-то шагов, которые с приближением становились все громче. В комнату вошли Гюнтер, Оруо, а за ними и Эрд с Петрой. Главнокомандующий сразу раздал каждому по тряпке и метле и начал распределение. — Эрд, на тебе столовая и коридоры на первом этаже. Гюнтер идет на второй этаж. Оруо… Думаю ты и сам понимаешь, где твое рабочее место. — Туалеты, душ и конюшня? — Вообще-то только туалеты. Но раз уж ты вспомнил, то могу тебя поздравить с дополнительной работой, — блондин тяжело вздохнул, мысленно проклиная себя. — Петра, будешь в кладовой на третьем этаже, — сероглазый достал из кармана связку ключей и передал их Рал, — она довольно большая, поэтому когда остальные закончат, то помогут убрать там, — повернувшись к окну и начав стирать с него пыль, он добавил, — За работу, — этих слов вполне хватило для того, чтобы вся команда в мгновение ока разошлась по местам и приступила к уборке. Девушка быстро нашла нужную комнату. Пару оборотов в замочной скважине и дверь была открыта.       «Сколько же здесь пыли» — подумала она, начиная раз за разом кашлять. Пару лет назад ключи от этой кладовой случайно потеряли, и нашли лишь недавно, когда в штабе меняли напольное покрытие. — Я здесь за год не управлюсь… — любой человек, попавший в эту комнату, сразу понимал, что здесь не только черт ногу сломит, но и даже сам капитан Леви. Сперва казалось, что в этой комнате нет ни одного окна, но немного поводя руками по стенам, Рал смогла нащупать что-то похожее на пропитанное влагой, старое полотно. Отдернув его в сторону, перед ней показалось небольшое окошко, свет из которого чуть ли не ослеплял. Пыль, пыль и еще раз пыль… Все слишком уж запущено было в этом месте, еще и окно нельзя было открыть, было бы неудивительно, если бы уборка была бы до самого вечера.       Петра тяжело вздохнула и приступила за работу, «быстрей начну — быстрей закончу» — промелькнуло у нее в голове, когда она подошла, пожалуй, к самому пыльному и грязному углу. На потолке красовалась дорожка из паутины на которой ползали хозяева сего творения. Рыжая немного поморщилась, вспоминая те моменты, когда во время уборок ей доводилось встречать их, а после, уже ближе к вечеру, находить их на себе и на своей одежде. «Какая же мерзость» — она встала на небольшую лесенку и метлой начала убирать пыль и паутину.       Все же, мебель была далеко не новой, годы берут свое, и даже, казалось, под до безобразия легкой Рал, ножки лесенки сперва заскрипели, а после и вовсе сломались. Петра в тот же момент полетела вниз, готовясь к встрече с ледяным и грязным полом, но вместо этого она упала на совсем близко стоящие коробки, однако и те не смогли смягчить падения, скорее, наоборот, острые уголки, находящихся в коробках книг, врезались в спину янтарноглазой. — Вот ведь… — рыжая встала, опираясь о стену и потирая ушибленное место, — Зачем вообще убирать там, где все равно не ступит нога человека?! — задала себе вопрос она, которых эхом раздался в помещении. — Затем, Рал, чтобы вы задавали такие идиотские вопросы? — за ее спиной послышался раздраженный голосок капитана, интересно, это она его так быстро разозлила или он уже был в таком «прекрасном» настроении? — Ты здесь так до зимы проковыряешься, — приложив ладонь ко лбу и покачав головой, мужчина толкнул перед собой Уильяма. Блондин подмигнул девушке и пока та ушла в себя, забрал метлу из ее рук, — Наш «дорогой гость» изъявил желание помочь, — посмотрев сперва на Рихтера, а после — на Рал, сероглазый добавил, — Удачного времяпровождения, — после последних слов, брюнет поспешил удалиться. — Капитан у вас — славный малый, — улыбнулся Уильям, расставляя коробки в дальнем углу комнаты, — правда, характер оставляет желать лучшего, — после сказанного он даже немного поник. — Люди часто приходят в плохое расположение духа после разговора с капитаном, но, знаешь, он совсем не такой, каким его видят со стороны, — с грустной улыбкой проговорила девушка, — Он не безупречный герой, каким его все представляют… — Ты ловко меняешь картину мира человека, — перебил блондин. — Что? — Да. Это как эффект бабочки, сделав, казалось бы, что-то незначительное в прошлом, ты устраиваешь переворот в настоящем. — Я тебя не понимаю. — Я говорю о твоем знакомстве с моей сестрой, если бы вы не познакомились, я бы даже не узнал о тебе… Скажи, ты не хочешь прогуляться со мной вечером? Здесь недалеко есть одно место, я хотел бы тебе его показать. — С удовольствием! Но сперва все же стоит закончить уборку, будет нехорошо, если придет капитан, а у нас здесь такое… — Тогда начнем!

_____________________________

      На ещё совсем недавно безмятежном и спокойном небе закружились хмурые, угрюмые, свинцово-серые тучи, задавившие солнце своей тяжестью. Светило, как будто растерявшись, совсем скрылось за их тяжёлыми боками… Сверкнула молния, а через несколько секунд невдалеке пророкотал гром, подтверждая своим ворчанием, что вот-вот на землю обрушится ливень. И люди, и звери начинают суетиться, стремясь поскорее спрятаться от неотвратимо надвигающегося дождя. Лишь только деревья, цветы и трава радостно начинают трепетать, разворачиваясь в ставшем сразу прохладным воздухе, радуясь скорому спасению от жары… И вот первые капли дождя упали на землю, будучи мгновенно и без следа поглощёнными пересохшей землёй. Но следом за ними уже летят другие капли, их становится всё больше, они сталкиваются боками, суетятся, теснятся и толкаются — каждая стремится поскорее, желательно, самой первой упасть на разгорячённую летом поверхность земли, тротуаров и домов.       Легкая, сделанная из ели, дверь кафе открылась, внутрь вошла рыжеволосая девушка в красном платье. Оно было всё мокрое от дождя, который бушевал снаружи. Следом за ней шел светловолосый парень.       Сев за столик поближе к стене и подальше от окон и двери, Петра трясущимися пальцами притянула к себе ближе края черного пиджака, который ей одолжил Рихтер. Через несколько минут подошел официант и спросил: — Вы уже выбрали, что собираетесь заказать? — Определимся чуть позже, а пока, принесите девушке чего-нибудь горячего.       Молодой человек отошел на кухню, а Рал всё сидела. Внезапно в кафе влетел пронизывающий ледяной ветер. Рыжая испуганно посмотрела в сторону двери. — Ну и погодка сегодня… — Спасибо за пиджак, Уильям. — Я не мог позволить тебе промокнуть, — убрав за ушко рыжей выбившуюся прядь волос, тихо сказал парень, — Но, похоже, сегодня просто не наш день. «Не наша жизнь» Я хотел с тобой поговорить, — серьезность в последней фразе заставила по ледяной коже девушки пробежать мурашкам. — Я слушаю… — он бережно взял ее руки в свои, слегка сжимая, пытаясь хоть немного согреть их. Пленительный взгляд его глаз с столкнулся со взглядом Петры, заставляя девушку смутиться. Нежные девичьи щеки моментально покрылись румянцем. — Только не перебивай, пожалуйста, — секундная пауза и он вновь продолжает, — Последние несколько лет дались мне очень тяжело. Пару лет назад я узнал о смерти моего отца и Эмили, — от сказанных блондином слов янтарные глаза Рал расширились, а к горлу подступил ком, — Они уехали по делам в Сигансию в тот день, когда пала стена Мария. Отец был съеден титанами, его просто разорвали на куски. Сестре переломало ноги, и из-за кровопотери она скончалась чуть раньше того, как люди перебрались за Розу. Я остался совсем один. Через год после их смерти, в нашем доме случился пожар, я не жил в нем, у меня была комната в штабе, но тот пожар унес не только дом, но и жизни молодых супругов, которые снимали его. В их смерти все винили меня, до сих пор не знаю, как меня смогли оправдать в суде, — один вздох, дабы перевести дыхание, и он вновь продолжает. — Буквально месяц назад в подземном городе банда головорезов пристрелили моего лучшего друга и его семью. У него совсем недавно родилась маленькая дочь… Я не мог бросить малышку одну и забрал к себе. Девочка была твоей тезкой. Малышка Петра… Она была такая кроха, ей было всего чуть больше месяца, такие маленькие ручки даже не могли вместить в себя мой мизинец… Ее имя сразу напомнило мне о тебе, я решил найти тебя во что бы то ни стало! И когда я узнал, о том, что ты здесь, я решил приехать сюда, — бледное лицо Рал было все в слезах, но она не произнесла ни слова. Не знала, что сказать, шок поразил ее, лишив дара речи, — К чему я это все говорю? — задал Рихтер сам себе вопрос и взглянул в слезящиеся глаза рыжеволосой, — Один раз увидев тебя, не смог вычеркнуть из памяти. Я очень часто вспоминал о тебе, думал, как сложилась твоя судьба, я не знал, жива ли ты вообще. Мной движило лишь желание увидеться с тобой, ведь ты единственная, кто остался у меня. Я понял… Что люблю тебя. — Уил… — Петра, — он крепче сжал ее руки в своих, не отводя взгляда, — Ты очень многое для меня значишь, ибо я не говорил бы тебе сейчас этих слов… Ты выйдешь за меня? — Если бы слова были выстрелом, то могли бы пронзить насквозь в самое сердце юной особы. Это был тот самый эффект бабочки. Лишь одно ее короткое «да» или «нет» сейчас могло кардинально повлиять на ее судьбу и судьбу Уильяма. «Вчера и он сделал свой выбор…» Сложно, невыносимо и мучительно! Что ей остается в такой ситуации? Ее сердце принадлежит другому человеку, да, она любит Рихтера, но скорее как брата, нежели как… Жениха? Да, возможно, она и была бы счастлива с ним. Стерпится — слюбится… Рал могла бы жить беззаботной жизнью с ним и ее маленькой тезкой, а после она родила бы и от него. «Это не то, не та жизнь, о которой я мечтала… Я не могу переступить через себя! Господи! Господи!». Она и сама не понимала, чего хотела в этот момент. Ее любовь нерушима, но взаимной ей никогда не стать, что Рал и сама прекрасно понимала. Уильям очень любил ее, и с ним ее ждала бы беззаботная и счастливая жизнь. А счастливая ли? — Петра? — Я… «Так будет лучше» — Я… Я не знаю, — «И зачем ты врешь ему? Хотя… Разве что-то изменится? Сама ведь все слышала» — мысли перемешивались, мешая сконцентрироваться, янтарноглазая просто не знала, куда себя деть. Она ведь не любит его? Тогда зачем? Сама не понимала. Разбитые крупицы девичьего сердца еще не зажили, и эта свежая рана по-прежнему напоминает о себе, не давая забыть того, кому мечтала посвятить жизнь и уже отдала свое сердце, — Это все так быстро и неожиданно… — Я понимаю, можешь не подбирать слова. Я действительно поторопился, извини, — рыжая опустила взгляд янтарных глаз, рассматривая свои руки.       Порез на ладони до мелочей помогал воссоздать тот вечер, тепло его рук. Время поджимало и лишь сейчас девушка вспомнила, что все это время главнокомандующий ждал ее в своем кабинете, если поторопиться, то она может еще успеть. — Уильям, прости, но мне нужно уйти, я совсем забыла про капитана, — блондин только тихо кивнул, мысленно усмехаясь и подчеркивая в голове, как двусмысленно эта фраза звучит из ее уст. — Да, мы действительно засиделись, — взяв рыжую за руку, пара быстро выбежала из помещения, уже не переживая из-за сильного дождя.

_____________________________

      Вымокшие насквозь солдаты старались как можно тише говорить в одиноком коридоре, стоя возле комнаты юной особы. Удивительно, что при такой погоде они смогли так быстро вернуться в штаб, даже осталось немного времени. — Как бы после такого не простудиться, — Рихтер взъерошил свои волосы, стряхнув с них множество прозрачных капель, — ты вся дрожишь, — окинув Рал с ног до головы, добавляет блондин. Приобняв девушку, он зарылся носом в рыжие волосы, вдыхая их аромат. — Мне нужно зайти к капитану, он рассердится, если не приду вовремя, — Рал практически сразу отстранилась от собеседника, открывая дверь в комнату. Стоя на пороге она неловко взглянула на светлоглазого — До завтра, — сказанные слова были произнесены практически шепотом, но из-за абсолютной тишины в штабе, показались довольно громкими. Идти куда-либо совершенно не хотелось, во всем теле была сильная слабость, единственное, о чем сейчас и мечтала Рал был просто сон в своей мягкой и теплой постели, но служба обязывает, тем более если она не явится, то последствия будут не из приятных. — Да, увидимся, — стоило лишь девушке закрыть дверь, как выражение лица сразу же изменилось. Он четко направлялся к своей цели, глядя по сторонам, дабы обошлось без свидетелей.       Рал как можно скорее пыталась привести себя в порядок. Уже через пару минут она должна была как штык стоять в кабинете главнокомандующего. — Да уж, придти в кабинет главного чистоплюя разведки… Замечательно просто! — ударив себя по лбу, довольно громко произнесла она, но тут уж ничего не попишешь. Наспех девушка еле смогла привести себя в порядок. Мягкое полотенце впитало основную часть влаги с волос, которые в последствии были более-менее аккуратно причесаны. Хоть она уже и успела высохнуть, но все еще было очень холодно. Надев форменные брюки и рубашку, Петра пулей выбежала из комнаты.       Уже примерно 19:13. Все-таки она опоздала. Дрожащей рукой рыжая робко постучала, ожидая разрешения войти. Услышав одобрение по ту сторону двери, Петра прошла в кабинет Аккермана, в котором ее уже заждался главнокомандующий. — Я смотрю, слово «пунктуальность» тебе не знакомо, — с раздражением проговорил он, даже не взглянув на Рал, которая от такого начала резко остановилась, не успев пройти и пары шагов. — Простите, сэр, но это… — Молчать, когда с тобой разговаривают! — не давая девушке договорить, он продолжил налетать, сопровождая слова испепеляющим взглядом, оглядывая подчиненную с ног до головы. Влажные и растрепанные рыжие пряди, чуть прилипают к щекам, одежда слегка смята, а сама девушка пытается восстановить дыхание не как от бега, как от плохого самочувствия. Если бы Аккерман не знал ее так хорошо, мог бы смело не то подумать. Их «свидание» не осталось незамеченным как и погода за окном. Мощный поток капель барабанил об рамы, пытаясь разбить стекла. Сероглазый отложил документы, вставая из-за стола. Если он был не в ярости, то зло точно успело зародиться в нем. Что случилось с тем капитаном, что почти всегда был с ней мягок? Он не похож сам на себя. — Знаешь, а ведь мне было даже жаль тебя, Рал, хотел извиниться за сказанное, а в итоге узнаю, что и не прошло пары часов, как ты уже под руку гуляешь с едва знакомым человеком! Тебе самой от этого не противно? — Рихтер — мой друг детства, поэтому я с ним так общалась! — начала уже кричать рыжая, — И знаете, да, мне действительно противно. Потому что он любит меня, а я просто наивная дурочка, которая также разобьет ему сердце, потому что когда-то поверила в любовь. Спасибо, что открыли мне глаза! — выкрикнула янтарноглазая в сердцах, маленькие хрустальные капельки уже были готовы сорваться с ее глаз, но она держалась, всеми силами пытаясь скрыть свою слабость. Дыхание сбилось, а голова стала медленно кружиться, размазывая картинку перед глазами и мешая нормально соображать. — Ты совсем не знаешь этого человека, ему нельзя доверять! Думаешь, что он любит тебя? А ты и вправду наивная дурочка, тебя просто используют. Он думает, что с твоей помощью ему удастся выкрасть документы из архивов, ведь ты как приближенная якобы должна знать, где они спрятаны! — Это ложь! Он никогда бы так не поступил! — Да неужели? Семья погибла, один воспитывает чужого ребенка, прям герой, каких поискать, неужели он-то может обмануть? — Откуда В-вы это знаете? — шок зародился во взгляде и отразился на всем лице разведчицы. «Его ведь не было с нами в тот момент» — За вами велось наблюдение, нужно было узнать, действительно ли он тот, за кого себя выдает. Вся его семья находится в полном здравии, он был женат и не один раз, а ту девочку зовут Мишель — она является его родной дочерью от первого брака. — Я не верю. Этого просто не может быть… — Твое право, можешь не верить, но его уже поймали и уже на рассвете увезут в тюрьму в подземном городе, где ему и место. — Да как Вы… — сжав челюсть, дабы не сказать лишнего, она лишь тихо шмыгнула носом, рукавом белоснежной рубашки стирая слезинки, которые были готовы вот-вот сорваться, — Я не хочу Вас видеть, — шепотом отдается эхом по комнате, прямиком доносясь до главнокомандующего. — Тебя никто не держит, — отрезает он, последний раз взглянув в ее сторону. — Да пожалуйста! — шатнувшись в сторону, девушка чуть было не упала, но смогла удержаться за шкаф, при этом случайно уронив на пол пару книг. — Петра? — Обернувшись к подчиненной, Аккерман лишь сейчас заметил, в каком она состоянии. Растрепанные волосы, покрасневшее лицо, сбившееся дыхание, еще чуть-чуть, и она была бы готова упасть окончательно. Минуя расстояние парой шагов, сероглазый приближается к ней, прижимая к себе. Мягкие теплые губы дотрагиваются до лба девушки, случайно проведя носом по щеке. — К-капитан? — уже не в силах соображать нормально, она, проведя руками от груди главнокомандующего к его плечам, хватается за края серой рубашки, прижимаясь к его теплому телу как можно ближе, приподнимает лицо, заглядывая в его глубокие серые глаза. Нет, она никогда не сможет быть с кем-то кроме него, не сможет. — У тебя жар, — мужчина ловко подхватывает подчиненную на руки, понимая, что сама она идти уже не в состоянии. Шею обдает горячим потоком воздуха из приоткрытых губ подчиненной, отчего кожа невольно покрывается мурашками. — Отпустите, я могу сама. — Нет, хватит падений на сегодня, — рыжая больше не сопротивляется, понимает как бесполезно будет спорить с начальством и дальше. Тонкие руки обхватили шею сероглазого, Петра как можно ближе прижалась к нему, носом утыкаясь в его плечо. «Холодно» — проносится в ее мыслях, хоть тело и было невероятно горячим. Все же она простудилась. Тонкая ткань мужской рубашки моментально впитала влагу с все еще невысохших прядей. «От меня сплошные неприятности». Мужчина неспешно, дабы случайно не уронить Рал, приоткрывает дверь, покидая кабинет. Несмотря на то, что картинка перед глазами не была привычно четкой, Петра точно могла сказать, что ранее не была здесь. «Комната капитана?» — удивление не на шутку охватило девушку, что сразу заметил Леви, однако решил ничего не говорить. — Капитан, это ведь ваша… Я не могу, отпустите меня, я пойду к себе! — Успокойся, — проговаривает он с нотками раздражения в голосе. — А как же Вы? — все не унималась рыжая. Не может же она так просто взять и выгнать главнокомандующего из его собственной комнаты, после такого ей будет элементарно стыдно смотреть на него. — Тебя не должно это волновать. — Да как же… — Петра, — полушепотом произносит брюнет, одаривая подчиненную строгим взглядом, — За тобой нужно приглядывать, сама ты только набедокуришь. Остаться в твоей комнате я не могу, поэтому ты останешься здесь. — Вы говорите так, словно я ребенок, — слегка обиженно произносит разведчица, хоть на лице и не отражается ни одна эмоция, лишь усталостью. — По большому счету так и есть, — укладывая подчиненную в постель, тихо говорит он. Рыжая ничего не отвечает от недостатка сил. От холода по телу проходит дрожь, заставляющая дышать чаще. Не заметив, как Аккерман успел снять с нее сапоги, она резко дернулась, когда руки мужчины поднялись к ее бедрам. Рал резко перехватила руки темноволосого, непонимающе смотря на него. — Даже не буду спрашивать, что ты там себе уже представила, — пусть свет в комнату сейчас поступал лишь из кабинета, но даже его хватало, чтобы понять, что сейчас рыжая была довольно смущена и не знала куда деть взгляд, — В чем в чем, а в брюках ты спать не будешь. — Я сама, — привстав с кровати, рыжая, взглянула на капитана, взглядом прося его отвернуться.       Намек был понят сразу, мужчина удалился из комнаты в неизвестном направлении, оставляя Рал наедине с собой. Рыжая не без труда расстегивает пуговицу с молнией, после чего стягивает с себя форменные брюки. Благо ее рубашка не была короткой, а даже казалась небольшой туникой, отчего сейчас могла вполне заменить ночную сорочку. Поднявшись с постели, она начала оглядываться в поисках места для одежды. Капитан вернулся в комнату практически сразу, забрал предмет одежды из рук подчиненной, он убрал брюки на стоящий рядом стул. — Ложись, — мужская ладонь легонько подтолкнула ее к постели. Не отпуская, а все еще придерживая подчиненную под лопатки, сероглазый подал рыжей стакан воды и несколько маленьких таблеток белого цвета, — Выпей, так должно быстрее полегчать, — Петра с небольшой дрожью в руках приняла стакан и лекарства из рук командира, как можно быстрее все выпив, тут же слегка зажмурившись от горечи таблеток, — Вот так, — забрав наполовину опустошенный стакан и поставив его на прикроватную тумбочку, мужчина помог янтарноглазой лечь, чуть ли не с головой накрывая ее одеялом. — Я буду в кабинете, если станет плохо сразу же зови, — очередной раз тяжело вздохнув, она медленно кивает не открывая глаз. Последний раз взглянув на девушку, капитан покидает комнату, возвращаясь в кабинет к недоделанной работе.

_____________________________

      Утро для капитана разведки наступило уже в шесть часов утра, хотя, какое утро? За всю ночь Леви и глаз сомкнуть не успел. Рал бредила, то и дело ворочаясь в постели, чуть не упав с нее. Когда Аккерман попытался дать ей очередную порцию лекарств, она в полусонном, бредовом состоянии опрокинула стакан, содержимое которого вылилось на рубашку командира, и пару раз ударила мужчину в грудь. Привести ее в чувство и сбить температуру удалось лишь ближе к пяти часам утра. Однако оставшийся час брюнет потратил не на хоть какой-то сон, а на отчеты, которые за всю ночь так и не были дописаны. Когда же работа наконец-то была закончена, мужчина со спокойной душой откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза в надежде хоть немного подремать.       Его планы с треском обрушились. Неожиданно и совсем некстати из его комнаты послышался тихий, немного хриплый голос Петры, речь была несвязная и более-менее разобрать чего-то у него не получилось. С неохотой поднявшись с насиженного места, мужчина остановился в дверном проеме, глядя на девушку. Высохшие рыжие пряди были разбросаны на подушке, в некоторых местах чуть прилипая к лицу. Само же личико слегка нахмурено. За время сна она скинула с себя половину одеяла до уровня талии. Подойдя к кровати, он дотронулся до лба девушки, проверяя температуру. «Держится. Но уже не такая сильная» Вернув одеяло в исходное положение, брюнет поспешил выйти из комнаты. День обещал быть насыщенным и полным работы. Дверь в спальню была тихо прикрыта, владелец комнаты подошел к письменному столу, взяв с собой небольшую папку с документами. — Леви! — обернувшись на столь привычный и временами столь раздражающий голос, сероглазый застал на пороге своего кабинета Ханджи. Форма женщины была в пыли, как и растрепавшиеся волосы. «У тебя там что ли шило?» — раздраженно мысленно задал риторический вопрос Аккерман. Майор, не жалея ни себя, ни Моблита, проводила очередные эксперименты, совсем не слушая предостережений помощника. — Чего разоралась? — Так как у меня сейчас много дел, я не смогу сопровождать нашего гостя до его места заключения, поэтому Эрвин перекладывает это ответственное дело на твои плечи, — слова были сказаны хоть и серьезно, но сквозь все это чувствовались легкие нотки радости со стороны ученой, все меньше работы, — Отчет мой? — поинтересовалась кареглазая, заметив в руках коллеги папку, похожую на ту, что недавно отдавала Моблиту. — Да, как раз собирался отнести его Смиту, — мужчина вместе с разведчицей вышел из кабинета и уже хотел закрыть дверь, но тут же остановился. «Черт, Петра» — Не будешь закрывать? — уже чуть отойдя, спросила Зое, в пол-оборота глядя на сероглазого. Мужчина ничего не ответил, не счел нужным. Спокойным шагом обойдя сослуживицу он направился к кабинету командора. Проводив друга взглядом Зоэ ушла в противоположном направлении, где находился ее кабинет.

_____________________________

      Уже несколько минут, не сводя взгляда голубых глаз с часов главнокомандующий разведки ждал прибытия Аккермана. Секундная стрелка почти закончила делать оборот, как за дверью послышалось несколько стуков. — Входи, Леви, — Блондин отвечает с полной уверенностью, зная, что сейчас его никто не посмеет побеспокоить, кроме него, — Ханджи должна была ввести тебя в курс дела, поэтому не буду ходить вокруг да около. Главное, чтобы все прошло спокойно. — Ее отчет по последним работам, — сероглазый положил перед Смитом небольшую папку с аккуратно сложенными листами и сел в кресло, что было напротив письменного стола, за которым расположился сам Смит, — Скажи, для чего нам вообще нужно было его отлавливать? — Скажем так, мы оказали услугу гарнизону, за которую нам еще воздастся. Я разговаривал с командиром Пиксисом, он сказал, что этот парень работает на головореза из подземного города, откуда ты родом. Собирая документы и прочие материалы, он продавал их ему, а тот в свою очередь передавал их полиции. — Почему бы не передать все сразу полиции? — скрестив руки на груди, мужчина стал ждать ответа. Эрвин довольно быстро сумел ввести его в курс дела, но прочие детали, как всегда, раскрыл позже. — За это он получит лишь жалкое жалование. А так в его руках окажется гораздо больше. Ради своих целей он перерезал не одно горло… — задумчиво произносит Смит, понимая, что снова приходится идти ва-банк, никто не мог гарантировать, что с его подчиненными все будет впорядке. После его задержания в библиотеке был найден труп молодой девушки и еще двоих парней, тела которых были спрятаны в кустах за штабом, еще бы чуть-чуть и злые дворовые псы не оставили бы никаких улик. Было решено, что такое не должно разглашаться, ни одна душа не должна знать, о том, что происходило в корпусе эти два дня. Леви знал, с кем придется работать и изначально был против этой затеи, но Смит оказывал на того сильное влияние, а его «Приказ» добил все окончательно, заставив поставить на кон жизни подчиненных, в частности, чего он совсем не ожидал, Рал. — Эрвин, все готово, можем отправляться, — за пару секунд в комнате оказался майор Закариас, стук которого мужчины не услышали из-за разговора. — Ты едешь тоже? — переведя слегка озадаченный взгляд с Майка на Смита, спросил Аккерман. Блондин лишь ухмыльнулся краем губ, довольно отвечая — Нет. Вы поедете вдвоем, — голубоглазый поднялся из-за стола, отвернувшись от коллег, когда те уже почти ушли, — Леви. — Да, — не оборачиваясь, брюнет держал ручку входной двери, которую как на зло не успел вовремя закрыть. — Возьми с собой отряд, так будет безопаснее.

_____________________________

      Почти час спустя отряд Леви, включая его самого и почти в своем полном составе, не считая Гюнтера и Петры, находился во внутреннем дворе штаба разведки. Буквально в нескольких шагах от них находился Майк, мужчина вдумчиво вглядывался вдаль, шмыгая носом, по выражению его лица было сразу видно, что для него омбре было не самым приятным. Четверо солдат, подошедшие к мужчинам, сопровождали частично обездвиженного Рихтера. Руки парня были в кандалах, цепи от которых находились в руках у каждого из четверки. Лицо блондина было в ссадинах, а под правым глазом красовался фингал. Он смотрел в пол, скрывая глаза за длинной челкой, но это не мешало разглядеть его мрачное выражение лица. Передав все цепи старшим по званию, разведчики поспешили удалиться. Леви с Майком находились позади заключенного, полагая, что при попытке сбежать он не повернет в их сторону, а если вырвется из передних цепей, то они легко, со своей-то силой, смогут его остановить. Проходит буквально пару минут и небольшой строй выезжает за пределы штаба.

_____________________________

      В идиллии абсолютной тишины небольшой комнаты разносится тихое сопение, после которого резко следует громкий кашель девушки. Рал просыпается от своего же шума, не сразу понимая происходящее. Несколько раз моргнув, пытаясь привыкнуть к солнечному свету, что постепенно начал проникать в комнату, рыжая приподнимается на локтях, осматривая помещение. Это не ее комната, да и раньше ей не доводилось бывать в этом месте. «Боже…» — молниеносно проносится в мыслях Петры, как только в памяти начали всплывать события вчерашнего дня, а точнее — вечера. Быстро пробежавшись глазами по комнате, мысленно отмечает, как здесь чисто. Возле кровати, что расположилась у окна, стоит небольшая тумбочка с лампадой, чуть дальше — небольшой шкаф из темного дерева, в котором без сомнений находилась выстиранная и идеально выглаженная одежда. У двери, что была практически напротив постели, в которой сейчас находилась девушка, заполненный книжный шкаф, небольшое зеркало.       Поднявшись с такой манящей и уютной постели, девушка тихими шагами подошла к двери, чуть приоткрывая ее, а после и вовсе открывая настежь. Капитана не было на месте. К лучшему ли было все это, девушка не знала, но понимала, что когда мужчина объявится, разговора не избежать. Как же теперь смотреть ему в глаза? Приложив ладонь к груди, рыжая возвращается в спальню Аккермана. Свою форму не приходится долго искать, аккуратно сложенная, она лежала на стуле, что был буквально в метре от нее. Надев предметы одежды, Рал идеально заправляет постель, не оставляя на белоснежной простыни ни единой складки. Пройдя по комнате, рыжая внимательно всматривается в каждую мелочь, каждую царапинку, старается запомнить все как можно более отчетливо, словно больше никогда не увидит это место. Подходя к двери, Петра вновь бросает быстрый взгляд на помещение и покидает его. То что было вчера навсегда останется отпечатком в ее памяти, как и признание в любви, пусть не взаимной.