Вот уже и старая добрая Хижина Чудес перед ними, жаль, что её закрывает пелена слёз. Подростки, в принципе, уже успокоились, но эта солёная жидкость всё равно льётся из глаз, словно ей нет конца! Как же всё достало...
Вдруг дверь Хижины Чудес открылась и на пороге появился мужчина лет двадцати-тридцати в чёрном смокинге и с чёрной повязкой на глазу, которую он так усердно пытался поправить ,чтобы она не раздражала глаз. Феска немного съехала, но всё же он старался на него походить. Старался не оставить Хижину без присмотра. После того, как он отправил письмо близнецам, он с нетерпением ждал, когда же они ему ответят, но ответа не было. Он бы и сам хотел поехать за ними, мол, вдруг что случилось. Но нельзя было оставлять Пайнсов-старших одних. Он остался один, Венди же уехала в колледж учиться, а тревожить её как-то не хотелось. Зус изо всех сил старался не подкосить авторитет Хижины Чудес, как самое загадочное и интересное место в этом городке. У него это неплохо получалось. Он бы, возможно, оставил её и уехал, но... слова мёртвых нужно выполнять — это раз, а воспоминания держат, как будто бы в клетке — это два.
Паренёк сидел на кухне, попивая чай и размышляя, что же будет дальше. Лёгкая грусть и тревожность пульсировала в крови. Да как же так? Всё, что нам дорого так рано уходит. Стен стал для него как отец, а Форд... ну он друг хороший, если бы не слишком был умным и любителем экспериментов, из-за чего долго не выходил из своей лаборатории. Ну вот и сидели бы они на месте, куда их чёрт послал лезть в дебри этого дьявольского леса?! Заразились там какой-то дрянью и теперь на грани...
Послышался кашель. Форд умер позавчера, остался только Стен. Зус больше не знал, куда ему деваться, как им помочь. Он так хотел ,чтобы близнецы приехали и дядюшки их смогли снова бы увидеть, но от них не было никаких вестей с того самого момента, как они уехали. Вспомнилось то лето, как же много было опасностей. Они даже чуть бы не умерли, но всё же, они же были вместе, были, как это сказать, друг за друга горой. Потому и победили.
Эх, были времена, не то что сейчас, точнее на данный момент.
— Мистер Пайнс, вы как? — обеспокоено спросил Рамирез, приоткрыв дверь и заглянув в комнату уже пожилого человека.
Веяло смертью и грустью, было как-то тоскливо, когда сюда заходишь. Когда раньше здесь можно было найти что-то необычное или же что-то интересное, то сейчас почти одни медикаменты, собственное чей запах здесь и стоял, валялись на полу, даже на тумбочках.
Зус здесь ,конечно, убирал, но столько приходилось принимать лекарств, которые прописали врачи, что уборка — просто бесполезно. Комната стала настолько тёмной, что почти уже ничего не было видно, кроме тусклого света настольной лампы, что освещал бледное и морщинистое лицо старика.
— Зус, подойди-ка сюда, — прохрипел Стен. Раньше бы он отругал за то, что в его комнату кто-то пришёл, и, конечно же, в его речи можно было бы услышать матерные слова, однако сейчас уже всё не то. Зус осторожно вошёл, в прочем, как и всегда. Нет, он не боялся заразиться, он по старой привычке так делает. Ведь раньше эта дверь была заперта для всех.
Хотелось бы снова увидеть того весёлого мужчину, которого ничто, никакие законы не остановят, ни перед чем. Пусть даже он и любитель денег, причём, огромный. Это уже даже мания. Того хитреца и любителя приврать полицейским. "Пока полиции нет — всё законно!" — всегда говорил Стен, до того как захворал. А смерть брата, о которой он до сих пор ничего не знает, могла бы его добить окончательно.
— Да? — отозвался Зус, он подошёл к кровати и посмотрел на Стена.
— Дети... они не приехали?
— Сожалею, но нет, — с ноткой грусти ответил Рамирез, ему тоже не хватало тех весёлых и озорных близнецов, что любили всегда совать нос в чужие дела и разгадывать загадки. Которым было ничто нипочём! Если бы он знал, что с ними творилось в Калифорнии.
— Эх, — тяжело вздохнул Пайнс, посмотрев на потолок. — Сделай одолжение?
— Какое, Мистер Пайнс?
— Не бросай эту Хижину, хотелось бы видеть её прогресс, а то денежная зарплата меня не устраивала до этого, так что, надеюсь на тебя, — старался пошутить Стен, но что-то не получилось. Наверно, из-за того, что ситуация такая или же он утратил свой юмор. — И,
если увидишь детей... то передай им, что мы... с Фордом их... любим...
Он старался, но не походил. Он всегда мечтал быть таким же, как и Стен, но он всегда забывал, что нужно быть собой. К чему весь этот маскарад? Разве Стен говорил перед смертью, что он должен полностью походить на него? Он всего лишь сказал, чтобы паренёк не бросал Хижину. Зус никогда не станет, как Стен, можно поменять внешность, можно поменять костюм, но характер — никогда. Наверно, этим все люди и отличаются, нет ни одного похожего, есть схожие, но как две капли — нет. Рамирез добрый, слегка туповатый и мягкосердечный, куда ему до Стена?
Он поправил галстук, что чуть ли не душил его. Зус повернул голову в сторону близнецов. Когда он их увидел, то не сразу узнал. Подумал, что какие-то подростки, которым сейчас, видимо, плохо. Но никак не подумал, что эти дети, что сейчас плачут — те самые близнецы.
— Мэйбл? Диппер? Чуваки, вы ли это? — с удивлением в голосе спросил Зус. Он посмотрел на Пасифику, с ней тоже что-то не так.
— З-зус? — переспросила Мэйбл, стерев слёзы с глаз.
Паренёк кивнул и подбежал к подросткам, заключая их в крепкие объятия. Словно век не виделись, хотя, эти годы можно было считать не то чтобы веком, а целой вечностью!
— Тут это... ваши дяди умерли, — осторожно сказал Зус.
— Мы знаем, родители тоже, — с грустью сказал Диппер, но на душе стало немного легче. Они хотя бы друга увидели в живых, это уже огромный плюс. Снова видеть искреннюю, пусть и скрытую за множеством эмоций, радость настоящего друга.
— И что же с вами теперь будет?! — с волнением спросил Рамирез. Неужели они только что увиделись, и тут же, грубо говоря, прощаться?! Как-то не хочется... совсем... Но это уже нарушение закона. Хотя, законы и созданы для того, чтобы их нарушать, — ещё одни слова Стена.
— Что, что, в детский дом точно не хотим, — хмыкнул Пайнс-младший. Да и к тому же, им скоро восемнадцать, всего-то каких-то два года ещё ждать, подумаешь. Но столько прятаться, как преступники от закона, это нереально.
— Пойдёмте, что ли, в дом? — предложил Зус, показывая на Хижину. Она не изменилась, всё та жа покосившаяся буква "S", тот же козёл, только в старом виде, даже диван никуда не делся! Только слегка отремонтирована, видимо, Знак Вопроса не хотел, чтобы Хижина совсем не развалилась, а то ей и в правду рекомендовался ремонт.
— Эм... я лучше пойду домой, — промямлила Пасифика, проглатывая ком в горле. Ей уже стало как-то неловко. Она сама не понимала, с чего бы это? Ей, да неловко?! Бред какой-то! Но, ей уже надоело чувствовать себя эгоисткой. Она ведь никогда не поймёт, какого это — потерять, не одного, а сразу несколько дорогих тебе людей. Поэтому, девушка на данный момент считала себя ненужной здесь.
Близнецы посмотрели на неё с неким вопросом. Мол, почему? Но девушка будто бы проигнорировала их вопрос и просто развернулась, чтобы уйти.
Какова там была его сделка? Ах, да, точно. Ну что ж, она выполнила свою часть договора, пора и свою выполнять, а то есть, подтолкнуть кое-кого. Ха, она совсем дурочка? Неужели она думает, что чувства людей возможно поменять? Увы, нет. Это просто невозможно. Если человек не любит другого, а тот да, то никакая магия не заставит его сделать это. Полюбить. Человек тупо станет марионеткой, а разве кому-то нужна такая любовь? Нет. Но, к счастью, в его случае, а именно С Сосной и Ламой, всё намного проще, ведь парень уже что-то чувствует к этой стерве, ну, уже бывшей стерве. Глаза на миг сверкнули жёлтым.
— Эм, Пасифика, я тебя провожу, — воскликнул Сосна и подбежал к девушке, тут же хватая её за руку. Нортвест с удивлением посмотрела на него, но в сердце будто что-то растопилось и включилось, стало как-то приятно, что ли.
— Конечно, — постаралась сделать тон как можно холоднее, сказала Пасифика, но руку не убрала. Пусть и ладонь Пайнса-младшего была холодной, ей было как-то тепло.
— Диппер, только возвращайся поскорей! — крикнул вдогонку младшему Пайнсу Зус.
Рамирез вздохнул и улыбнулся. Он посмотрел на девушку, что искоса поглядывала на кота, словно он был готов тут же набросится на кого-то. Именно этого она и ждала. А то, зачем же он сюда пришёл? Явно хочет кому-нибудь из них перегрызть горло и расцарапать грудную клетку, вырвав сердце с сосудами. Мэйбл отошла подальше от того, что только что представила. Лужа крови, ужас, она знает что такое боль и ей как-то совсем не хочется этого снова чувствовать, хватит и моральной.
— Это ваш кот? — спросил Зус, когда они подошли к Хижине. Что-то насторожило его в этом пушистом комке шерсти.
— Да, его зовут Еллоу, — как можно милей пыталась сказать Мэйбл, но получилось не очень.
***
Близняшка сидела на кровати на чердаке. Здесь ничего не изменилось. Только пыли и паутины прибавилось, но это ничего. На что ей нужна метла и тряпка? Правильно, уборка — дело лёгкое, пусть и утомительное и нудное. Тоже самое странное пятно, а так же старые плакаты, что уже выцвели и облезли. Сейчас они выглядели жутко, чем тогда. Пол скрипел, хотя и выглядел более-чем прилично. Мэйбл хлопнула по серой простыне матраса, после чего чуть бы не подавилась слоем пыли.
— Мэйбл? Всё хорошо? — спросил Зус, что только что появился в дверном проёме.
— Да, кхм... всё нормально, — сказала девушка, опустив взгляд на пол.
— Пойдём пить чай? — предложил Рамирез.
— Да, конечно, сейчас... — ответила Пайнс. Зус кивнул и ушёл, закрыв за собой дверь.
Мэйбл испепеляющим взглядом посмотрела на кота, что с, кажется, ухмылкой сидел напротив неё, на кровати брата, и смотрел на неё. Эта противная ухмылка никогда не спадает с его лица, уже как-то бесит.
— Звёздочка, откуда столько ненависти ко мне? — с удивлением спросил Билл. Мэйбл показалось ,что это удивление наигранное, он же сам прекрасно знает ответ. Этот чёртов ответ! Чтоб его.
— Сам подумай! — огрызнулась девушка.
— Я же тебе сказал! У тебя ещё есть шанс всё исправить! Ты только подумай, что всё изменится! Ваши дяди будут жить, а ро...
— Хватит! Замолчи, слышишь, замолчи! — воскликнула Пайнс, вскочив с кровати. Казалось, что она сейчас закатит истерику. — Не нужна мне твоя жалкая сделка! Я ни за что не соглашусь на это! Слышишь, никогда! Ни в этой жизни, ни в какой-либо другой!
Да как она смеет? Поставить самого Билла Сайфера на место?! Ей жить надоело? Он ведь сейчас может кинуться на неё и расцарапать её глаза в кровь. Да, пусть останется слепой на веки, чтоб её. Он ей предлагает сделку, старается ей помогать, чего она, конечно же, не замечает, он старается измениться, из-за неё даже, а она? Она! Её счастье, что она сейчас ушла, хлопнув дверью. В голове пронеслось такое чувство, что у них только что была семейная ссора, ну разве не похоже? Нет. О чём он вообще думает? Разве можно с демоном ужиться? Ну, в облике кота всё намного проще. Но кот-то обнять по нормальному не сможет даже. О чём он думает. Будь проклята эта чёртова смертная! Он демон, тут даже не в том, что ранги не схожи. А в том, что его демоническая часть обязательно возьмёт верх и Звезда тогда просто так не сможет сбежать. Да и, кто такого как он сможет полюбить? Вот именно никто. Стоп, что-то он стал слишком сентиментальным. Нужно с этим кончать. Пришёл ради мести, а теперь что? Ужас какой-то.
***
Прошла почти неделя. Всё, вроде бы было более-менее нормально. Конечно, иногда заезжали полицейские, но подростки тут же убегали в лес, как бы гулять, а Зус говорил, что не видел их. Пусть объявят, что они без вести пропавшие. Им всё равно. Но долго ли это будет продолжаться? Почему-то с каждым днём было всё сомнительней и сомнительней.
— Ладно, Пасифика, мы пойдём домой, — сказала Мэйбл, разворачиваясь от особняка Нортвест.
— Пока, — улыбнулась девушка. Она обняла на последок Диппера, почему-то какое-то паршивое чувство заставляло его не отпускать. Потому, наверно, она и обняла его со всей силы, что парень чуть бы не задохнулся, однако не оторвался от объятий. Можно же было пойти на всё, даже на смерть, если она будет с любовью удушения обнимашек. Да уж, как раньше, давным-давно говорила Мэйбл, то:
"Обнимашки — убийственная сила!" Жаль, что теперь он их больше, скорее всего, не услышит.
— Эм, голубки, может, вы закончите? — спросила Пайнс-старшая, скрестив руки на груди. Им реально нужно домой, а брат тут застрял в обнимашках. На лице промелькнула эмоция грусти, которая тут же исчезла в лёгкой улыбке.
— Ладно, пока, Пасифика, — сказал парень, отрываясь от объятий девушки, которая как-то смущённо улыбнулась, но тут же нацепила на себя маску безразличия и мелкой доли насмешки, когда заметила, что в окнах дома промелькнула тень родителей.
***
Близнецы шли по тропинке в лесу, виднелся закат. Слышалось стрекотание кузнечиков, вой животных и какие-то шорохи, что пугали психику Пайнсов. Да, она у них подкосилась, особенно после всех издевательств, наверно ,если бы они ещё хоть несколько месяцев прошли сквозь эти унижения и издевательства — они бы боялись даже собственной тени.
Они старались отвлечься от этого, ведь скоро, как никак, покажется Хижина. А мимо они пройдут через кладбище. Они отвлеклись, болтая обо всём, о чём только можно. Поэтому хруст палочки их до смерти перепугал. Мэйбл и Диппер посмотрели на дерево, за которым, как им казалось, и хрустнула ветка...
