Пепел наших надежд

Я прикрыла рот руками, чувствуя, как на глазах наворачиваются слезы, а к горлу подкатил противный комок. Моя подруга висела на веревке, которая крепилась к потолку. Ее тело уже обмякло, а шея неестественно изогнулась. Глаза были полны ужаса, а рот застыл в немом крике. Платье было порвано, виднелись глубокие раны. По красивому наряду стекала липкая кровь и капала на пол. Я не могла уже держаться, поэтому просто бессильно упала на пол и зарыдала. Когда прибежали остальные, никто не мог сказать и слова. Все лишь вскрикивали и скорее уходили, чтобы не видеть этого зрелища. Ко мне подошли подруги и увели от этого места. Мои ватные ноги отказывались идти, поэтому меня несли. Усадив на один из стульев, Вилл обняла меня, пытаясь успокоить. Но этот кошмар не хотел выходить из моей головы, поэтому я еще больше заплакала. Я слышала всхлипы остальных подруг, которые тоже уже не могли сдерживаться. Сколько мы просидели, я не знаю. Нас растормошил полицейский, точнее отец Ирмы, который прибыл на место убийства сразу же, как ему сообщили. Он что-то спрашивал, но предательский комок застрял в горле, мешая мне говорить. Да и что говорить, если я толком сама ничего не знаю? Когда мистеру Лэр все же удалось вытянуть из меня несколько слов, я смогла отправиться домой. Точнее, меня отвезли, потому что вести машину я была не в состоянии. Я стояла на какой-то темной улице, толком не понимая, что делаю здесь. Фонари ярко светили, поэтому я четко могла видеть окружающую меня обстановку. Неожиданно холодная рука легла на мое чуть оголенное плечо. Я вздрогнула и обернулась. Передо мной стояла Ирма. Я не понимающе смотрела на нее, а она… Она открыла рот и что-то сказала, но слова словно застыли на ее синих губах. Подруга была очень бледной и безжизненной, ее глаза в упор смотрели на меня, выражая какое-то беспокойство и волнение. Она протянула руку вперед, навстречу мне, а из открытого рта потекла тоненькая струйка крови. Я с ужасом начала отходить назад, подальше от этого кошмара, но подруга начала следовать за мной. Ирма еле передвигала ногами, чуть прихрамывая, все еще подавая мне руку. Кровь обильно хлестала изо рта, слышался кашель. Моя подруга начала уже захлебываться в собственной крови. В моем носу защипало, а глаза заслезились. Я ускорилась и побежала. Бежала туда, где не будет моей умершей подруги. Завернув за угол, я прижалась к стене и отдышалась. Не прошло и секунды, как холодные цепкие руки схватили меня за горло. Ирма смотрела на меня, а ее кровавый рот исказился в издевательской ухмылке. Ее лицо приобрело уже другой оттенок, щеки впали, а некоторые зубы повыпадывали. Мое сердце бешено колотилось, как будто счас выскочит из груди. Крепкие ручонки Ирмы сдавливали мое горло так, что я не могла произнести и слова. Ее губы что-то беззвучно говорили. Я лишь успела понять «Вы все следующие», как потеряла сознание… Я резко проснулась и села. Мое лицо было мокрым, а на глазах застыли слезы. Я поняла, что все было сном. Но это было так реально, что мне было страшно находится в темной комнате. Я поспешила включить ночник. Сердцебиение по-прежнему было шумным и частым. Я долго не могла прийти в себя. После той ночи я боялась закрывать глаза. Образ умершей подруги появлялся тут же, стоило мне прикрыть веки. Она молила о помощи, тянулась ко мне. С каждым разом ее тело все больше гнило, я даже порой словно чувствовала этот тошнотворный запах. Долгое отсутствие сна сделало свое: под моими глазами появились мешки, я стала более раздражительной и менее активной. Несколько дней я не ходила в школу. Мама знала, по какой причине и не настаивала на посещении. Подруги часто звонили мне, спрашивали о моем самочувствии. Я не могла сказать, что все хорошо, ведь это было далеко не так. Врать не было смысла, поэтому я прямо говорила, что мне страшно. Не знаю почему, но я чувствовала, что именно на нас ведется охота. И я боялась представить, кто будет следующей. Спустя еще пару дней мне все-таки пришлось пойти в школу, иначе я пропустила бы достаточно занятий, чтобы нанимать репетитора. Коридоры наводили на меня еще больший ужас и страх, я ходила, постоянно оглядываясь по сторонам. Не знающий человек мог сразу сказать, что я сошла с ума. Но нет. Это было не так. Это было осторожностью, спасением собственной жизни. Я снова вспомнила Калеба, когда увидела в своем шкафчике нашу общую фотографию. Я тепло, но в то же время грустно улыбнулась. Мне не хватало его, его поддержки и защиты. Он и представить не мог, что настигло нас. Но в то же время я радовалась, что его нет рядом. Ведь его смерти я уж точно не смогла пережить. Мое сердце разрывалось от одной лишь такой мысли. Я не могла сдерживать уже выступившие слезы и побежала в уборную привести себя в порядок. Именно в уборной на меня нахлынули ненужные воспоминания. Безжизненное тело, искаженное лицо Ирмы, лужа крови… Я снова почувствовала тот комок в горле, а после того, как увидела между плит кафеля следы давно застывшей крови, приступ тошноты резко охватил меня. Наконец дождавшись окончания уроков, мы с подругами отправились в кафе, чтобы немного развеяться. Нельзя сказать, что это был лучший поход. Мы молча сидели, толком не зная, что сказать. На мой взгляд, каждая думала о трагедиях, которые постигли нас так неожиданно. Когда обед был съеден, мы разъехались по домам. Мама встретила меня с волнением и вопросом о самочувствии. Я отмахнулась, сказав, что все отлично. Но мой внешний вид говорил о другом. Я уже не походила на королеву школы, которую все знали. Мои волосы поблекли, как и огонек в глазах, улыбка редко появлялась на моем лице, а глаза выражали не то усталость, не то боль. Я лежала на своей кровати. На город опустились сумерки, поэтому мне пришлось включить светильник. Я долго лежала, не решаясь закрыть глаза. Когда слабость все-таки одолела меня, веки автоматически опустились. Мою дрему прервал звонок телефона, который оказался в моей комнате. Я устало потянулась к нему. -Я слушаю. -Корнелия? Это ты? -Элион?!