Ноэль

      Близился рассвет, а они так и не смогли уснуть. Они лежали рядом плечом к плечу, и в тишине смотрели в потолок, держась за руки. Каждый думал о том, правильным ли было их решение.       ― Скоро все проснутся, ― прошептала Ноэль, зная, что Чен тоже не спит, ― Тебе нужно идти к себе. Он лишь вздохнул и не стал противиться.       ― Тогда, увидимся позже, ― прошептал он в ответ и отпустил её ладонь, поднявшись, направился к выходу. Ноэль сразу же почувствовала, как холодно ей стало без его горячей руки и плеча рядом.       Ноэль всё же успела поспать пару часиков до того, как услышала голос мамы Чанёля во дворе. Убрав постель, и приведя себя в порядок, Ноэль вышла из комнаты, и уже вскоре сидела за одним столом с остальными за завтраком. Мама Чанёля приготовила множество вкусных сладостей, но Ноэль едва ли могла заставить себя поесть. Её организм теперь требовал сон, а не еду, хотя ночью ей совсем не хотелось спать. А вот Чен наоборот с утра был чрезмерно бодр и весел, что даже Чанёль на его фоне выглядел невыспавшимся.       Поблагодарив родителей Чанёля и своего друга за приглашение, Ноэль и Чен, собрав вещи, поспешили покинуть дом. Несмотря на то, что их уговаривали остаться, каждый из них нашел свою «уважительную» причину уйти. Чанёль был доволен, что его друзья побывали у него в гостях, и предложил им приехать как-нибудь ещё в течение каникул.       На остановку Ноэль и Чен пошли вместе.       ― Обычно ты ездишь на байке или на машине. Так странно видеть тебя без транспорта, ― улыбнулась Ноэль.       ― Машину я оставил у общежития, а байк дома. Чанёль просил приехать на общественном транспорте, чтобы мы могли посидеть и немного выпить, хотя этого так и не случилось.       ― И что же вам помешало?       ― Я ведь не знал, что ты тоже приедешь. Если бы я выпил, разве ты бы восприняла мои слова серьёзно?!       Его прямота уже в который раз заставляла Ноэль смущаться. Почему-то ей казалось, что утром всё будет так, словно ей приснилось произошедшее, и Чен будет вести себя, словно ничего не говорил.       ― О, восьмёрка, наш автобус! ― воскликнул он, не дожидаясь её ответа.       Автобус подъехал переполненный, Ноэль, вспомнив своего профессора, машинально сняла рюкзак, перед тем как войти. До Академгородка из центра города ехать около тридцати остановок, поэтому они прошли в начало автобуса, чтобы не мешать тем, кто выходит раньше. Ноэль ухватилась за поручень правой рукой, а в левой продолжала держать рюкзак, но Чен перехватил её рюкзак и вместе со своим поставил на выступ между сидениями.       ― Спасибо, ― поблагодарила Ноэль, наблюдая, как Чен с деловым видом пристраивает их рюкзаки, пока толкаются остальные пассажиры. Чен не ответил, но после того как закончил, взял освободившуюся руку Ноэль в свою, словно так и было нужно, словно только ради этого он отобрал её рюкзак. И Ноэль вновь почувствовала то заполняющее её тепло, когда его плечо касалось её. Чен не заигрывал пальцами, как обычно делали другие на первом свидании, что её безумно раздражало, а держал её руку крепко и уверенно, и Ноэль нравилась эта его особенность, что даже в этом он, кажется, чувствовал, что именно ей нравится. Вдруг, автобус затормозил перед пешеходом, и тут же резко рванул вперёд, так, что ребята сначала по инерции подались вперёд, а затем Ноэль врезалась в Чондэ, который на этот раз удержался на месте и поймал девушку столкнувшись с ней нос к носу.       ― Ты в порядке? ― спросил Чен и Ноэль кивнула в ответ, отстраняясь с румяными щеками. На одной из остановок в автобус зашла влюбленная парочка. Казалось, их совершенно никто не смущал и не волновал. Они обнимались и чмокали друг друга невзирая на присутствующих, абсолютно нарушая этикет и зону комфорта рядом стоящих пассажиров, бросающих на парочку косые взгляды.       ― Чувства на показ, ― усмехнулся Чен, тихо проворчав, так, чтобы услышала лишь Ноэль, и в этот момент она поняла, что думала именно о том же.       Любовь – это трепетное чувство, покрытое тайной и предназначенное лишь для двоих. Чем меньше у любви свидетелей, тем она ценнее, как секретный артефакт, который не купить за деньги, который уносят в могилу и посторонние тысячелетиями не могут разгадать его тайну. Прям как сейчас, когда Чен и Ноэль незаметно для всех, среди толпы пассажиров держатся за руки и только они знают насколько это волнительно и важно, сколько в этом жесте теплоты, нежности и любви. Сейчас, это только их секрет, который больше не знает никто. Это и есть настоящие чувства.       Примерно через треть пути, большая часть людей вышла и автобус опустел, а для ребят нашлись места. Они сели рядом, взяв рюкзаки на колени.       ― Когда захожу с рюкзаком в общественный транспорт, то вспоминаю нашего профессора, ― начала Ноэль, улыбнувшись воспоминаниям и Чен приготовился внимательно её слушать, ― Он был деканом нашего факультета, читал нам сложнейшие дисциплины на курсе, и когда, бывало, мы засыпали, на занятиях от скучных формул, профессор как бы невзначай заводил какой-нибудь разговор о жизни, ненавязчиво воспитывая в нас культуру, чтобы нам стало интересно и мы проснулись. Однажды он сказал: «Представляете ребята, сегодня я ехал в метро и на одной из станций зашли студенты, а рюкзаки не сняли. И всех пассажиров толкают этими рюкзаками, а я себе думаю, что это точно не наши студенты. Наши студенты ребята воспитанные, и совершенно точно рюкзаки в транспорте снимают, чтобы не причинять неудобства остальным. Вы ведь так как эти студенты не делаете, правда?!» Тогда мы все опустили головы и покраснели, потому что делали именно так, и даже не знали, что это грубо не снимать рюкзак в транспорте.       ― А ведь я тоже не знал, что нужно снимать рюкзак, пока ты сейчас не рассказала мне эту историю, ― задумался Чен, ― И обычно делал это инстинктивно и не всегда.       ― Теперь ты знаешь.       ― Теперь, заходя в общественный транспорт я буду вспоминать тебя и историю про твоего профессора, ― улыбнулся он.       Когда они наконец доехали до своей остановки, и выйдя из автобуса вдохнули прохладный лесной воздух, то вдруг, поняли, что не знают куда им податься, чтобы провести день вместе.       ― Нам в любом случае придётся зайти домой, чтобы оставить вещи и переодеться, ― ответила на молчаливый вопрос Ноэль, пряча руки в карманы куртки, на порыв Чондэ вновь взять её за руку, ― Когда всё закончится, нам ведь не нужны будут лишние вопросы, не так ли?! ― вздохнула она, стараясь не смотреть на Чена.       ― Да, ― согласился он, сверкнув холодным взглядом, и они отправились домой. По дороге Чондэ спросил, ― Ты почти не спала сегодня. Я могу подождать, пока ты поспишь.       ― Я в порядке, ― ответила Ноэль. Ей действительно хотелось спать, но зная, что её время с Ченом ограничено, и утекает, словно вода, она была готова вообще не спать, лишь бы провести это время с ним.       ― Я думаю, тебе всё же нужно отдохнуть, а потом мы можем пойти в ресторан, или в театр, или в кино…куда ты захочешь...       Ноэль остановилась, нахмурившись. Она представила, что во всех этих местах будут люди, а ей совсем не хотелось делить его с кем-то ещё. Ноэль задала себе вопрос: «Как бы она хотела провести время с дорогим ей человеком, который скоро исчезнет из её жизни?» И в ответ на это перед её глазами не возникала картинка с рестораном, кино и театрами, где проходят большинство свиданий. Нет. Она видела, как они разговаривают в тихой комнате или безлюдном парке, вместе готовят и кушают, вместе читают, вместе занимаются любимым хобби. Они не смотрят фильмы. Они наслаждаются беседой и голосом друг друга, видом друг друга и заботой друг о друге. Остальное становится совсем неважно.       ― А куда хочешь пойти ты? ― вкрадчиво спросила Ноэль.       ― Я могу пойти туда, где тебе будет нравиться.       ― Ты не ответил. Где будет комфортно тебе?       ― На самом деле, мне не хочется в шумные места. Мы могли бы прогуляться в лесном парке и я бы хотел пригласить тебя к себе в гости, но боюсь тебе покажется это грубым, и ты можешь подумать, что я решил сэкономить на первом свидании…       ― Мне нравится твоё предложение. Давай погуляем и попьём у тебя чай, ― прервала Ноэль Чена.       Их планы с прогулкой нарушила погода. Небо было затянуто тяжёлыми тучами, и стал накрапывать мелкий мерзкий дождик. Они поторопились домой и успели забежать в холл, когда дождь усилился, размывая на улице грязь.       ― Похоже, прогулку придётся перенести, ― выдохнула Ноэль, стряхивая мелкие капли с куртки.       ― Может, оно и к лучшему, ― улыбнулся Чен и поймал ответную улыбку от Ноэль.       ― Тогда, я приду к тебе, как только переоденусь и высушусь, ― сказала Ноэль, выходя на своём этаже.       В общежитии было так тихо, что казалось, что во всём здании остались лишь они. Когда Ноэль постучалась, Чен тут же отворил дверь, словно ждал прямо за ней.       ― Проходи, я так давно тебя жду, ― сказал Чен, впуская Ноэль. Он уже успел переодеться в привычные чёрные футболку и джинсы.       ― Но, меня не было всего полчаса, ― улыбалась Ноэль, следуя за Ченом в гостиную, и оказавшись там опешила. На столике перед диваном был накрыт стол с японской ресторанной едой и по квартире зажжены свечи. Из-за того, что на улице было пасмурно и темно, как при сумерках, горевший огонь создавал атмосферу тепла и уюта. Пока Ноэль восхищалась красотой обстановки, Чен подошёл к ней сбоку и достал из-за спины букет из голубых роз, перевязанных синей атласной лентой.       ― Я ещё не успел узнать, какие цветы тебе нравятся, и мне хотелось тебя удивить, поэтому решил подарить тебе такой букет, чтобы тебе запомнился этот день. Ты же примешь их? ― неуверенно спросил Чен, заметно нервничая.       ― Мои любимые цветы – розы, а любимый цвет – голубой. Ты угадал со всем. Этот букет прекрасен, ― сказала Ноэль, принимая цветы. Букет казался ей каким-то сказочным и волшебным. Ноэль вспомнила свой сон, когда Чен наступил на белые розы Криса, взял её за руку и увёл. Может, сейчас она всё ещё спит, и видит, как Чен улыбается тому, что ей понравились цветы.       ― Ты можешь поставить их пока сюда, ― указал он на заготовленный графин с водой, ― Я пойду поставлю чай.       Чен выглядел таким бодрым и счастливым, а Ноэль была удивлена тому, как он успел приготовить всё это. Она поставила цветы и осмотрелась вокруг ещё раз. Ноэль уже была у него дома, когда он болел и когда они устраивали вечерние посиделки с друзьями, но сегодня всё здесь казалось ей совсем другим. Она подошла к пианино и вновь увидела партитуры с новыми стихами. Ноэль присела на банкетку перед пианино и вновь провела пальцами по клавишам, не нажимая их.       ― Почему бы тебе не сыграть? ― Чен незаметно подошёл и присел рядом.       ― Я давно не играла. Настолько, что кажется вовсе никогда и не играла.       ― Попробуй, ― кивнул Чен, и Ноэль нажала первую клавишу, перебрала арпеджио и стала наигрывать нежную мелодию. Чен внимательно слушал, а она даже ни разу не сбилась. ― Ты ведь сама сочинила эту музыку?       ― Как ты угадал?       ― Если бы мелодия была не твоя, ты бы ошиблась.       ― Ты прав, ― смутилась Ноэль, ― Кроме своей, я плохо помню другие и побоялась сыграть плохо…       ― Твоя музыка восхитительна. У тебя есть ноты в записи?       ― Нет. Это так долго, записывать их. Проще держать всё в голове.       ― Можешь сыграть ещё раз? Я хочу послушать ещё.       ― Может, теперь ты сыграешь мне свою?       Чен молча согласился и начал играть. И если мелодия Ноэль была нежной и немного грустной, то в музыке Чена были беспокойство и печаль. Делясь своей музыкой, они рассказали друг другу гораздо больше, чем можно было бы объяснить словами.       ― Хочу, чтобы ты играл мне каждый день, ― сказала Ноэль, дослушав до конца и, кажется, её глаза заблестели, а голос дрогнул, но она широко улыбнулась, опустив взгляд, добавив, ― Конечно, до тех пор пока мы…       Она не успела закончить. Чен крепко обнял её, коснувшись губами её виска.       ― Я буду играть для тебя, каждый день.       Закипевший чайник на плите разорвал их идиллию. Кажется, он кипел уже давно, но ребята повернулись, только когда крышка стала плясать, грозясь слететь.       Они поели ресторанную еду, которую заказал Чондэ. Ноэль не была голодна, но она не могла обидеть Чена, ведь он старался сделать ей сюрприз. Ноэль помогла убрать со стола и пока Чен разливал в кружки какао, Ноэль увидела на его книжной полке «Мост через вечность» Ричарда Баха.       ― Эту книжку я никак не могу прочитать до конца. Я не знаю чем она закончится. Я столько раз начинала читать её, и столько раз меня что-то останавливало дочитать её. Расскажи мне конец истории. Пилот нашёл свою родственную душу? Ту самую девушку?       ― Я не знаю, ― улыбнулся Чен, ― Я тоже читал лишь начало. Если хочешь, можем почитать её вместе.       ― Хорошо. Давай, ― согласилась Ноэль, садясь рядом с Ченом на диван, открывая первую страницу. Чен поставил остывать какао на столик и взял у Ноэль книгу, начал читать.       «Порой нам кажется, что не осталось на земле ни одного дракона. Ни одного храброго рыцаря, ни единой принцессы…Как замечательно, что это не так! В наше время их облик, конечно, изменился… Внешний вид нынче стал так обманчив, что рыцарям и принцессам трудно узнать друг друга, трудно узнать даже самих себя… Это повесть о рыцаре, который умирал, и о принцессе, спасшей ему жизнь...»       Ноэль слушала Чондэ, его бархатистый мягкий голос, и ей казалось, что когда он вот так читал ей, то душа замирала даже больше, когда он просто пел. Он перелистывал страницы одну за другой, читая им историю и Ноэль подумала, что это гораздо лучше, чем смотреть вместе кино или сидеть в театре. Читать друг другу, вот что действительно греет душу.       Чен остановился, чтобы выпить какао и Ноэль взяла у него книгу, чтобы продолжить чтение, своим мягким тихим голосом.       «Почему обязательно случается так, что самые продвинутые из людей, те, чьи учения живут веками, пусть в несколько извращённой форме религий, почему эти люди непременно должны оставаться одинокими?       Почему мы не встречаем лучащихся светом жен или мужей или чудесных людей, которые на равных делят с ними их приключения и их любовь? Те немногие, кем мы так восхищаемся, неизменно окружены учениками и любопытными, на них давят те, кто приходит за исцелением и светом. Но как часто мы встречаем с кем-нибудь из них родственную душу, человека сильного, в славе своей равного им и разделяющего их любовь? Иногда? Изредка? Никогда. Самые продвинутые из людей оказываются самыми одинокими.»       Ноэль замолчала. Чен забрал и захлопнул книгу.       ― Видимо, именно поэтому мы не дочитывали её до конца, боясь, что хэппи энда не будет. Мы ведь с тобой реалисты. Так что лучше не знать и надеяться, что история закончится хорошо.       ― Мы ведь с тобой реалисты, поэтому знаем, что такие истории заканчиваются плохо, иначе это сказка. Чен вздохнул и обнял её, притягивая ближе.       ― Поэтому давай наслаждаться нашей сказкой, хоть и короткой. И давай попробуем дочитать, вдруг там всё же реалистичный счастливый конец.       Они продолжили читать, но долго не продержались, быстро уснув. Всё же пасмурная погода за окном и бессонная ночь победили. Ноэль уснула первой на его плече, а Чен, устав бороться со сном опустил книгу на пол и обнял Ноэль. Они проспали до следующего утра и им определённо снились хорошие сны. Все дни они проводили вместе, а вечером возвращались каждый к себе. Чен каждый день дарил ей цветы, так что скоро её квартира превратилась в благоухающую оранжерею. Они много говорили и гуляли. Ноэль думала, что проводя столько времени вместе, они должны друг другу быстро надоесть и поэтому им с Чондэ легко будет попрощаться со своей влюблённостью. Но каждый раз, прощаясь у дверей, им казалось, что день пролетел так быстро, а им всё ещё было мало друг друга. Поэтому засыпая, они ждали утро, чтобы увидеть друг друга вновь, ведь им ещё столько нужно сказать друг другу. И чем дольше они были вместе, тем больше они осознавали, что им будет невыносимо тяжело прощаться навсегда.       Ноэль проснулась ранним субботним утром с тяжёлыми мыслями и беспокойным сердцем. Она чувствовала, как её душат слёзы и она никак не может справиться с этим. Сегодня они будут одни, а завтра начнут возвращаться ребята и им нужно будет скрываться от них, а через неделю расстаться.       В дверь раздался глухой стук. Ноэль отворила и поняла, что вот оно её счастливое тёплое утро. На пороге стоял улыбающийся Чен в мягком бежевом джемпере, который купила ему Ноэль, вместо привычных чёрных, пока они вместе гуляли. В руках Чен держал две кружки с горячим ароматным кофе, поэтому, видимо, стучал ногой.       ― Доброе утро! ― сказал он, ― Я пришёл разбудить тебя, ― улыбался он и в эту минуту Ноэль испытала столько нежности и тепла. Она подошла к нему ближе, встала на цыпочки и, обхватив его шею руками, ни сказав ни слова, нежно поцеловала, впервые, за то время что они были вместе. Сердце Чондэ затрепетало от счастья, а по щеке Ноэль скатилась слеза.